Рецензии

У человечества нет достоверной информации о том, как действительно происходило сотворение мира, как зарождалась жизнь, и, в частности, как происходило строительство Ноева ковчега.

Нам остается только воображать, как это было. И каждый это видит по-своему. Поэтому можно смело сказать, что режиссер «Ноя» сделал все возможное, чтобы картина получилась правдоподобная и цельная, способная «угодить» большинству зрителей.

Прежде чем критиковать режиссера о том, что он сделал не так в фильме «Ной», лучше всего сначала спросить себя — а как бы я снял подобный фильм? Не может быть, чтобы 134-метровый ковчег был построен скромными человеческими усилиями, учитывая возможности «того времени». Большинство из зрителей понимают, что в этом деле без чуда точно не обошлось. Но как это показать?

Подобных вопросов «как?» в истории о Ноевом ковчеге довольно много. И, конечно, сценаристу и режиссеру пришлось искать ответы на все потенциальные «каверзные вопросы», которые могли возникнуть у зрителей. Благодаря разным интересным «ходам» авторам фильма удалось связать воедино реальность и чудо в истории о Ное, строительстве ковчега и всемирном потопе. Это — непростая задача, и авторы картины справились с ней вполне успешно.

Атмосфера фильма тяжелая и печальная, она читается уже на постере фильма. Действительно, солнце и голубое небо в кадре появляются крайне редко. Гнетущее серое небо, тучи и холодный северный ветер — вот, что мы видим на экране чаще всего.

«Ной» — фильм с глубоким философским смыслом, где знаменитая история о Ноевом ковчеге воплотилась в приключенческую драму, которую любопытно посмотреть в 3D.

Фильмы на религиозную тематику всегда вызывают неоднозначную реакцию в обществе. Аронофски взял на себя смелость воплотить один из самых известных библейских сюжетов. Мои ожидании рисовали фильм-притчу, неоднозначный, наталкивающий на размышления.

В картине прослеживается явная двойственность. С одной стороны — это обилие спецэффектов с претензией на зрелищность, с целью привлечь массового зрителя, с другой — философская канва, обрамляющая фильм. Попытка ответить на экзистенциальные вопросы мироздания о природе человека, его роли во Вселенной.

Ной предстает перед нами исполнителем воли небес, жестоким, но справедливым, переполненным чувством вины, но при этом полный решимости быть верным орудием в руках Божьих. Душевные метания раскрываются через конфликт с семьей, взаимодействие женского и мужского начала. Где женское — это доброта, всепрощение, любовь к детям, мужское — смелость, сила, жестокость. Хотя Ной — главный герой истории, именно его жена и Ила играют ключевую роль в спасении человечества. Квинтэссенцией фильма является разговор Ноя и Илы в финале, в паре фраз излагающий всю «глубинную суть» фильма. Фильм — смелая заявка со слабым исполнением. Представленное лишь верхний слой, поверхностный взгляд, ядро, в котором кроется истина, не было тронуто.

Также, на мой взгляд, отсутствует гармония, баланс между мглой, хаосом и противоположным им светом, любовью. Фильм как визуально, так и эмоционально наполнен жестокостью, мраком, который проникает в зрителей, но не рассеивается.

Если смотреть этот фильм, то из-за актерского состава, который в отличие от Аронофски, со своей задачей справился отлично.

История Ноя в интерпретации Даррена Аронофски лишь в общих чертах напоминает легенду о ветхозаветном патриархе и потопе, и все претензии к «достоверности» можно отбросить сразу. Совершенно очевидно, что режиссер не ставил себе задачу рассказать именно о библейской катастрофе. Фильм «Ной» прежде всего о чудовищном грузе ответственности, который Создатель возложил на одного, пусть и самого достойного человека.

Как бы восприняли вы известие о том, что в обозримом будущем все живое на планете будет уничтожено, и единственное, что останется от рода людского, — это вы и ваши домочадцы? Стали бы спокойно собираться «в дорогу», раздуваясь от гордости, что именно вас миновала страшная участь? Или же задумались о том, что жертвами всемирной катастрофы станут не только погрязшие в грехах взрослые, но и миллионы детей? Готовы ли вы спокойно плыть в ковчеге в компании бегающих, ползающих, прыгающих и летающих тварей, слыша, как в стены вашего судна стучатся захлебывающиеся люди? В конце концов, считаете ли вы себя вправе стать новым прародителем человечества, или же ваша миссия заключалась лишь в строительстве убежища для животных и птиц, которые всегда находились в гармонии, и достойны наследовать землю без людей?

