Рецензии

Прежде всего хочу отметить, что фильм не показался мне очень сложным. Во-вторых, несмотря на то, что Коэны в интервью особо отмечали, что фильм для евреев, мне показалось, что на месте Гопника мог быть абсолютно любой человек, только вместо всяких бар-мицв и раввинов были бы, скажем, юбилей 40летия и психотерапевты.

Про раввинов — опять же, мне кажется, что они вовсе не бредят, а дают Ларри максимально чёткие и конкретные ответы. Другое дело, что Гопник, как типичный «интеллигентишка» просто не может снять шор и посмотреть на мир как надо.

Первый раввин: Гляди на всё незамыленным взглядом, сбрось предрассудки и тебе станет легче. Равносильно христианскому «будьте как дети». Ларри, понятно, этого не принимает (хотя затем и размышляет, что это может быть правильным), точно так же, как фанат Киркорова не может принять Баха.

Второй раввин: Ничто не имеет значения, живи как тебе нравится, не парься, будь счастлив. Безусловно, обнаружение таинственных знаков на зубах — намного более редкое и сногсшибательное событие, нежели уход жены или ненормальный брат. Но всё можно пережить и быть счастливым — только не надо искать черную кошку в темной комнате. Меня очень удивило, что Коэны долго раздумывали, включать ли историю о зубах в фильм — по-моему, история эта — основной ключ к пониманию так сказать месседжа.

Третий раввин: Не имеет значения ничто вообще, кроме того, чтобы быть хорошим мальчиком. Остальное не в наших силах и не в наших интересах. А настоящий мир внутри, а не вне нас.

Вообще забавно, как часто кажется, что произведение становится над своим автором, как-то превосходит его. Коэны говорят, что это просто «история», но получилось у них намного большее, чем просто рассказать историю…

8 из 10

Великолепно

Заценил фильм Серьезный человек.

Сразу напомню, что этот фильм был номинирован на Оскар этого года, но ничего не выиграл. Конечно, к этой премии можно относится по-разному, можно боготворить, а можно насмехаться над ней, но что касается подбора тех фильмов, которые доходят до стадии номинация — то он безупречен и почти каждый фильм заслуживает упоминания на самой престижной премии кинематографа! А вот как выбирают победителей — это другая история…

Что касается самого фильма, то он по-своему прелестен. Братьям Коэнам удается снимать свои фильмы так, как никто больше не умеет, мало того, они сами пишут сценарии и продюсируют свои детища, а такое удается далеко не каждому (вспомните последнее подобное кино, Повелитель стихий, где режиссер разве что музыку не писал к своему фильму и что из этого вышло?). К сожалению, на мой взгляд, у братьев подобное не всегда получается, не всегда им удается снять фильм, который будет понятен и интересен для всех и каждого (например, мне ужасно не понравился их фильм Старикам тут не место, на котором я засыпал раза 4). Но все-равно каждый фильм Итэна и Джоэла остаются в памяти, если не вся картина, то хотя бы наиболее эффектные и неожиданные повороты, а их концовки всегда вводят зрителя в заблуждение и оставляют не у дел.

Данное творение, комедия до мозга костей, даже главного героя зовут просто и уморительно — Лари Гопник. Конечно юмор у фильма специфический, но не проникнуться им — невозможно. (а чего вы ожидали от авторов Бартона Финка?). Что мне особо нравиться в фильмах Коэнов — это их работа с актерами, я не знаю, что они дают им выкурить и чем поят, но в любом их фильме, самой сильной стороной является именно игра актеров, а также и то, что люди данной профессии верят в то, что произносят на сцене и проникаются своими персонажами настолько, что порой не понимаешь, что ты смотришь, очередное кино или ссору соседей через окно? И в итоге, даже если фильм вам не понравился и вам показалось, что братья схалтурили, вы хотя бы посмотрите великолепную игру актеров, всех до единого!

На этот раз у Итэна и Джоэла Коэнов получилась чертовски уморительная история, не лишенная доли иронии и капельки драмы.

