Рецензии

Пожалуй один из самых атмосферных фильмов в независимом кино. У Джармуша так точно самый атмосферный, хотя с ним может поспорить «Пес-призрак». «Мертвеца» заслуженно считают масерски снятой картиной и отдают ему почетное звание «шедевр». Все это на самом деле не зря. Этот фильм, он как мелодия, ее нужно почувствовать, проникнуться, окунуться в этот необычный мир. Существует 3 типа людей: первые являются поклонниками Dead Man, вторые — его просто не поняли, а третьи — вообще не видели.

Что поражает — с самых первых кадров зритель начинает словно погружаться с головой в происходящее. Можно даже представить, что он сидит в поезде напротив главного героя. Вообще, надо сказать, режиссура Джима Джармуша, вкупе с операторской работой построены таким образом, что мы не можем оторваться от экрана. Нет, события здесь не меняют одно за другим в бешеном темпе, а даже напротив, идут неторопливо, размеренно. Это все только в плюс.

Естественно, пару добрых слов в адрес актеров. Второстепенные персонажи великолепны. У каждого есть харизма. Чтобы это прочувствовать, конечно лучше всего смотреть Dead Man в оригинале с субтитрами. Достаточно вспомнить кочегара в том же поезде. Его разговор с Блэйком станет пророческим для всего фильма. Тройка убийц идущих по следу за главным героем. Они каждый по своему уникальны и «один из них не говорит не слова, другой вообще не затыкается, а третий и вовсе пацан»(с). Каждый из них убивал и будет убивать еще… до встречи с главным героем. Стоит отметить Игги Попа, Билли Боба Тортона и, конечно же Гэри Фермера. Индеец Никто поистине самый философский персонаж картины. Великолепная роль… Ну и Уильям Блэйк в исполнении Джонни Деппа. На протяжении всего фильма его герой меняется от слащавого считалки до хладнокровного убийцы. Что происходит у него в голове мы не знаем, но факт перемены характера на лицо.

Нельзя не сказать про мистическую музыку Нила Янга. Ведь именно она предает фильму ту самую изюминку, за которую его и любят.

Можно с уверенностью сказать, что этот фильм стал шедевром мирового кино. Довольно нетипичный вестерн. Хотя чего вы хотели от Джармуша?

- ты Уильям Блейк?
- да, а вы читали мои стихи? (два выстрела)

«Why is it that the landscape… is moving, but… the boat is still ?»

Я убедительно советую всем любителям второсортного, коммерческого кино, той цветной обертки созданной громкой рекламой, за которой ничего не скрывается, даже близко не подходить к этому фильму. Это КИНО, в истинном своем проявлении, созданное лишь ради собственной художественной ценности.

Джармуш дарит нам уникальная возможность, не выходя из наших квартир, прикоснуться к искусству, в абсолютном смысле этого слова. Это фильм, в который ты не просто погружаешься, ты в нем тонешь, а после просмотра уже никогда и не выплывешь.

Ни слова о смысле фильма! Понимать или просто воспринимать остается вам и лишь так как вы сами этого захотите.

А, теперь, добро пожаловать по ту сторону, Господа.

10 из 10

Одним из излюбленнейших фильмов поклонников Джима Джармуша, вне всякого сомнения, является фильм — «Мертвец», которому по праву можно присвоить титул — «шедевр».

Многие считают, что все происходящее с героем после выстрела оскорбленного ревнивца, это всего лишь предсмертный бред, агонические видения. Конечно, такая интерпретация вполне имеет место быть, впрочем, как и любая другая. Но фильм был бы не столь художественным, если бы все было так просто и не рождались бы более сложные многочисленные образы. Вот один из вариантов «развития событий».

Уильям Блэйк — главный герой, тезка знаменитого английского поэта, который, собственно, ко времени описываемых событий является уже умершим, т. е. мертвецом, и таким образом сам герой позиционируется как «предрекаемый мертвец». Английский поэт является двойником джармушевского Уильяма Блэйка. Этот поэт, чувствуя приближение смерти, в письме к другу писал следующее: «Я побывал у самых Ворот Смерти и возвратился оттуда дряхлым, немощным стариком, с трудом передвигающим ноги, но дух мой от этого не стал слабее, а воображение бледнее. Чем немощнее мое глупое, бренное тело, тем сильней мой дух и воображение, коим жить вечно». Эти слова можно было бы поставить эпиграфом ко всему фильму, так как именно они во многом отражают его смысл.

