Рецензии

Увидев трейлер «Молчания» за пару месяцев до его выхода в прокат, я горел от нетерпения увидеть эту историю в кинотеатре. Мои ожидания были максимально велики. И вот, наконец, дождавшись заветного дня премьеры, заранее узнав, что фильм идет почти 3 часа, я сходил перед сеансом в туалет, чтобы не испортить впечатление о фильме лишним дискомфортом.

Я уже привык к тому, что многие события в кино происходят по щелчку пальцев, просто потому что. Но к «Молчанию» это не относится. Каждое событие и действие имеет свою причинно-следственную связь. За счет этого, я с первой минуты фильма погрузился в эту историю с головой. Здесь же стоит отметить и актеров, которые заставляют тебя верить в происходящее. Каждый актер в этом фильме отыграл безупречно. Момент, когда Эндрю Гарфилд говорит японцам «Наступайте!» переполнен эмоциями настолько, что мурашки бегут по коже.

И так, наблюдая за потрясающей работой оператора (фильм снят поразительно красиво, и слово поразительно нужно протянуть), за сумасшедшей игрой актеров (да все прожили свои роли, черт побери), за ужасно жестокой историей, наполненной страданиями и отчаянием, и иногда получая передышки от всей жести в виде демонстрации пейзажей в полном молчании героев фильма, 3 часа хронометража проносятся молниеносно. Но при этом остается ощущение, что ты увидел невероятно длинную историю длинной в целую жизнь, и будто лично был там и видел все своими глазами.

В фильме огромное количество философии и религии. Но все моральные ценности фильма имеют такую форму, о которой не следует говорить с другими людьми. Все это слишком личное. После просмотра, христианин не должен бежать к буддисту или атеисту и что-то доказывать им. Каждый должен сделать выводы только для себя. Просто принять всю правду, которую доносит фильм.

Сейчас снимают разные фильмы, и шедевры, и полное дерьмо. И все имеют равные права и попадают в кинотеатры. Но далеко не все достойны моего внимания. «Молчание» оказался просто бомбой, которая взрывает тебе мозг в кинотеатре. Смотря такие фильмы, хочется лично поблагодарить режиссера за такие неповторимые эмоции.

Незабываемое впечатление.

10 из 10

«Молчание» Мартина Скорсезе — невероятно тяжёлая для восприятия картина. Мало того, что фильм идёт три часа, так в нём такое кол-во мыслей, идей и рассуждений о вере человека, что посмотреть удалось лишь в несколько заходов, растянувшихся на два дня.

Фильм прежде всего тяжёл тем, что сильно затянут. Огромное кол-во моральных дилемм, рассуждений о правильности суждений веры (Христианство). Приходится каждые пол часа ставить на паузу, что бы обдумать увиденное.

Это не просто суждения о одной единственной вере и какие-то бездумные разговоры о правильно, не правильно. Это просто массовый разбор каждой детали составляющих религии.

Проблема выбора, проблема понятия иных суждений, которые идут в разрез с представлениями священников.

Сценаристы не стали поверхностно рассказывать о том, что считается чем-то повседневным, они окунулись с головой обсуждая каждую часть представления о неком высшем и давая зрителю на суд кучу суждений о моральной борьбе человека с совершенно разными интерпретациями веры.

Истинно верующих священников отправляют в Японию на поиски учителя, который по слухам публично отрёкся от Бога.

И прибыв на место их ждёт настоящее испытание воли, веры и даже выносливости. И чем страшно это испытания — каждый раз молясь, в ответ они получают лишь Молчание.

Тяжело сложить мысли в слова, ибо такой вагончик после фильма вгоняет в долгие раздумья о том, на сколько верны поступки и действия героев, в соответствии с их учением и философией.

В какие-то моменты понимаешь их и полностью поддерживаешь, а в другие наоборот. Понимаешь, на сколько глупы их речи и гордыня на фоне происходящего. И они проходят через всё это, постепенно пересматривая всё то, во что верили, ради чужих жизней.

Касаемо технической составляющей фильма:

Фильм чисто о философии и вере людей. И снят он потрясающе. Отлично проработанный сценарий и великолепная игра (Эндрю Гарфилд вновь на высоте) — всё что есть в данной картине. И больше ничего не нужно.