7 из 10

Больше всего фильм похож на шутку внутреннего пользования.

Конечно все мы люди и не смотря ни на какие разницы культур, ситуация рушащегося мира-когда штукатурка облезает и все становится именно таким неприглядным, какое оно есть на самом деле нам в какой-то степени близка и понятна. Но как бы универсальна ни была трагедия краха обывателя пресловутой, хоть и еврейской, но все еще одноэтажной Америки, блеск скепсиса выделяющий её от массы того же рода понятен минимальному количеству зрителей. Иногда шестым чувством угадываешь что здесь наверное нужно смеяться, что вот тут имел место сарказм, а здесь ирония, но все это на уровне догадок.

Фильм идеально подходит для тех зрителей, которые любят смотреть как люди падают.

Братья Коэны — один из стабильных брендов кинематографа, этакий знак качества. С этим сложно спорить. Вот и на этот раз они создали глубокий и тонкий фильм… для посвященных.

Если же вы, устраиваясь поудобнее у экрана, не имеете никакого представления о значении слов «гашем», «гой», про раббе слышали только краем уха, а сочетание «кот Шрёдингера» вызывает лишь улыбку или смутное: «Да, что-то такое было…» — приготовьтесь провести 106 минут с непонимающе приоткрытым ртом, порой искажающимся в процессе зевания, и непроизвольно хлопающими глазами.

Нет, в принципе, здесь есть ряд эпизодов, не требующих дополнительных знаний для понимания — есть чему улыбнуться, есть о чём задуматься. Но в промежутках неизбежна скука из-за неспособности уловить и оценить подтексты, символы и параллели, которыми здесь пропитано чуть ли не каждое слово и действие.

Красивый фильм о поиске себя в мире искушений и соблазнов, смиренном принятии любых ударов судьбы — неспешный разговор по душам в чётко обозначенной компании «своих». Такая вот дескриминация зрителя по религиозному и национальному принципу — я обиделась…

7 из 10

Больше всего, за что мне нравятся фильмы братьев Коэнов, так это за их удивительную атмосферность, что присутствует в фильме на протяжении всего хронометража времени, которая придает отличительный оттенок творчеству этих режиссеров, создавая их собственный, неповторимый стиль. И фильм «Серьезный человек» не стал исключением из фильмографии Коэнов, обладая все той же отличительной особенностью — притягательной силой атмосферности.

После просмотра этого фильма всерьез задумался о том, что нужно бы освободить для братьев-режиссеров время и посвятить дальнейшему знакомству с их творчеством кусочек своей жизни, тем самым подтверждая тот факт, что Коэны — одни из самых любимых моих режиссеров.

Что же касается фильма, то, как выяснилось позже, я не совсем понял некоторые детали, которые в принципе и привели к такому размеру выставленных баллов. В частности, мне не совсем понятна кульминационная сцена, на которой заканчивается кинолента. Однако это в большей степени подталкивает меня к тому, чтобы в недалеком будущем пересмотреть картину и переосмыслить увиденное.

Так же стоит отметить игру Майкла Сталберга, которого я на экране вижу впервые. В целом хорошая актерская игра и потенциал с его стороны позволяют надеяться на то, что в скором времени этот актер сумеет проявить себя.

Неожиданно проигнорированный американскими киноакадемиками «Серьезный человек», самый национально-идентичный и трудоемкий фильм хулиганистых визионеров и певцов окультуренного эксплойта братьев Коэнов, можно со спокойной совестью рекомендовать к просмотру кому бы то ни было, независимо от степени кинематографического снобизма и положения отметки на шкале «синдрома знатока». Почитатели многослойности и ржачности, в данном случае, вполне могут соседствовать в предпочтениях.

