Рецензии

Я не религиозна, но в силу того, что вся семья является христианами, то могу достаточно трезво судить о данном вопросе, не являясь совсем несведущей.

Я уважаю все религии, и я скептически отношусь к Библии и в целом к христианству, к сожалению, в нем немыслимое количество противоречий, которые говорят лишь о том, что мы истины так никогда и не узнаем, возможно.
И на фоне данных убеждений фильм показался мне… нет, даже не так, фильм оказался отвратителен.

Как правило рассуждают о нем христиане и именно это меня и более всего удивляет. Как можно показывать страдания Христа в роли человека, никого не смущает? Как можно давить кровью, животным садизмом на душу? Неужели физическая грязь и боль заставляют человека так страдать? Разве это главное? Неужели это страшнее всего? Если это действительно так, то мир уже должен был рухнуть!

К сожалению, Гибсон сделал акцент на слепой вере и подчинении Библии, на темных вековых страхах побоев и ЭТО поражает современных мыслящих людей, заставляет рыдать и причитать «Это шедевр!» Людей, который, наверное, уже должны не просто «верить», но и осознавать во что они верят и почему. Что чтят и что для них есть смысл веры.

Фильм сотворен грубым человеком, который забыл чем люди отличаются от животных. Грех порождают мысли. Чем страшнее человек любого, даже самого свирепого хищника? Тем что он мыслит. И до каких изощрений он может дойти не мне вам рассказывать.

Есть ежедневные криминальные хроники, есть масса самых «черных» новостей и на фоне хаоса, творящегося в нынешнем мире вдруг открытие — как же Иисус страдал! И у неизвестной женщины обморок и, к несчастью, кто-то просто вовремя не объяснил ей, что это только муляж.

Вспомните же о сути любой религии! О душевных муках! Где эта истина за морем крови и ОБЫЧНОГО, присущего людям, садизма? Тело «забито» и душа в потемках. Все рыдают, а мне противно. Противно, потому что не верю Гибсону, потому что не вижу за «пиром плоти» истинных мук.

И более всего противно, потому что другие мнят себя видящими.

Этот фильм у меня стоит на первом месте в списке любимых фильмов.

Действительно, снять такой фильм — поступок. Такого еще никто не видел! Вся беда в том, что это, наверно, правда. Люди остались такими… Жестокими и кровожадными. Они способны предать, а потом только осознать, что совершили мерзкий поступок. Они плюют в лицо невиновному человеку, говоря ему, что его нужно распять! Они смеются, вбивая гвозди в человека.

Я в восторге от игры актёров. От Джима, от его голоса и лика, посмотрите ему в глаза! Послушайте его речь! А римские солдаты, у которых текут слюни, даже когда они видят клочья мяса и как страдает Сын Бога. Каифа плачет, смотря на свой рухнувший храм. Молитва Иисуса за солдат… Душераздирающие моменты…

В это и есть идея фильма — любовь Бога к человеку, любовь к Миру, любовь ко Всему живому на свете. Только любя, вы сможете спастись.
Любите друг друга.

10 из 10

Ввиду непростой темы фильма и одновременной принадлежности к двум, так сказать, «лагерям» вынужден рассматривать фильм с двух позиций.

Позиция Верующего человека.

По моему мнению, есть на свете особые темы, которые не стоит рассматривать, вернее даже демонстрировать в кино. Одна из таких — религия. Имею ввиду не вопросы веры во что-то необычное, сверхъестественное, в судьбу или дар свыше. Такие вопросы, как темы для размышлений, философствований, даже поощряю. А не приветствую я: перенесение на экран «священных» текстов (Библия и т. п. «священные писания»), а также очеловечивание божественных образов. Также есть мнение о наличии в фильме некоторых отступлений от писания. Я на сто процентов не осведомлен в этих вопросах, поэтому существенным минусом считать не могу. И поэтому, а также и по другим причинам до конца фильм, получившийся как некое «Евангелие от Гибсона» (видение режиссером тех событий, не до конца точный пересказ, хотя точный и не возможен и просто передача чего-то святого, не нуждающегося в такого рода представлениях) принять не могу.

Позиция Кинолюбителя.

Многого не сказать про этот фильм, да с другой стороны и не надо. Фильм есть, имеет место быть. Его сюжет известен во всем мире (может быть не всем и каждому, но многим). Пересказывать смысла нет, можно только упомянуть, что продемонстрированы последние двенадцать часов жизни Иисуса Христа.