В общем, что бы понять, нужно оценить лично, если сможете досмотреть до конца, выдержав всё повествование.

8 из 10

Очередной шедевр Скорсезе. Не знаю, что меня сподвигло на просмотр этого творения в кинотеатре, но я нисколечко не пожалела и пошла, так сказать на зов сердца киномана.

Фильм был показан с субтитрами и мне наверное, понятно почему — вряд ли наши актеры, отвечающие за дубляж, смогли бы передать всю гамму чувств, которую показала команда этого фильма. Ребята выложились по полной!

В картине рассматривались вопросы становления христианской веры. Для меня было в новинку, что иезуиты добрались до Японии, хотя в своё время я прочла немало книг о жестоком религиозном пути.

На мой взгляд, одной из идей фильма было то, что не нужно кричать о вере. Она внутри, в сердце — там же, где любовь. И Бог, если он существует, об этом знает. Это показал Ферейра и к этому же пришел Родригез. Потому что эта страна настолько самобытна и настолько консервативна, что семена нового, в данном контексте — христианства, в ней выжить не смогут. Иначе, не было бы такого большого количества жестоких смертей и гонений.

Фильм оставляет после себя тонкое послевкусие, как дорогой виски и долго не отпускает.

Я до сих пор не могу отойти и задумываюсь о том, а есть ли Бог на самом деле? И если есть, то почему он это всё допускает. Одно ясно, что вера должна быть такой — «скорсезовской». Непреклонной, сильной, всепоглощающей, любящей, но при этом тихой. Она должна жить внутри каждого. Так повелось, что человечеству просто необходимо во что-то или в кого-то верить. Иначе никак. Без веры жить невозможно. Бог — есть страдание. Бог — есть любовь. Только Бог у каждого свой, ровно как и вера…

10 из 10

P.S. И это моя первая рецензия, написать которую сподвиг именно этот фильм.

Безукоризненно бережное отношение к тексту. Закадровый голос, практически звучащий весь фильм помогает восприятию и создаёт соответствующий настрой. Фильм вызов. Это действительно злободневная тема для всего человечества. Я был потрясён подбором «японцев». Они как будто сошли со страниц книги. «Где просто там ангелов со сто». Эти мученики напоминают христиан первых веков. Никакой догматики. Никакой воцерковленности. Просто смерть за Христа. А Родригес утонул в рефлексии. Как будто он не читал ни Новый Завет, ни жития святых… В финале режиссёр вложил крест чем вызвал бурю эмоций. Хотелось бы знать на что он намекнул? Что есть надежда даже у тех кто регулярно попирает Бога? Однозначно суд Божий это не суд человеческий и не суд Церкви. Хорошо было бы осознать, что мы все, кто когда то крестился и напрочь забыл дорогу в Храм ежедневно распинаем Бога, предаём Его и поклоняемся многим идолам. В Храме мы бываем дважды. В момент крещения и когда нас занесут в гробу. Вот тогда нам тоже вложат в руки погребальный крест как символ последней надежды… Но послужит ли этот крест нашему оправданию если вместо того чтобы на этом кресте распинать себя со своими страстями и похотями мы распинали Бога?!

Огромная ценность фильма в том что он ставит вопросы.

10 из 10

Пока карманы россиян штурмует Федор Бондарчук, как-то тихо в прокат просочилось последнее творение демиурга Мартина Скорсезе «Молчание» (Silence). Сам факт незаметности этого события в столь острый период становления РПЦ как главного мещанского органа власти говорит скорее о скудности культурного развития служителей, нежели о чем-то другом. Ибо вопрос веры Скорсезе поднимает на высочайший уровень.

Два священника-иезуита (Гарфилд и Драйвер) отправляются в далекую Японию, в которой начались жестокие, кровопролитные охоты на ведьм (читай, христиан). Поддерживая обрядами, молитвами и причастиями тех забитых крестьян, кто не потерял веру во спасение, иноземцы пытаются найти своего наставника — отца Феррейру (Нисон). Который отрекся от распятия.

