Рецензии

«… Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем». (Евангелие от Матфея, гл.13, ст.57)

Перед римской премьерой фильма было зачитано эссе живого классика современной европейской литературы Умберто Эко, заканчивающееся пожеланием:«…Приятного вам путешествия в Ад». И действительно, последний фильм Мастера, это дорога в Ад, по которой нас провел покойный Алексей Юрьевич Герман, окончательно обессмертив свое имя этим шедевром, который несомненно войдет в золотой фонд мирового кинематографа.

Осмелюсь высказать субъективное мнение, что наиболее полно воспримет фильм тот зритель, который НЕ ЧИТАЛ роман Стругацких. Читавшие же, будут неосознанно сравнивать увиденное на экране с прочитанным в книге. А вместе с тем, это два совершенно разных гениальных произведения и общая у них, по сути дела, только ИДЕЯ!!! Это если не считать место действия, действующих лиц и канву произведения. И опять же, чисто субъективно, но в фильме ИДЕЯ озвучена более полно и более трагично чем в романе. Ну вот… и я уже невольно начинаю сравнивать роман и фильм.

Во многих рецензиях откровенно удивило неприятие натурализма фильма… Милейшие, а КАК вы представляли себе АД Арканара? КАКИМ образом можно было донести до зрителя основную мысль (не идею!!!) фильма: отчего это так «Трудно быть богом»? Ведь за доном Руматой стоит вся мощь планеты Земля… он живой Бог на этой несчастной планете… с чего это он вдруг устроил «Арканарскую резню», грубо вмешавшись в естественное развитие арканарского общества, что строжайше запрещалось Прогрессорам? А он, оказывается, просто-напросто цивилизованный ЧЕЛОВЕК, оказавшийся в безнадежно отсталом социуме, существующем среди грязи, крови и дерьма. Но ведь и зритель тоже ЗЕМЛЯНИН. И то, что видит Румата, должен увидеть и он… И вместе с Руматой зритель должен пройти этот Ад, чтобы понять, насколько тяжела миссия ЧЕЛОВЕКА, которому вполне по силам уничтожить эту планету, но он бессилен изменить естественный ход истории, не нарушив свободы воли арканарского общества. Поэтому-то так и тяжела миссия Бога! Поэтому-то так и натуралистичен видеоряд фильма!

Теперь об идее фильма… Она предельна проста и понятна: если общество смирилось с «серыми», то на смену «серым» обязательно придут «черные». И если у серых от музыки просто «…болит живот» и они еще мирятся с ней, то у черных она будет вызывать бешенство и они будут за нее убивать, как серые уже убивают своих ученых. И если в обществе «серых» еще есть такое «излишество» как белые розы, то в обществе «черных» этих роз уже не будет. И своим фильмом Алексей Юрьевич протестует и предостерегает уже против примитивизма современного общества! Да, да… ведь мы уже прекрасно обходимся без стихов Цветаевой, Пастернака и Гумилева… «Лунную сонату» нам вполне заменяет блатной «русский шансон»… зашкаливают рейтинги у «Дома-2» и у примитивных «ужастиков»… на шоу Малахова и ему подобных, выплескиваются на зрителя ушаты вонючих помоев, а участники обильно мажут себя и оппонентов дерьмом… бесполые существа шумно обижаются, что им не дают публично продемонстрировать свои наклонности… украинские «серые» сжигают своих оппонентов с молчаливого одобрения местного дона Рэбы и уже огромная часть современного общества, с долларовым блеском в глазах, готова на любое преступление ради мгновенного обогащения при условии, что «их не поймают»! Так не кажется ли вам, что мы вплотную приблизились к Аду Арканара? И это, кстати, происходит не только в России.

И если сейчас в нашем обществе еще есть «белые розы», то завтра их уже может и не быть-они станут не нужны! И никакой «дон Румата» нас не спасет, как не спас он Арканар, превратившись из Бога в обыкновенного изгоя. В нем еще тлеет огонь борьбы и есть надежда, что грязь и кровь осени Арканара сменит белоснежный покров зимнего пейзажа… Но это уже зависит от самих арканарцев!

Безусловный шедевр.

10 из 10

Почитал отзывы. Считаю, что для оценки фильма следует взять слова самих Стругацких об идее создания одноименного романа. Для этого нужно вернуться в 1962 год, когда Н. С. Хрущев раскритиковал выставку художников в Московском манеже, когда собственно поимел место громко заявить о себе советский формализм и абстракционизм. Говорят, Хрущев высказывался о картинах, что это «мазня», c последующей обструкцией самих художников.

Итак, выставка 1962, роман написан 1963, идея снять по роману у Германа 1968.

Людей причастных к миру искусств конечно не порадовали слова генсека, для Стругацких это послужило толчком к переосмыслению своей будущей книги, для Германа снять фильм по сути дополняющий первоначальную идею, максимально насыщая ее художественным жиром. По сути, сам фильм представляет из себя одну большую МАЗНЮ, автор говорит нам не нравится искусство — получайте это. Непотребная актерская игра, невнятные диалоги, невнятный разбитый звук, грязь, что человеческая, что природная.

