Рецензии

Всё самое отвратное, паршивое, гадкое, что есть в людях, собрали в один город — Догвиль. Этот фильм повествует о человеческой жестокости, наглости, порочности. О том, как доброта может заставить самые убогие человеческие инстинкты затмить разум.

Когда я посмотрела этот фильм, я еще долго не могла прийти в себя. Да и как тут возможно остаться равнодушным?

Сначала пройдёмся по задумке данного фильма. Фильм напоминает спектакль, в нем нет почти ничего, кроме действующих персонажей, и это только добавляет гнетущей атмосферы фильму. Актёры в этом случае должны еще больше вкладываться в свою игру, что им удалось. Особенно хочу выделить великолепную игру Николь Кидман, которая потрясающе сыграла свою роль.

Первые 30 минут смотреть было скучновато, но с каждым действием фильм затягивал все глубже и глубже. В итоге, концовка (просто потрясающая, на мой взгляд), которая сразит вас наповал, ставит точку в этом прекрасном произведении.

В заключении могу сказать, что фильм далеко не для всех. То есть смотреть его может каждый, но не каждому будет интересно и понятно то, что он увидит на экране. Но его стоит посмотреть, хотя бы для того, чтобы было потом о чем подумать. Кто знает, может быть вы узнаете себя в одном из жителей этого города?

10 из 10

Не всегда справедливо высказывание, что от жизни собачей, собака бывает кусачей. И Ларс фон Триер это наглядно продемонстрировал фильмом «Догвиль». Казалось бы тихая и спокойная жизнь маленького городка будет длиться вечно. Чем могла помешать местным жителям бедняга, укрывавшаяся от не дремлющего гангстерского ока? Так устроен человек, что чем лучше к нему относишься, тем он начинает проявлять свои худшие качества.

Когда я прознал, что есть такое кино «Догвилль» с Николь Кидман, я не мог себе представить, что оно будет выполнено в стиле театральной постановки. Декорации в начале картины убедили меня в том, что это чистой воды спектакль. Но насколько он серьёзен и драматичен первые двадцать-тридцать минут ответа не дали. И всё-таки интерес потихоньку разгорался. Ну, а уж потом и вовсе достиг своего логического апогея.

Грэйс (Николь Кидман), спасаясь от гангстеров, набрела на Догвилль. Она и не слышала о таком городе. Тамошние жители к вновь прибывшей отнеслись насторожено, не сказать подозрительно. Одним из видных людей, которого уважают был писатель, который сразу положил глаз на Грэйс. Ох, уж и продажный сукин сын этот писатель. Какой персонаж изобразил Пол Беттани! Да как изобразил! Мало-помалу Грэйс освоилась и начала выполнять отдельные поручения. С чистым сердцем она хотела работать и приносить пользу. И что она получила взамен? Предательство, изнасилование, поводок на шею. Вот неполный перечень того, до чего до вела её доброта. Как тут не вспомнить избитую фразу про то, что благими намерениями устлана дорога в ад. Имеет месть быть, не правда ли? Триер показал всё человеческое нутро, вывернув наизнанку, прополоскав, отжав и снова вывернув.

Найдутся ли у Грэйс аргументы, что-либо противопоставляющие эти озверевшим людям? Триер ответит, не сомневайтесь. Ответит очень достойна и логично.

Было бы непростительной забывчивостью не вспомнить песню Александра Розенбаума, которая очень точно характеризует это кино. А песня называется «гулливер».

-Но удивительный народ, чем больше Гулливер даёт, тем лиллипуты злее, тем лиллипуты злее.
-Но удивительный народ, чем выше рост и шире лоб, тем лиллипуты злее, тем лиллипуты злее.

Николь Кидман сразила наповал своей работой. Эта красивая женщина так вошла в роль, что я поверил безоговорочно. Думаю это одна из лучших её картин. Друзья, сохраняйте своё человеческое лицо, на становитесь лиллипутами, будьте гулливерами!

