Рецензии

Я не крещена ни в одну веру. Никогда не проявляла интереса к религии. Я не верю, что попы, одетые в золото с ног до головы, способны что-то искренне проповедовать. Будем считать моё мнение, мнением представителя «быдла», как изволили выразиться ранее.

Фильм не затянут, хотя действия происходит не так уж много. Всё что зритель видит на протяжении двух с лишним часов: побои Иешуа, крепчающий маразм фарисеев, сомнения Пилата, горе Девы Марии. Сопровождается это минимумом диалогов, что не мешает воспринимать сюжет. Не столько трогает пролитая кровь Иешуа, сколько пугает безумство толпы. Да, стадо оно во все времена такое было. Ничего нового. Но! Как поставленно… Хорошая музыка, содержательные и короткие диалоги (никакой отссебятины Гибсона), игра актёров — порадовали.

Что касается идеи фильма. А идея предельно проста — Иешуа распяли не римляне, не Ирод, не Пилат; мессию приговорили к смерти церковники. Где гарантии, что нынешние служители церкви чем-то отличаются? Да нигде. Всё держится на вере. Иешуа верил, что страдает за грехи человеческие. Он принял свою судьбу и пошёл на крест. Зря. Люди не заслужили такой жертвы, такой любви. Кстати, о любви сына божьего, он пообещал Рай осуждённому, висящему рядом с ним на кресте. Такое впечатление, что будь воля Иешуа, так и Варраван отправился б на Небо. Это значительный недостаток фильма — нет образа мессии. Он — главный герой, а целостного портрета мы так и не увидели.

После просмотра фильма остаётся вязкое чувство, похожее на скорбь. Грустно видеть, как чьи-то добрые намерения напарываются на штыки непонимания. И ведь никто не виноват. Люди? А что люди? Да, подлые. Да, трусливые. Да, эгоцентричны. Так они и сейчас такие же. Обвинять бога — как-то неуместно. А больше некого винить. Сам Иешуа согласился на муки — сам виноват. Никто его не просил! Одного я не понимаю. Кем нужно быть, чтобы сознательно отдать сына на растерзание. Наверное, нужно быть богом. Куда мне, бедной духом, понять… Если к богу применимо понятие «пол», то он — мужчина. Женщина никогда не приговорит любимого ребёнка к долгой и мучительной смерти.

Я вот упомянула «виноватых», хотя в данной ситуации правильнее искать причины. Скорее даже причину. И это — страх. Судите сами:

- сначала испугался Ирод,

- потом испугались фарисеи,

- затем испугался Иуда,

- засомневался и испугался Пилат.

Не испугался только Иешуа. Он не утратил веры в своего отца, в себя, в своих друзей и учеников. Что же он получил взамен? Крест и муки. В наше время — толпы лицемерных уродов, истово крестящихся направо и налево. Число людей верующих крайне мало. Как не огорчиться? Ведь Иешуа действительно хотел помочь. Не получилось. Не у него одного, но это уже другая история…

Фильму

10/10

— за слёзы скорбящей матери, заставившие содрогнуться от ужаса

___

Лично я сделала один вывод — не позволю крестить своих детей

и внуков, пока им не исполнится хотя бы 16 лет. Сначала я им покажу

«Страсти Христовы», а потом они решат, идти им в церковь или нет.

Долго не решалась приступить к просмотру этого фильма… Знала по отзывам, что он тяжелый,«кровавый» и т. д. и т. п.

Но наткнулась на свои юношеские письма умершим родителям… Читала, вспоминала, плакала, и ощутила боль утраты и чувство вины, что не оказалась рядом, когда они болели. И захотелось посмотреть что-то тяжелое и мрачное. Выбор остановился на «Страсти Христовы».

До этого была потрясена режиссерской работой Мела Гибсона «Апокалипто». И другие его режиссерские(не актерские!) работы меня не оставляли равнодушными.

На протяжении всего фильма очень реалистично ощущала все происходящее. Как будто я там была. Это странное чувство… Иногда мысли мешали читать подстрочный перевод… а иногда я слушала этот древнееврейский (?) язык и, забывая читать субтитры, ПОНИМАЛА, О ЧЕМ РЕЧЬ…

Самая сильная сцена для моего восприятия была картина распятия Христа. Я физически ощущала боль, хотя вполне цинична, не очень религиозна и осознаю силу киноискусства. Но это были очень сильные ощущения. И я неосознанно плакала… Слезы просто лились рекой… Боже мой, я забыла, когда в последний раз я так плакала… И с этими слезами из меня выходили цинизм и малодушие… Не уверена, надолго ли. Но появилась надежда, что можно помочь себе снова стать ЧЕЛОВЕКОМ, добрым, открытым и отзывчивым, как когда-то в 16 лет.