В общем, Герман сделал все и это у него получилось, чтобы фильм представлял из себя месиво: картинки, звука и актерской игры, с этой точки зрения все очень гармонично нет ничего, что выбивалось бы из общего ряда, все до мелочей, до планов, есть одна большая жирная «мазня», с хорошей четкой операторской работой, которая растекается с экрана и обволакивает зрителя. Это как взять палец и погрузить его в масло, натереть щеки салом, попробовать окорочка жирной курицы — бройлера.

Но естественно, зритель начинает верещать от этого, никто не хочет лишней дозы повышенного холестерина, закупорки сосудов и тромба закупоривающего артерию сердца или головного мозга. Ведь так? Отсюда такая массовая негативная реакция. Те отзывы, что есть положительные, и в которых не отражено понимание сути картины и романа, нет «зри в корень» есть абсурд — это люди просто идут против течения и это вдвойне мне не понятно.

У меня всегда есть желание, понять и с этой точки зрения оценить, что хотел сказать режиссер людям, если речь не о массовом ширпотребе. Резюмируя, что хотел сказать Герман, отчасти я понял. Но нас всех лучше всего понимает время, именно оно мерило, беспристрастный судья наших трудов и ошибок. Так-вот, какая странная ситуация получилась: Хрущев не самый лучший политик, формализм и абстракционизм раскритикованный Хрущевым получил мировую рекламу и сейчас признан во всем мире, есть признанный читателями роман Стругацких, ну и фильм Германа — абсолютный пролет во времени, полная потеря контакта со зрителем, без которого ничего нельзя донести, какая бы у тебя не была святая идея в основе фильма, при этом время не пощадило и самого автора фильма.

И я больше чем уверен, что этот фильм будет восприниматься, как мерило самого «худшегохудожественного», что можно снять в кино. Т. е., в голове зрителя теперь есть полочка, где будет стоять этот фильм и следующие фильмы, такие же «непонятные», он будет сравнивать с этим фильмом и говорить знакомым: «А ты смотрел „Трудно быть богом“, ну, так это получше…» Вот, собственно и все.

p.s

Не люблю писать длинные отзывы.

1 из 10

Мир в фильме довольно бессмысленный, пустой и картонно не настоящий, почти все люди его населяющие ненастоящие, этакий хаос из людей непонятно, как и зачем собравшихся в одном месте, бессмысленно бродящих туда-сюда, из всей общей массы людей несильно выделяется лишь сам Румата, остальные же, включая: королей, министров, прочею «элиту», воинов, учёных, все непросто варятся в одном «киселе», но похоже и морально и умственно пребывают в схожем состоянии. Странно, что это безликое, чёрно-белое общество вообще смогло создать так называемые замки которые якобы земляне разглядели перед посадкой на данную планету.

Меня «пугали», что это фильм о диктатуре, тирании, дикости и варварстве, то, что некий, как они говорят «режим», его якобы боится, чуть-ли не запрещает и не цензурирует, но в фильме нету ни диктатуры, ни тирании, ни варварства, в нём даже дикости нету. Ведь диктатура — это иерархия, религия, идеология, здесь же лишь бессмысленное существование одинаковых в своём невежестве индивидуумов, непонятно как вообще доросших до таких технологий, как скажем ковка лат и мечей, ведь к чему они им, ежели убивать себе подобных можно камнями и палками…

Пустой мир, где в трактире нету мебели, нету выпивки, нету яств, у короля по сути нету замка, трона, нету других атрибутов, а сидит, он в какой-то подсобке с кучей непонятных людей, от которых он сам не отличим, по сути это даже не король, у него нету власти, у него нету власти которой бы его наделили, и нету власти которую он взял бы себе сам, следовательно у него даже забрать нечего это просто ещё один бомж в этом бессмысленном поселении, а следовательно упоминание государственного переворота в данном контексте — просто абсурдно, какой может быть государственный переворот там где нет государства, а есть лишь хаос всеобщего невежества.

Ненастоящий мир, где судя по всему большинство ролей играют не актёры, но зачем персонажи упорно на протяжении всего фильма смотрят в камеру, так это вообще отдельный лично у меня без ответа вопрос, работа оператора так же судя по всему не блещет, как и работа звукорежиссёров, в каждой мелочи видна несостоятельность созданного мира, каждая мелочь говорит о том, что данный мир был вчера придуман на коленке и никогда не существовал, чёрно-белая картинка по-видимому должна была говорить об обратном, но так получилось, что она лишь подчёркивает это.

Как я и предполагал ранее, фильм не является фантастикой как таковой, отсутствует всякая атрибутика данного жанра, а одного лишь упоминания о том, что Румата с другой планеты явно недостаточно, как скажем было-бы недостаточно убийства одного из персонажей в мыльной опере, для превращения этой мелодрамы в криминальную драму или боевик.