Никаких миллионных гонораров, репортажей со съемок, узурпировавших обложки таблоидов примелькавшихся лиц, камин сун, 3D и прочего капиталоемкого хайпа. Являясь по сути чужеродными формальному Голливуду биологическими единицами, Коэны, кажется, без всякой задней мысли, произвели на свет фильм-реквием независимому американскому кинематографу for the masses, после кончины «Мирамакса» оставленному на произвол судьбы. Нервный смех и какая-то атмосферная тахикардия «Серьезного человека» по эмпирической мощи напоминает «Блоу-ап» Антониони, который появился накануне всем известных событий, а Майкл Сталберг (способный ученик Марселя Марсо), устраивающий в кадре блестящий бенефис, поразительно похож на Хоакина Феникса и на Квентина Тарантино одновременно, то есть, на две знаковые фигуры независимого кинематографа последних двадцати лет.

Начавшись анекдотичной интерлюдией на тему мистических верований и семейных отношений в старых штетлях, сюжет постепенно поворачивает на стезю бытописателей невротичного среднего класса, протоптанной Сэмом Мендесом, Тоддом Солондзом и прочими «разгневанными субурбиальными мужчинами».

Жизнь человека с фонетически близкой русскому слуху фамилией Гопник полна причудливых событий: жена спокойно объявляет об успешном адюльтере и смене спутника жизни, сын Дэни учит Тору под воздействием продвинутых шестидесятнических расширителей сознания, задолжав за них крупную сумму старшекласснику — драгдилеру, дочь выказывает безразличие ко всему, кроме формы собственного носа, а некоммуникабельный и хронически безработный брат Артур составляет по ночам вероятностную карту Вселенной, которая ослепляет Ларри подобно содержимому кейса из «Криминального чтива». Каждый стремится ранить чуткую душу Ларри: соседка загорает топлесс и смущает сон, студент- азиат настойчиво предлагает взятку, а многочисленные ребе, один из которых похож на несколько деформированного Максима Галкина, никак не помогают прояснить, что же происходит, с какой целью все это задумано и что же, в конце концов, делать. Изначально известна только личность инициатора, но правила этикета позволяют разговаривать с небожителями только посредством секретарей.

«Серьезный человек» непочтителен к зрителю, прежде всего, своей обманчивой многослойностью. Профессор Гопник объясняет скучающим студентам прелести квантовой физики, субатомных систем и Парадокс Шредингера,- и вот уже кажется, будто речь идет об Аврааме и его детях, ребе Нахтнер рассказывает отчаявшемуся духовному чаду историю о «зубах гоя»- и на коробке подарочного DVD напишут «изумительное исследование национального детерминизма». Впрочем, Коэны воспроизводят не понаслышке знакомую среду обитания очень изящно и с присущей им скрупулезностью. Сценарий, работа над которым длилась шесть лет, претендует на абсолютную энциклопедичность и сконструирован, как всегда, по вставному принципу: теги наслаиваются друг на друга и полны различных экивоков. Любое впечатление здесь окажется ложным, что подтверждает сам Гопник: «Принцип неопределенности доказывает, что мы никогда не знаем, что происходит на самом деле». Энное количество цитат из классики коллег по цеху иллюстрируют как раз частое стремление сценаристов намеренно запутать зрителя, делая вид, что под шляпой фокусника находится кролик. Несколько реверансов Вендерсу, Линчу и Мендесу (хотя по причине определенных аналогий с последним «Оскар» на этот раз от создателей отвернулся) органично вплетены в общую канву и приукрашены ханукальными интонациями. Весь этот сложный, на первый взгляд, механизм похож на непрерывный еврейский анекдот, старый и бородатый как ребе Маршак, научающий ротозея Дэни основополагающим истинам Хашема. И для того, чтобы выжить в этом «театре Шаббата», нужно принимать все как данность, и быть не только ответственным и серьезным, но также и безгранично терпеливым человеком.