Уильям Блэйк фактически отправляется в путешествие «за тридевять земель в тридесятое царство», отрезав собственноручно все пути возвращения обратно (о чем мы узнаем в самом начале из уст героя). Таким образом, это последнее путешествие героя. А таким вояжем может быть отправление в небытие, в страну смерти. Собственно на это указывают и слова адского кочегара поезда с билетом в один конец. Сам город — это только преддверие смерти, в котором окончательно выясняется невозможность обратного пути.

Встречаясь девушкой, проведенная с ней ночь в ее доме явно напоминает обряд инициации, что рождает аллюзию на наши русские сказки. Герой забредает в избу Бабы-Яги. Избушка эта всегда стоит на границе мира живых и мира мертвых, а Баба-Яга соответственно проводник между мирами. И все действия: «напоить, накормить и спать уложить» — являются частью ритуала. Так и девушка эта фактически своеобразная Баба-Яга, и цветы в ее доме не живые, а искусственные, т. е. мертвые. Но вернемся к Уильяму Блэйку. Пройдя обряд инициации, который завершается именно выстрелом, Уильям Блэйк становится носителем пули, медленно проникающей в его сердце и являющейся его наказанием за совершенное им преступление. Тем самым весь последующий путь героя — это процесс умирания. И у этого умирания есть цель. Начинаются приключения героя. И тут, как в сказках, у него появляется «волшебный помощник» — индеец Никто, который является выражением силы и способности Блэйка (как серый волк у Ивана-царевича). Он не просто помогает Уильяму Блэйку путешествовать в мире мертвых по их законам, но и фактически выполняет за него всю работу и даже убивает его врага. (Здесь мы встречаем еще одну сказочную аллюзию: На протяжении всего фильма герои «ищут» табак. Это некий волшебный предмет, который утерян и его необходимо найти. Что и совершает главный герой. Таким образом, табак — это его сказочное задание). При этом мы видим необыкновенное на первый взгляд превращение из «хилого дутика» в ловкого и отважного «крутого парня» (вот вам и Иван-дурачок, превращающийся в Ивана-царевича). Но не будем забывать, что это некий сакральный мир, в котором возможно еще и не такое.

Уильям Блэйк становится другим. Вспомните эпизод с убитым олененком. Вот он в прошлом- это олененок, гонимый, невинный и обреченный. И вот этим «обречением» он обречен на новую сущность. Уильям Блэйк — убийца. Это его грех, который он должен искупить. И вот он проходит этот путь искупления, гонимый эриниями (богинями мести) в лице наемных убийц. Не буду дальше «растекаться мыслию по древу», а перейду уже к концу фильма, когда Никто кладет Уильяма Блэйка в лодку и отправляет вниз по течению реки. Река рождает ряд следующих ассоциаций: это и забвение, и покой, и окончательный переход в царство мертвых, и очищение. Уильям Блэйк искупил свой грех, очистился и обрел покой. Убийство последней «эринии» так же об этом свидетельствует, т. к. преследовать Уильяма Блэйка уже больше некому и не за что, индеец Никто так же умирает и все связи с каким бы то ни было миром потеряны. Он канул в Лету, зато обрел вечный покой — мечту столь многих героев художественных произведений и реально существующих людей. Вот оказывается, сколь сложным может быть художественное полотно!!!

P.S.: А теперь не забудьте, что это всего лишь одна из интерпретаций, при этом даже всего одна из моих интерпретаций.

К просмотру этого фильма меня подтолкнуло присутствие в нем Джонни Деппа и реклама по 1-му каналу, где упоминалось о том, что данный фильм столь же загадочен как творчество Джима Мориссона.

