Рецензии

«- Я не люблю мужчин. Я не люблю женщин. Я не люблю детей. Мне не нравятся люди. Этой планете я бы поставила ноль.»

«Три истории» Киры Муратовой.

Ларс фон Триер безусловно Гений. Что еще важнее, он гений, поверивший и принявший свою гениальность. Это дает ему огромное преимущество перед остальной кучкой людей. Он абсолютно свободен в высказываниях и в выражении всех своих творческих амбиций. На его работу не сказывается мнение критиков, жюри фестивалей, изменения погоды и вселенские катаклизмы.

Ларс — шутник. Человек способный тонко почувствовать конъюнктуру на рынке чувств и эмоций зрителей и умело манипулировать ими.

Я глубоко убежден, что «Меланхолия» фон Триера это — фейк, розыгрыш. Вопрос даже не в том что это не фильм-катастрофа. Ясно, что это кино не про Конец Света. Ларс, как давний почитатель Тарковского, прекрасно понимает что через вопросы вселенского масштаба не так уж трудно рассмотреть проблемы маленького человека. «Солярис» Тарковского тоже не про освоение Космоса. Так и «Меланхолия» вовсе не про планетарный карачун. У датчанина не стоит вопрос о необходимости жизни на планете Земля, как таковой. Вопрос в том — стоит ли жить каждому конкретному человеку и если стоит, то ради чего. Меланхолия, черная желчь течет по нашим сосудам. Мы всю жизнь продираемся через вязкие нити условностей, привязанностей и убеждений (вспомним видения героини Кирстен Данст) Единицы могут наслаждаться синевой и глубиной Меланхолии. Большинство до смерти боятся смерти, как не глупо это звучит.

Так вот шутка режиссера в том, что Ларс пытается показать нам, через свое гениальное полотно, что Жизнь не стоит того чтобы за неё бороться. «Люди — зло.» — говорит героиня его фильма. При этом присмотревшись понимаешь, что сам Ларс фон Триер тот еще жизнелюб. Что он опять умело сыграл на зрительских предпочтениях и разнес нашу планету в тартарары только потому, что сейчас это модно.

Шутник вы однако, маэстро!

«Предостереженья «ты плохо кончишь» — сплошь клоунада.
Я умею жить что в торнадо, что без торнадо.
Не насильственной смерти бояться надо,
А насильственной жизни — оно страшнее.»
В. Полозкова.

8 из 10

Часть первая. Формальность

Дабы обеспечить объективность отзыва, здесь разберу ход мысли, результатом которого стала семёрка, поставленная мною «Меланхолии». Для простоты и сбережения мозгов взял одиннадцать критериев и выставил по каждому оценку; после вычислил среднее арифметическое, округлил. Всё справедливо и технично. Такому «шумному» фильму следует уделить пристальное внимание.

Итак:

1) Актёрская игра — семёрка. Вы заметили какие-либо изыски и откровения? Трогающих за душу слёз? Поразительно точно переданную эмоцию матери, пытающейся спасти своего ребёнка? Людей, изображающих хотя бы отголосок боли от падающего на них града диаметром, пожалуй, в сантиметр? Вот, я тоже нет. А на положительных моментах игры останавливаться не буду. Скучно;

2) визуальные эффекты — неуместно их оценивать, говоря о картине Триера, но какие времена, такие и нравы. Неубедительно. Шестёрка;

3) идея фильма — семёрка. Ошибкой будет сказать, что идея фильма это «Апокалипсис! Мы все умрём!». Нет. Это лишь антураж. Подробнее — в другой части;

4) общее ощущение от фильма — вкупе с реакцией зала и собственными, пусть и субъективными переживаниям, здесь: девятка;

5) звук — а раньше вам доводилось слышать рокочущее дыхание планет?… Семь;

6) операторская работа — если господин фон Триер замахивается на голливудскую картинку, то почему бы ему не оставить операторское наследство от Догмы в прошлом? Семь;

7) оформление, титры — после финального кадра — чёрный экран. Никто не шелохнулся. Все ждут. Хочется закричать: «подумайте, люди! Что есть после Конца Света? Что?! Ни-че-го». Через секунды темной тишины беззвучно следуют титры с именами актёров. Девять;

8) подбор актёров — шесть;

9) режиссёрская работа — девять;

10) саундтрек — да, конечно, «Смерть Изольды» завораживающе великолепна, но… Неужели гения одного произведения Вагнера настолько хватает на весь фильм? Нет. Семь;

11) сценарий — шесть. «Слепила из того, что было».