10 из 10

Фильм Догвилль оставил двойственное чувство после просмотра, но самое главное чувство-это ощущение грязи и тяжести. Я как будто прошла все круги ада, смотря эту картину. Соглашусь с мнением, что фильм действительно заставляет задуматься над многими важными вопросами, этому способствует и минимум декораций, и игра актеров, и сама задумка этого фильма. Но, как же его тяжело смотреть. Сначала заставляешь себя привыкнуть к псевдо городу, к театральной постановке фильма, хотя я считаю это полезным опытом, но все же, как же, тяжело смотрится это действие.

Я не удивлена, что этот фильм в фаворе у Тарантино, концовка явно в его духе, и не удивлена, что фильм не получил наград на Каннском фестивале, несмотря на их положительные отзывы о фильме, думаю, по причине все той же финальной сцены. Объясню почему. Слава богу, не все так в людях резко ограничено, либо добро, либо зло, как показано в фильме. В каждом из нас есть, как отрицательное, так и положительное, и мы с этим живем и каждый день что-то перетягивает, думаю все же положительное, хотелось бы верить в это. Если бы было иначе, мир давно бы сгорел, как в финале этот город. Думаю, смотреть этот фильм надо, но лишь людям уже зрелым, сформировавшимся, ведь что могут почерпнуть из этого фильма неподготовленные зрители, лишь то, что стремление быть добрым и полезным всегда будет осквернено тем, что тебе просто сядут на шею, и месть — это оправданное чувство, и ее действительно нужно претворить в жизнь. Концовка фильма немного шокирует жестокостью, и заставляет понять, какова на самом деле была сущность главной героини. Ведь она не была самой собой на самом деле, она лишь пыталась выдать себя за очень безобидную девушку, она просто шла наперекор отцу, который оказывается оказался главой гангстеров и головорезов. Думаю, из-за этой фальши над ней и сгустились краски Догвилля, ведь как не крути, люди, живущие общиной очень тонко чувствуют чужака, тем более фальшь. Я не оправдываю жителей этого городка, жители простые недалекие люди, очень ограниченные и живущие в основном каждый своими заботами, просто не осилившие мысль, что такая ухоженная и образованная девушка делает черную работу, это насторожило их, напугало и как следствие, ожесточило их. Ведь все, что выходит за рамки понимания простых людей, не привыкших задумываться о чем-то существенном, чем быт, всегда воспринимается как угроза. Здесь действительно показаны отрицательные качества людей, слабых и примитивных, которые чувствуя свою ущербность на фоне главной героини забыли, как ведут себя нормальные люди. Мягкость и беспомощность главной героини пробудило в них ощущение власти, безнаказанность, грубость и похоть. Делая добро, она как будто старалась угодить им, и ее слабая позиция стала очень раздражать их и в то же время дало им власть над ней. Действительно права пословица, всем мил не будешь, и если слишком стараться всем нравится, в итоге, тебя начнут презирать и помыкать тобой.

В общем, фильм действительно неоднозначный и беспрецедентный, ассоциации пробуждает множественные, жаль только, что больше грустных и неутешительных, но пробуждает море мыслей, и явно не оставит никого равнодушным.

Одна из многих необоснованных причин, по которой «Догвиллю» не дали «Золотую ветвь» в Каннах,- это мнение какого- то умника из жюри, который сказал, цитирую не дословно: «последнее детище Фон Триера может являться чем угодно, но только не кино». А ведь именно в этом псевдо- упрёке и кроется главная похвала! Датский режиссёр сделал самое умное, новаторское и непревзойдённейшее произведение двухтысячных годов, но… не сделал ЧИСТОГО кино!

Истинная сила «Догвилля» в том, что он почти в одинаковых пропорциях совмещает в себе три главнейших вида искусства: литературу (повествование, с обязательным прологом, разбито на главы и сопровождается как бы закадровым голосом автора), театр (вместо привычных декораций, присутствуют надписи на полу с формальным обозначением: «дом Томаса Эдисона», «гараж Бэна» и даже «собака» вместо настоящей собаки, как, несомненно, должно было бы быть в «настоящем» фильме!) и, конечно, кино (первые звёзды Голливуда на главных ролях: Николь Кидман, Пол Беттани и Джереми Дэвис; чисто «киношное», если ни Хичкоковское, нагнетание атмосферы и… чёрт возьми, в финале собака оживает, что, само- собой, в первую очередь говорит о совершенно кинематографической природе ленты, ведь только в кино «оживают фотоснимки»). С некоторой натяжкой к «трём главнейшим видам искусства» можно добавить и компьютерные игры (ведь их серьёзным фанатом является режиссёр), которым также нашлось небольшое место в «Догвилле»: вид города сверху был сгенерирован на из 156 отдельных кадров.

