Рецензии

Картина «Меланхолия» это картина созидания! Созидание ожидания ужасного, необратимого. Внутреннего ужаса и благоговения перед концом. Картина неторопливая, медленная, дающая не раз обратиться к своим внутренним переживаниям, чтобы, понять кто вы в душе, на чьей стороне. На стороне Жюстины (Кирстен Данст), которой руководит ее внутренний мир, ее либидо. Или же Клэр (Шарлотта Генсбур), которая представляет в фильме супер-эго, зависимая от общественного мнения, контролирующая себя, не позволяющая себе, то, что позволяет сестра, поступать так как хочется здесь и сейчас. По поведению мне ближе Клэр, но по чувствам Жюстина.

Сложно что-то говорить о сюжете, да и честно говоря, не хочется, хочется немного уделить внимания игре актеров. Муж Жюстины, Майкл (Александр Скарсгард) игрой напоминает своего отца, Стеллана Скарсгарда в фильме «Рассекая Волны», он в картине тоже задействован в роли Джона работодателя Жюстины. Этакий безвольный на все согласный мужчина. Вообще если посмотреть картины Триера, то можно заметить, что практически во всех, мужчины добавлены как для «фона», основная персона — это женщина и ее чувства. Картина Меланхолия, очередной тому пример. Кирстен Данст, сложно что-то о ней сказать, она как актриса мне не очень приятна и у Триера мне кажется, ей до конца не удалось раскрыться. Пенелопа Круз, изначала заявленная на данную роль, смотрелась бы более органично и характер Жюстины ей удалось бы лучше передать. Шарлотта Генсбур как и в «Антихристе», сыграла отлично, роль как будто под нее написана. Кифер Сазерленд тоже в картине на правах массовки, грубо говоря.

Фильм лучше смотреть в одиночестве. Может показаться в какой-то момент, что все скучно и нудно и, что можно было и покороче, но когда Вы увидите концовку, то поймете, зачем автор так долго идет к этому моменты. Я не могу передать, что пережила в последние секунды картины, все тело покрылось мурашками и подступили слезы. И несколько минут я сидела, смотря в одну точку. Музыка в фильме идеально подобрана, опера Вильгельма Рихарда Вагнера «Тристан и Изольда», она божественна! Она масштабна и всеобъемлющая.

Фильм сложный и неоднозначный, но в стиле Триера, моя любовь к данному режиссеру, за его особенное видение, укрепилась еще больше. Говорить можно долго об этом фильме, у Триера всегда так, есть о чем поговорить, фильмы не пусты и постскриптум всегда многословен. Я предлагаю Вам просто его посмотреть!

Приятного просмотра!

10 из 10

Трудно, даже, предположить, каким бы был этот фильм, да и был бы вообще без этой торжественно-трагичной, космической музыки гения Рихарда Вагнера. Смерть Изольды стала метафорой гибели всего прекрасного, чем мы так дорожим, нашей прекрасной Земли, нашего единственного дома, который мы знаем. И пусть ничего нельзя изменить, и пусть танец со смертью, имя которой Меланхолия, неизбежен — этот танец может стать завораживающим зрелищем.

Как прожить отпущенный остаток времени, зная, что Смерть неизбежна?.. Сделать вид, что ничего не происходит? Цепляться за обрывки того, что еще недавно искрилось благополучием, предаться кутежу, сделать безумный, немыслимый ранее для себя поступок или же освободиться ото всех оков, которые готов был примерить и сознательно нести, чтобы не стать белой вороной? Сказать правду в лицо? Стать, наконец, собой?..

К чему мы стремимся? К достатку? Крепкой семье? Самореализации? Желанию все испытать на своем личном опыте? Действительно ли это наши настоящие желания? Или же это ценности, но общественные, общепринятые, а не личностные? Может мы только тогда и способны, а то и, наоборот, неспособны, даже, тогда окончательно избавиться от этой скорлупы-брони-маски-ширмы только в час неизбежного рокового финала? И если это очищение все же произойдет, то как мы распорядимся этой свободой и чистотой? Поможем ближнему пройти тем же путем или будем упиваться последними мгновениями своего существования, каждое из которых стоит всей прожитой жизни?..