Несмотря на различие жанров снимаемых добрым католиком Скорсезе картин, вопрос спасения и раскаяния поднимается в каждой из них. Иногда в изощренной манере, иногда в жестокой. Отметившись двумя религиозными постановками ранее («Последнее искушение Христа» и «Кундун»), режиссер завершает своеобразный триптих крайне своеобразной и сложной работой. «Молчание» представляет собой медитативное, очень неторопливое действо, которое наполняет зрителя незаметно для него самого. Бесспорно, заядлому атеисту или приверженцу иной конфессии смотреть «Молчание» будет архисложно. Обилие крестов, молитв, обращений к Всевышнему легко может привести к сильной антипатии агрессивно-настроенных зрителей. А вот если оставить за скобками принципиальное осветление христианства, то пред глазами открывается притча о той самой толерантности, о понимании, о дружбе народов. Этими понятиями начали выкладывать автобаны в моральную пропасть, забывая их основу. Любая вырубка иного мировоззрения приводит не к очищению и оздоровлению, но к умирающему болоту. К кострам и циновкам. До тех пор, пока будут выстраиваться стены, уничтожаться памятники и запускаться ракеты, человечество обречено прятать свое истинное под масками. Обречено топтать символы своих убеждений. Обречено гордыней прикрывать слабости. И жить в том самом Молчании, ожидая некоего звука свыше.

Мастерская работа, что тут скажешь..

п. с. дивная, просто невообразимо прекрасная работа оператора Родриго Прието. Туманные сцены, атмосфера душевной клаустрофобии и сомнений, — высочайший пилотаж.

п. п. с. смотреть, естественно, в оригинале. Но в «Родине» было чертовски плохо слышно. То ли такова задумка режиссера, то ли просто копия плохая. Но я бы рекомендовал иное место для просмотра.

п. п. п. с. Нисон наконец оказался на своем месте, за 20 минут экранного времени очищая свою замаранную карму. Гарфилд и Драйвер со скоростью локомотивов рвутся в актерский пантеон.

Вопросы о бытие Божием всегда интересовали католика из «Маленькой Италии», мэтра кино и просто убежденного верующего Мартина Скорсезе. В детстве он мечтал стать священником. Мечта канула в Лету, и мир приобрел выдающегося режиссера, который в своих фильмах не раз ставил вопросы о вере человека в Бога. Каждый раз делал он это, с удивительной откровенностью и пренебрежением канона (вспомнить хотя бы «Последнее искушение Христа). Но лишь в этом году он прямо решает открыть диспут о Боге со своими зрителями. Выбирая в качестве основной темы роман «Молчание» Сюсако Эндо (кстати, переведенный на русский язык), он с будоражащим трепетом спекулирует о непоколебимости веры в Бога.

Скорсезе часто в своих работах обращался к теме религии. В таких фильмах как «Кундун» и «Последнее искушение Христа» он отразил свое благоговение к Господу. Но эти фильмы были лишь началом его серьезного размышления о Боге. «Молчанию» было суждено стать третьей частью в неофициальной трилогии. Тридцать лет он пытался экранизировать роман, но проект откладывался, то по финансовым, то каким-то еще причинам. И вот сейчас созерцать бриллиант 74-летнего мэтра одно сплошное удовольствие.

Действие фильма разворачивается в 1641 году в Японии. Два иезуита отец Родригес (экс человек-паук Эндрю Гарфилд) и отец Гарупе (Адам Драйвер) ищут своего наставника отца Феррейру (Лиам Нисон), который если верить слухам отрекся от веры и стал жить по японским правилам, женился на японке, взял японское имя и принял буддизм. Отказываясь в это верить, священники готовы пойти на самоубийственную миссию вернуть своего наставника и параллельно распространять христианство в Стране восходящего Солнца. Загвоздка в том, что в это же время власти решают очистить свое государство о чуждой им религии, то и дело, пытая и убивая людей с иной верой, то бишь христианство. Но эти страшные вещи, не останавливают героев. Те тайно решают проповедовать Евангелие бедным и уставшим от гонения христиан. Вскоре об иноземцах узнает Великий Инквизитор (Иссэй Огата знакомый многим по фильму «Солнце» Александра Сокурова) и решает преподать урок уважение чужих идей и чужой религии.

Уроком же становится — психологическое давление на героя Гарфилда и убийства ни в чем неповинных крестьян. Причем изощренные пытки и надменное упрямство, и убежденность в собственной правоте падре Родригеса, делают картину невыносимо жестокой по отношению к зрителям. Герои, приехав в Японию, вовсе не преследовали высокомерную цель насадить новую и аутентичную, по мнению Родригеса, религию.