Часть вторая. Безусловность

Что такое меланхолия? Черная загустевшая кровь, текущая в жилах. Непривычное слово для российского обывателя. В нашем обиходе принято употреблять куда более привычное «депрессия». Что поделать — особенности менталитета: что для западного жителя — психическая болезнь, с тяжёлыми последствиями, то для некоторых россиян — не более чем привычное состояние души.

Меланхолия слишком утончённа, изощрённа; она мрачно блестит, перетекая из одного вида-состояния в другое. У простой русской бабы, порой, просто нет времени на эти интеллигентские капризы неженок — жахнула сто граммов после человеческой трагедии, и снова: корову доить, детей кормить, траву в поле косить.

Именно поэтому «Меланхолия», являясь фильмом (по сравнению с предыдущими работами фон Триера) с довольно-таки немногосложной структурой, вызывает ужас у нашего зрителя.

Это не фильм-катастрофа. Летящая в нашу планету махина из вселенной, которая настойчиво своим видом бьёт в висок и напоминает: «Звезда-Смерти-Звёздные-войны-Звезда-Смерти», сама гибель нашей планеты — всё это — не более чем декорация к действу, главной идеи фильма. Удачно подобранный «видеотрек».

Ларс фон Триер захотел снять тончайшее душевное переживание — меланхолию — такое ускользающее незаметное для окружающих чувство человека. Замахнулся показать зрителю целое мироощущение, недостижимое никакими наркотиками и психотропными веществами.

Особо убедительна Кирстен Данст в этой роли была тогда, когда молчала. Просто молчала и смотрела в абстрактные дальние дали.

«Эти обе сучки заперлись наверху и принимают ванну», — гениально! Да, так оно и есть. Словно, смотря на всех со стороны, сквозь призму грустнейшего цинизма, женщины пытаются спасти свои погибающие души, приободрить, пока есть ещё хоть какие-то силы.

Вся эта задумка, изначально была рискованна, и тут уже попахивает откровенным самовыражением режиссера, со слабой оглядкой на зрителя. Впрочем, пожалуй, я оскорбляю поклонников Ларса, говоря, что он де когда-то там оглядывался на какого-то там зрителя. «Фи».

Тем не менее, следует констатировать, что это состояние режиссёру не удалось в полной мере отобразить на экране. Передано лишь общее ощущение, слепок, спёртое дыхание, запечатанное в сосуде. Только человек, знакомый с этим чувством, узнает знакомый воздух, повеявший из экрана кинозала. Почему так получилось? Актёры или авторское видение? Пожалуй, этот вопрос — вопрос из ряда вечного. Но: даже такой результат для огромного большинства в мире является недостижимым. Триер создал удивительную симфонию.

Счастливому, цветущему человеку эта симфония представится именно, как катастрофой, грустным и «вообще тяжёлым фильмом», понимание кусочка истины, правды о той реальности, в который мы все пребываем, ускользнёт от такого зрителя, потому что он сам оттолкнёт, поставит блок этому беспросветному потоку холеры, выпущенного автором в пространство.

Ещё будет самая разная реакция: отрицание, ступор, злость, страх, восхищение, трепет. А кто-то будет долго-долго, молча смотреть, а потом через несколько дней произнесет кому-нибудь из знакомых: «Вот бы в нас врезалась какая-нибудь планета с дурацким названием, как в фильме Триера».

Меланхолия Ларса фон Триера.

Нет! Мир не такой, каким бы вы хотели его видеть. Люди не те, какими кажутся. Ларс Фон Триер просто обожает рушить первое впечатление, вдребезги. Не только о фильме, но и о себе.

Большая часть фильма посвящена трагизму женской участи. 90% эмоциональной нагрузки в «Меланхолии» вынашивают женщины, и лишь только 10% мужчины. Ларс отождествляет в своем фильме самое ужасное, что может произойти с матерью, дочерью, сестрой. Мужской пол слишком слабый, как считает режиссер, для того чтобы вынести настолько бедственное положение и поэтому никому их них не достается право на радикальные поступки.