Отсутствие какого-то ни-было оригинального саундтрека, зачастую наличествующего даже в небольших, самостоятельных, независимых проектах, ещё раз подчеркивает статус фильма, как — Home-video…

В который уже раз я смотрю современные фильмы отечественных именитых режиссёров, и убеждаюсь в том, что я потерянный для общества ценитель безыскусности и мишуры. Хоть я и пытался убедить себя, что, благодаря высшему образованию и любви к чтению, я могу отнести себя к интеллигенции современного общества, кино из разряда «не для всех» — явно не для меня.

Если коротко о фильме: хотел посмотреть экранизацию «Трёх поросят», а увидел «Свадебную вазу».

Мир фильма — это мир без будущего, который сознательно лишил себя эпохи возрождения и теперь барахтается в агонии в собственных испражнениях. И вот, в этот мир прибывают Прогрессоры с далёкой планеты Земля. Один из них, известный местному обществу как дон Румата Эсторский, и является главным героем фильма. Задача его в этом мире — прятать всех местных научных деятелей от местной инквизиции на болотах.

Я не буду придираться к расхождениям фильма и книги — Стругацкие любили, чтобы экранизации от книг отличались, любили новые прочтения своих историй. Я не буду придираться к бессмысленности киношной деятельности Руматы — все спасённые им светлые умы на болоте ничего не делали, кроме как изобретали самогонные аппараты да квасили с заезжими учёными.

У меня претензия одна — прогрессоры с морально-этической точки зрения от местного «бомонда» не отличаются ничем. Дон Румата большую часть фильма просто ходит по городу и, пользуясь «служебным положением», издевается над аборигенами: кидает ослиным говном в хористов, крутит носы рабам и стражникам, в общем — развлекается, как может. За весь фильм он у меня симпатии не вызвал ни разу (хотя Ярмольник сыграл его великолепно!). Даже с возлюбленной своей, из-за гибели которой Румата и устроил Арканарскую резню, наш главный герой обращается, как со скотом: таскает за волосы, трахает на глазах всей своей челяди, валяет по полу — никакой нежности, никакой романтики, я выше вас всех по статусу, вы грязь, а я — Бог. Румата с самого начала поставил себя выше всех остальных, он не пытается их понимать, он смотрит откуда-то сверху и со стороны — такой человек не может проникнуться к этим людям симпатией (хотя, если разобраться, там и проникаться-то особо не к чему — в фильме все они вызывают лишь отвращение) и остаться в этом мире, как это было в концовке. По этой причине я не верю концовке этого фильма, а значит — и всему посылу фильма. В то, что окружающая чернь вызывала у Руматы отвращение — верю. В то, что этот мир ему противен — верю. В то, что он устроил кровавую баню, когда его игрушку для сексуальных утех поломали — тоже верю. А вот в то, что Земля стала ему чужой, лететь он никуда не хочет, да и в целом был под конец морально раздавлен — в это не верю. Для него все эти люди — не более, чем комары. Вы бы морально терзались, прихлопнув сотню комаров?

А теперь — пара слов о том, что же происходит вне созерцания жизни дона Руматы. А происходит то, что можно описать одним словом — физиология. Самый простой способ изобразить разруху и шокировать общество — показать прилюдно крупным планом то, о чём и говорить-то не принято. Все виды жидкостей, выделяемые всеми видами человеческих органов, в этом фильме демонстративно выделяются, смешиваются с грязью и друг с другом, после чего размазываются по лицам, рукам, одежде и всему тому, до чего смог дотянуться режиссёр. В какой-то момент начинает казаться, что даже дождь здесь льётся со звуком справления малой нужды. Особое место в фильме занимают члены и жопы. Их показывают регулярно, крупными и общими планами, во всех ракурсах и во всех, так сказать, агрегатных состояниях. И не только человеческие. И даже обруч с камерой на лбу дона Руматы выглядит так, как будто его делал дядюшка Фрейд лично. Вообще, тут можно обнаружить извращения на любой вкус: ослиный член, целующиеся мужики, маленькая жирная девочка, на которой из одежды — лишь шлем, голые старики — только лесбиянок не хватило, увы. Отдельным моментом выделю сцену, в которой уличный пацан трогает член повешенного — для меня этот кадр стал символом всего фильма.

Ну, и, наконец, кульминация. Весь фильм я смотрел ужасы средневекового быта, погружался в атмосферу безысходности. Гнойник раздувался, зрел, болел, мучил, мы вместе с героем понимали всю бесплодность попыток изменить этот мир к лучшему, отчаялись, потеряли последний луч надежды и… Всё. Хроники Арканарской резни, говорите? Так вот, резня эта осталась за кадром. Да, Герман не такой режиссёр, чтобы снимать эпический махач на мечах, никто подобного и не ждал, но вот в чём дело: нет тут никакой кульминации. Напряжение у нас вместе с Руматой росло, росло, росло, вот только Румата где-то за кадром его всё сбросил и устроил кровавую баню, а для нас это вылилось в то, что вместо созерцания вываливающихся из людей фекалий мы перешли к созерцанию вываливающихся из людей органов. Одна отвратная картинка сменилась другой.