Что выбрать по себе? Удел первой жертвы, ушедшей на испуге, не успевшей ничего всего понять, не ставшей свидетелем гибели мира или роль последней, когда приходит такая ясность всего, что знать больше было бы просто невыносимо?..

10 из 10

За красоту. За мысли. За Вагнера. За вопросы, которые возникли в голове после смертельного танца планет.

Этот фильм завораживает визуально, мне это показалось наиболее ценным, ведь аппокалиптические сюжеты уже давно не поражают воображение.

В самом начале фильма несколько минут меняющихся картин, на которых еле уловимо движение, как то дуновение ветра, легкие жесты, которые показаны при очень замедленной съемке, с устойчивой композицией, необыкновенным светом и цветом, в сопровождении музыки Вагнера — это нечто непривычное и цепляющее, сильно цепляющее позже. На протяжении всего фильма можно увидеть ссылки на эти первые кадры, которые передают чувства, ощущения, эмоциональное состояние. Джастин, красива как Офелия, картины апокалипсиса, нелогичность и непонятность поведения персонажей — все это создает ощущение нереальности, но ты в нее погружаешься, и не хочешь после возвращаться на Землю, ведь она есть зло.

Впечатлительным и беременным, наверное, смотреть этот фильм не стоит. Производит очень сильное впечатление, при этом в нем нет сцен насилия или натурализма — не знаю, в чем секрет, если только в мифическом 25-ом кадре.

Вступление — фотографии-картины, почти статичные, но все-таки с движением, обозначающие основные моменты сюжета, его точки опоры, идеи и мысли героев. Странно, красиво, но в начале просмотра кажется затянутым — смысл понимаешь потом.

В первой части главная героиня Джастин (Kirsten Dunst) выходит замуж в поместье мужа своей сестры, который свадьбу и организовал: триеровская дрожащая камера, неадекватные люди и еще менее адекватная невеста. После странных сцен и странных высказываний свадьба, которая не задалась с самого начала, расстроена окончательно.

Во второй части в фокусе — сестра героини Клэр (Charlotte Gainsbourg). Ее муж-астроном (Kiefer Sutherland) уверяет, что планета Меланхолия, которая движется к Земле, по расчетам ученых, должна пройти мимо. Они с сыном наблюдают планету в телескоп, мальчик придумывает сделать проволочный круг на палке, чтобы отслеживать размеры Меланхолии. Клэр не верит мужу, страшно боится смерти, паникует, выискивает информацию в интернете (через Google, конечно), привозит какие-то таблетки из деревни. Джастин присоединяется к семье сестры и, больная — то ли после нервного припадка, то ли расстройства наркотического свойства, — постепенно, по мере приближения Меланхолии, оживает и успокаивается. Она одна знает, что делать.

Чувство обреченности, неотвратимого конца передано настолько болезненно и четко, что чувствуешь его физически. Куда там до масштабных сцен в стиле «2012» и подобных — нет ни разрушений, ни многолюдной паники. Неспешный быт загородной жизни, повседневные дела, одиночество, красота природы вокруг вдруг складываются в жуткую картину фантасмагории. Как на картинах Дали — вроде бы все в порядке, но что-то не так — и даже не сразу увидишь, что именно: все выглядит как будто бы нормально.

Идея Триера понятна и, в общем, не нова: весь наш мир сегодня — это начало конца, где все как обычно, и рутинно происходят страшные вещи, о которых все знают, которые все видят. И неадекватные люди — это мы, спокойные, нормальные, не реагирующие на зло.

… непостижимая материя, отравляющая душу… От неё не избавиться, потому что тому, кто ею охвачен, не дано понять причину своего саморазрушения духовного, а потом и физического. Ощущается лишь внутренний, всеобъемлющий страх. В данном случае она пришла в маске предчувствия и охватила Жюстин целиком и полностью. Сопротивление было бесполезно, да его и не было вовсе. Да, да, это она — Меланхолия! Она — не только объект исследования Триера в этом фильме, она и есть этот фильм.