Фильм начинался поздно вечером в пятницу — прошло уже много лет, а я до сих пор помню этот день и то, как с первых же кадров меня околдовали эти черно-белые эпизоды с затемнениями и завораживающая музыка Нэйла Янга…

Смотрим на одно, а видим разное: кто-то может поставить плюс только за хорошую работу звукооператора, кто-то удивляется — для чего Деппу было соглашаться на невыразительную роль безвольного жалкого бухгалтера, а кто-то пишет стихи, в которых продолжает ощущаться дыхание этого бесконечного пути к краю водной глади, где она сливается с небесами…

По-настоящему талантливый человек (каковым для меня является Джим Джармуш) никогда не делает кино ради того, чтобы четко изложить суть какой-либо проблемы, а в финале столь же четко втолковать зрителю — какие он должен сделать выводы из увиденного. Джармуш относится к той редкой породе кинематографистов, которые хотят, чтобы зрителю было прежде всего безумно интересно, чтобы у него фантазия подключалась… Джармуш словно шаман вводит зрителя в некий транс, привлекая в напарники еще одного талантливого дядьку Нэйла Янга, и вот уже вроде и табак не курили, а начинает казаться, что находишься где-то в нереальном мире… Что происходит на самом деле, а что является вымыслом?..

Ну а что касается Джонни Деппа — всегда радует, когда шикарный актер не сковывает себя рамками какого-то одного амплуа и одного жанра. Он всегда разный и в любом своем проявлении фантастически хорош. Он обожает подобно хамелеону «менять кожу», и благодаря невероятной силе своего актерского дарования делает это с блеском.

Для меня «Мертвец» — это кусок огромного мира, созданного Джармушем, Деппом, Янгом и всеми, кто… был в этом поезде, в этом городе, в этом лесу, на этой реке…

Наверное, я тоже там была, иначе отчего каждый раз при упоминании об этом фильме та незабываемая гитарная тема начинает звучать в моей голове…

Удивительный синтез, казалось бы, совершенно разрозненных форм и слов на пространстве мировой истории и культуры непостижимым образом слился с гармонией черно-белых контрастов, соединенных бесчисленными оттенками серого, и создал самый известный фильм Джима Джармуша и, по-видимому, шедевр конца 20-го века, под названием «Мертвец». Философская притча в условиях вестерна, проникнутая созерцанием предсмертной агонии в эстетике инфернального пейзажа, следует мистическими аллюзиями Уильяма Блейка, кафкианскими парафразами и традициями индейского фольклора, которые существуют в долгих планах в стилистике фотографий Ансела Адамса и сменяют друг друга угасающим рядом, словно во взоре последних мгновений жизни. Джармуш не отделяет свое творчество от общего развития кинематографа и литературы, поэтому ведущие мотивы его картин представляются продолжением воззрений, зародившихся еще на заре письменности и в той или иной степени коснувшихся работ всех великих художников кадра и слова.

Начиная с «Отпуска без конца», тема искания потерянного Рая приобретала особое выражение в каждой ленте режиссера. Ведомые принципом внутреннего монолога, они приближали героев к конфликту сознания и бытия через понимание собственной отчужденности и одиночества. И концепция роуд-муви для Джармуша вовсе не нова, напротив, она присутствует во всех его работах. Ибо путешествие в них есть важнейший повествовательный элемент, проявляющийся либо в духовной трансформации, либо в фактическом перемещении, однако и реальное движение — только проекция глубинных терзаний человека. В «Мертвеце» же это направление достигло кульминации, и к финалу из вечного вопроса превратилось в столь же вечный ответ. Мечта о счастье и бесконечное блуждание в надежде найти его становятся не выхваченным фрагментом жизни, но целой жизнью. Даже несмотря на то, что первые кадры фильма словно высвечивают картинку из тьмы небытия, и история, возникнув в движении, так и не прекращает его до самых титров, показанные события образуют полный и замкнутый круговорот, вбирающий в себя как наивность детства, так и мудрость старости.

Говоря о жанровых особенностях фильма, во главу угла следует поставить идейную канву сюжета, потому как картина строится не на основе внешних принципов, а развивается будто изнутри — мысль определят форму своего выражения. Поэтому и выбор в качестве времени и места Дикого Запада, а в роли системы художественной условности вестерна связан с желанием в метафорическом представлении рассказать о делах недавних, в которых легко увидеть отражение мира, уже канувшего в Лету. С этой точки зрения открывается политематичность работы Джармуша, которая, будучи объединена устремлением к постижению вечных истин, попутно обнаруживает червоточины сегодняшнего дня. Выжженное пространство города Машин — уродливого наследника промышленной революции, который населен бандитами, проститутками и гробовщиками, с одной стороны отталкивается от жанровых примет, а с другой — выворачивает их наизнанку. Тяжелые серые кадры обесцвеченного нереального мира, словно негатив, который, проявляясь в сознании зрителя, рисует перед ним типичные окраины крупного индустриального центра. Конечно, все несколько гиперболизировано, что, однако, не противоречит другому признаку этой ленты — ее пародийности.