Фильм, помимо «главнейших видов искусства», также превосходно совмещает в себе как художественное, так и документальное (но здесь пропорции неравны- документального там всего на 4 минуты титров, зато каких!) кино.

В идейном же смысле можно проводить миллион параллелей почти с чем угодно: начиная от Библии и кончая хоть Достоевским; спорить о морали (или безнравственности?) собственно фильма и восторгаться (или откровенно смеяться) над, мягко говоря, необычным стилистическим решением (чью дерзость, должно быть, можно сравнить только с «Городом грехов»)

И вся эта (наверное, по типу «Криминального чтива» Квентина Тарантино), «благородная солянка» не получила почти ничего! Увы, но жюри Канн предпочли Достоевскому (от мира кино), обычного пидораса (от мира, разумеется, естественного).

10 из 10.

После «Догвилля» я окончательно зарекся смотреть Триера. Зато имя самого ненавистного мне режиссера теперь, кажется, известно.

Но давайте-как разберемся во всем без сантиментов. «Догвилль» — наверно, самое яркое признание датского мизантропа в ненависти людям и Богу. Триеру никак не дает покоя слава Лотреамона и, особенно, де Сада: его последняя «Нимфоманка» — это, по сути, замаскированный парафраз «Жюстины» Сада.

Здесь он тоже не вполне самостоятелен. У шведского драматурга Августа Стриндберга есть пьеса «Игра снов». По ее сюжету дочь верховного Бога спускается на землю, чтобы постичь жизнь людей и сталкивается на земле со всеобщими страданиями. «Догвилль» с его нарочитой театральностью является, грубо говоря, переосмыслением «Игры снов» Стриндберга в прочтении современного искусства. Также в финальной сцене беседы Грейс и Отца прочитывается параллель с вагнеровскими героями, Брунгильдой и Одином, непокорной валькирией и её отцом, владыкой вселенной («Кольцо нибелунга»). Кстати, занятная деталь, в который раз Бог у Триера назван преступником и персонифицирован в образе мафиози.

Весь мир (в частности, планету Земля) режиссёр сводит до границ маленького городка, начертанного мелом на полу амбара. Интересное видение реальности: наш мир словно начертан в темноте — призрачный, эфемерный. Здесь много пустот. А общая картинка зависит от уровня воображения того, кто на этот мир смотрит. Называется всё это Догвиллем, то есть Собачьим городом, то есть Сучьим городом. Ловите смысл? За витриной магазина Догвилля стоят семь фигурок — семь смертных грехов, давлеющих над жителями городка. Люди живут здесь сонно, не задумываясь о существовании, коптят небо. Есть среди них и слепые, которые убеждают всех в том, что они зрячи. А еще в Догвилле произрастает старый Яблоневый сад, двусмысленно намекающий на проматерь Еву.

Так продолжается до тех пор пока сюда не является Грейс. В переводе Грейс — это Милость. Первоначально она может показаться неким женским аналогом Иисуса, но по мере движения сюжета становится все более ясно, что подобная параллель обманна. И все-таки Грейс — это аллегорическое воплощение Добродетели.

Она — беглянка. Пришла в Догвилль «не от мира сего». В горном городке девушка находит приют и стремится стать частью его жизни. Она любит Догвилль и его обитателей. Она надеется, что они полюбят её и примут. А ещё у Грейс есть мечта — выкупить из витрины магазина семь фигурок-грехов и очистить этот мир. И вот уже пять куплено, еще немного, и кажется, мир будет искуплен. Пустоты заполнятся реальными объектами. Вселенная станет полноценной. Грейс изменит мир к лучшему, люди станут добрее. Кажется, вот-вот и действительность преобразится. Только…

Повторяю, перед нами не парафраз Евангелия. Это Анти-Евангелие, если хотите.