Именно об этом новый проект Даррена Аронофски. Его Ной не благостный 500-летний старец, который проводит дни и ночи в молитвах и жертвоприношениях. Несмотря на свою праведность, он готов убить первых встречных охотников, ранивших некое подобие волка. Он готов повести свою семью через бесплодные пустыни, чтобы узнать, как именно он должен завершить свою миссию. Он в любой момент готов оставить на верную смерть любого, кто может помешать ему в этом.

Рассел Кроу очень внушителен в роли Ноя, «крепко стоящего на ногах». Ноя, которому не просто нужно построить ковчег, но каждую секунду решать: где кончается божий замысел, и начинается его, человека, свободная воля. Он противостоит не только обстоятельствам и внешним врагам, но и своим близким, у каждого из которых свое представление о будущем нового мира. И эта борьба — самая тяжкая часть его бремени.

Прекрасен и Рэй Уинстон, играющий предводителя обреченных наследников Каина. Человека не менее одержимого, чем Ной, но одержимого не верой, а знанием, которое сродни знанию змея, искусившего Еву. Он ничуть не сомневается в близости катастрофы, но, ведомый гордыней, видит единственный путь к спасению в насилии.

К чести остальных актеров, в том числе и молодежи, все они не выглядят лишь статистами, оттеняющими противостояние двух главных действующих лиц. Точнее двух идеологий, разделивших человечество со времен первого братоубийственного конфликта Каина и Авеля. Эмма Уотсон, Логан Лерман, Дуглас Бут, ну, и конечно, Дженнифер Коннелли, олицетворяющая созидательное женское начало, совсем не обделены экранным временем и весьма эффектны. Как это ни удивительно, но самым необязательным кажется герой Энтони Хопкинса Мафусаил. Скорее всего, в силу краткости его пребывания на экране и чрезмерной комичности, которая усиливается не совсем удачной локализацией.

Есть в картине и еще несколько весьма необычных персонажей, не имеющих никакого отношения к ветхозаветному тексту. Создатели фильма не раскрыли тайну их присутствия ни в одном из представленных ранее трейлеров, кадров и постеров, а именно они отвечают за самую зрелищную часть проекта — битву за ковчег. Что касается последней, то без всякого преувеличения, Аронофски показал самое захватывающее сражение, которое сделало бы честь любому фильму жанра фэнтези. Что тем более удивительно при весьма скромном для проектов подобного рода бюджете.

Словом, «Ной» — это с одной стороны весьма типичная для Аронофски камерная драма, сфокусированная на персональной драме главного героя, но с другой — масштабное полотно, вполне соответствующее грандиозности событий. И если в драматическом жанре у «Ноя» за последние годы были достойные соперники, то в жанре фэнтези он совершенно одинок, как библейский патриарх.

Не зная о картине ничего, кроме образов с афиши у входа, я ожидала увидеть голливудский блокбастер, фильм-катастрофу, но с самого начала, при всех типичных для этих жанров моментах, что-то было не так. Прекрасная, сложная музыка, изумительные, наполненные дыханием мифа пейзажи, построение каждой сцены и крик героя «Прячься, люди!» рождали внутри ощущение — разыгрывается история одновременно и архетипическая и человечная. Ощущение это усиливается в момент, когда из посаженного Ноем семечка Древа Жизни из-под земли вырываются источники живой воды и несутся сквозь всю планету, распространяя семена жизни. У меня захватывает дух от ощущения движущегося времени и одновременно вневременного разнообразия, величия и красоты жизни. Впечатление усиливается, когда Ной рассказывает историю творения, и мы видим его плоскую черную фигуру на фоне изумительного закатного неба, как в театре теней. Человек убивает человека снова и снова, столетие за столетием разыгрывается одна и та же история и в этом есть чувство обреченности и одновременно тяжести смысла (как у Кундеры лишь то, что повторяется снова и снова имеет вес).