Джармуш творчески объединяет методы разных кинематографических стилей: немецкий экспрессионизм, французский сюрреализм начала XX-го века, метафизическое созерцательное течение времени фильмов А. Тарковского. А распространенные фигуры композиции персонажей и сюжета, перекочевавшие из классических вестернов, оказываются лишь материальными объектами, преломляющимися в призме изобразительных приемов и авторской ироничной фантазии. Юмор переплетается с драмой, причем, он не служит цели развеселить публику в монотонном движении фильма, а напротив, подчиняется общей художественной парадигме произведения, которое по своему настроению является экзистенциальной трагикомедией.

Построение картины в этом направлении неслучайно. Архетипы американской мифологии, сохраняя прежние атрибуты, обретают иное обличие и, соответственно, значение. Обнаруживая параллели с различными религиозными представлениями об уходе в загробный мир, весь фильм словно сопровождает героя в последний путь, а персонажи второго плана — молчаливый убийца Коул и индеец Никто (или Бестелесный, в дословном переводе) — оказываются сакральными спутниками, проводящими Уильяма Блейка по кругам жизни, которая видится полным синонимом Ада. Символизм финала охватывает не только величественную эстетику завораживающей панорамы мира и благостного ощущения перерождения его боли за пределами материального бытия, которое растворяется в этой непостижимой вечности неба; но и объединяющую гуманистическую патетику. Столкновение трех разных культур, — европейской, американской и индейской — грозящее вылиться в принципиальное противостояние философий, не достигает должного напряжение, но остается свидетельством неизменного разобщения людей, все безумство которого так глубоко и ясно звучит в последних мгновениях поэзии смерти, имя которой «Dead Man»!

В отзыве на этот фильм я не стану бояться писать громкие слова. «Мертвец» — глубокофилософский мистический шедевр от Джима Джармуша.

Фильм как будто приготовлен по очень выверенному рецепту. И каждый ингредиент высшего качества. Хотя результат кому-то может не понравится, но если Вы увидите его в нужный момент вашей жизни, если позволите мягко войти и расползтись по венам, то уже не забудете о нём никогда. А уж если он лёг на душу, то пересматривать его захочется ещё и ещё, и каждый раз Вы будете находить в нём что-то новое, что-то своё, не переставая наслаждаться уже обнаруженными ингредиентами.

А среди них, например, великолепная, симбиотическая гитарная импровизация рок-гения Нила Янга. У фильма только одна музыкальная тема, она сопровождает главного героя везде. Но другой здесь, похоже, и быть не могло. Музыка переливается, хрипит, возносится спиралями и тесно переплетается с кинорядом, а главное, помогает также философски смотреть на вещи, как и Уильям Блейк — герой Джонни Деппа.

Здесь также и мистические загадки, порождающие споры, но чаще размышления в себе. Основная из них, конечно, действительный момент смерти Блейка, ведь и за одну, и за другую версию есть множество аргументов. И даже появляется желание тут же пересмотреть фильм заново, чтобы взглянуть на все события и действия с другой позиции этой загадки. Ведь тогда всё воспринимается совсем по-другому, но не менее качественно и захватывающе.

Кроме того, можно погадать и по поводу жанра фильма, который так и не смогли точно определить даже опытные кинокритики. То что здесь чаще всего называют вестерном, просто оболочка, неспроста выбранная Джармушем. Также хорошо здесь мог бы подойти разве только постапокалиптический мир, впрочем, это было бы уже другое кино…

А в этом случае ещё и успешно легли, вложенные в уста индейца Никто (Nobody), стихи и высказывания английского поэта Уильяма Блейка, тоже, надо сказать непростого и достаточно мистического писателя. И творчество его настолько близко к индейской тематике, что мы воспринимаем эти афоризмы, сказанные Никто, как его личные, типично индейские поговорки.

Впрочем, Никто тоже заслужил свою долю уважения и загадочности. Нечасто вообще можно увидеть в западных фильмах индейца, играющего, в первую очередь, не дикаря, схватывающего пулю через полчаса после знакомства. А ведь здесь «Тот, кто говорит громко, не говоря ничего» является проводником Блейка в загробный мир, навроде священного Анубиса.