Первая глава по отношению ко всему остальному смотрится, как этакий затянувшийся камертон. Здесь Ларс без всяческой жалости унижает, высмеивает, низвергает с пьедестала иерархии человеческих ценностей церемонию, служащую главному жизнеобеспечивающему институту. В этом деле мелочей не бывает, и Ларс подобрал себе лучших помощников. Во-первых, она, за ней и Жюстин то не видно в те минуты, когда невеста творит что-то, на первый взгляд, невменяемое… Гости… Ларс никого из них не обделил, по своему обыкновению привязав по грешку каждому, а кому-то и целый букет. Всмотришься, и также не увидишь человеческих лиц. Всюду лишь куклы-манекены, меж которых ходит ещё один помощник — Сатана. Порой кажется, что именно он нам все это показывает, он держит камеру. Его присутствие чувствуешь нутром, поле для гольфа дано не более чем поясняющий символ — здесь его вотчина. Где сам Ларс до конца не понятно: то ли вот он нарядился в свадебное платье, то ли вот — идет рядышком с истинным хозяином восемнадцати лунок, то ли вот — занял ненавязчивую позицию в лице мамаши.

Да…, вторая глава покажется Вам глотком свежего воздуха, несмотря на присутствие в ней душераздирающих метаний Клэр, которая до последней секунды не может смириться с происходящим, суицида главы семейства и триервского катарсиса (в чем заключается триеровский катарсис, думаю, все догадываются). Монументальная, величественная гибель планеты оказывается событием, трагичность которого едва ли перевешивает весь тот удушающий невидимый ужас, который наблюдаешь на свадьбе. «Человечество — зло. Не стоит о нем горевать», подытоживающие фильм слова кажутся абсолютной истиной.

Эмоционально фильм раздавит Вас в хлам! С пролога до логической концовки где-то в районе лобной доли головного мозга Вы будете чувствовать весь вес стотонной наковальни. Это Меланхолия… Это Триер всю целиком обрушивает Жюстин на зрителя. Вообще чувство, возникающие при просмотре фильмов Триера ни с каким другим не спутать. Оно не привязано к субъекту, не вызвано картинкой, звуком, или сюжетом. В какой-то мере это абсолютно абстрактная субстанция, некая аура, атмосфера… Это удушающий триеровский гнёт, который он приносит с собой во все фильмы. Его он захватил даже в ленту «Самый главный босс», которую назвал комедией, хотя для любого нормального человека, это не что иное, как трагикомедия. Ценность «Меланхолии» в том, что триеровский гнёт достигает колоссальных, космических масштабов. Все разрушительные человеческие ощущения, страхи, фобии концентрируются здесь в абсолютно аморфной, но всеобъемлюще повсеместной невидимой материи…, Меланхолии.

Смотреть «Меланхолию» больше одного раза вредно для здоровья, дух Жюстин может в Вас вселиться, и Вы уже никогда не посмотрите на небо с той долей оптимизма, что была ранее. Но не посмотреть этот фильм вообще — ещё хуже — это вредно для Вашего самосознания. Кроме того, фильм обладает весьма внушительной визуальной составляющей, очень качественной и разнообразной звуковой дорожкой. Это Вам не нарисованные мелом локации и тому подобное… Тут есть чему порадоваться и постмодернисту, который во всех нас есть. Из-за этого фильм и не понравился многим европейским зрителям. Привыкший видеть Триера вне какой-либо эстетики, за рамками стилистических правил, европеец на картинки «как сквозь кисель» смотрел с изрядной долей подозрения. Кто-то тут же завопил, что и Триера уже настиг Голливуд… Бред! Просто, если хотите, это блокбастер по Триеру. А «Нимфоманка», скорее всего, будет вновь куда больше смахивать на «Антихрист».

Неприятного Вам просмотра!

P.S. Уже за рамками рецензии можно употребить словосочетание «конец света». Да, этот фильм — усмешка Триера. Но не столько над теми, кто верит, ждет или думает о конце времен, сколько и над теми, кто видит в этом фильме конец света в каком бы то ни было виде, натуральном ли, ироническом…, а может кто в каком-нибудь ещё. Планета-гигант тут — не конкретный объект в рамках фантастического фильма (об этом говорит пролог), а абстрактная часть атмосферы фильма. Да, в какой-то мере конец света — это эпатажный ход, направленный на современные страхи, но не более того.

Какими только вариациями конца света не развлекают\пугают\удивляют нас разномастные режиссеры!