С началом Фон Триер, откровенно говоря, поработал недобросовестно. Если будет время, посмотрите «Рассекая волны» его же сочинительства и на вас сразу найдёт меланхолия. Та же свадьбы, та же слегка неадекватная невеста. За первой частью и далеко идти не пришлось. А Вот со второй частью фильма Ларсу всё-таки пришлось помудрить. Ну чтобы фильм хоть как-то окупался надо было затронуть актуальную проблему. Так-так, экономический кризис явно не вписывался в жанр драмы, да и тем более фантастики, что осталось — 2012! Давно мы это не вспоминали, спасибо Ларсу, что напомнил. И назвал он эту глобальную катастрофу очень красиво — «Меланхолия». Да, немного интригует, но после просмотра не возникает никакого чувства глубокого погружения в проблему, рассмотренную в фильме, никакого послевкусия, поверьте, только сожаление о потерянном времени.

Ларс Фон Триер уже давно заявил о себе на мировой кино-арене и вполне имеет право получать лавры не за работу, а за имя. Если вы все-таки найдёте смысл в этом фильме, пожалуйста, сообщите!

Сколько людей — столько и мнений, и поначалу сюжетом фильма проникаешься с трудом. Но очень скоро всё становится на свои места, стоит принять два факта заложенных в основе фильма: мы все скоро умрём и выбор, как встретить конец у нас невелик.

Ларс фон Триер не стремиться нас запутать, запугать, он ведёт нас неспешной, красивой дорогой к встрече с планетой Меланхолией, которая поглотит нашу Землю. Ведёт эмоциями своих героев. Возможно этих эмоций, ситуаций, могло быть и больше, всё таки Земля разноцветная живая планета, в противовес холодной далёкой Меланхолии. Однако ничто не уцелеет от столкновения с с чужеродным небесным телом.

В этом этом и заключается ценность первой части фильма. Переживания Жюстин на фоне всеобщего веселья, подготавливают к тому моменту когда даже заядлые жизнелюбы — старшая сестра Жюснит — Клер и её муж Джон впадут в паническое отчаянье.

Вторая часть фильма «Клер`становится близкой и понятной, благодаря «мучительному» началу. И наверно не случайно в фильм так и не попала актириса Пенелопа Крус — исполнение роли Клер, Шарлоттой Генсбур — безупречно. Клер чувственна, но не эмоциональна. В отличие от сестры, ей много предстоит потерять и Клер не может дать волю своим страхам, держится до последнего…

Мужские образы в фильме второстепенные, я бы не сказал, что режиссёр их утрирует, но так уж получается, что показать красиво и всем доступно чувства — лучше могут женщины. Единственный мужчина финальной части фильма Джон — учёный прагматик. Его поступок в финале не случаен. Так и должно было быть с человеком который верит одним математическим формулам. Его столкновение с Меланхолией произошло после того как перестают работать его расчёты и конец неизбежен.

Не могу отметить, что Кирстен Данст открывает этой ролью что то новое. Эмоциональные образы ей удавались всегда. Вообще актёры сыграли безупречно, но у них не было выбора, ведь они попали в фильм сценария и постановки гениального Ларса фон Триера.

Духовный кризис Ларса фон Триера вылившийся в философско-порнографическом «Антихристе» продолжает жить в рафинированной апокалипсической «Меланхолии». Скоро одну планету пустит в расход другая, а люди стараются жить, как жили раньше: ссорятся, мирятся, говорят о пустом, говорят о глубоком, говорят лишь бы что-то сказать. Культурологические реминисценции, что тени в «Мариенбаде». Идёшь мимо, но не сквозь. Необязательно иметь интеллект или художественный вкус, чтобы разделить настроение двух сестёр. Жюстин задолго до грядущей катастрофы разуверилась во всём, а посему объявлена святой. Клер и в самый катастрофический момент старается не терять веру. Неизбежность столкновения небесных тел обнуляет обе девиации и 130 минут жижеобразной вязи выглядят припаркой мертвецу.

Длинная свадьба с отрывочными диалогами, неуместным сексом, глупым бобовым конкурсом и чрезмерной роскошью изобличает лицемерный люд. Постсвадебный отходняк в камерном кругу доносит мысль, что не всё так уж плохо, но поздно. Кирстен Данст с унылой физией демонстрирует актёрство средней руки. Шарлотта Генсбур будто героиня «Антихриста», реинкарнированная с непрошибаемой агонией смертника, приговорённого вновь. Глаз отдыхает на расслабленных гэгах Хёрта, Рэмплинг, Скарсгарда и Удо Кира.