Я знаю, что буду смотреть ещё и ещё этот, нет, не фильм, эту ИСТОРИЮ О ЛЮБВИ И САМООТВЕРЖЕННОСТИ. Смотреть, когда на душе тяжело и одиноко. Чтобы понять после слез очищения, насколько мелки зачастую наши надуманные проблемы и постоянная суета. Чтобы пришла ясность понимания, зачем ты живешь ? Что ты сделал доброго в этом мире? Почему тебя одолевает страх ? Ведь именно страх делает человека злобным, жестоким, жалким, подозрительным, малодушным, циничным…

Страх показаться слабым и уязвимым… А это и есть момент ИСТИНЫ, той ИСТИНЫ, которую искал Пилат.

Надеялся на хороший фильм — увидел тонкую спекуляцию на популярную тему.

Точный расчет на низменные чувства зрителя и затяжное смакование физической боли, не имеющие отношения к христианству. Если современных христиан привлекают не светлые заветы Иисуса, а только гротескно детализированные сцены предсмертных издевательств, — то грустно за таких «христиан». Вряд ли сам Христос посчитал бы эту страницу своей жизни — наиболее значимой страницей всего христианства.

Гибсон — хороший актер (не великий, очень однотипен, хотя в пределах своего типажа весьма хорош), но никудышний режиссер. Он эпатирует зрителя анатомическими подробностями (кстати, с точки зрения настоящей анатомии — очень халтурно) и просто наслаждается сценами физической боли во всех своих фильмах. По хорошему — ему дорога к психиатру, а не на съемочную площадку.

Однако массовый зритель это любит! Так, Тарантино снимает откровенную мерзость, нечистоты и некрофилию, зоворачивает их в красивые профессиональные этикетки — и имеет бешеный успех у массового зрителя, попадая в унисон с мерзостью и нечистотами в душе этого зрителя. Если не в унисон — смотреть не будут. И зрителям даже начинает казаться, что мерзость в их душах — это тоже красиво!

По той же дорожке пошел Гибсон, отражая свои личные комплексы во всех режиссируемых фильмах, смакуя физическую сторону боли, наслаждаясь страданиями других на экране и обильно поливая реквизит кетчупом. Видимо, ничего более интересного в жизни он не находит.

Расстроило, что фильм позиционировали как исторически точный, а он оказался очень киноляпистым: массовые несоответствия Библии, крайне сомнительный историзм, что еще хуже — нелогичность многих моментов, и (повторюсь) постоянное кровавое смакование анатомии… с постоянным нарушением реальной (физиологической) анатомии.

Фильм меня разочаровал. Но на массового зрителя расчет точный. Кто хочет «посострадать» и «прочувствовать» себя христианином, не вставая с дивана — обязательно посмотрите!

Писать отрицательно о таком фильме — это всё равно что махать красной тряпкой перед глазами быка, а, может, просто хомячка или лемминга: не будет анализировать, но будет быковать. И всё же мы с вами формально живём в цивилизованном обществе, давайте попытаемся объективно подойти к фильму.

Начну слегка издалека: не в каждом фильме есть начинка. Когда её нет, то пытаются заменить необычной специей. Вместо пирожка нам подсовывают корку, обильно сдобренную перцем. Но ведь это не так вкусно, не правда ли?

Так же и этот фильм. Вместо того, чтобы раскрыть тему последних часов жизни Христа, нам подсовывают какой-то мерзкий суррогат Евангелия.

Что это? Профанация? Почему нам показывают не страсти Христовы, а муки? Почему так примитивно излагается это понятие? Поди и мытарства трактовались бы им так же.

Слово Божие растит не тело, а дух. Духа-то мы в фильме и не увидели.

Ладно, допустим, Гибсон поставил перед собой очень узкую задачу: показать перед зрителем муки телесные. Но для кого? Представим аудиторию гибсоновского «творчества»: христиане, иудеи, быдло (я выделю их в отдельную группу), случайный зритель.

На какую аудиторию рассчитан этот фильм? Очевидно, христиан покоробят те вольности и допущения, которые позволяет себе Гибсон. Про иудеев я просто молчу. Реакцию случайного зрителя сложно предугадать: ему может и понравиться и не понравиться.