Жителям городка (читай — всему человечеству), оказывается, не очень-то и нужна Добродетель. И вот уже милые и добрые жители Догвилля эксплуатируют Грейс, избивают её, насилуют и даже садят на цепь. Преображения мира им не нужно, а преображающие его — их жертвы. Девушка становится символом уже поруганной добродетели, всеобщего осквернения добра в сучьем мире. Правда, Триер изображает всё это с присущим ему садистским удовольствием (также издевался над своей добродетельной Жюстиной Сад. Интересно, не любимая ли это книга Триера?)

В финале ждите гостей. В виде его небожителей (у Триера — кровавых убийц). Но главное то, что режиссер подводит к краху само понятие Добра. Оно обращается во Всеуничтожение. Странная метаморфоза, но логичная для режиссера: изнасиловать Добро, надругаться над ним, а затем уничтожить саму его основу. «Дочь» становится подобной «Отцу». Триеровский Искупитель приходит к страшной мысли, той, что затем реализуется в «Меланхолии»: «Чтобы сделать мир лучше, его нужно уничтожить».

«Есть город, без которого мир станет лучше, и это Догвилль» — говорит Грейс. Проведите параллель Догвилля с планетой Земля, и замысел режиссера раскроется в своей первоначальной задумке.

Конечно, «Догвилль» — весьма смелый и оригинальный кинематографический эксперимент. Быть может, один из самых необычных и талантливо поставленных фильмов в истории кино. Только вот что лежит за ним? Думается мне, все эти фразочки про Гитлера на Каннах 2011 не просто дешевый эпатаж…

Фаворит моей недели это «Догвилль». После просмотра я вот уже третий день хожу с мыслями о нем, о его персонажах. Поистине замечательная работа Ларса фон Триера.

Этот фильм поражает с первых секунд отсутствием стен. Ты уже ближе чувствуешь нрав этих мест. Твое воображение с легкостью дорисует и горы, и деревья, и сады. Действие заключается лишь в эмоциях и чувствах этих заброшенных, несчастных людей. И в этот омут безнадеги врывается само очарование, чистота и красота.

Местное население не вызывает доверия, они все в страхе изо дня в день от своих мелочных бед. И тут судьба им подбрасывает настоящее испытание — распоряжаться человеческой жизнью. Сначала эта игра на уровне инстинктов, как играются дети. Но потом эти дети становятся собственниками. С течением времени все хотят по полной воспользоваться этой «игрушкой». Наказать ее, запугать, нарядить как вздумается, но все же страх преследует их до конца.

Конечно овации целиком и полностью принадлежат Грейс (Николь Кидман). Она заставляет себя полюбить, но ее доброе сердце не смогло совладать с этим мрачным местом. Да, такая темная история могла произойти на самом деле, в годы Великой депрессии. Тогда человеческая жизнь стоила чуть больше, чем «собачья кость».

Финал просто потрясает.

8 из 10

Еще один шедевр Ларса фон Триера с великолепной Николь Кидман.

Дело происходит в 1930-е годы. Спасаясь от гангстеров, юная Грэйс (Николь Кидман) оказывается в городке Догвилль где-то в горах.

Сам фильм построен очень интересно. Неотъемлемая часть всех фильмов Ларса — главы и их названия. Именно за это я уже ставлю плюс фильму. Эти главы дают тебе возможность погрузится в «чтение». А я люблю читать.

Место действия, как было сказано, в горах. В небольшом городе Догвилль. Хотя я тут сомневаюсь, можно ли это назвать городом. Людей немного, да и улица всего одна, на которой живут все эти омерзительные люди. Декораций почти никаких нет. Такое ощущение, что ты смотришь пьесу в театре. Еще одна особенность в том, что в домах нет стен. Точнее, они есть, для героев они существуют, но для зрителей видны лишь белые полосы на земле, по которым и можно судить о границах домов. Необычно, такого я нигде не видел.