Монументальная тишина становится лейтмотивом всей истории об искуплении грехов, борьбе Бога и Дьявола, в лице Родригеса и Инквизитора соответственно. И не случайно Скорсезе проводит параллель между Родригесом и Иисусом. Падре можно воспринимать как, новую мессию, способную спасти уже не еврейский, а японский народ от гонений и пыток. В ипостаси самого Иисуса Христа нам его показывают в самом, наверное, сильном моменте фильма: когда Родригес наклонившись отпить воды видит в отражении свое лицо медленно превращающееся в лицо Иисуса, и затем он неожиданно закатывается безумным смехом. У падре даже есть свой персональный Иуда, который не раз предавал его, а потом вновь и вновь приходил вымаливать прощение у Родригеса. Как бы это парадоксально не было, но именно он и кажется самым верным последователем своего учителя. В этот момент его застают солдаты инквизитора и переводчика в лице Таданобу Асано и берут в плен, день за днем, подвергая его моральному разложению и насаждению идеи отречения своей веры. Родригес решил, несмотря на притеснения со стороны Инквизитора противиться его воле, и выдвинул свой императив, что вера его непоколебима. И каждым своим словом Божьим, он подводит своих единомышленников на эшафот. И наблюдать за экзекуцией христиан также тяжело и невыносимо больно зрителю, как и Родригесу. Плевок в деву Марию или же наступившая нога на образ Христа, отрубленные головы и изобретательные пытки его единомышленников совершают сокрушительный удар по падре. Хотя в одной из сцен пусть и поощряет эти театральные поступки, он не забывает о том, — «Что вера идет изнутри, Бог там» убеждает он добровольно идущих на казнь бедных христиан. Что не скажешь о падре Гарупе, он против такого рода поступков. Он не понимает, как можно предать Господа, чтобы спасти свою жизнь. За Него нужно отдать свою жизнь.

Единственное что успокаивает его, так это Бог. Это та вера в то, что он слышит его мольбы о помощи его ученикам. Но все тщетно. Герой же пытается добиться ответов: почему Господь молчит в такие жестокие моменты? Почему не поможет своим детям, молящим его о пощаде? Их крики становится криками в никуда. Бог их не слышит. Бог забыл о них и лишь выделил им место в раю. Именно об этом молчании Скорсезе и рассказывает, мол, где Бог в такие душу моменты? В моменты, которые он так необходим своим детям? Почему допускает кровопролитие? Но молчание Всевышнего усиливается, также как и неустанные мольбы отца Родригеса. Молчание, стоящее столпом всей истории, прерывается то пением птиц, то молитвами священников, то изнывающими от боли и пыток крестьянами. И жаль смотреть на них также как и на потерянный взгляд Родригеса. Неужели отречение это все что хочет Инквизитор? Да! Лапидарно и ясно дает понять Скорсезе. Но если отречение от веры — это акт сродни смерти, то для Инквизитора это плата за третирование идеалов его государства.

«Молчание» — это трехчасовое испытание для зрителя. Молчание здесь символично подразумевает молчание Господа Бога, в те моменты беспомощности его детей. В те моменты ужасного и несправедливого насилия. Ну а наблюдать за размышлением о непоколебимости веры, интересно до ужаса. Апогеем же всего происходящего, станет финал, шокирующий и бессовестно бьющий по чувствам даже после окончания просмотра.

У Скорсезе получилась тягучая лента. Её можно было бы назвать медитативной, если бы не прерывающие тишину крики жертв пыток и истовые молитвы. Причина этих криков и адресат этих молитв находятся в сердцевине целого клубка нарастающих по ходу повествования вопросов, ответы на которые немедленно окутываются густым паром раскалённых гейзеров или же тонут в пресловутом японском болоте, да так, что непонятно — а были ли вообще ответы. И если режиссёр их нам не даёт, то уж лучше артикулировать вопросы фильма, а не описывать найденные ответы, которые после просмотра будут у каждого свои. «Бог» здесь — этакий кубик Рубика: он многогранен и нам предоставляются возможности взглянуть на них, мы можем по разному их вращать, но одно правило сформулировано строго — бог есть, и он вездесущ в своём молчании. Как кубик Рубика собирается из любого положения граней, так и здесь бог — константа. Но какие же у бога грани?