10 из 10

Ветхозаветный, то бишь собственно иудейский Бог, если я ничего не путаю, только карающий, то есть следование его законам ничего не гарантирует, как и последующее взывание, что, мол, за что, ибо, скорее всего, промолчит, а не промолчит, так скажет, что ни за что, не нравишься ты мне, да и закончим на этом. И мы на этом тоже закончим, то есть не будем пытаться выкопать из этого что-нибудь глубокомысленное, потому что жизнь как поцелуй проста и как сталь чиста, не помню, кто это написал, но написанное, как известно, не горит, а я, например, не уверен, что жизнь бессмысленна, и что братья Коэны хотели нам об этом поведать.

История серьезного человека может быть рассмотрена как рассказ о просто хорошем человеке, то есть без сопутствующих аффектаций, и я называю Гопника так по одной простой причине — Ларри не мыслит никому зла и не делает никому зла (если кто-то считает, что это не достаточное условие, то давайте аргументировано поругаемся об этом). Посему конфликт фильма — это конфликт хорошего человека с нормальными людьми, со всеми отсюда вытекающими, то есть вытиранием ног и умыванием рук. И когда наступает момент, что герой страстно жаждет стать нормальным, он таковым не становится, потому что нельзя быть одновременно хорошим и нормальным, можно быть одновременно мертвым котом и живым котом практически наверняка, а хорошим и нормальным быть нельзя, такая вот немножко ужасная метафизика. Вопрос, почему он себя не ломает, теряет смысл, потому что в какой, простите, заповеди, написано, что человек хороший должен себя ломать? То есть нам, нормальным, как бы понятно, что тряпка и все такое, потому что жестким надо быть и все такое, то есть жена уходит и пошла вон, дура, домик то мой, гы-гы-гы, брат полудурок — духу чтоб не было, соседу клей в замок, дохлую крысу на крыльцо, корейца под смуглы рученьки да к директору, громко кипя от негодования, и далее по списку. Это нормальный алгоритм нормального человека, все такие, стесняться нечего, никто худого слова не скажет, еще и баба соседская будет не как на диковинную зверушку смотреть, а как-нибудь иначе, увлеченно, быть может, и жена вернется не от отсутствия вариантов, а насовсем, и детишки, глядишь, шуметь перестанут, особенно старшенькая, всем девка вышла, но визжит уж больно противно.

Герой ничего этого не делает, потому что логика его существования другая, причем она так глубоко внутри, что непонятно, в каком месте ломать, и если мы вдруг выйдем из фильмового пространства в то место, которое в просторечии называется жизнь, то можем увидеть ситуации, в которых нелепые человечки из подержанной материи ведут себя достойнее, чем все нормальные люди, вместе взятые, о таких ситуациях, собственно, и фильм, и я не собираюсь выводить из этого новое правило, равно как и не пытаюсь лепить из нашего героя героя нашего времени, просто хочу сказать, что жизнь — да бессмысленна, да нелепа, да абсурдна, и это ее триединство, в просторечии алеф, позволяет нам сделать предположение, что не так уж стремно быть здесь просто хорошим человеком. В конце концов, несоответствие этому лекалу тоже ничего не гарантирует.

Невероятно, но твердокаменные евреи братья Коэны на этот раз сняли кино в классической стилистике произведений русского народного творчества, начав его, как и положено, присказкой о решительной еврейской хозяйке, незыблемой в своей правоте, по случаю, смело принимающей жесткие меры и выносящей ответственный приговор.

Но причём тут Jefferson Airplane и их песня Somebody to Love, звучащая в ухе развлекающегося на уроке тринадцатилетнего Дэнни Гопника из башки которого, выныривая через вставленный наушник, начинается придуманная режиссёрами история о перипетиях непонятной жизни и гримасах нерешительной судьбы. Сам Ларри (Лоуренс) Гопник оказывается в кадре вслед за сыном, вторым, доверяя доктору обследовать свой заросший волосами ушной проход, высвечивая фонариком дорожку, уходящую внутрь его мозгов: и что у него там?