Люди. По началу их приветствие было добрым, даже приятным. Но как только они начали задумываться о том, что она может послужить для них куда больше, стать полезнее, они изменились. Дети, издевающиеся над бедной Грейс. Вера, обвиняющая ее в правде за ее слова. Чак, насилующий ее при каждом удобном случае. И, наконец, Том, говоривший. что любит ее, и когда наступил момент их первой близости, обернулся в злодея. Все они превратили ее в рабыню. Все они должны были умереть. Эта их судьба за такое поведение с ней.

Скорее всего, вся суть или весь сюжет можно описать несколькими словами: «Чем больше ты будешь добрее к людям, тем больше они будут садиться на шею и недовольно возникать».

Мой первый фильм фон Триера. Камера медленно опускается на схематично изображенный город. Минимализм в деталях — Триер оставил лишь символичные предметы, убрав все лишнее, в том числе и собаку, обозначенную мелом на земле. Хорошая идея для театральной постановки, неожиданное решение для фильма.

Сначала ожидаешь чего-то в духе театра абсурда, персонажей-пленников пространства, однако постепенно Догвилль раскрывается, «показывает свои клыки» — город оживает в нашем воображении — Триер сделал все для полета фантазии зрителя: минимум условных границ, минимум ненужных декораций — пусть воображение решает, каким будет Догвилль.

Начало фильма интригует и держит в напряжении, но к середине фильма у зрителя возникает целый ряд вопросов касаемо характеров персонажей и их поведения. В первую очередь, это касается Грэйс (Николь Кидман). Не верится, что человек из богатой семьи может настолько не разбираться в людях и так долго сносить оскорбления, да и что уж там, надругательства над своим телом с ангельским терпением и смирением.

Однако остальные персонажи на фоне Грэйс кажутся безвольными, недалекими, погрязшими в собственных пороках людьми. Этого и добивался фон Триер, желая изобразить одноэтажную Америку, ни разу в ней не побывав (весьма самонадеянное предприятие).

Может быть, поэтому все в этом фильме кажется искусственным? Может, это признак не морального упадка Америки, а кризиса в карьере режиссера? Или некая театральность фильма (вспомнить хотя бы жесты актеров, изображающих стук в дверь) не позволяет поверить в реальность происходящего?

Что касается морали «Догвилля», то ее как таковой нет. Единственный стоящий внимания диалог приходится на конец фильма, когда Грэйс беседует со своим отцом. В данном диалоге затронута весьма интересная тема тонкой границы между высокомерием и снисходительностью, терпимостью — между пороком и добродетелью. Но уроки, извлеченные героиней, оставляют зрителя в недоумении. От этого страдает и общее впечатление о фильме, мораль которого сводится к тому, что люди жестоки и безжалостны, что прощение зачастую бесполезно и что вместо него лучше наказать обидчиков, отплатив им той же монетой.

Несмотря на некоторые провисания в сюжете, хочется отдельно отметить операторскую и осветительскую работы — часто возникало ощущение полного присутствия на площадке, это явно придало «живости» персонажам и всей истории в целом. А правильно поставленный свет подчеркнул некоторые символичные моменты фильма, будь то неожиданно выпавший снег или «весьма сомнительная провокация» Грэйс.

В любом случае, «Догвилль» Ларса фон Триера заслуживает просмотра. Это тот случай, когда фильм не может оставить равнодушным.

8 из 10

Это не будет полноценная рецензия. Их много написано тут и в них всё сказано и так.

Этот фильм был бы замечательным. Здесь есть и отличная постановка, и отличная игра актёров, и интригующий сюжет… Но что самое главное в любом произведении? Это духовный посыл автора. Что он вложил, что он хочет донести до зрителя. И что мы тут видим? Мы видим выплеснувшийся внутренний мир автора, который сводится к тому, что все хотят власти и секса. Может Триер и такой, но зачем всех людей мерить по себе и пытаться выжать из этого какую-то мораль? А какую мы мораль тут видим? Все ужасны, все лгут, все трусы, все думают гениталиями. Хорошо, допустим, что это не так уж и далеко от истины. Но какая мораль? Зло побеждается другим злом. Простое зло побеждается более пафосным злом. Что хорошего в мести? Что хорошего в том, чтобы не прощать людей? Да, всепрощение — это не попустительство греху и не перешагивание через свои принципы. Но кто мы такие, чтобы судить других людей? Чем Грейс лучше жителей города? Ничем. Она такая же плохая, а может и хуже.