Подытожу: учитывая, что кому-то фильм понравился, советовать не смотреть его я не буду. Учитывая, что фильм мне не понравился, советовать смотреть его я не буду тоже. Если вы хотите посмотреть экранизацию повести Стругацких — вам не сюда. Если вы хотите посмотреть на его переосмысление, шокирующее, неприятное, отталкивающее, но раскрывающее роман с иной стороны — добро пожаловать.

Очень давно, посмотрев одноименный фильм П. Фляйшмана, счел его надругательством над творчеством АБС, поэтому, готовясь к просмотру «долгостроя» Германа, думал хуже точно не будет, ведь снимал Наш человек! Вдобавок столько лет! Я ошибся. В отличие от фильма Германа, у картины 1989 г. была какая — никакая попытка передать основные мысли писателей, хоть что — то донести до зрителя, пусть обронив по дороге большую часть интеллектуального багажа повести. А что в активе у Германа? Попытка превзойти А. Тарковского в своем понимании Стругацких, заодно показав язык П. Фляйшману? Или вся эта серая картинка продукт агонизирующего мозга умирающего режиссера? Может дело в мизантропии? Возможно это исповедь или отповедь?

Сюжет. Не секрет, что понять нечто, творящееся на экране, способны лишь те зрители, кто знаком с повестью Стругацких. Для остальных шансов практически нет, т. к. многообразный физический и духовный мир, с элементами позднего средневековья — начала возрождения, огромного города Арканара Стругацких заменили культурой первобытнообщинной формации и втиснули её в несколько комнат клоачного типа, за внешними стенами которых расположена парочка грязных не мощеных псевдоулиц с общественными сортирами без разделения на «М и Жо». Что оставили зрителю? Ничего, ведь его внимание приковано к карикатурам на людей, показываемых крупным планом. Да так приковано, что даже ключевые моменты запросто теряются в этой кунсткамере Босха. И пока зритель пытается разобраться: кто такой вот этот юродивый, а кто вот этот, откуда их знает некий Румата, как они узнали друг друга, и почему они друг друга ненавидят, калечат, убивают, топят в нужниках, осуществляют путчи, лезут в наглую в кадр, наконец, режиссер быстренько прогоняет обрывки основополагающих диалогов, разрозненно и странно вставленные в беспрерывно харкающий и принюхивающийся к чему — то похотливый мирок. Как будто он боится, что зритель услышит то, что слышать не должен. На пятидесятой минуте просмотра для меня наступил момент истины и все вольности, что позволял себе Герман, стали мне поперек горла. Появилась Кира. Вместо скромной, умной девчонки режиссер подсунул нам мартышку с лицом и повадками не сильно отличающимися от повадок звероподобных личностей, постоянно мелькающих на экране. В повести это один из ключевых персонажей, не дающих Румате уподобиться молоху. Образ Киры, как и других протагонистов повести, напоминает Румате о том, что он замаскированный бог, землянин, человек, что вокруг все таки не звери, а люди пусть пока ещё только «болванки, из которых только кровавые века истории выточат когда-нибудь настоящего гордого и свободного человека.» И когда в конце повести Киры не стало, не стало и цепей, сдерживающих кровавого Бога. У Германа этот увечный бог почему — то присутствует на протяжении всего фильма. Кстати, сомнительно, что у Руматы, в отличие от оригинальной повести, могло «сорвать башню» от того, что он увидел убитую гнилозубую идиотку с поясом верности наперевес. Более того, у Германа Румата явно не проходил «психологическое кондиционирование» и мгновенно теряет моральные ориентиры от алкоголя, а не от переживаний по поводу созерцаемой им действительности. Кстати, в отличие от АБС, режиссер не снабдил своего любимца «каспарамидом», видимо, получая садистическое удовольствие, наблюдая за тем, как люди превращаются в свиней. А вообще все земляне хороши: пьянство, разврат, всеобщее отупение — чему они могут научить варваров с другой планеты, если сами ничем не лучше? Такие земляне могут изучать эволюцию социума по себе, зачем прилетать на другую планету? Даже просто наблюдать горе разведчики не в состоянии — ноги заплетаются, глаза косят от градуса. А что могут натворить полубоги в пьяном угаре? Видимо, для этого режиссер в начале картины без всякой интриги раскрывает все карты: это другая планета, вот эти свиньи — земляне, а вот эти — местные. И не вздумайте их перепутать: на одних красивые доспехи на других мешковина. Правда, разница несущественная, ведь и те и другие в грязи и крови по колено. С пьянством связана, по — видимому, и теснота этого мирка: пьяный Румата со своей штормовой походкой далеко ходить не может, а поэтому всех антигероев ему дали зарезать прямо недалеко от его дома. Здесь вообще все в шаговой доступности от его бунгала с протекающей крышей. Не удивлюсь, если он упер свой меч рукояткой в землю, по причине невозможности его удержания дрожащей рукой, а враги сами словно куски шашлыка нанизывались на его лезвие. Есть и другие несообразности, например, куча рож, заглядывающих и бормочущих в объектив, как бы обращаясь к зрителю как участнику событий, ещё часто мы видим сено — в смысле скот чище людей? Что — то в картине безусловно трогает, но поймет это лишь тот, кто соберет в одно целое осколки, состоящие из монолога засыпающего комментатора и пары ключевых диалогов, пытаясь все время абстрагироваться от смачных звуков человеческих выделений и испражнений, а также от чувства, что он видит кошмарный сон, который скорее не пугает, а надоедает.