Именно здесь возникает чувство вины и сопричастности. Накладываясь на общее ощущение болезненности, паранойи, фанатизма, исходящее от каждого персонажа и часто сопутствующее теме веры вообще, оно проникает вглубь. Внутри каждого те же болезненность и паранойя, ощущение утраты смысла и отчаянное желание его найти. И дальше ты смотришь фильм как о себе.

Метания Ноя, увидевшего сон, клянущегося, что не предаст Бога, но не понимающего толком чего Он хочет (куда ни ступи — повсюду предательство), и горячее желание царя потомков Каина услышать от Него хоть что-то (благодаря которому, думаю, он один из этого племени все же и попадает на ковчег — остальные просто о Боге забыли) будто три возможности человечества — быть с Богом, бунтовать против Него или забыть. Образы огненных големов-ангелов будто показали еще один возможный — быть отвергнутыми, но продолжать служить тому Принципу, который Бог воплощает (и этот значит, в итоге, вернуться к Нему, но в лучшем качестве связи).

Образ Мафусаила показался одновременно и человечным и надчеловеческим каким-то, что, по-моему, удалось передать Хопкинсу. Эпизод с ягодами почему-то тронул. Спрашивает ли он о любви и заботе, которую его родные не в состоянии ему дать, или об их готовности к решающему моменту? Ведь «ягода» буквально означает «то, что выросло на месте цветка», то есть плод. В видении Ноя потоп также начинается с цветка. А красные ягоды символизируют также слезы. А может быть это о святости и способности принимать с радостью все, что дает Бог: и сладкую ягодку во мху, и Всемирный потоп?

Заключительный момент фильма, когда Ной практически крестит оставленных в живых детей змеиной кожей, являвшейся ему самому в видениях о моменте грехопадения, кажется зловещим. Это о том, что печать греха на каждом из нас, даже на невинных, только что рожденных, о том, как мы живем сейчас, под чьей властью этот мир, но, как мне кажется, и о свободе. Примерно так видел сюжет грехопадения Микеланджело — как бунт, как торжество свободы. Не ясно только ушел ли Бог и что мы будем делать дальше с нашей свободой? Поживем — увидим.

7 из 10

Какая опасная и сложная задача — брать на себя ответственность за создание заведомо ложной интерпретации библейского сюжета. Мне очень тяжело воспринимать то, что, я с детства видела и слышала совершенно в другом ракурсе. Поначалу было не совсем комфортно смотреть этот фильм. Но я отпустила данную ситуацию, лишь по одной причине, художественный фильм, это авторский пересказ любой истории и события. И только автор решает и делает выбор как ему преподносить это блюдо.

На мой взгляд, получилась достаточно цельная и хорошая работа. Я думаю, что многие зрители, испытав катарсис от сочетания зрелищной картинки, спецэффектов, музыки, драмы и чувств героев — очистились, словно потоки низвергающейся воды омыли не только землю от скверны, но и наши сердца. Да, события, происходящие в фильме, имеют только фабульную подоплёку с реальными событиями (я настаиваю РЕАЛЬНЫМИ!), но именно эти сплетенные авторские сюжетные линии заставят простого обывателя или искушенного зрителя еще раз взять в руки Священную Книгу.

Не являясь искушенным зрителем, а скорее простым обывателем, я прониклась философией автора, и его расстановкой сил в вопросе выбора. С начала своего существования человек сталкивался с проблемой выбора. Выбор стоял перед Евой, искушаемой змеем, выбор встал перед Адамом, искушаемым Евой. Держа нож над двумя невинными головками младенцев, Ной ждал знамения свыше, знамения не произошло… и это самый эмоциональный момент, за который режиссеру можно простить все… Вот она истина из истин, человек, который так самоотверженно следует своей идее, останавливается, и вопреки Творцу делает осознанный выбор оставить род человеческий на НОВОЙ ЗЕМЛЕ.

А в конце появляется радуга, как завет между небом и землей, между зрителем и режиссером.

Надеюсь, радуга — это последнее слово режиссера, которое он адресует нам, людям свято верующим во все, что написано в Слове. Радуга — это его рука, которую он протягивая нам заключает с нами мирный договор, говоря: я не претендую на правду, но не изменяю себе как творец авторского слова.

