Рецензии

Фильм-катастрофа, начинающийся с конца света и всеобщей гибели, и продолжающийся безумно красивой историей этой катастрофы.

Это именно тот редкий фильм, который мне понравился сразу же и, наверное, навсегда. Очень не похоже на остальные работы этого неоднозначного режиссера. Эта подобрее и человечнее что ли… Особенно, если сравнивать с последним его фильмом, который я видел — Антихрист, и который по сравнению с Меланхолией кажется очень топорным и грубым, нет той присущей фон Триеру тонкости, которая у него как раз всегда была, несмотря на склонность к пошлости.

Кому то Меланхолия может показаться скучноватой в первой или второй половине, кому-то будет мало действа для фильма-катастрофы, но, блин, до чего же он клевый. И плевать на все остальное.

Здесь все на высоте. И великолепная игра актеров, которая просто завораживает после всей американской жвачки — Данст лично для меня просто открылась с новой стороны, оказывается я ее сильно недооценивал, прекрасно сыграла. Позже случайно наткнулся на старую новость о Кирстен и ее реабилитации в психлечебнице незадолго до съемок картины, тогда и становится понятна эта завораживающе настоящая пустота в ее глазах. Шарлота Генсбур, несмотря на то, что она вроде бы на втором плане, очень заметна и практически не уступает Данст. А картинка, которую хоть сейчас можно ставить в рамку и — в музей. Причем, что удивительно, Триер смог одновременно показать планетарный масштаб катастрофы и камерность, до которой низводится весь этот размах в виде одного особняка, одной семьи, двух сестер.

Ну и музыка, конечно же, тут вне всяких похвал. Это волшебно. Это Вагнер.

После просмотра Меланхолия еще долго не отпускает. Ты еще там. Еще долго смакуешь, думаешь, ищешь ответы, смотришь на происходящее с разных сторон, объясняешь самому себе что-то свое.

Браво.

Появление столь чарующего фильма, не могла не произойти без курьеза, который случился с режиссером после премьерного показа, в результате чего режиссера объявили персоной «нон грата» на Каннском кинофестивале. Может, это только увеличило интерес к картине, может, наоборот отвернуло от зрителей, как бы то не было, это не мешает нам им восхищаться.

Для датского режиссера Ларса фон Триера, соавтора киноманифеста «Догма 95», на первый план выходит сюжет и персонажи. Его персонажи продуманы и живые.

Начальные 8 минут пролога отсылают нас к картине Кубрика и больше напоминают работы кистей Милле и Брейгеля в прекрасной увертюре Вагнера. Может, здесь мы видим несбывшуюся мечту Триера стать художником.

Фильм о конце света, но не про конец света.

Триер не пытается нас запутать, с самого начала мы понимаем, чем закончиться фильм. Режиссер говорил, что ему не хотелось отвлекать зрителей от иррациональных поступок и переживание главных героев на фоне неминуемой гибели планеты.

В центре сюжета переживание людей. Триер разделяет меланхолию на два вида: Жюстина (отчуждение) и Клэр (отрешение). Первый вид характеризуется следующим: не сделан еще выбор жизненного пути и ты не знаешь, каким он будет, хорошим или плохим; испугавшись этого, ты бежишь от всего, лишь бы не делать этот сложный выбор. Второй — ты уже сделал выбор, и вроде все в порядке, но что-то не так. Гений Триер показал, что эта непонятное явление в жизни возникает из-за наличия планеты, которое влияет на людей. Тайное послание в том, что если мы поддадимся его влиянию, если будет находиться в состояние меланхолии, то неизбежно планета погибнет.

Поклонники теории о существование планеты Нибиру порадуются, так как триерова планета очень похожа на мифическую странствующую планету.

Если Вы еще не смотрели фильм, но хотите, то будьте готовы к двухчасовой скуке. А что Вы думали, если фильм называется «меланхолия». Люди сидят в печальном состоянии и молчат. Хотя в фильме один из самых пугающих концовок. Идея с проволокой и отслеживание размера планы просто великолепно и не на шутку меня испугало, я живо представил, что такое происходит сейчас. А так же в фильме самая прекрасная сексуальная сцена. Такого сексуального напряжения не удавалось достичь еще в кино.