Возможно фильм есть отражение нашего времени: все жрут, пьют, трахаются, пытают друг друга огромными деревянными фалосами и все это бессмысленно, без «вектора», как говорит Задорнов. Может это и есть основная мысль режиссера, только вот Стругацкие писали не про похождения социопатов, а зритель не обязан зачитываться социальной философией, чтобы найти в фильме хоть какой — то смысл.

Актеры. Вместо актеров здесь пердящие, срущие, жрущие рожи и рыла с невнятной речью и одинаковыми характерами. Ярмольник не плох, и не беда, что не так молод как Румата АБС. Он настолько неплох, что когда его физию камера брала покрупнее, я инстинктивно отдалялся от экрана, боясь как бы он на меня смачно не сплюнул.

Спецэффекты. Их попросту нет, зато атмосфера раннего средневековья представлена с точностью претендующей на историчность. Костюмы, человеческая масса, смешанная с грязью, пребывающая в пещерном разврате — все это достойно уважения и использования в документалистике. Не исключено, что Герман черпал вдохновение из «Попытки к бегству» Стругацких.

Музыка. Нет её, ну не считать же музыкой какое — то низкое фоновое гудение и Руматовское дудение в разного рода свистелки.

Вывод: Поклонники Стругацких должны посмотреть, но будут скорее разочарованы. Любителям покопаться в изнанке общества тоже пригодится, а вот обычному неподготовленному зрителю здесь делать нечего. Может Герман и доказал, что мы можем снимать фильмы не только про Великую отечественную и мыло про бандитизм девяностых и сегодняшних, но меня не покидало чувство, что это последний фильм уходящей эпохи, он»… как история. Назад идти нельзя. А он пошел». Жаль, но впереди у нас по — прежнему пустота.

5 из 10

Это худшее, что я когда-либо видел. Герман вообще сделал себе имя на издевательстве над зрителем, но это кино — предел его перверсии. Сперва я не мог понять, как можно в наше время браться за экранизацию столь не своевременной и конъюнктурной повести. Оказалось, Герман не промахнулся. Он уловил два нынешних тренда, два популярных субкультурных пристрастия, и поэтому его фильм вполне современен и найдёт своего зрителя и даже почитателя.

Первое — фэнтези. Удивительно, что фильм упорно записывают в категорию фантастических. Это чистейшее (т. е. грязнейшее) фэнтези. Для сотен миллионов утонувших в мониторах зомби, всё общение которых с Реальностью опосредовано всё тем же монитором, выдуманный мир — единственное пристанище. Когда окружающая реальность отвратительна, подавляюща и стабильна, естественно начинаешь воображать себя Дейенерис Таргириен, королевичем Каспианом или Леголасом — каждый в меру своей испорченности/недоделанности. А самые активные потихоньку начинают даже плести кольчуги из скрепок и посещать занятия по ролевому фехтованию. С другой стороны, т. н. «реальность» настолько часто на протяжении ХХ века (уплотняясь ближе к нашим дням) показывала себя игрой идеологий, масок, брендов, что у обывателя, оторванного от Естественных Условий Бытия, не может не возникнуть сомнения в том, что «здравомысленный» мир реальнее хорошо прорисованной компьютерной игры. И вся т. н. «жизнь» в эпоху медиаманипулирования стала таковой игрой. Почему быть «пацаном с раёна» реальнее, чем быть доном Руматой? Герман, в точку!

Второй тренд — гриндкор. Смакование расчленёнки, кишок, дерьма и пр. На месте абстрактно «правильных» спецслужб я бы особо заинтересовался этой субкультурой, но статистика показывает, что таковая публика — самые порядочные и законопослушные соглашатели, избиратели и покупатели. А как они по ночам безобразничают или над чем облизываются в своих грязных мечтаниях, порождёнными подавлением мамами, железобетоном и «пацанами с раёна» — это их личное дело. Благо, в реал это не выплёскивается. И для замаскировавшихся пубертанов и переформатировавшихся прыщедавов фильм Германа создаёт атмосферу смачного виртуального прибежища.