А тем временем, застуканный за непотребным занятием подросток держит ответ перед махровым … директором, недоумённо разбирающим проводки его приёмника, пытаясь сообразить, что там у него к чему, осаживая, готового наставить старшего, ретивого ученика, и оторопело замирающего, услышав непостижимое для него песенное: «When the truth is found to be lies and all the joy within you dies» (Если правдой ложь была и надежда умерла).

Для самого Дэнни недостижимой целью становится решение задачи вернуть отобранный девайс, в чехле которого осталась двадцатка — долг бугаю-однокласснику, грозящему достать его своим кулаком, размазав тело по разогретому асфальту школьного двора. Но его проблемам далеко до катастрофы, наполнившей волнениями дотоле тихую и мирную жизнь его отца: жена требует развода, сосед посягает на кусок его дворовой лужайки, а студент-инородец, требуя нужного балла развернул против профессора Гопника полномасштабную операцию дискредитации и шантажа — все, что ещё вчера в жизни Ларри Гопника стояло прочно, сегодня разлетелось в тартарары, заставляя его коряво мучиться: «За что мне всё это, и в чем тут промысел божьего мастерства?»

Братья-разбойники поделились своим фирменным юморком, обрамляя нелепостями наслоения комичных тем, осложняя быт Ларри неловким поведением брата-чудака, подсаживая для потехи в соседи знойную женщину — вамп и довершая пейзаж харизматичным дуэтом солдафонствующих отца с сыном, ломая представление «серьёзного человека» о том, как должно и правильно вести свою жизнь, открывая спрятанный внутри метаний главного героя, пытающегося выяснить, что же происходит с ним теперь и сейчас, стремление представить свой взгляд на то, где кончается воля, и начинается провидение.

Оставив опешившего от психоделики рок-н-рольного текста школьного директора на потом, Коэны непрерывно переводят взгляд от отца — Ларри к сыну — Дэнни, изворотливо ищущих избавления от разных напастей и бед, один, Дэнни, рассчитывая на дело своих рук, другой — Ларри, отринув кормящую его брата математическую правду, тщится найти ответ у священников — мудрецов.

Режиссёры ухмыляются — университетский преподаватель читает лекции, демонстрируя аудитории формулу принципа неопределённости, предупреждая, что сдавать экзамен придётся каждому, чтобы ясно было всем, а сам, игнорируя науку, добивается приёма у раввинов, двигаясь снизу вверх, по старшинству, выслушивая их нелепые рассуждения, оставляющие просителя, с тем, что было до того.

У невозмутимого Дэнни, занятого ежедневной беготнёй от достающего его кредитора и перебранками с занудливой сестрой, тырящей у родителей деньги, чтобы исправить неудобный еврейский нос, грядёт бармитство, а зубрёжка Торы не продвинулась дальше нескольких строк, уступая время просмотру любимых телепередач. Но он, в отличие от отца, наслушался Jefferson Airplane, что позволяет мальчику проще смотреть на то, что происходит с ним и вокруг.

Не замечая режиссёрских подсказок, Ларри, мучаясь кошмарами, ищет совета старейшины, упуская из вида непрерывно меняющееся положение своих дел, когда выход из тупика становится последствием случая, а казавшееся неприемлемым решение, в новом раскладе, не оставляет иного выхода, как его принять, тыкая главного героя в прикладной математический итог — каждый момент настоящего лишь промежуточный результат решения, меняющийся с пробегом времени, приобретая новый смысл и другой аспект.

Так что решил Бог? Коэны издеваются. Бог ничего не решил. До конца. Ирония состоит в том, что до самого старшего раввина первым добрался тот директор, что отобрал у Дэнни его электронный прибамбас. Вторым повезло мальчику — неизбежное поздравления от старика с бармитство, когда неглупый парень свёл вместе везение (ему достался единственный выученный им кусок из Торы) и случай, поняв, что судьба состоит из моментов, что просто стоит их ждать и ловить. А Ларри не повезло, он остался при своём серьёзном отношении, новой неприятностью вгоняющей героя в очередной психологический стресс, который в глазах Майкла Сталберга явно не тянет на наградной лист.