Каждая сцена, каждый выбранный режиссёром ход, музыка, жанр, чёрно-белый контраст, каждая фраза и игра слов здесь наполнены глубоким смыслом, глубокой философией. Здесь есть что-то абсурдное и от Кафки, и что-то легкое и тянучее от Дао, и просто остросоциальное от современности. Каждую фразу и мысль здесь хочется ловить, впитывать, расшифровывать по-своему и наслаждаться. А обилие загадочности и мистичности ещё долго не отпустит Вас и заставит возвращаться к этой картине снова и снова. Хотя фильм хочется гадать, но подсознательно его не хочется разгадать никогда…

10 из 10

Надо сразу сказать, что я просто обожаю творчество Джима Джармуша, его неспешную манеру повествования, его умение чувствовать уникальность момента. Наверное, потому что я тоже люблю созерцать, люблю смаковать каждую минуту жизни.

О чем фильм? Да кто ж его знает. Боюсь, что и сам великий и ужасный Джим Джармуш не ответит на этот вопрос (кстати, в своих интервью он умудрился так рассказать об этом фильме, что, либо совсем ничего не понятно, либо понятно, но не очень).

По всему фильму он расставил ловушки, чтобы никого не оставить в стороне, тут тебе и поезд, и черепа, и падающие звезды, и мертвые олени, и реки и т. д. и т. п. В общем все как полагается.

Многие трактуют его и так и эдак. Мне фильм напоминает туманное утро: туман постоянно меняется, и увидеть в нем можно что угодно, насколько воображение позволяет. Лично я из всего многообразия вариантов отобрала для себя два основных:

1. Уильям Блейк мертв с самого начала фильма. Тут уже сразу ассоциации религиозного характера: поезд ни что иное как тоннель. Далее все что с ним приключается это ни что иное как мытарства и загробные искушения. Обратите внимание, Уильяма Блейка хоронят, как и положено на третий день. Почему-то сразу вспомнилась Египетская книга мертвых: там покойник прежде чем попасть на окончательный суд переплывает реку. Но плавание это не простое, а очень даже опасное: по дороге на него нападают всякие нехорошие существа (у нас именуемые чертями да бесами), которые, кстати, олицетворяют собой грехи. В христианской культуре бесы на душу нападают тоже не просто так, а по грехам его.

Хотя, если вспомнить, что режиссер американец, то скорее всего это чистилище, а не наши русские мытарства. И в этом самом чистилище его лечат от того, чем он больше всего при жизни грешил — от нерешительности. Мямля он, судя по началу фильма. Но надо отдать ему должное: к концу фильму он все же научился быть решительным, за что и получил избавление — окончательную смерть.

Но до всего ему приходится доходить самому, потому как, кто поможет бедной заблудшей душе разобраться во всем этом? Правильно, никто, Никто своим присутствием в фильме символизирует свое отсутствие по жизни. Вот такой вот каламбур. Джим Джармуш шутник еще тот. Вспомнить хотя хохму с табаком и блейковское «Я не курю» на смертном одре. Чудо!

2. Уильям Блейк умирает постепенно, в три этапа: в постели с любовницей номер раз, в лесу с оленем номер два и, наконец, в каноэ с табаком заключительный номер три. Естественно каждый раз оказываясь на новом уровне осознанности, все больше и больше понимая, что выхода у него нет. Finita la comedia, как говорят итальянцы.

Хочу почтить своим внимание и индейца Никто. Мне почему-то врезалось в мозг, что зовут его вовсе не Никто, а Изгебичи. Это ему просто так приятнее, называться Никто. Тут, кстати, при желании можно и еще одну красивую версию развить.

Еще хочу сказать, что для меня это скорее не Уильям Блейк, а Йозеф К. Когда я в первый раз смотрела этот фильм, то в голове у меня носилось: «Кафка. Замок». Именно так я его себе и представляла. А вот Уильяма Блейка (того, который писатель) я не увидела ни разу, но ежели только его тяга к мистике и загробному миру, но этим грешили многие. У меня даже зародилась крамольная мысль, что и здесь г-н Джармуш пошутил.

Понравилась игра слов. Nobody will observe — теперь моя любимая фраза, даже у Джармуша индеец остается индейцем. Да, и потом Блейк едет в город, где его никто не ждет. А ведь в английском только одно отрицание и получается nobody waits him, то бишь никто его все-таки ждет там.