Так что гадость гадостью, а выжидал Герман столько лет не случайно. Он чуял, что когда-то тренд «самой читающей страны», страны пишущих стихи сталеваров, превратится в говённое месиво каст и стилей, нормального и безобразного, форматного и уродливого.

Только в самом главном пункте Герман — ортодоксальный продолжатель Стругацких. В превозношении техногенной Современности над глухим, глупым и безотрадным Средневековьем, в котором тысячу лет жили не ради абстрактного «Человека», а во имя конкретного Бога. Когда наш народ был покультурнее, эпоху Ковки Духа пытались критиковать, осмеивать, оспаривать и умалчивать. Теперь — время бездарных и низких масс. И достаточно визуально уравнять Средневековье с образом всеохватного дерьма и блевоты, чтобы при упоминании о «эпохе Сергия Радонежского» или «мире Франциска Ассизского» подготовленная публика начинала морщить наманикюренные носики и готовить недопереваренные «дошираки» к извержению. Теперь всё просто!

Если долго всматриваться в дерьмо, дерьмо станет тобой!

1 из 10

В зале гаснет свет, и после нескольких в меру дурацких трейлеров на экране появляется вид, достойный кисти старых мастеров. Ничего, это только начало. Где-то через полчаса зал начинают покидать самые нестойкие духом (и желудком). Еще полчаса — и бегство из зала приобретает повальные масштабы. Оставшуюся наиболее мужественную половину зрителей ждут довольно тяжелые два часа. Впрочем, для них припасена пара-тройка гэгов, которые гарантированно вызовут в зале облегченный, хотя и несколько нервный смех. В том числе и финальный, да, про музыку и живот, после которого редкий зритель не скажет на ушко спутнику/-це, что от фильма у него такие же ощущения.

И их можно понять. Благородный дон Румата битых три часа перемещается по мрачным черно-белым локациям, вступая во взаимодействие с окружающими предельно отталкивающей внешности, журчат и капают телесные и иные жидкости, летает домашняя птица, что-то постоянно свисает с потолка, мальчики показывают неприличные жесты и копаются в кишочках мертвецов. Смысл потерянно бродит где-то за пределами кадра, в героях начинаешь разбираться в лучшем случае к середине фильма. Зато присутствуют: женская грудь во весь экран, голая и не совсем чистая задница, эрегированный ослиный пенис крупным планом на полминуты. Соседка гневно шепчет своему молодому человеку: «Валера, зачем ты меня сюда привел?». Парочка геев впереди: «Пазолини отдыхает».

Действительно, по обилию насилия, жестокости и общей тошнотворной атмосфере последний фильм Германа вызывает ассоциации с последним фильмом великого итальянского режиссера. Но это только на первый взгляд. Все творчество Пазолини пропитано бурной, неукротимой тягой к жизни, которую режиссер находил в Евангелии и в античной драме, в арабских сказках и средневековых романах. «120 дней Содома» легко трактовать как столкновение смертельно жестокой силы пожилых фашистов с юной витальностью унижаемых и истребляемых ими героев. У Германа все по-другому. Тут нет ни «верхних», ни «нижних», все его герои на равных в устрашающем круговороте бессмысленного насилия и смерти. Если героиня Пазолини взывала к оставившему ее богу со дна чана с экскрементами, у Германа бог и сам бредет по горло в нечистотах вместе со всеми верующими и неверующими в него. Бог устал, у него болят колени и душа, и все, что он может, это наигрывать мертвяще холодный джаз, от которого все затыкают уши.

Другое принципиальное отличие состоит в том, что «120 дней Содома», несмотря на радикальность художественного высказывания, это довольно традиционный нарративный фильм, что подчеркивается и названием, устанавливающим временной и пространственный промежуток действия, и четким делением фильма на части. Напротив, вся фильмография Германа есть хроника постепенного отказа от нарратива, от традиционного сюжетного кино. Для Германа важнее не рассказать историю, а передать ощущение. Отсюда мучительная предметность мира Арканара, бессмысленность и алогичность действий героев, вопиющая разница между героями фильма и романа. Отсюда бесконечная вереница звероподобных лиц, тычущихся в камеру, косноязычно бормочущих что-то, заслоняя и заглушая вроде бы главных с сюжетной точки зрения героев. Все они существуют, лишь пока на них смотрит камера в обруче на голове Руматы, а через нее — земные историки, принадлежащие к несравнимо более развитой цивилизации, которые, наверно, как и зрители в зале, в эти моменты морщатся и ругают про себя Румату: ну что он только одну грязь показывает! неужели нет чего-нибудь более приличного? Извините, нет.