Если в эру интернета, адронного коллайдера, телескопа ALMA и космических полетов, библейские мифы не способны выступать как заменяющие мораль и науку основы, то они вполне могут выступать как занимательные источники эпичных экранизаций, как часть архаичного искусства переведенного на язык современного кинематографа.

В основу картины «Ной» положена ветхозаветная легенда из книги бытия о истреблении богом милосердным всего человечества за житие неправедное. В центре сюжета прямой потомок Адама — Ной и его семья призванные спасти все чистое и доброе что еще можно спасти от всемирного потопа.

Ной, понимая всю важность своей миссии не щадит не чужих не родных на пути к спасению. Помимо основной интриги — будет ли спасен род людской? — в события вплетается дополнительная — кто именно спасется? Угроза надвигается как от стихии, так и от самих людей.

Большая режиссерская заслуга, это равнодушно-нейтральное отношение к религиозному пафосу, который местами исключен вовсе, а местами привлекается в качестве скромной дани первоисточнику легенды.

Пара слов о действующих лицах. Персонаж Рассела Кроу противоречивый и неординарный. Находясь в душевных метаниях может быть как грубым и жестоким, так и чутким и милосердным. Эта внутренняя борьба определяется внешними факторами и постоянно изменяющейся обстановкой. Но выбор, и порой неожиданный, Ной делает самостоятельно не оглядываясь по сторонам.

Эмоциональный фон задается в первую очередь Дженнифер Коннелли, и актриса справилась с ролью настолько хорошо, что моментами симпатии передвигались от Ноя на ее сторону. Ноема — жена главного героя — зачастую выступает в качестве буфера между своими детьми и мужем. Тем не менее, конфликт поколений занимает добрую часть сюжета.

Роль Мафусаила исполнил неповторимый Энтони Хопкинс. Кстати, по библии, старец прожил 969 лет. Персонаж забавно бросается в словесные крайности от вселенской философии апокалипсиса до гастрономических пристрастий чем и разбавляет накаленную атмосферу неопределенности.

Окружающее природное разнообразие создает приятную фоновую пестроту. От величественных базальтовых колонн до обрывистых зеленящихся холмов; от унылых каменистых пустынь до жизненных грунтовых гряд. Весь этот ландшафтный плюрализм системно чередуется «от низшего к высшему», достигая к финалу всего своего великолепия нежно обласканного умиротворенными морскими волнами.

Из сюжета выжат максимум; пеплум о выживании удался. Экранизация вышла насыщенной в тех рамках которые определила книга бытия, и за рамками, которые определил режиссер Даррен Аронофски.

Не видел трейлера, читал только, что в фильме будут присутствовать фентезийные чуда-юда, поэтому не знал, чего ждать, но ожидал конечно серьезной работы, это как-никак Аронофски! И хотя он не повторяется, я, пожалуй, недялся увидеть новый Фонтан.

И пролог фильма очень даже заинтриговал, было в нем нечто трансцендентальное, а точнее казалось таковым. Отношения и диалоги выглядели достаточно аутентично, атмосферно. Это был идеальный замах перед слабеньким броском, потому что всё дальше и дальше действие вызывало глубокое недоумение. Если вы возьмете блендер и накидаете туда всех жанров понемножку и решите поместить действие в разгар какого-нибудь эпического события, оговорившись, что это будет мрачное переосмысление, то получите именно Ноя. Контраст между реалистичным, намеренным драматизмом и глубоким уходом в отсебятину разочаровал. Как, хихикая, сказала девушка в соседнем ряду: «ухты трансформеры!» Пожалуй да, существа из камня выполняли на экране ту же визуальную и почти что сюжетную функцию, что и персонажи блокбастеров Бея. Здесь я увидел то количество граффики, которое не повредило бы Черному Лебедю.