На пятом просмотре я уже перестала думать и гадать на тему «умер-не умер, а если умер, то когда именно», теперь для меня это сплошные метафоры (а Блейк самая метафоричная из них), которые подобно туману постоянно меняются и приобретают все новые и новые формы.

Началось всё с «антимульт», в частности с серией «Неизбежность». Ну уж очень мне мелодия запомнилась. Копаясь в саундах к флешке, я обнаружил эту композицию под странным названием «deadman». И почитав не большую рецензию к фильму я понял — это то что нужно посмотреть. И готовый смотреть во все глаза я погрузился в этот психоделический, чёрно-белый путанный сон. Он не много устрашает, не много настораживает, но это больше похоже на громкое ржание коня, который проявляет эмоции, а не пытается напугать.

Не смотря на такой размер, фильм смотрится удивительно легко. Весь фильм можно сравнить с течением реки: оно идёт медленно, плавно, бесконечно долго, не понятно откуда берущееся оно уходит в никуда. Этот фильм — маленькая жизнь. Это не жизнь бывшего не удавшегося банкира, и не жизнь псевдо поэта\убийцы. Это что-то новое, что-то другое.

Особенно хотелось бы отметить что каждый кадр фильма на столько уместен, что из 2 часов фильма не хочется вырезать ни секунды. Чёрно-белый кошмар в аду. При просмотре в первый раз не замечаешь очень многого, как обычно следишь за сюжетом, словами, действиями, наблюдаешь поверхностную часть фильма, и только второй раз, отвлекаясь от всех «мирских забот» начинаешь вглядывается в каждую деталь. Разговор в начале. Бессмысленные убийства животных и людей. Город Машин производит ощущение такой полнейшей дикости, что волосы Американских патриотов должны стать дыбом, поседеть и выпасть. Черепа бизонов, гробы, ссущий на улицу конь, и как финальная точка безнравственности и духовного падения: минет за углом. Добро пожаловать в настоящую дикую Америку, построенную на костях коренных жителей и местной природы.

Чёрно-белый цвет и нагнетающая музыка создаёт такую своеобразную атмосферу, которая позволяет смотреть фильм совершенно в другом восприятии, как будто без привычных очков. Саундтреки отлично слушаются отдельно (Особенно заглавная тема, которая передаёт как будто всю сущность фильма).

Очень понравилась операторская работа, ракурсы, наезды, всё это позволяет видеть буквально глазами героев, даже если они находятся перед нами.

И я просто в восторге от всяких нелепостей, которые добавляют в фильм какое-то сумасшествие, бессмысленность мира физических идей.

Как и любой глубокий фильм это точно не для массового зрителя. И нужно быть очень открытым к идеям, преподносимым фильмом. А если с первых же минут сидеть зевая и ожидать экшена, крутого поворота события — то вы зря теряете время. Этот фильм как хороший табак из отличной трубки — требует основательного и не спешного просмотра. И обязательно на трёх тех, кто закашляет и не вдохнёт ни кубомиллиметра дыма этого табака, найдётся один тот, кто будет смаковать каждую затяжку…

10 из 10

Самый умный и самый депрессивный вестерн…

Мертвец (я люблю этот фильм)

Перед нами настоящая легенда кинематографа. Этот фильм вышел в 1995 году и именно с этого фильма Россия немного начала двигаться в сторону авторского кинематографа и конечно так называемого арт-хауса. Джим Джармуш легко и просто взорвал весь кинематограф этим фильмом. Это настоящий шедевр, но только с ним произошла одна страшная вещь. Какая? Про этот фильм наговорили так много, что некоторые люди, которые не видели этот фильм, даже отказались от его просмотра. Другими словами этот фильм испортили люди, которые говорили про него отличные вещи.

Поэтому нет ничего удивительного, что появились люди, которым этот фильм не понравился. Но если на эту ситуацию посмотреть с другой стороны, то ведь в природе вообще не существует фильма, который бы любили все люди подряд. Лично я смотрел этот фильм полностью всего лишь один раз и пару раз не полностью. Лично я не считаю этот фильм своим любимым среди всех картин Джармуша. Я вообще считаю, что лучше фильма «Более странно, чем в раю» он никогда не снимал и никогда не снимет. Но я уважаю фильм «Мертвец», потому что я знаю, как тяжело дался этот фильм Джармушу.