Хорошее дело или плохое определяется не по внешности дела, а по вложению. Можно всё терпеть ради гордыни. Не ради прощения и спасения людей, а ради гордыни. И именно это мы видим. И именно эта сущность главной героини вылезла наружу. И мне нисколько не хочется ей сопереживать. Хотя жалко всех. Но тут возникает вопрос, а в чём проблема? Всё это в фильме показано, ничего не оправдывается и не расходится с моими словами. Но! Человек искусства должен нести в мир, что-то доброе и светлое, даже подсвечивая самые ужасные стороны человеческой сущности. Да, всё плохо, но ты покажи, как надо! Покажи в чём суть! Не оправдывай месть! Не оправдывай вышибания клина клином!

Как итог, могу сказать, что безусловно талантливый человек искусства Триер свои таланты расходует самым непотребным и пошлым образом, не неся в мир ничего светлого. Уж если показал порок, то покажи ключ к его искоренению. Иначе смысл этот порок демонстрировать?

«Догвилль» — это один из тех редких фильмов, просмотр которых напоминает чтение книги. Режиссер словно перестает быть глазами зрителя, отказывается от строгого определения того, как именно должен выглядеть показываемый им мир, ограничиваясь лишь отдельными его штрихами — будь то тяжелые бархатные шторы в доме слепого, или магазинная витрина с керамическими фигурками, или начерченные на входе в шахту слова. Всё остальное остаётся во власти и воображении зрителя — он сам волен выбирать, как выглядит главная улица городка, горный пейзаж за окном или яблочная роща. Он волен не представлять их вообще, ограничиваясь заданными автором координатами. Зритель не следует за режиссерским видением, но создает собственное представление о картине — и это касается не только зрительного ряда, но и самого замысла фильма. В этом несомненное его достоинство. В этом же заключается и упомянутая мной близость этого фильма к книге, в которой всегда найдется место читательским мыслям и воображению. Можно даже сказать, что Триер создал фильм, в котором есть место зрителю. И это поражает — настолько мы привыкли к роли наблюдателей, послушно внимающих автору, но в саму картину ничего своего не вкладывающих.

Как известно, каждый видит в фильме что-то своё. Оценка, данная этому фильму, зависит от того, сколько своих мыслей сам зритель вложил в его просмотр. Возможно, именно потому существуют те, кто не увидел ничего, кроме меловых линий на полу и неплохой, вроде бы, актерской игры, тщетно ожидая откровений от режиссера, а есть те, кто воспользовался данными режиссером штрихами, чтобы создать свою картину, которая пришлась бы ему по нраву. Я, пожалуй, принадлежу ко второй группе.

Во всей многогранности фильма мне больше всего пришлась по душе озвученная в самом конце мысль, которая, на мой взгляд, отражает всю суть показанного: от милосердия до высокомерия один шаг. Чрезмерное милосердие есть не что иное, как высокомерие. Прощение окружающим тех грехов, которые самому себе никогда не простил бы — это проявление высокомерной снисходительности. Именно поэтому Грейс — это совсем не положительный персонаж, и уж тем более не новоявленный Иисус, смиренно терпящий истязания. Это обычный человек, находящийся в пагубном заблуждении, и к концу фильма от него освобождающийся. Сейчас, когда, как никогда ранее в истории, пропагандируется гуманность и терпение, в этом заблуждении пребывают очень многие. Принимая высокомерие за милосердие, Грейс не только едва не привела саму себя к гибели, но и позволила до корней прогнившей общине — по сути, мертвой общине, не имеющей будущего — улучшить условия своего существования, замарав то доброе и красивое, что вдруг появилось в их жизни. Прогнившее и больное не излечивается здоровым, оно лишь тянет свои липкие руки, стремясь заразить. Это те самые руки слепого, которые медленно, но уверенно скользят по коленке Грейс, проникая под юбку. Гниль не перевоспитывают и не прощают, потворствуя своему высокомерию или навязанной морали — от неё избавляются, не боясь замарать себя, потому что она опасна. В этом проявляется настоящее милосердие.

10 из 10