Кстати об историках. В советской исторической науке преобладал марксистский взгляд на историю, согласно которому все без исключения общества проходят через смену единых исторических формаций. Это приводило к забавным попыткам отыскать какое-нибудь армянское или китайское Возрождение, и Стругацкие в романе, среди прочего, скрыто полемизировали с этой доктриной. В западной исторической науке, напротив, к середине 20 века стало практически общепринятым, что каждое общество идет по индивидуальному историческому пути, и поэтому герои фильма, рассуждающие о возможном Возрождении на другой планете, для западного зрителя выглядят несколько странно. Также мы теперь знаем, что Средневековье — это далеко не просто «темные века», а Возрождение — совсем не такой «луч света в темном царстве», как полагали советские историки. Однако Герман не заинтересован ни в том, чтобы принимать во внимание достижения современной медиевистики, ни в том, чтобы следовать сюжету Стругацких, и чтобы не разочароваться в фильме окончательно, это важно понимать. «Трудно быть богом» — это беспощадный, бескомпромиссный, мизантропически тяжелый взгляд на человеческую историю, общество и культуру одного-единственного человека, Алексея Германа. Вы можете с ним не согласиться. Это вполне вероятно. Вам он может не понравиться. Это еще более вероятно. И тем не менее, собраться с духом и посмотреть фильм стоит. Потому что кроме экскрементов, крови и жестокости в фильме можно увидеть и выдающуюся работу оператора, и самоотверженную игру актеров, и уникальный, ни на что не похожий киноязык одного из лучших российских режиссеров.

Великий режиссер Алексей Герман. Я очень хорошо запомнила цитату в одной из написанных им книг: Если ты хочешь заниматься искусством, и не желаешь участвовать в великой стройке мусорной кучи блокбастеров, твой фильм просто не дойдет до киноэкрана. И нет ни малейшей разницы, ждал ли ты ответной пылкой любви от своего народа или ты устраивал себе свой маленький праздник самовыражения. Получается так, что в любом случае — снимай, не снимай — всё равно никто смотреть не будет.

— Я посмотрела! Борис Стругацкий в интервью в мае 2010 года говорил, что Герман с ним «ни по каким вопросам не советовался». При этом Стругацкий заявил, что «заранее знает, что фильм получится замечательный и даже эпохальный». Это он конечно погорячился! Чем руководствовался и что хотел сказать нам зрителям, любящим хорошее кино, этим фильмом режиссер? То ли он смеялся над самим собой, то ли разочаровался в жизни так, что посмел гениальное произведение Стругацких превратить в отхожее место!

Если Вы не читали книгу вы никогда не поймете о чем этот фильм! Нам дарят мир по колено в навозе: смачный, воняющий, булькающий. Мир, не понимающий своей грязи и упивающийся ею. Здесь то и дело принюхиваются, отплевываются, страдают от вшей и клопов. И больше ничего в этом фильме нет. Вы не увидите сюжета, игру актеров и смысла! Да, я вам и не советую терять время на просмотр. Прочтите лучше книгу!

1 из 10

Но только Алексею Герману за его выдающийся талант и мастерство в прошлых работах!

Ждала этот фильм очень долго. Год за годом все смотрела новости, все гадала — когда же выйдет? В феврале 2013 года умер Алексей Герман. У меня такое ощущение, что он не хотел дожить до премьеры. Боялся, как воспримут, понимал, что мнения будут разные, а он старый человек, он мог не выдержать. Для него все было в этом фильме, его лебединая песня. Так и получилось в итоге, он отпустил свою картину. Но ждала еще год, до февраля 2014, пока закончат озвучку и, наконец, выпустят в прокат. Надеялась посмотреть в кино, готовилась, перечитала любимую с детства повесть. И вот, неожиданно, в нашем провинциальном городе этот фильм решили не показывать. Без объяснения всяких причин. Прокатили только в одном кинотеатре, который находится почти за чертой города, одним сеансом в день. Добраться не было возможности. Поэтому опять ждала, пока не появится в интернете. А уже стали появляться разные мнения, посмотрите процент положительных и отрицательных рецензий — 50 на 50. Вообще, мое мнение, стоящая картина всегда вызывает противоречивые мнения, и именно в таком соотношении. Но стали закрадываться сомнения — не будет ли такое долгое ожидание напрасным. И вот, наконец, посмотрела. Уже без особого энтузиазма, даже со страхом в начале. Досмотрела до конца, и вздохнула с облегчением, потому что опасения оказались напрасными.

Зритель привык видеть точную экранизацию литературного произведения. А что, в основной своей массе, представляли люди, читавшие «Трудно быть богом»? События, приключения, диалоги. Да, были там и грязь, и ужасы, и страдания. Но читатели оставляли это за пределами воображения, не фокусировали взгляд, в то время как именно ужас арканарского бытия являлся ключевым фактом в произведении. Румата был тренированным прогрессором. Отчего он должен был сойти с ума — от вида двух трупов и грязной лужи? Нет, чтобы дойти до нечеловеческого состояния, Румата должен был видеть нечеловеческий ужас, день за днем, год за годом. Этот ужас копился в нем, пока не переполнил чашу терпения. И это должен был почувствовать зритель, за почти 3 часа просмотра наполнится этим ужасом, а иначе сама картина не имела бы смысла. Многие зрители к такому испытанию оказались не готовы. Хотя, лично мне, смотреть «Хрусталев, машину!» было на порядок тяжелее, хоть и не было там такой многочисленной грязи, а все же «Трудно быть богом» — вполне можно вынести, даже мне, человеку довольно впечатлительному. Но зритель не потянул и этого.