Одна из них — и самая приземлённая, то есть к божественному, как «надчеловеческому», отношения не имеющая — насаждение веры. Самая приземлённая, но потому и самая близкая к человеческой природе, поэтому и провоцирующая на самые примитивные чувства. Христианские паломники прибывают в Японию с заведомо ложной исходной посылкой, в соответствии с которой необходимо пролить свет на «настоящую, истинную» веру местным жителям. Благородные порывы христиан встречают ожесточённое сопротивление государства с собственной многовековой культурой, историей, традициями, да и, собственно, верой, в результате чего разворачивается многолетняя кровавая забава под названием «чья религия более правильная и более мирная?». Именно в показанных нам условиях Японии, христиане предстают людьми широких взглядов, выступающих за право выбора религии. С их точки зрения, японский народ самостоятельно способен решить для себя вопрос вероисповедания и ему не нужна спущенная «сверху» протекционистская идеология в отношении государственной религии. Однако, и у христиан, и у японцев выходит всё двулично и лицемерно. Добрый христианский пастор забывает, что в покинутой им ради достижения благой цели Европе, для достижения такой же благой цели еретиков пытает собственная инквизиция, отличающая от японской, собственно, ничем. Благородные японцы в данном случае жертвы, а потому, оправдываясь учением Будды, не просто пытаются оградить население от чуждых идей иноземцев, а с максимальным цинизмом и жестокостью измываются над всеми сторонниками христианской веры. Убийства, их оправдания и их опровержения могли бы стать замкнутым кругом, но представляется возможность его разорвать, если взглянуть на другую грань бога — суть веры.

Суть веры — куда более сложная нравственная дилемма, чем истинность той или иной религии, поскольку устанавливает верующему человеку внутренние границы. Но границы эти в силу своего предмета столь эфемерны и столь неочевидны, что даже сами адепты этих границ терзаемы противоречиями. Именно борьба с такими противоречиями движет главными героями. Борьба — это поиск правильных ответов, а тот единственный, кто может подтвердить правильность или её опровергнуть, хранит молчание, чем наталкивает лишь на новые поиски, которые поднимают вопросы значения материального символизма в вере; вопросы минимально допустимой силы веры; вопросы доказательства своей веры; вопросы об основных христианских догмах всепрощения, смирения и жертвенности; вопросы о необходимости самой по себе веры.

В итоге герои — наравне со зрителем — должны определить, какие ответы наиболее правильны. Мы можем говорить о степени их корректности, так как они скорее — зыбкий компромисс. Христианский концепт, который не был упомянут в фильме, но в который можно вложить всё происходящее с героями — концепт испытаний. Как известно, испытания посылаются богом с целью проверки веры и напоминания о бессмысленности земной жизни как таковой, о чём в фильме есть недвусмысленный диалог между отцом Родригесом и пойманными христианами-японцами. Учитывая этот диалог, в тишине финальных титров каждый волен самостоятельно решить, прошли ли герои предназначенные им всевышним испытания, пронесли ли до конца крест своей веры, или уронили его по пути.

Стоить начать с того, что это пожалуй один из лучших фильмов ушедшего года, в добавок к другим успешным результатам вроде «Манчестера у моря» и «Ла-Ла-Лэнда», но увы который, из-за бюрократической системы киноакадемии, чисто технически пролетел мимо всех основных наград. Многие утверждают, что фильм просто-напросто не успели увидеть, несмотря на то, что в календарный deadline фильм влез чтобы быть квалифицированным на «Оскар».

Что выделяет фильм «Молчание» среди всех маститых проектов культового режиссера — он снял то, что ему давно хотелось снять. Не глядя на голодные глаза миллионов фанатов режиссера, которые ждут очередных подвигов в жанрах криминала или триллера, которыми Скорцезе просто навел контуры на сами эти жанры, и когда многие режиссеры-новички смотрят Скорцезе как будто пособие для начинающих.