Меланхолия — одна из самых впечатляющих, устрашающих и, в то же время, реалистичных картин, которые я когда-либо смотрела. По чувству страха, которое я испытала при последних кадрах фильма, он переплюнет любой хоррор.

Фильм поделен на две части, каждая из которых посвящена одной из сестер — Жастин и Клэр. Они абсолютно разные — и части, и сестры. Нам показывают реакцию каждой женщины на приближающуюся опасность: Жастин потихоньку сходит с ума, проявляя особые экстрасенсорные способности, а Клэр агонизирует и мечется в поисках спасения.

Картина фон Триера в его видении конца света разительно отличается от виденья других режиссеров, уже снимавших на эту тему. По началу вам не понятно, к чему вся эта свадьба, эти подробные сцены общения между собой родственников, проблемы жениха и невесты и т. п. Но каждая сцена постепенно приближает нас к развязке, накаляет атмосферу фильма, которая в самом конце просто жгет нервы и заставляет испытывать самый настоящий животный страх!

Фильм однозначно стоит просмотра, хотя первая часть не отличается расторопностью повествования. В любом случае фон Триер снял кино в своем духе, приправив мрачной и одновременно прекрасной музыкой Вагнера — поклонникам режиссера это должно понравится.

«Меланхолия» стала моим первым знакомством с Ларсом фон Триером, и признаться честно, он поразил меня, шокировал, очаровал. Ещё ни один фильм не был просмотрен мною с такой педантичной внимательностью и фанатичной неотрывностью; ещё ни одна кинолента не оставляла после себя такое долгое послевкусие; ещё никто так метко и тонко не попадал в цель, в самое сердце темы о безобразии человеческого общества (о бессмысленности жизни?) и конце человека как индивида и как вида.

«Меланхолия» — это философия символизма. Запечатлённая печаль автора, скорбящего об этом мире; горькие доказательства бессмысленности существования такой формы жизни. Если хотите, вызов современному иллюзорному обществу потребления. Но по мне — это не вызов, просто констатация фактов. Меланхолия — это не болезнь в том смысле, в котором мы привыкли её понимать. Особенность такого недуга — способность, даже потребность к анализу всего происходящего под определённым углом, чаще более правдивым, чем у остальных; уход от любого самообмана, от любых попыток найти смысл. Ведь как бы мы не настаивали — всё тлен и всё когда-то исчезнет; каждый смертен; и меланхолики в конечном итоге всегда оказываются правы.

Две сестры, показанные в картины, части одного целого, две разные половины одного явления: добра или зла, света или тьмы, жизни или смерти, разума или безумства — всё равно, с чем их ассоциировать, конец у них одинаков. Но Жюстин, несущая бремя болезни на своих хрупких плечах, и сквозь оболочку собственной депрессии разглядывая окружающий мир, понимает значение планеты двигающейся на Землю, поэтому и не боится её. Скорее она её жаждет и ждёт. Система жизни созданная людьми начинает противоречить природе, которая создала самих людей. В современном мире всё должно быть подчинено человеку, считает общество. Жюстин понимает что это не так. И как только равновесие хоть чуть-чуть пошатнётся, оно будет восстановлено с помощью высших сил. Нужно знать своё место. Нужно быть чистым, что бы жить. Меланхолия справедлива к людям, Жюстин — к звезде. В свою очередь запрограммированная сестра, вторая половинка, это живущее по схеме, нарисованной кем-то другим, существо, которое дрожит от одной мысли о звезде, не видит её справедливости. Она ненавидит свою сестру за правду, которую та попеременно изрекает и хочет считать её неправой, потому что сама не больна, потому что не может смотреть реальности в глаза. У неё есть необоснованная надежда спастись до самого конца. Она не смириться со смертью планеты, потому что она не видит в этом ни своей, ни общечеловеческой вины.

Меланхолия отрезвляет. Может быть, она есть выход, есть осознание нашей жизни, шанс всё исправить пока не поздно? Или она является опасным недугом, который убивает жизнь в теле заблаговременно, до биологической смерти, заставляя лишь безучастно наблюдать за остальными, соглашаясь с любым решением судеб, с любыми участями, без малейшего желания что-либо поправить или что-то спасти?

Я не знаю точно, о чём хотел сказать Триер. И не уверена, что поняла его «Меланхолию». Но что-то подсказывает мне, что его фильм, пусть и утрированная, но всё-таки картина нашего мира, через призму честности и объективности.