А вот кому вполне может прийтись по душе фильм, так это быдлу: вроде и захватывает, и примитивные однозначные диалоги, и клоунада актёров-«римлян» с «евреями». Вдобавок всё это сдобрено любопытным, но совершенно не обязательным использованием арамейского. Ну да, когда начинки нет, хоть специями сымитируем вкус. А быдло фильм посмотрит, но Библию читать не станет. Так что посыл фильма (если он, конечно, хоть немного состоял в этом) — приблизить читателя к Евангелию, провалился.

Дааа… После этого даже «Евангелие от Матфея» Пазолини покажется образцовым фильмом на раскрытие темы. Хотя У Гибсона есть одно, небольшое преимущество перед мэтром: его Христос, несомненно, лучше. Кэвизел справился с ролью мученика. Едва ли Христа, но мученика точно.

Я не буду в подробностях расписывать все косяки и достоинства фильма (которые, как ни странно, тоже имеются) — это требует отдельной длинной статьи, добавлю лишь, что в начале XX века одиозная консервативная журналистика, не признававшая всё современное, любила обрушиваться на популярных писателей. Так, Н. Я. Стечькин с ненавистью писал про Леонида Андреева (кстати, тоже обращавшегося к евангельской теме — в замечательной повести «Иуда Искариот»), что его творчество — это поклёп на жизнь, и, в сущности, бред сумасшедшего. Конечно, Андреев не сумасшедший, как и Гибсон — не чета ему. И всё же доля здравого смысла в этих словах есть. К чему, для кого снимаются такие фильмы? Для бедных духом (не в том значении, в каком говорил Христос), но богатых деньгами, что отлично показали кассовые сборы.

1 из 10

'Чем эта ночь отличается от любой другой?»

Возможно это не самый лучший художественный фильм. В нем не достаточно хороша операторская и режиссерская работы. Но разве мы имеем право судить это творение по какому-либо сценарию?

Никто из нас не знает и никогда не узнает правды. Она у каждого своя, внутри… И все имеют право на собственную точку зрения.

«Он проклят. Это внутри него. Смотри…»

Поддавшись искушению, Иуда опустошил все внутри себя. Христос же, не поддавшись, тоже пришел к смерти, однако не опустошенным, а наоборот — познавшим истину человеческого существования. Ведь отдав душу, он никогда уже не станет прежним. Жизнь была дана ему как испытание, и он прошел его. Помогая другим, несмотря на их помыслы, Иисус превозносил к вечному своих врагов, дарил им любовь, молился за них и просил прощения у Господа.

«Ибо они не ведают, что делают».

Сын божий, оставшись один, видел понимание лишь в глазах матери. Как бы ни было ей больно видеть мучения его, Мария приняла отрекшегося от Христа Петра и просила сына лишь забрать ее с собой, понимая, что этого не случиться.

Жестокость порождает жестокость

И если нет преград для души, то тело навсегда останется уязвимым. Мысли и вера, любовь и прощение — то, что будет сопровождать всех тех, кто справится с гневом, злостью и завистью, и только смерть поможет обрести успокоение душ наших.

«Сегодня ты войдешь со мной… в рай»

10 из 10

Фильм подробно воспроизводит последний день земной жизни Иисуса Христа, начиная с моления о чаше в Гефсиманском саду.

Главный акцент фильма сделан на жестокости мучений и физических страданиях Господа. В этом — особенность фильма. Надо сказать, что в некотором смысле это вообще свойственно как западному кинематографу, так и Гибсону в частности, — подробно и ярко демонстрировать кровавые сцены. Здесь же зритель имеет дело с главным историческим явлением в жизни каждого христианина — крестных муках и воскресении Мессии. Поэтому «забраковать» фильм, как извращённую кинематографическую поделку в принципе невозможно, ведь речь идёт о точной библейской хронологии воспроизведённых на экране событий. Можно не хотеть знать о свершившемся событии, но от этого нежелания само событие не перестаёт существовать в историческом контексте, и упрекнуть здесь великого режиссёра абсолютно не в чем.

Другое дело, что «углы зрения» и расставляемые ими акценты — это как раз и есть режиссёрская работа, от которой в огромной степени зависит качество зрительского восприятия и соответствующий эмоциональный, нравственный и художественный настрой.