К большому удивлению, сюжет развивается непредсказуемо, безусловно, с первоисточником немногие знакомы, и я оказался среди прочих также, но это дает еще один потенциальный источник энергии, когда развивающийся сюжет готовим много сюрпризов. Судьба отцов Родригеса и Феррейры мягко сказать была неожиданностью, нет, проскакивали многие варианты дальнейшего развития истории, но именно финал этого фильма оставляет зрителя с болванкой, ведь это именно то, что отделяет Скорцезе и сценаристов от шаблонности и желания завоевать баллы на пафосе и героизме.

Считаю Гарфилд должен был идти в пятерку «Оскара» именно с этой ролью, точно не лучшей в году, но со своей философией персонажа и прагматизмом, чего в «По соображениям совести» не углядел. «Молчание» — фильм высокой планки, практически с вылизанным каждым кадром более чем двухчасовой ленты. Пусть картина и не отметилась формальностью киноакадемии, но именно эта работа среди всех за последние годы режиссера в будущем будет вспоминаться чаще всего.

10 из 10

Нет ничего хорошего в вере. В той вере, из-за которой умирают сотни, тысячи, миллионы людей. В той вере, из-за которой жестоко пытают тело, сознание и душу. Пытают чувства, пытают волю. Калечат тело, калечат восприятие мира. Нет ничего хорошего в той вере, которая просто так возвышает одних над другими, позволяет людям совершать зверства. Позволяя людям не просто превращаться в животных, нет, животные не станут убивать себе подобных просто так. Нет ничего хорошего в той вере, которая находит в людях самые низкие и темные стороны, заставляя их совершать вышеперечисленное.

Это все в новом фильме Мартина Скорсезе. В нем он исследует, кроме всего прочего, самый главный вопрос веры, часть которого выведена в название картины. Вопрос, который ставит под угрозу все Христианство: «Видя все эти ужасы, почему Бог молчит, почему бездействует?». Но вместо того, чтобы констатацией его молчания отрицать существование Бога, Скорсезе выворачивает этот вопрос в другую сторону, давая нам задуматься над вопросом: «А что вообще чувствует Бог?». Ведь не скрыты от глаз сравнения главного героя и Иисуса, или даже большего, показывая сцены страдающих христиан, которым именно он мог бы закончить пытки и освободить их. Кто же тогда Бог, если эти люди вопрошают к герою Гарфилда, а сверху ему не отвечает никто? И это лишь малая толика тех вопросов, которые могут встать перед нами. Хотя уровень у Скорсезе далеко не один, и можно долго разбирать на кусочки его творение, вопрос только в том, насколько далеко вы в этом продвинетесь.

Картина Скорсезе «Молчание» — это прежде всего философский дискурс, так что почву для рассуждений и ответы на многие вопросы для себя в ней сможет найти каждый, кто проберется через толщу довольно растянутого хронометража и общую вялотекучесть повествования. Все это вместе с мыслями и особым аудиорядом составляют явную картину именно авторского кино, в котором уже невероятная операторская работа и шикарная игра как голливудских, так и японских актеров смогут помочь вам добраться до кульминации этого действа.

7 из 10

На новый фильм Скорцезе «Молчание» я пошел, соблазнившись рецензией: долгое, медитативное зрелище, говорили они. Муки веры, говорили они. Прекрасная актерская игра, говорили они.

И не обманули. Япония середины 17 века показана очень буднично, но с душой: это не анимешная сказка, переделать восточные крыши в маковки, самураев в стрельцов, христиан в раскольников — и будет до жути натуральная картина про Русь того времени.

Гарфилда, кажется, прорвало: сначала «По соображениям совести», теперь и этот фильм. Что с бородой, что без бороды он играет замечательно. Да, он все еще немного сопляк, но сопляк с диким огнем в глазах, из тех, что идут до конца. Это завораживает, потому что близко: в каждом из нас есть место и страхам, и сомнениям, и верности своей цели.

Фильм должен вызывать эмоции. Он жесток, он пугает, он должен поразить. У кого-то он должен вызвать катарсис. Два с половиной часа я ждал хоть чего-то, что сделает фильм совершенным. И только после просмотра я понял, что это должно быть не у фильма, а у зрителя.

Если вы не верующий, насладиться фильмом в полной мере будет трудно. Я — не смог. Ничего не отозвалось во мне.

Наверное, это и есть то самое молчание.