Апокалипсис на любой вкус и цвет, и если пока поучаствовать в столь масштабном действе не представляется возможным, то уж посмотреть с безопасного расстояния — худо-бедно прикоснуться к непостижимому — всегда пожалуйста. Глядишь, и скоротаем время до 21 декабря 2012 в бесчисленных угадайках разной степени адекватности.

Если бросить взгляд на так называемое «умное» кино, а то, и не приведи Господи, на арт-хаус, из свеженького апокалиптичного на ум сразу приходит Меланхолия Триера и Последняя любовь на Земле МакКензи. И здесь симпатии мои, как впечатлительного и впечатленного зрителя, целиком на стороне Меланхолии — арт-хауса «с человеческим лицом». Такого необратимого, заслуженного и смертельно-прекрасного конца света нам еще не показывали.

И хотя нестройный хор энного количества голосов непрерывно зудит — мол, Меланхолия — чистейшее искусство для искусства, «бессмысленное и беспощадное», снятое режиссером в депрессии исключительно себе в усладу, — при ближайшем рассмотрении выкристаллизовывается очень эмоциональное кино для зрителя, а не только для высоколобого критика. Как раз таки, как фестивальное кино, Меланхолия, судя по вялотекущему кипишу, простовата.

С самых первых кадров, когда вокруг застывшей Кирстен Данст медленно и величественно падают трупики растрепанных птиц, некоторые шибко впечатлительные особы пугаются, что трудноусвояемым искусством будут кормить под завязку, насильно, огромными порциями и на протяжении всего фильма. После Джастин — Офелии (скорее Миллеса, и совсем немного Уотерхауса) дело пойдет на лад, просто и понятно. Кстати, за К. Данст, плывущую по реке в свадебном платье, с букетом ландышей на груди и смиренной полуулыбкой на просветленном лице, — Триеру отдельное спасибо. «Офелия, в цветах в уборе…» А. Блока.

Вот она, современная Офелия — отрекающаяся от бессмысленной шелухи мира и готовящая себя к единственно значимому таинству — встрече с холодновато-синей планетой-смертью, в надежде получить ответы на извечные вопросы — пусть и в последние мгновения своего физического бытия. Чего стоит хотя бы сцена с обнаженной Джастин, принимающей воздушные ванны в синеватых лучах приближающейся Меланхолии, которую она ждет как Откровение, Возмездие и Искупление.

Героиню Данст, изъеденную внутренней пустотой и ощущением бессмысленности окружающего мира, ослабленную, почти потерявшую способность ходить, как ребенка, выхаживает сестра. А до этого были отчаянные, безуспешные попытки быть как все, быть счастливой и просто жить. Все тщетно. И лишь узнав о приближающейся Меланхолии, Джастин возвращается к жизни, чтобы вскоре расстаться с ней почти без сожаления, с завидной стойкостью и странным маниакальным торжеством.

«Земля — зло», вот ее безапелляционный приговор нашему миру, бесцельно вращающемуся среди небесных тел. Джастин непреклонна в своей жестокости, и ничто земное не трогает ее (разве что маленький племянник) — важна лишь ее метафизическая связь с летящей планетой Меланхолией.

Смирение и настоящее мужество перед неотвратимой Судьбой (и лишь кривящиеся губы выдают внутреннее напряжение и страх) внушают безмерное восхищение героиней Данст, так же как и ее наивная постройка из веток, волшебная пещера, призванная защитить будущее всего человечества — ребенка. Здесь интересно совершенно противоположное поведение ее сестры Клэр, которая до последнего не может смириться и принять неизбежное. Клэр — олицетворение самой жизни, ее пульс, «адвокат» этого мира, для которой предельно ясны и неоспоримы простые смыслы — ребенок, будущее, круговорот времени. Что же до ребенка — олицетворения последней истины в данном контексте — он всецело верит Джастин и разделяет ее принятие. Закрыв глаза, он спокойно ждет Царствия Небесного, спасения, обещанного Джастин.

Не исключено, что и в реальности перед лицом бесконечной вселенской мощи и величия наша жалкая цивилизация, так кичащаяся своим «разумом», сможет выставить в качестве защиты и оправдания лишь убогий набор кое-как обтесанных палок, связанных в трехместный вигвам.

P.S. Кому Меланхолия Триера показана к просмотру: всевозможным визуалам, ценителям искусства и поклонникам таланта Мастера (тут уж на уровне обязаловки). Всем остальным — в качестве сильнодействующего снотворного.