Всем хорош фильм «Страсти Христовы». Это эмоционально потрясающий фильм. Буквально — потрясающий. Многократно во время просмотра приходит в голову мысль: а разве можно человеку вынести такое?.. Как уже без малого две тысячи лет известно человечеству, — человеку это возможно, что и доказал нам собственным примером самый лучший в истории Человек — Сын Человеческий. Потому беспокоит скорее нечто другое: не — возможно ли вынести такие мучения, а зачем же мучения были такие сильные? зачем это изобилие перенесённой жестокости? Ведь, сколько бы ни было страданий, Христос всё равно бы их вынес… Просто этот вопрос невольно напрашивается при просмотре фильма, а от чтения Евангелия, например, образы рисуются не такими кровавыми и страшными. Однако, эта неумолимая, трагическая и одновременно радостная неизбежность заставляет глубже сопереживать происходящему на экране и проникаться чувством живейшей причастности к произошедшему когда-то в реальности, этому исключительно важному событию.

Каждый отдельный участник трагедии даже в кратком отведённом ему эпизоде представлен своим ярким характером: римские воины-палачи, правитель Пилат, апостол Иуда, апостол Пётр, Мария Магдалина, Богородица и многие другие. Даже случайные лица в кадре часто отражают неподдельные чувства, значительно усиливая эффект восприятия.

… Иуду становится по-человечески жаль за охвативший его мрак безысходной тоски от предательства. Скорбь отрекшегося Петра чувствуешь, как свою собственную. Всякий, соприкоснувшийся со Христом участник последних событий, подчёркивает Его величие и как Бога, и как Человека, а также и неподдельную глубину своих собственных переживаний от этого соприкосновения, — Малх, Симон Киринеянин, воин с копьём, сотник… Даже разбойник Варавва, обуреваемый ураганом страстей, на миг замирает перед ощущением величия Божия рядом с собой.

Не оставляет равнодушным и противоречивая фигура Пилата, колеблющегося между истиной, в том понимании, на которое он был способен, и так необходимой ему ситуативной податливостью требованиям разгорячённой иудеями толпы.

Замечены и некоторые несоответствия или неописанные в каноническом тексте сюжеты: преследующие Иуду жестокие дети, искушающий Христа дьявол в Гефсиманском саду (кстати, Евангелие наоборот говорит о явлении укрепляющего ангела), непрекращающееся бичевание Христа по дороге на Голгофу, ворон над распятым рядом со Христом неблагоразумным разбойником и т. д. А одно из сделанных «умолчаний» просто удивило: такая значимая фраза как «кровь Его на нас и на детях наших» из уст иудеев не была в фильме произнесена…

Несмотря на мелкие замечания, в целом произведение воспринимается очень цельно и производит на душу колоссальное впечатление. Особенно положительной стала обязательная итоговая сцена воскресения Христова, которая рассеивает весь трагизм только что увиденного, а уверенность в небесполезности подвига Спасителя делает абсолютной. Кажется, что даже неверующий человек после просмотра этого фильма крепко задумается о жизни.

По возможности стараюсь смотреть эту картину ежегодно на Страстной седмице. В этот раз тоже посмотрел.

10 из 10

Кино очень впечатляет! Во-первых, это серьезный шаг — взяться за экранизацию Библии. Вообще религиозная тема — тема очень тонкая, и работать с ней всегда очень тяжело. В этом фильме я не нашел ни одного огреха. Он замечателен во всем. Хочу сказать, что смотреть его без замирания сердца невозможно. Эта лента получилась очень проникновенной. Достает до самой глубины души.

Гибсон тут проявил себя как режиссер просто прекрасно. Это его третья режиссерская работа и, надо признаться, что это очень смело браться за такой сюжет. Мэл справился. Я думаю, что это кино никого не оставит равнодушным. И это главное, чего должен добиться режиссер!

Единственное, что я не могу назвать гениальным — это игра актеров. Скажу честно, что, вот например, актер, играющий главную роль, не так уж хорошо сыграл. И тот образ, что мы видим складывается, по большей части, из-за грима и действий вокруг героя.

Очень сильная сцена с ударами розгами. Смотреть очень и очень тяжело. Меня вообще не сильно такими вещами удивишь, но эта сцена действительно безумно жестоко и реалистично сделана. Пробирает.

8 из 10

Если говорить чисто про этот фильм, то это наиболее точное отражение тех страданий, которые понес Иисус Христос!!!

Он Умер за наши грехи — это ответ для кого-то, кто в комментариях написал: «Зачем такая жертва?»

А Бог облек Его на страдания, для того, чтобы спасти нас, потому что ни один человек не может спастись своей праведностью. Потому как ягнят приносили евреи в жертву, но этого было не достаточно, так и Христос был принесен за нас в жертву, как совершенный!!! И через Него мы можем принять спасение.