«Меланхолия» — апогей шутовства Триера. Заигрывание с доверчивостью фанатской паствы переходит рамки дозволенных манипуляций, когда каждое слово, каждый предмет, каждая реплика призвана что-то да значить, но с таким же успехом всё происходящее в целом может совершенно ничего не значить. Первый фильм классика, имеющий совершенную необязательность и не имеющий чёткой композиции. Возможность просмотра справа налево и по диагонали лишь придаёт картине новые коды. Претенциозная бергманоидность знаменитого датчанина всё больше походит на претенциозную годаровщину. Идея поглощает образы, съедает характеры, оставляя медитативные фоновые партитуры и цифровой кадр. Режиссёр идентифицирует себя с Жюстин, а та чувствует единение с разрушительным метеором. Остальное — мусор. Всё сжечь и строить декорации для третьей серии, чтобы снова всё уничтожить.

Хорошо, когда о фильме говорят. Хорошо, когда его хвалят. А лучше всего, когда созданное впечатление совпадает с действительностью.

Некоторым кажется, что если режиссер прикинется тонким ценителем прекрасного, если у считает себя настоящим Философом, то и все его творения будут прекрасны и наполнены глубокой философией. Хорошо бы было.

Единственная стоящая мысль, выражаемая во все возможных вариациях звучит так: «ВСЕ ПЛОХО!» «Земля-это зло» — говорит главная героиня, асоциальная личность с актерской игрой на троечку и только из-за ряда откровенных сцен, мастерски снятых оператором. Не кажется ли вам противоречивым, что такую мысль говорит именно она? Имеет ли её слово хоть какую-то ценность, если она в этот мир не принесла ничего, ничего Доброго.

Еще поднимается вопрос о смерти. Человек один встречает смерть. Это так, но Ларсу было важнее показать красивую Меланхолию над глупыми землянами, сделать длинный незамысловатый сюжет, без сколько бы то ни было важными деталями. И это грустно. Грустно, что он хотел сказать многое, но получилось так невнятно.

Если бы этот фильм был снят в России, то его бы забыли через 3 дня после выхода в прокат, а так может быть люди посмотрят, но вероятно ничего не поймут, как и я не понял действительно ли в нем что-то есть или это я тут сам навыдумывал и будут говорить с умным видом:' Да, хороший фильм. Конечно не то, что раньше, но хороший.»

Прочитав с десяток рецензий и неоднозначных таких отзывов, решаюсь написать и свое впечатление.

Фильм этот определенно относится к числу «дающих», он дает людям почву для размышления и эмоции. Но эмоции эти смешаны и не сразу понятны. Выйдя из кинотеатра, лично мне, хотелось просто помолчать…

Страхи — это очень сильная основа жизни. И на этой основе стоит весь фильм. И за, казалось бы, очевидным страхом неизвестной планеты, которая скоро сметет все с лица земли открываются новые страхи, те что внутри нас.

Главная героиня Джастин (здесь еще пишут Жюстин, но я смотрела фильм с субтитрами и героиня по субтитрам именуется Джастин) питает отвращение к ненастоящему миру, который ее окружает. Где все по плану, все должно быть по правилам… Здесь нет для нее гармонии, нет ничего близкого ей. Жених, уже распланировавший всю жизнь за нее. Босс, требующий выдать рекламный слоган даже на ее собственной свадьбе. Гости, которые представляются такой развеселой отстраненной от мира толпой людей. Мать, к которой приходит Джастин искать поддержки, говорит ей — «убирайся отсюда». А чудаковатый отец слепо видит счастье дочери, там где его нет и впомине… Ни одного человека в этом фильме друг с другом ничего не связывает. Каждый сам по себе… И каждый этого боится… Вот это их и объединяет.

Страх Джастин остаться одной в своем непонимании, в прямом смысле сковывает ее ноги и не дает двигаться. Страх ведет нас прямо к депрессии и меланхолии… и вот эта меланхолия надвигается на зрителя в виде огромной планеты, от которой не спрятаться нигде… Найти гармонию можно только в себе самом. Что и делает Джастин… в отличие от сестры, привыкшей к размеренной жизни по плану и порядку. В жизни Клэр нет места страху, но он не щадит никого, даже ее уверенного в себе и завтрашнем дне мужа. Обе героине важны в фильме, но кто ближе решать только каждому конкретному зрителю…

Этот фильм определенно стоит того, чтобы его посмотреть. Такая красивая меланхолия и такой красивый конец «света».