Всерьез говорить об этом фильме, как об экранизации библейской истории невозможно, он лавирует между претенциозным эпиком и аляповатым азиатским фентези, что в результате к сожалению создает диссонанс. Этот диссонанс проявляется и в порывистой динамике развития характеров по принципу «вступило в голову» и в надрывной игре актеров в лучших традициях Станиславского: главные герои настолько вжились в роли, что серьезность их диалогов на фоне столь навороченной неубедительной фабулы взывает у вас уважение к их профессионализму и между тем недоверчивую улыбку зрителя. Когда потоп свершился, а хронометраж нужно было заполнить напряжением, под руку подвернулся внутренний конфликт главного героя и отнюдь не в библейском а очень даже в шекспировском духе: быть или не быть?

Но всё же! Сколько смысла вложено в роль Энтони Хопкинса, и как блестяще сыграны последние минуты жизни его персонажа! Как натуральны и понятны категории, в которых мыслили эти простые люди. Как четко показана граница между настоящим истинным Человеком, воспетым еще Айн Ренд, в лице семьи Ноя и тем подобием человека, которое из себя представляли потомки Каина. Удивляясь его реализации, тем не менее — невозможно не понять сложный замысел режиссера.

При всём том нагромождении сказки, в оригинальном фундаменте фильма прослеживалась естественность жизни всех этих людей. Естественность в далеких для понимания современного зрителя условиях библейского мировосприятия.

Я сам христианин и не думаю, что христианам стоит чураться этого фильма, он очень полезен для понимания того, где и мы и кто мы; понимания того, что эти два лагеря людей, эти две правды, Божья и человеческая, показанные в «Ное», остались актуальны по сей день. А если и говорить о наличии какой-то резонансности фильма, то в первую очередь она должна иметь место среди иудейской аудитории.

Библейский рассказ о Ное является древнееврейской интерпретацией эпоса о Гильгамеше о большом потопе. На основе древнееврейской мифологии Даррен Аронофски (режиссер) планировал снять нравоучительное кино, но вместо этого, оговоримся, если коран является грубым пересказом библии, то Даррен Аронофски снял грубый пересказ пересказа. Другими словами, фильм является попыткой перевода древнееврейской мифологии на современный язык, что не спасло фильм от полного провала.

В фильм введёны персонажи, которые сходны с персонажами вселенной Джона Толкина Властелин колец: каменные великаны, которые больше походят на переработанный продукт во время слива в уборной; скрыты критические моменты: возраст Ноя (600 лет), возраст Мафусаила (969 лет), постройка ковчега (120 лет), кастрация Ноя, инцест, проклятие Ханаана и т. д., которые наводят современного зрителя на мысль, какого чёрта я это смотрю?!; ошибки на основе первоисточника (библии): земля круглая (когда первоисточник утверждает обратное) и т. д.

Характеры героев остаются нераскрыты, мотивация поступков выражена слаба, подмена понятий (хорошие герои плохие, плохие герои хорошие), фильм содержит огромное количество бессмысленных-пустых диалогов, которые занимают основной хронометраж фильма, я не говорю о том, что герои носят джинсы.

В целом суть фильма сводится к тому, чтобы оправдать геноцид, массовое истребление человеков и животных. Похожая история не из мифологии, а из истории, Нюрнбергский процесс, на котором суд обвинил бывших руководителей гитлеровской Германии в преступлении против человечности (убийства, геноцид, истребления) и приговорил их к смертной казни через повешение. Как видим, трезвомыслящие люди, не опьянённые человеконенавистнической идеологией, не оправдывают геноцид и массовые истребления, как это делает рассказчик о Ное и режиссер фильма так, как будто это совершенно естественно.

Есть кино, которые следует смотреть, а есть кино, которое если не смотреть ничего не упустишь, это кино из числа последних, но я надеюсь не из числа последних картин Даррена Аронофски, режиссера способного снимать стоящее кино.

Шестой(!) полнометражный фильм Даррена Аронофски снятый с огромным размахом, вкусом и бюджетом. Смотреть обязательно и только в IMAX, иначе это все не имеет никакого смысла.