7 из 10

Знаете, я часто тут, на КП, посылаю проклятья в адрес прокатчиков моей деревушки — мол не везете вы нам хорошее авторское кино, одни трансформеры с поттерами на всех экранах города. И мои проклятья в их адрес часто заслужены. Но иногда случается так, что словно умные родители, ограждают они меня, неразумное чадо, от плохого. Как с Шапито-шоу или вот с Меланхолией так вышло. Потому что потрать я свои 150р на два часа Этого, капля еврейской крови, доставшаяся от прабабушки, меня замучила бы. Да и вообще, на эти деньги можно добрых дел сделать — коробку конфет сиротам отнести что ли.

Я не буду говорить, что фильм совсем плохой. Просто он из той породы авторского кино, которое как ловко подметил Шнуров «повернуто к зрителям задом». Снятое режиссером (в данном случае Ларс фон Триер) про себя и для себя в лучших-худших традициях Тарковского, Бергмана и прочей братии. Люди это все заслуженные, отличные режиссеры, но доступное каждому зрителю кино снимавшие по большим праздникам. Вот Меланхолия туда же. Все актеры в фильме играют роль Ларса и для него же любимого, чтобы он мог посмотреть на себя, так сказать, со стороны.

О чем фильм? Фон Триер человек известный и, судя по его поведению, страдающий манией величия. Но, как и к любому другому человеку, к нему рано или поздно придет пушистый полярный зверек. «Но почему??» — взывает Ларс к небесам, — «ведь я же не такой как все, почему я тоже должен бояться этого чертова конца?. Как этого избежать?». И вот ему вспоминается подслушанная где-то мысль, что меланхолики воспринимают пришествие конца проще, не ждут они ничего от жизни хорошего и 2012 год их вообщем то не пугает, а даже и радует. «А сниму-ка я об этом фильм, вдруг полегчает».

Ну и снял. Два с лишним часа ни о чем. Ну как ни о чем — Кирстен-Ларс бегает по лесу, писает, сиськи показывает. Ларс-Шарлотта и Ларсы-Скаарсгарды что-то там бубнят псевдоумное. Единственное что в фильме не Ларс — это та планета, которая прилетит и всех накроет, и ради которой все и затевалось. Вопрос — а нам, зрителям, нафига на это смотреть? Ему может и правда полегчало, а нам что? Только послушать эпическую музыку Вагнера и на Данст поглядеть? Да есть красиво снятые места, но этого же недостаточно, господин Фон Триер. Эгоистично это по отношению к зрителям. Нет конечно, практика показала, что довольных много и глубинных смыслов штук сто нашли, но все же два часа и билет в кино… Нет, спасибо, лучше еще раз Рассекая волны посмотреть — вот там хороший сплав артхауса и понятной простой истории. Иногда ведь он и для нас снимает.

5 из 10

Я очень люблю Кинопоиск за наличие только грамотных, красивых рецензий, которые пишут люди, действительно любящие кинематограф. К чему я? Да к тому, что на других известных мне интернет-сайтах о кино на «Меланхолию» положительных отзывов крайне мало или нет вообще. А тут! На это и купилась. Посмотрела…

Начало да, завораживает, тревожит. Хочется смотреть дальше. Музыка вызывает восторг!… Образы планеты, природы очень сочные и невероятно прекрасные! Игра актеров достойна оваций! Я открыла для себя совершенно новую Кирстен Данст. Ну вот, пожалуй, все плюсы этой картины…

Первым недостатком явилась для меня нестандартная съемка. Она очень смахивает на любительскую, чуть документальную. Камера много мельтешит, от этого, и без того эмоционально тяжелый фильм, трудно смотреть физически. У меня очень устали глаза.

Второй минус — невероятно затянутая, абсолютно неживая, депрессивная свадьба, то есть вся первая часть! Нелогичность, обрывистость кадров, поступков, действий…

Вторая часть смотрится живее, конечно, насколько это возможно вообще для данной картины, но к тому времени я просто вымоталась от просмотра. Очень хотелось, чтобы конец света настал как можно скорее.