10 из 10

Сюрреализм. Напряженно — меланхолично. Меланхолично-напряженно. Напряженная меланхолия. Меланхоличное напряжение. Напряги меланхолию. Замелонхоль напряжение. Сюрреализм)

Серая пряжа окутывает меня, Меланхолия танцует танец смерти с Землей, ты бежишь по поляне, пытаясь укрыть себя и сына от града, он собирает ветки для шалаша в лесу, а я плыву вдоль кувшинок в фате и свадебном платье по прозрачно-меланхоличному озеру. Замедленное действие — так, что можно рассмотреть движение каждого мускула под музыку Вагнера. А за пару дней до этого — свадьба, свадьба, точнее — ее торжество. я и новоиспеченный муж, и эти люди, эти танцы, обязательная программа. Фарс, фарс. Какая пошлость. Знают ли эти люди, пьющие весь вечер за новобрачных, что их мнимые ценности скоро перестанут что-то значить? Что скоро вообще уже все будет неважно, и все, что останется после — это невесомость? Невесомость и космос.

***

Бывают фильмы, которые смотрятся на одном дыхании, бывают и такие, конца которых ждешь больше, чем начала — и не потому, что интересно, чем все закончится, а просто потому, что хочется скорее покинуть зал кинотеатра. И ваш фильм, уважаемый Ларс, заставлял меня думать не только о его сюжете, но и о том, когда же фильм закончится. Но у меня такое правило — если включила фильм — надо его досмотреть до конца.

Я ненавижу съемки пьяного оператора. Бессмысленные наезды, отъезды, странное кадрирование — все это выглядит так, как будто это снимал загулявший шафер. Эти прямые склейки, перебивки. Кажется, что все происходит в реальном времени — так, как будто ты и сам находишься на этой свадьбе, являешься частью этого карнавала, где все носят маски веселых, учтивых, счастливых людей, которые рады за молодоженов. Как же гадко и противно внутри этого цирка.

Уважаемый Ларс, видимо этого эффекта вы и добивались. Но я все еще продолжаю ненавидеть такую операторскую работу, увольте.

А невеста потихоньку сходит с ума, ей овладевает (М)меланхолия…

А во второй части — эти томные взгляды, эта чрезмерная реалистичность. И это ожидание столкновения, неизбежного конца, это нарастающее напряжение, депрессивно-меланхоличные настроения передаются зрителю. Он смотрит это кино — может, он уже в него влюблен и тут же побежит купить диск, чтобы поставить на полку рядом с любимыми фильмами. А может — он ненавидит этот фильм, но он продолжает смотреть, и, не понимая почему, им овладевает это состояние безразличия/истерики/меланхолии.

Дорогой Ларс, я понимаю, что это режиссерские приемы, и, возможно, я только что досмотрела киношедевр.

Я написала лишь малую долю того, что смогла подметить. Я увидела многое, но недостаточно, — мне кажется, что там есть что-то еще. Вот это глупое чувство — как будто я смотрю киношедевр, но, видимо чего-то не понимаю. Или я упустила что-то важное. Вот это чувство, когда зритель чувствует себя дураком — я ненавижу его. Ну, и еще, конечно, «съемки пьяного шафера».

Прошу прощения, если мое мнение не совпадает со многими другими. Но фильм мне пришелся не по вкусу — не потому, что он зануден и доступен не каждому. Я многое поняла в нем, но он все-равно мне не понравился.

Уважаемый Ларс. Ваше имя на слуху, и я часто слышала про вас. Но не смотрела почти ничего из ваших работ. И тут — какая удача! «Меланхолия», о которой многие говорят «определенно, шедевр», полусумасшедшая Кирстен Данст, которую я не очень люблю и лучик солнца — Александр Скарсгард (один из немногих блондинов, которых я обожаю). За само состояние, которое передает ваш фильм зрителю я бы поставила вам хорошую оценку. Но за идею того, что все сущее вам ненавистно… И никому будет не жалко исчезновения Земли с карт галактики… нет.

Она. Она многое знает, но мало во что верит. А я верю во многое. В семью, любовь, в чудо. И в те чертовы мнимые ценности, которые, от части навязаны нам обществом с рождения, и в те, которые рождаются в наших сердцах — у каждого свои.