10 из 10

Все фильмы Фон Триера исследуют человеческие отношения глазами женщины. Его героини — это всегда страдающие, мучимые внутренними противоречиями и страхами матери, жены, сестры. Женское сумасшествие или исключительность — его излюбленная тема.

Фон Триер, однако, помимо туманности и символизма, с которыми он иногда перегибает палку, в последних работах стал заигрывать со зрителем и критиками. Подозреваю, что со вторыми — в первую очередь, и это ощутимо влияет органичность его работ. Несомненно, Фон Триер гений и был бы исключительно великолепен, если бы, на мой взгляд, чуть меньше нацеливался на ажиотаж и чуть больше на произведение.

Но давайте расплетем этот ковер.

С самого начала, показывая неизбежный конец изумительно красивыми замедленными сценами, Фон Триер подталкивает нас воспринимать всё, происходящее на экране, как предысторию Конца: «Смотрите, чем всё кончится». Он делит фильм на две части и каждую из них отдает одной из двух героинь-антиподов: «Смотрите, вот две схожие женщины, сестры. Смотрите, они обе знают, скоро может произойти нечто страшное, НО одна из них УВЕРЕНА в неотвратимости, а другая НАДЕЕТСЯ на спасение. А теперь смотрите, как Знание, что конец неизбежен, изменит поведение одной из них и как сильно оно будет отличаться от действий той, которая НАДЕЕТСЯ и поэтому боится».

Он сразу предвосхищает вопрос: «Как человек может быть уверен на 100%?» Для этого Фон Триер наделяет одну из сестер уникальной способностью ЗНАТЬ некоторые вещи (678 бобов банке — прием, призванный подчеркнуть перед зрителем эту особенность Джастин). Эта способность — наша отправная точка, основное отличие героини Данст ото всего остального мира. Именно поэтому она — в центре повествования, она уникальна и эталонна. Что ж смотрим, что из этого должно выйти по мнению режиссера.

Джастин, УЗНАВ, тут же начинает ЖИТЬ по-настоящему и в некотором роде становится той собой, которой является. Триер специально помещает Знание в её голову во время свадьбы. Что может быть желаннее для женщины и какой день самый счастливый для неё? Точно. Свадьба. Мы видим свадьбу без изъяна, шикарную, с множеством гостей, такую свадьбу, о которой мечтает любая девушка. Жених — идеален, и несколько сцен специально подчеркивают его увлеченность, красоту, страсть и понимание. Всё это — исключительно для того, чтобы подчеркнуть, насколько ценно было то, что имела невеста до того, как УЗНАЛА. Знание всё переворачивает с ног на голову. Невеста, вдруг, отказывается от всего, ради чего жила: работы, любви, положения в обществе. Вся прежняя жизнь становится для неё, вдруг, не интересной, что подчеркивается неоднократно забываемой фотографией, которая есть символ надежды на будущее. Рубикон обозначен перестановкой книг в комнате. На первый план снова выходит полотно Брегеля (Тарковский, любимец Фон Триера показывает его в «Солярисе» и, думаю, это не случайное совпадение), так же, как и в начале фильма, оно означает появление Безнадежности. Чуть позже Знание вступит в полную силу, и героиня впадет в сильнейшую хандру, из которой выйдет спокойной, уверенной и принявшей, то, что неминуемо должно произойти, вошедшей в стадию Меланхолии. Все эти изменения в человеке Фон Триер подчеркивает крупными планами лица Данст, постоянным следованием за ней камеры, пристальным слежением за тем, КАК меняется человек и даже его лицо. Девчонка — сумасшедшая — старуха — Человек.

Вторая сестра до конца фильма будет бояться, надеяться. Она будет тормошить своего мужа и требовать от него Надежды. Сам муж и его выбор, смазано, как будто пощечиной показан, как не заслуживающая внимания ветвь. Выбор труса — бегство и его место — валяться в хлеве. Героиня Генсбур будет бояться до конца, она до конца будет проверять, а вдруг всё таки не случится. И когда Надежде места не останется, придет Паника и нелепые попытки убежать, спастись и спасти самое дорогое — сына. Фон Триер акцентирует внимание на том, как она носит его на руках и прикрывает своим телом, как будто это может помочь. Это безумное и бессмысленное поведение второй сестры он подчеркивает спокойствием первой.