Куда интересней многочисленные роли второго плана, окружающих главного героя людей: жена, брат, соседи и, разумеется, основной оппонент серьёзного человека, несерьёзный Дэнни Гопник от Аарона Вульфа, с обольстительной непринуждённостью представляющего хипующее поколение шестидесятых, которому всё, что нужно, так это любовь, как поют Jefferson Airplane в закольцовывающей картину песне Somebody to Love.

Много ли лжи в этой «сказке» братьев Коэнов? Намёк оставлен: надвигающийся торнадо может избавить Дэнни от необходимости возвращать долг — цинично, ведь, не ясно, останется ли в живых кредитор, надо только подождать других обстоятельств. Добрый молодец усвоил практические занятия, экспериментом проверив усвоенную режиссёрами неопределённость бытия. Шутка? Сколько тут шуточного — вам решать.

Честно говоря люблю такие интеллектуальные фильмы о проблемах современных трудяг. И давно уже не находилось у меня критики для полюбившихся киноиздателей (Братьев Коэйнов), но (не знаю может я был не столь настроен) эта картина не тронула меня буквально ничем. Никакого смысла. Мне даже на мгновение показалось что это насмешка братьев (Типа вот вам ерунда, а имя сделает свое дело).

Для меня было испытание (почти такое же, как обрезание для них) разобраться ну по крайней мере во всех их именах. Сколько я пересмотрел подобных фильмов и даже пусть не сложенные во едино до безупречности сюжеты заставляли задуматься. Я Русский человек и мне тяжело понять (да и особо не хочется) имена и еврейские загадки.

Не буду отрицать что может быть братья не хотели все рассказывать и разъяснять, а пытались заставить нас задуматься поразмышлять и самим все додумать. Но сюжет полностью без связи. Даже не показаны чувства и мысли самого героя. Он вообще не серьезный человек -а не общественно корректный червь, который ходит и ноет. Герои вообще никак не связаны друг с другом. События тоже! Одна пустая сложная болтовня. А начало -это вообще тут причем?

Единственное что понравилось -это неизменно саундтрек !

так что моя оценка -3, нет даже -2!

Не смотреть, если не хотите пробить головой стенку!

Я давно знал, что господа Коэны неравнодушны к экзистенциальным вопросам, но чтобы так виртуозно вскрыть абурдность жизни, да и еще в еврейском аспекте- этого даже я не ожидал…

Полотна Коэнов, как и любые полотна больших мастеров, всегда отличает свой особый почерк: неспешное внешнее развитие при постоянной внутренней напряженности, изящные фэйд ауты, неизбежное присутствие на протяжении всего действа скрытой «потусторонней» силы (здесь они схожи с Линчем), последовательность и в то же время непрямолинейность сюжета… пожалуй, пока достаточно.

Для меня лично еврейская тематика совсем не близка, но универсальность вечных человеческих вопросов, заставляла меня смотреть фильм с неподдельным интересом. Фильм предворяет изящная кафкианская притча, смысл которой, скорее всего не в том, чтобы донести конкретную мысль, а в том, чтобы настроить зрителя на определенный лад театра абсурда и раскрепостить зрителя, чтобы он был спосбен видеть сквозь время.

Коэны виртуозно нагромождают на главного героя, вроде бы незначимые, на первый взгляд, мелкие проблемы, которые потом перерастают в жизненные вехи, способные перевернуть все с ног на голову.

В отличие от После прочтения сжечь, Серьезный человек воспринимается гораздо тревожнее, если хотите, особенно это оттеняется при формальной жанровой принадлежности фильма к комедии. Думаю, итак всем ясно, что когда речь идет о Коэнах, то тривиального понимания комедии нужно избегать.

Так же восхищает широта взгляда Коэнов на вещи, при весьма четкой камерности их фильмов. В этом лаконизме они подобны японским классическим поэтам.

Без всяческих сомнений всем рекомендую спокойно посмотреть ленту и в очередной раз задуматься над бренностью окружающего…