Фильм про человека, который спасает Землю по воле Создателя от той грязи и смрада, который человек посеял со времен Адама. Строя ковчег, он прилагает все усилия — собирает всех тварей ползучих, земных и небесных, запасается провизией для своей семьи и так далее. Долгие годы ушли у него на то, что бы осуществить задуманное Отцом всех живых. Дети выросли, сам он постарел, но не утратил веры ни на минуту. И вот час настал…

Это фильм не о библейском Ное. Это фильм — не документалка библейских событий. Это миф о мифе — интерпретация священного текста режиссером. И очень хорошая интерпретация. Множество множеств событий — их НЕТ в ветхозаветной байке. Вы не увидите именно дословный пересказ, что впрочем и не требуется, потому что именно трактовка чистой воды наскучила бы вам и после получаса просмотра. Персонажи, введенные Дарреном важны для развития сюжета, для раскрытия через их образы тех глубин смысла, которые автор хотел до зрителя донести. Огромное количество аналогий, отсылки к более ранним персоналиям, тонкая игра смысла — все это вы сможете лицезреть в полном объеме. Детали в повествовании очень важны, дабы понять именно задумку режиссера, ту смысловую нагрузку, которую он вычленил для себя и предпочел ее множеству других.

Актерский состав просто шикарен — великолепный тандем Рассела Кроу и Дженнифер Коннелли, перекочевавший из «Игры разума» смотрится идеально. Эмма Уотсон здесь не Гермиона, она другая, страдающая и сострадающая. А про Энтони Хопкинса я вообще молчу — тут без комментариев. Но вот сыновья… Один только старший, с лицом Иисуса питающегося в Макдоналдсе… Но тут, если честно, на вкус и цвет. Мне не понравилась его внешность, и поэтому, быть может, и игра. В этом случае решайте сами.

Страдания, раскаяние, сложность выбора, добро и зло. Безысходность, которой пропитан весь фильм. И не смотря ни на что, конечно же любовь, которая в конечном счете спасет всех и каждого.

Я поздравляю Аронофски с таким грандиозным и качественным фильмом.

9 из 10

Спорные чувства вызвала у меня данная картина. Будучи человеком далёким от религии, я ещё в детстве изучил библию с исключительно ознакомительной целью (как многие прочли «Горе от ума») и положил назад на полку. Впечатление на меня произвели лишь истории о Каине и Авеле, а также о всемирном потопе. По сути, я попал в целевую аудиторию данного фильма и шёл в кино не без интереса.

Безусловно, знаменитому режиссёру было бы непростительно снимать явную отсебятину, посему лента получилась грамотно поставленной, а кое-где держит в напряжении (хоть и 99,9% зрителей в зале знали концовку истории). Не стоит воспринимать фильм как дословный пересказ. Аронофски снял неплохую интерпретацию библейских событий, которая лично у меня не вызвала чувство гнева. Чувство эйфории тоже не посетило, но об этом чуть позже.

Актёрский состав, я считаю, не нуждается в комментариях. Все персонажи соответствуют тем образам, которые мне запомнились ещё в детстве при прочтении небезызвестной книги. Рассел Кроу показал того самого Ноя, который стоит перед выбором и полон внутреннего конфликта с самим собой. Спецэффекты в фильме также на достойном уровне. Сам ковчег, битва, потоп, а также Стражи производят хорошее впечатление (хоть и нет гигантского размаха). Приятно наблюдать за красивой картинкой, сопряженной с отличной операторской работой.

Но, увы, после просмотра меня больше не посещали мысли о фильме. Не было желания пересмотреть какие-либо сцены или же поставить себя на место определённого персонажа. Режиссёрский ход со Стражами (которые и построили ковчег) является достаточно спорным моментом, как, в принципе, и магический огонь, а также крепкий сон животных в ковчеге. Честно говоря, для меня остался загадкой образ жизни семейства главного героя, их рацион питания и принципы выживания.

На мой взгляд, мало времени было уделено непосредственно потопу и, пожалуй, самое важное — морали. Раз уж данный фильм не дословный пересказ, а адаптация, то стоило сделать больший упор на принципы человека, которому предстоит сложный выбор и который совершил не одно убийство в фильме.

Преподнесено всё красиво, но всё-таки книгу судят не по обложке. Я бы просил все нелогичности фильма, если не было такого яростного упора на главного героя и его фанатичную веру. Мораль, милосердие, прощение — должны быть в центре внимания. Зритель хочет сопереживать, а не наблюдать. Обычный проходной фильм с большими амбициями.