Но вся эта разница характеров должна была приложиться к чему-то важному, привести нас к какой-нибудь мысли, иначе всё это было бы бессмысленно. Поэтому Фон Триер помещает в повествование нечто, что одинаково дорого обеим сестрам, ради чего они готовы отдать свои жизни — ребенок. И в конце фильма мы у видим, как по-разному в совершенно одинаковом мире и совершенно одинаковой ситуации две сестры, ЗНАЮЩАЯ и НАПУГАННАЯ, пытаются помочь тому, кто им обеим по-настоящему дорог.

Но как бы мастерски ни соткал свой ковер Фон Триер, фильм получился отстраненным, каким-то пустым и тихим. Всё потому, что в своем желании подразнить критиков и нас, Триер наступил на горло самому себе, и шампанское просто вытекло из бутылки, а мы очень ждали хлопка.

7,5 из 10

Чем больше пытаются нас осчастливить, тем больше мы несчастливы, потому что чувствуем, что в обмен за это — пожирают, причем по заранее известному нам сценарию и это приводит нас не то чтобы в отчаяние, а развивает вселенскую грусть.

Показывая Меланхолию как она есть, наслаждаясь её завораживающей красотой и печалью, Ларс фон Триер не раскрывает причину её возникновения, но она вполне прочитывается и всего одна. Это — отсутствие любви.

И главной героине Джастин не могут заменить её ни свадьба с избранником, ни творческая работа, ни успешная карьера, ни высокий социальный статус. Из-за отсутствия способности любить героиня Кирстен Данст обвиняет мир в несовершенстве и, заражая его своей печалью, приближает коварную планету для его уничтожения.

Мне грустно от того, что Триер всё сводит к полной бессмыслице нашего существования, убивающей всякую надежду, которой мы ещё хоть немного живы.

8 из 10

Из-за нетипичности фильма в рамках остальных киноработ Триера, напишу два типа рецензии.

Для тех, кто Фон Триера до этого вообще не смотрел и в принципе любит «тяжелое психологическое кино» — ничего не хочу сказать, кроме очень хороший фильм и рекомендую к просмотру!

Эта картина является неким противопоставлением фильмам-катастрофам. Главная особенность — это более глубокое внедрение в психологию людей, готовящихся умереть. Правда, их тут всего двое с половиной.: две сестры как две целые и муж одной из сестер как половинка.

Первая сестра, наиболее чувствительная и склонна к предчувствию — она переживает смерть Земли раньше всех, когда еще никто ни о чем почти что не догадывается Это вызывает недоумение у пока что пышущих жизнью родственников.

Вторая сестра — пугливая, недоверчивая натура. Панически боится смерти, когда понимает, что планета Меланхолия все-таки направляется прямиком к Земле. Она не может этого принять, но у нее хватает сил дожить до этого момента.

Ну и третий основной персонаж — ученый-скептик, который уверен, что все будет хорошо и планета пролетит мимо. Как только человек науки понимает, что ошибался, его психологический внутренний фундамент обваливается и он желает скорее расквитаться с жизнью.

Ах, да. Есть еще ребенок — но с ним все просто. Чистый разум, чистая вера, да и мир пока что не успел войти в привычку.

Мораль проста и гениальна. Вера — наш лучший помощник и опора.

И еще одна… наша планета должна быть уничтожена (не любит нас Ларс Фон Триер, не нравимся мы ему)..

Теперь пара слов для тех, кто С Ларсом уже знаком. Кино очень простое и ограничивается рамками описания «о чем фильм». То есть привычных символов, над которыми сидишь (лежишь, а так же идешь) и думаешь днями, часами, иногда неделями (как в Антихристе например) в помине нет. Все просто как апельсин. Сиди и смотри. Ларс решил в этот раз не мудрить. Показал все, что было на ладони. Ну да ладно, я его не осуждаю. В напряжении фильм держит, фирменная съемка, несмотря на глянцевость присутствует. Ну и кончено, плохой конец. Земля — зло. Мы должны умереть (он такой милый, наш любимый Ларс — этого у него не отнять). Ну а в целом, в память особенно не западет.

В целом кино качественное и интересное, если причислить себя к числу людей, впервые смотрящих Триера. К коим я предпочитаю примкнуть, несмотря на то, что смотрела у него много что.

В общем,

7 из 10