Фильм сильный, но тяжело смотреть на все эти страдания и понимать, что на месте Христа должны были быть мы и страдать в аду. Из-за этого мне не хочется смотреть второй раз, но раз в жизни посмотреть точно надо, чтобы понимать какую жертву за нас Бог принес (А Иисус страдал на много больше, чем даже показано в фильме, а про то, что в концлагерях страдали поболее… может быть, но у них не было выбора, а у Христа был… — в этом то и разница, что Он умер даже за тех, кто Его проклинал…)

8 из 10

Посмотрел наконец-то со всей серьёзностью шедевр Мэла Гибсона «Страсти Христовы». Фильм, конечно, просто потрясает — невероятно точно воссозданной атмосферой, состраданием к этому пророку, совершенно потрясающему визуальному ряду.

Гибсон добился полного эффекта присутствия. Такое ощущение, что мы находимся в той толпе, ведущей Христа на казнь, видим все его нечеловеческие муки и страдания, пытаемся понять, во имя чего он пошёл на это… Очень зрелищно, очень атмосферно, очень чувственно что ли.

Не поставил высший балл разве только потому, что фильм так и не ответил на мой вопрос: что означает «умер за наши грехи». Ну вот не понимаю я этого и всё. У каждого же своя судьба, каждый сам несёт личную ответственность за все свои поступки, душа каждого идёт к прогрессу своим путём, перерождаясь и совершенствуясь.

Что изменилось со смертью Христа? Вот объясните мне? Что, чудо произошло или люди стали лучше? Да какими они были две тысячи лет назад, такими же и остались, каждый со своими проблемами, чувствами, подвигами и предательствами. Да, конечно, я не отрицаю, что заявить о важности сострадания в те жестокие времена было действительно прогрессивным шагом, не отрицаю, что пророк Иисус Христос был на высочайшем уровне духовного развития, тем, кого современные эзотерики и регрессивные гипнотерапевты, к примеру, Майкл Ньютон, называют «продвинутой душой», учителем. Но зачем так всё вуалировать, так усложнять? Ведь всё можно уместить в паре фраз — за каждое своё действие ты несёшь ответственность — как в этом мире и в этой жизни, так и в последующих. Стремись к просветлению, будь лучше, будь человеком, не опускайся до уровня скота, не уподобляйся животному, не отнимай чужую жизнь, если только не защищаешь свою, уважай родителей. Вот и всё. Зачем всё это «искупление», «умер за нас» и т. д.? Зачем?

Может, я не дорос, конечно, ещё, но я этого решительно не понимаю. А фильм хороший, произвёл на меня он сильное впечатление, да.

9 из 10

Я сразу скажу, я не религиозна. Евангелие, а уж тем паче Библию не читала, помню только далёкие рассказы о Боге из детства.

Фильм «Страсти Христовы» довёл меня до полного истерического нервного срыва. И отнюдь не религиозности и величия творящегося на экране действа, нет. Я просто не люблю, когда бьют. Не люблю и боюсь. Ненавижу. Можно назвать это излишней гиперчувствительностью, эмоциональным недержанием — чем угодно, просто не могу смотреть, как спокойно и непринуждённо избивают человека.

Человека?

Да, человека.

Я не увидела здесь Бога. Хрупкая и ломкая конструкция слов, в которую попытался обернуть библейский сюжет Мэл Гибсон, оказалась недостаточно прочной, чтобы я смогла поверить. Обязательно найдутся те, кто кинет в меня пару тухлых помидоров, обзовёт нехорошим словом и скажет, что я не вижу дальше своего носа. Пусть так. Сколько людей, столько и мнений.

По прошествии нескольких лет после той злополучной премьеры я смогла всё-таки более-менее привести свои чувства в порядок. И мне стало грустно. Потому что я вспомнила фильм Тарковского «Андрей Рублёв», слепящее солнце, человека, с трудом шедшего по склону холма с крестом на плечах и чувство горя, радости и светлой печали в его глазах. И не было ни крови, ни пыток, ни улюлюкающей толпы, и кадров-то с ним было — всего ничего, но тогда я не то чтобы поверила, но ощутила чудо вечности…

Потому что я вдруг осознала, что тысячи людей, сидящих в кинотеатрах и перед телевизорами, смотрят, как в «страстях Христовых» два часа кряду агонизирует человек, а потом говорят, что этот фильм величие веры…. И мне стало грустно. И страшно.