***

Кстати, фасолинок в банке было 678, и я это знала с самого начала. Но в свадебной лотерее участвовать не стала. Фарс, фарс, Пошлость, комедия. Просто маскарадный цирк и глупые конкурсы.

Я слегка безразлична, полусумашедша, депрессична, меланхолична. Я не боюсь ванны, но не хочу ее принимать. И смерти я не боюсь, и принять тот факт, что она близко — мне почему-то легко. Легче, чем принять эту ванну.

(Про себя, зритель: а где-то посередине второй главы, она почему-то принимает не водно-обычные, а Меланхолично-лунные ванны, ночью, обнаженной…)

Только на нашей планете есть жизнь в этой огромной вселенной, и мы — не лучшее ее проявление. И скоро от этой жизни останется лишь невесомость. Невесомость и космос, ведь Меланхолия танцует танец смерти с Землей, ты бежишь по поляне, пытаясь укрыть себя и сына от града, он собирает ветки для шалаша в лесу, а я плыву вдоль кувшинок в фате и свадебном платье по прозрачно-меланхоличному озеру.

Волшебный шалаш спасет нас. Под музыку Вагнера нас накроет взрывной волной.

(Сюрреализм. Замелонхоль напряжение. Напряги меланхолию. Меланхоличное напряжение. Напряженная меланхолия. Меланхолично-напряженно. Напряженно — меланхолично… Сюрреализм)

8 из 10

Все живое умирает. В этом фильме человек боится не смерти, а гибели всего и всех от столкновения с планетой. И это действительно очень страшно.

Как же ведут себя люди?

Да, надо сказать, довольно предсказуемо, а в конце фильма просто достойно восхищения.

В начале фильме, точнее, в I части «Жастин», героиня ведет себя, как нам кажется, очень предсказуемо: убегает от жениха и гостей? принимает ванну? устраивает скандальчик с шефом и, уж совсем странно, совращает незнакомого юношу. А потом мы узнаем; ей открылась страшная тайна: далекая (Пока!) звезда грозит всем гибелью. Страшно? Да! И вот она не знает, что с этим открытием делать, и.. . делает то, что делают дети: истерику!. Это своеобразная психологическая защита, ведь надо найти оправдание гибели людей. Потерять лучше плохое — так пусть все (и она сама) станут плохими, чтобы жалко не было.

А люди в этом фильме все обыкновенные, как во все времена. И гибели такой ни они, ни Земля не заслужили.

А «Меланхолия» — это грусть и тоска по жизни, обычной: по-детски сказочной и доброй, как на картине Питера Брейгеля, и музыка (Richard Wagner — Tristan and Isolde) дивная, созданная тоже человеком. И Земля прекрасная, да и планета — убийца тоже.

P.S. фильм в коллекции с самого выхода, ждал и вот посмотрел… «выдержка» дала свое.

Мы знаем, чем все закончится.

Помпезная свадебная вечеринка, которая хуже, чем любые похороны, в которой все прописано и следует определенному плану. Свадебная вечеринка, в которой царит лицемерие и притворство. Джастин разрушает все за один вечер: бросает своего мужа; проводит брачную ночь с молодым клерком; рушит свою карьеру; не оправдывает надежд сестры и ее мужа; теряет своего отца — единственного, к кому она питала теплые человеческие чувства. Джастин обрывает себя со всем миром и впадает в депрессию.

This is the end…

Клер пытается всеми силами зацепиться за тот привычный мир, спасти своего сына; она не может до самого конца смирится с концом, погружаясь все глубже и глубже в удушающее отчаяние.

Джон заряжен оптимизмом и уверен в том, что все обойдется. Ему даже начинаешь верить; но Ларс Фон Триер беспощаден. Джон сдается быстрее всех, оставив Клер и Лео одних перед огромной планетой, готовой размазать Землю в космическую пыль.

Лео — воплощение несбывшихся надежд, планов, желаний. Бедный маленький мальчик.

Джастин смиряется. Она не сопротивляется и ждет апокалипсиса, укрывая крылом спокойствия и безразличия Клер и ее сына Лео. Джастин незачем больше жить. Ей нужна эта планета. Она спокойно принимает смерть.

Melancholia — картина о том, готовы ли мы к концу света. Способны ли мы предвидеть его и успеть сбросить цепи, связывающие нас с прежним миром. Готовы ли принять неизбежное. Хватит ли у нас смелость встать лицом перед смертью.