И еще одна трудность для зрителя — повесть Стругацких нужно перечитать до просмотра фильма, и сделать это нужно обязательно, иначе зрителю очень трудно будет понять происходящее. Алексей Герман интерпретировал повесть, сделав не точный пересказ, а парафраз и размышление. Сами Стругацкие были сторонниками того, чтобы экранизации их произведений отличались от оригинала, ибо повторять дважды одно и то же — не интересно. Какие-то эпизоды дополнены, какие-то, например, встреча прогрессоров с Земли, абсолютная режиссерская импровизация. Хронология многих эпизодов не соответствует роману, более или менее точно по книге показана только заключительная часть — ночь резни и приход к власти Черного ордена. Финал Герман кардинально изменил, но мне его решение понравилось. Гениальная сцена, где Румата сидит в луже в одной рубахе и говорит: «С вами на Землю не полечу». Герой потерял связь с домом, ненавистная планета затянула его окончательно. Здесь важно — он подчеркивает слово «с вами» — т. е. мы, земляне, бессильны, с нашими теориями, отличными от реальности. Наши попытки вмешательства в историю оказались бесполезны, и даже губительны. Мы ничего не знаем, не понимаем, на Земле, в мире Полдня, мы слепы, мы ушли далеко вперед, и забыли, какими мы сами были. Поэтому я не хочу идти с вами, я хочу идти своим путем. Это германовкое переложение «Трудно быть богом» — более натуралистичное, пессимистичное. Кто знаком с творчеством братьев Стругацких, тот знает, что сами авторы прошли долгий путь, начиная от светлых и идеализированных произведений, к которым можно отнести и ТББ, до более взрослых, сложных вещей, где на смену вере в доброе и прекрасное приходит чувство отчаяния и безнадежности. Если бы повесть «Трудно быть богом» была написана в наши дни, она была бы именно такой, какой отразил её Герман. И я на этот счет спокойна, я на 100% уверена, что авторы одобрили бы такую экранизацию. Это огромный труд, и это потрясающая авторская работа.

Фильм очень красивый. Парадоксально говорить это применительно ко всем ужасам, показанным в нем, но это так. Каждый эпизод проработан до мелочей. Множество мелких деталей украшают кадр. Особенно красива съемка от первого лица. Очень понравились, например, железные перчатки Руматы, часто крупным планом показывают руку в перчатке. Стальная рука, которая гладит голову — это эффектно, заставляет задуматься. Там много всего, нужно смотреть внимательно, вглядываться в каждый кадр, вслушиваться в каждое слово. Говорят не очень внятно — вот это раздражало.

Румата в образе Леонида Ярмольника — получился. Именно таким, каким я его представляла по книге. Даже лучше — более саркастичным, приземленным. Но таким же добрым. «Сердце моё полно жалости. Я не могу этого сделать».

Хочу напоследок обратится ко всем, кто еще собирается посмотреть фильм. Во-первых, смотрите обязательно, и никого не слушайте. Во-вторых, обязательно перед просмотром прочтите или, еще лучше, перечитайте оригинальную повесть. В-третьих, ничего не ждите, не о чем не думайте, ни на то не надейтесь, просто смотрите внимательно и думайте, это не просто, но вы все-таки попробуйте.

Никогда, слышите, никогда не смотрите этот адовый трэш в исполнении г. Германа. Причем прошу учесть, что мне его фильмы нравятся («Мой друг Иван Лапшин», «Проверка на дорогах»). Здесь нет ничего общего с творчеством Стругацких, особенно с литературной атмосферой шедевра «Трудно Быть Богом». Это фильм Германа — абсолютная помойка. Я старательно всматривался в сюжет и в героев фильма — все, что я увидел на протяжении почти 3-х часов, могу сказать в двух словах — похмельная блевотина. Румата здесь — заплеванный, вечно липкий, не имеющий возможности протрезветь имбецил. Земляне-наблюдатели — слюнявые от попойки губошлепы. Кира — символ чистоты, терпения и невинности среди всеобщего мракобесия в романе, здесь — склочная харкающая невротичка. Уно — мальчик-слуга — в романе крепко привязавшийся к Румате мальчишка, добрый и надеющийся на чудо — в фильме представлен в образе недоё… недоделка. И мастеру позволено ошибаться, он тоже человек, но зачем же мешать с говном гениальность Стругацких и надежды зрителя?