Вообще я считаю, что Джармуш обладает чутьем идеально подбирать актеров в свои фильмы. Конечно, в этом фильме Джонни Депп сыграл очень хорошо, но лично я хотел бы выделить больше актеров, которые были заняты на вторых ролях. Безумный Лэнс Хенриксен, гениальный Джон Херт, великий Игги Поп и легендарный Роберт Митчум. Джармуш так сильно хотел, чтобы в его фильме снялся актер с самыми грустными глазами во всем кинематографе. Роберт согласился играть, хотя уже был стареньким и Джармуш подарил ему последний шедевр. Удивительно, но Роберт переиграл в этом фильме абсолютно всех и даже Джонни Деппа. Вот что, значит, играть в одном фильме с легендой…

Вот положа руку на сердце, я могу сказать, что перед нами, возможно, самый тяжелый фильм Джармуша. В нем очень много смысла и мыслей, которые будут давить на любого зрителя. Музыка Нила Янга только усиливает этот эффект. «Мертвец» будет очень долго проходить свой путь. С ним будет рядом идти «Никто». Ему будут попадаться разные живые люди, которые уже давно умерли, как и умер этот мир. Этот мир уничтожили люди, и уже никто не сможет его спасти. Этот фильм — одна старая притча только в новой оболочке. Этот фильм — навсегда останется в моей голове. Этот фильм — стоит выше всех оценок. Такие фильмы нужно просто знать…

Спасибо.

P.S.

Посвящается легендарному актеру с самыми грустными глазами во всем кинематографе. Роберт Митчум(1917—1997) ты был той еще «сволочью»! Спасибо тебе за это! Я не забуду…

10 из 10

Честно говоря, смотрю его в год раза по два. Потребность, что ли, такая.. Потребность увидеть что-то идеально сделанное человеком. Все в этом фильме как-то идеально подогнано друг к другу — актерский ансамбль, режиссура, монохром, сюжет, музыка. О музыке можно дисер написать, но в двух словах, пожалуй, следующее: музыкальный минимализм Янга как выстрел «в десятку». Ведь как эмоционально настраивают нас на целиковое восприятие фильма эти гитарные рифы.

Теперь о том, о чем не прочел в выложенных другими ребятами рецензиях. Почему главным героем становится мертвец? Чтобы обличить живых, восстановить справедливость (как её понимает Джармуш). Иного смысла в его поступках нет, ведь он не стремится, как мы, к земным целям. Понимает ли он свою мертвость? Индеец мертвость Блейка(Блэйка) понимает вполне. Но сам Блэйк далеко не сразу осознает это, по инерции ему кажется, что он живет и будет жить. Хотя мертвость его условна, как условна вода на театральных подмостках (в хорошем театре «умываются» воздухом из пустого кувшина).

Для индейца Никто(кстати, актер уже играл персонажа с таким именем в «Псе-призраке») вера в загробное существование души сильна и неоспорима, как то, что у человека две руки. Верит ли в это герой Деппа? Или он просто доверился своему проводнику, который в отношении смерти более чем спокоен и лишен страха?

Не по душе мне языческое толкование бессмертия, и если оценивать фильм с христианских позиций, то можно задать много вопросов его автору. Другое дело — насколько блестяще справился Джармуш с поставленной задачей в рамках того ценностного поля, которое для себя определил. Да, блестяще.

Талант Дж. Деппа раскрывается в полной мере далеко не во всех фильмах, в которых он снимался. В этом фильме раскрылся. Депп играет удивительно доброго, мыслящего, справедливого и на редкость волевого человека. То, что он вытворяет в условиях неправедной охоты, объявленной на него, в какой-то степени имеет оправдание. Если бы его никто не дергал, он и не трогал бы свой кольт.

Хочется особо отметить игру столоначальника (кажется, Джон Хёрт?) в конторе Dickinsonа, — талантище, ни одной фальшивой ноты в сыгранном эпизоде.

А теперь повторю то, что есть у многих комментаторов: Джармуш уникален. Не по-американски глубок. Копает архитипическое поле легко и свободно, словно бы это не сложнейшая взаимосвязь идей, чувств и смыслов, а просто поле с картошкой.

У меня наверняка будут возникать еще какие-то мысли по поводу фильма. Если интересно, можете заглянуть на мою страницу