Есть ли нам, что терять?

7,5 из 10

Представьте. Живете вы, живете, как все, едите, пьете, общаетесь, спите. У вас много планов на будущее и, возможно, на завтра. А что, если это завтра не настанет никогда?

Ларс фон Триер — странный режисер. Кто-то его восхваляет, кто-то ненавидит, для кого-то его работы не представляют художественной ценности. Просмотр Меланхолии был для меня первым знакомством с его работами. И данное творение не просто оставило след в моей душе, оно странным образом всколыхнуло меня, заставило ощущать те же страхи, метания, что царили в душах героев на экране. Заставив ждать конца.

Обычные фильмы-катастрофы чрезвычайно насыщенны экшном, действиями и порой в них отводится крайне мало времени для демонстрации эмоций и переживаний героев. Поэтому, вероятно, основные претензиии большинства к данному фильму будут в медленном и неторопливом развитии событий. И эти люди забывают о том, что основные действия картины проходят через восприятие героини Кирстен Данст. Героиня психически больна, ее пожирает меланхолия. Посему и у всего фильма создается некий своеобразный настрой отчуждения, душевных терзаний и метаний. Меланхолики никогда не найдут себе успокоения: они не будут счастливы даже на собственной свадьбе, их душа будет разрываться, пока их тело безвольным мешком не упадет на пол и меланхолия не поглотит их.

Апокалипсис застает героев далеко не сразу. Здесь никто не пытается бежать, прятаться, пытаться скрыться от неминуемого конца. Момента, когда Меланхолия, огромная зловещая планета поглотит все живое на земле. Есть лишь они и долгое, мучительное ожидание смерти. Для некоторых единственным выходом является приближение смерти, нахождение покоя.

Во мне фильм пробудил страх и оставил пустоту. Пожалуй, банальное описание эмоций, но это так. Картина поглощает с первой же минуты, настраивая зрителя на просмотр долгим прологом с тревожной музыкой, с красивыми метафоричными мазками отчаяния. Пожалуй, в этом и есть секрет Ларса фон Триера: умелое сочетание цветов, отсутствие лишних фраз в диалогах, атмосферная музыка. В этой палитре меланхолии нет ничего ненужного. И все стремится к одному.

Смотреть исключительно в подавленном расположении духа, поздним вечером в полном одиночестве.

Но смерть все равно придет. В конце.

10 из 10

Как бы ни претило мне чересчур претенциозное определение артхаусного кино, как «кино не для всех», «искусства для избранных», но для картины Ларса фон Триера «Меланхолия» я не могу подобрать более подходящей характеристики. Вряд ли кто-то осмелится назвать этот фильм бездарным, но понять и должным образом оценить его смогут далеко не все. Многие воспримут происходящее на экране лишь как плод больного воображения человека с пошатнувшейся психикой, и будут по-своему правы. Ларс фон Триер начал работу над фильмом, будучи в глубокой депрессии. Возможно, поэтому образ Джастин, одной из главных героинь, получился настолько живым и достоверным. Безусловно, здесь присутствует и заслуга Кирстен Данст, исполнившей эту действительно непростую роль. При всем моем неоднозначном отношении к творчеству вышеупомянутой актрисы, думаю, что Ларс фон Триер должен был остаться доволен результатом ее работы.

Из двух сестер, за жизнью которых мы можем наблюдать, именно образ Джастин для меня более близок, а чувства, показанные Кирстен Данст, знакомы и понятны. Но вот смогла ли она довести их до крайности, как того требовалось по режиссерскому замыслу? Лично мне не хватило в ее персонаже трагизма, максимальной безысходности, граничащей с отчаянием.

Однако тех эмоций, которые передала Кирстен Данст, уже достаточно для того, чтобы изобразить контраст с образом сестры Джастин — Клэр, воплощенным на экране Шарлоттой Генсбур. Ей, на мой взгляд, роль удалась намного удачнее. Нарастающие с приближением конца ужас и паника в ее изображении выглядят на самом деле драматично и вместе с тем очень естественно.

Связующим звеном между этими двумя противоположностями является персонаж Кифера Сазерленда, сыгравшего мужа Клэр — Джона. Ученый, упрямо верящий в могущество человеческого разума, он с нетерпением ждет величайшее событие в истории астрономии и даже не допускает мысли, что оно может стать последним из чудес, увиденных человечеством.