От фильма постоянно веет чьей-то сильной усталостью от жизни, и когда, в одном из отзывов, я прочла, что режиссер находился в депрессии во время съемок, меня очень впечатлил его талант. Надо же! Так точно передать свое отношение к миру на тот момент через эту картину. Режиссер, несомненно, талантлив.

Мне не совсем понятно, для чего лента была представлена массовому зрителю, ведь это кино далеко не для всех. Ему место на фестивалях авторских фильмов, закрытых показах, то есть там, где его могут оценить по достоинству.

Эта картина прежде всего для тех, кто любит нестандартность авторских фильмов. Кто не нуждается в интересном, захватывающем сюжете, любит философствовать, искать и открывать для себя новые, глубокие смыслы жизни, размышлять о высоком и вечном..

Я очень старалась, чтобы «Меланхолия» меня зацепила так же, как многих, кто оставил о ней такие прекрасные, восторженные отзывы…

Увы и ах! Только

5 из 10

Фильм вдохновляющий, сводящий с ума и заставляющий задуматься над своей жизнью и жизнью планеты в целом. «Меланхолия» — что-то невозможно прекрасное. Такого конца света не представлял еще никто.

Для меня, самым волшебным и потрясающим в этом фильме было начало. Непонятно, необычно, немного пугающе, с таким вложенным смыслом… Главная героиня — такая отличающаяся от всех, меланхоличная, другая. Она и есть та планета. Она одна не боялась происходящего, одна воспринимала всё как должное, одна захотела увидеть этот потрясающий конец. Я впечатлена.

Фильм заставляет нас задуматься: а нужно ли всегда всё делать «по правилам», а существуют ли правила вообще? Заставляет нас понять, что нужно проживать эту жизнь так, чтобы перед её концом просто сесть и наслаждаться этой красотой спокойно, вспоминая всё то, что было, с умиротворенной улыбкой на лице.

Единственное, что, на мой взгляд, было немного скучным в этом фильме, так это «свадьба» главной героини. По-моему, было слишком затянуто, хотелось скорее перемотать, дождаться развития сюжета.

В общем, думаю, что каждый человек должен посмотреть этот фильм, чтобы насладиться красотой и перестать бояться конца света. Ведь никто не может знать, не встретимся ли мы в реальности с какой-нибудь меланхолией…

«Меланхолия может быть очень соблазнительной. Это такое чувство сладостной боли, подобное любви. А в боли есть что-то настоящее, несомненное. Как и любовь, меланхолия может тебя переполнять. В нее хочется погрузиться» Ларс Фон Триер

Неспешность в развитии действия, обилие крупных планов, долгие и многозначительные паузы, множество диалогов — типичные признаки того, что перед вами кинематографическое творение господина Фон Триера. (Вспомните хотя бы «Догвиль») Часть зрителей может оттолкнуть хронометраж фильма, его излишняя затянутость. Но, поверьте, «Меланхолию» стоит досмотреть до конца — вы, как и герои фильма, будете ощущать почти физическую близость надвигающейся на вас прекрасной планеты. И Бог весть какие мысли посетят вас в момент просмотра трагического и такого зрелищного конца. Финал поистине завораживает.

Жюстин (Часть 1)

Самый счастливый день в жизни любой девушки вовсе не кажется таковым главной героине Жюстин. Постепенно нарастающую тревогу молодой женщины никак нельзя отнести к свадебному волнению. Жених с каждой секундой кажется все более чужим, а жажда уединения так не вовремя просыпается во время всеобщего праздника и веселья. Героиня полностью отдается власти меланхолии, под которой подразумевается не только душевное состояние, но и чарующая планета вот-вот достигнущая Земли. Апокалипсис вовсе не пугает Жюстин, она смиренно ждет конца, который навсегда избавит ее от волнений и проблем ставшей не в радость жизни.

- Надеюсь, ты чертовски счастлива.
- Да. Должна быть, действительно должна.

Клэр (Часть 2)

Стремившаяся все сделать правильно и по совести Клэр перед лицом опасности оказывается не такой смелой, как ее сестра. Ее охватывает паника…

- Ты даже не смотришь!
- И так видно, что дело дрянь.

Даже несмотря на острое (а по мне, так просто случайное) высказывание Триера об Израиле и нацизме, нельзя не признать его режиссерский талант.

8 из 10

«Скажу только одно: наслаждайтесь, пока все не кончилось»