Кто же из этих троих окажется самым стойким на пороге апокалипсиса? Кто сможет достойно встретить эту незваную гостью из глубин космоса, несущую гибель всему живому? В свойственной ему манере Ларс фон Триер даже в сюжете о таких глобальных событиях на первый план ставит процессы, происходящие в пределах всего одной человеческой души. И то мастерство, с которым он воплощает свою идею в реальность, достойно восхищения. Здесь нет ни одного лишнего кадра, каждая картина на экране играет на поддержание требуемой атмосферы. Классическая музыка, звучащая именно тогда, когда это необходимо, усиливает напряжение. И, наконец, профессиональная операторская работа создает эффект присутствия, повышающий реалистичность.

Итог: «Меланхолию» можно назвать шедевром киноискусства. Но этот фильм настолько своеобразен, что если вы решили его посмотреть, постарайтесь не спешить со всякого рода оценками и суждениями.

Как же долго мои руки тянулись к этому фильму, как долго я уговаривал самого себя его, наконец, посмотреть. Увы, после «Антихриста», как-то уже не хотелось трогать творчество Триера, но я не сдержался.

Трейлер, как говорится, зацепил. И вот в конце концов я решился посмотреть фильм ночью, на языке оригинала и в полном одиночестве (что было одновременно и плохой и хорошей идеей, поскольку удалось полностью прочувствовать фильм, но не удалось найти в нем что-то хорошее). В итоге, впечатление от фильма осталось неоднозначное. Это рецензия отрицательная, но с высокой оценкой. Поясню почему:

Вообще, являясь большим любителем фильмов про апокалипсис и постапокалипсис, я посчитал своим долгом посмотреть этот фильм и был просто поражен. Поражен мастерством, с каким Триеру удалось создать невообразимо тягучую, завораживающую атмосферу уныния, вызывающую полнейшую депрессию и желание вести себя подобно главной героине — Джастин — в первой части фильма или подобно ее сестре — во второй. При просмотре появилось такое впечатление, что я опускаюсь на дно океана и с каждой секундой на меня все сильнее давит толща воды.

Даже еще до того, как начала проявляться сюжетная линия планеты Меланхолии — а это, я бы сказал, и есть главная сюжетная линия — можно было ощутить надвигающуюся угрозу. На самом деле, есть много фильмов о конце света, которые начинаются с какого-то веселого события, будь то вечеринка или, в нашем случае, свадьба, дабы подчеркнуть контраст между жизнью и смертью. Здесь все наоборот. В этой конкретной свадьбе совершенно нет ничего веселого. Возникало стойкое чувство одиночества, не смотря на присутствие людей. Нам позволили немного пожить в шкуре главной героини, и это именно то, чего ожидаешь от хорошего фильма.

Здесь есть атмосфера, музыка, идеально вписывающаяся в фильм, прекрасно-страшная картинка. Но здесь нет ни души, ни любви, ни смысла. Один только страх, а на страхе далеко не уедешь.

По натуре своей я оптимист, именно поэтому мне так тяжело дался этот фильм и так сильно впечатлил. Но для меня лично это была совершенно бездушная картина.

Во второй части не было ничего человеческого, даже переживания Клэр никоим образом не цепляли. Не было ни чувства жалости, ни сопереживания. Просто один огромный отдельный психоз, с четырьмя персонажами, отошедшими на второй план. Совершенно непонятен и нелогичен был поступок Джона.

С технической точки зрения фильм великолепен, начиная с актеров и заканчивая освещением. Без них, собственно, ни о какой атмосфере не могло быть и речи. С психологической точки зрения, фильм многое сказал о состоянии души режиссера.

Если подвести итог и собрать все впечатления воедино, то мне, как зрителю, из этого фильма удалось вынести лишь чувство глубокого уныния. Даже красивая картинка не приносила никакого эстетического удовольствия из-за сильной эмоциональной подавленности. И хотя я признаю, что так четко передавать состояние психической неуравновешенности очень и очень трудно, сам фильм мне не понравился. Я не могу назвать его глубоким или философским, даже как драму воспринять не могу, скорее просто очень сильный психологический триллер, и именно с этой точки зрения я и оцениваю фильм.

7 из 10