По сути (можно сказать, по сюжету) он представляет ряд чередующихся сцен разговоров, больше похожих на диалоги и действий — в основном пыток. Но большинство фильмов состоит из подобного рода сцен. Здесь же они несут конкретную цель — показать, достучаться и помочь. Весь вопрос в вере, в Бога, в веру в Бога и других понятиях из «священного писания» — Библии. Фильм — история о сыне божьем, пожертвовавшем собой ради людей. Иисус принял страдания и муки, чтобы помочь людям, принес себя в жертву, сохранив жизни многих миллионов людей. Продемонстрировано это с той точки зрения, что Иисус все-таки в некоторой степени человек, хотя и глубоко верующий. Ему присущи различные чувства. Он чувствовал и телом — боль, и душой — страхи, искушения.

Демонстрирующие это сцены (в принципе) получились очень реалистичными и натуральными, сцены пыток визуально жесткие и жестокие, а при осмысление так вообще душераздирающие, диалоги вроде простые по идее, но очень глубокие по смыслу, философии. Это, а еще и отлично воссозданная атмосфера тех событий, быт людей костюмы создают ощущение, когда хочется сказать — да, так оно и было, верю. И тем самым достучаться до простого зрителя, доказать, что все не просто.

Фильм также помимо основной функции — демонстрации тех событий несет и дополнительные идейки, имеющие очертания и в современном мире, как то бездумная толпа, идущая за своими лидерами, жаждущая зрелищ, не вполне осознающая совершаемых поступков. И насколько бывают жестокими люди, не ведающие в порыве «звериной» ярости, что творят.

Еще один из основных плюсов картины: актеры не играют, они переживают свои роли. Искренне натурально воплощают героев на экране. К тому же режиссер заставил всех актеров выучить латынь и арамейский язык, что придает фильму реалистичности, а актерам сложности, но они справляются. И все-таки: Джеймс Кевизел сыграл, хотя и замечательно, человека. Хотя по сути это и верно, но по идее Иисус был не только человеком, да и вообще не человеком, а нечто принципиально другим.

В целом же фильм, по моему мнению, получился. Именно как фильм, как зрелище, хотя и не лишенное глубоко смысла. И хотя есть два принципиально неоднозначных хода, так сказать: фильм во многом состоит из жестоких сцен насилия, из-за чего трудно воспринимаем, идея здесь — Иисус в некотором роде человек. Второе, со стороны верующих людей, что не стоит затрагивать такие темы в кино. Все-таки фильм есть. И если он затронет чью-то душу и поможет в вопросе веры, то это можно считать плюсом (по идее человеку нужно самому дойти до этих вопросов, получить на них некоторые ответы и в дополнение почитать сами тексты «священного писания»). И следует относиться к нему, как к просто фильму. Главное, что он качественно поставлен и снят, а тема (спорный вопрос) не так уж и важна.

9 из 10

Из глубины взываю к Тебе, Господи!

Потребность снять «Страсти Христовы» возникла у консервативного католика Мела Гибсона в результате духовного кризиса. По словам самого режиссёра, снимая свою версию «Страстей», он опирался на то лучшее, что есть в нём.

Не в первый и, думается, не в последний раз снимают фильмы о последних 12 часах земной жизни Иисуса Христа. Уже существуют аскетичное «Евангелие от Матфея» Пьера Паоло Пазолини, помпезный «Иисус из Назарета» Франко Дзеффирелли и скандальное «Последнее искушение Христа» Мартина Скорсезе. Мел Гибсон представил свою художественную интерпретацию.

«Страсти Христовы» — это картина о вере, о надежде, о любви и о прощении. Христос пошёл на невероятную муку и страдания, пожертвовал собой из-за любви к людям, ради спасения всех людей от грехов. Одиозный проект истово верующего Мела Гибсона, вопреки всему, нашёл невероятно широкий отклик у зрителей.

Ужасающий грим кудесника Грега Кэннома заставляет содрогаться от мрачного и гнетущего, насыщенного физической болью вида христианских откровений на экране. Кровавые крупные планы, наполненные страданием действия, алая кровь Христа, проливаемая на белые камни Иерусалима. Живописная работа оператора Калеба Дешанела напоминает религиозные шедевры Караваджо.

Мел Гибсон и Джон Дебни отобрали 12 треков, в которых «уловили» настроение своего фильма. В саундтреке «Страстей» представлены Лорин Хилл (The Passion), Нив Кейв (Darker With The Day), Леонард Коэн (By The River Dark), Боб Дилан (Noy Dark Yet), Долорес О’Риордан (Ave Maria), Дэн Лэйвери (To Give Love), Big Dismal (Reason I Live) и многие другие.

Но через грим, операторскую работу и музыку гораздо глубже видна не физическая боль, а боль душевная. Ужасные муки Христа за человеческие грехи. Это слишком деликатная тема. В многовековых традициях религиозных конфессий на её счёт слишком много мнений. Каждый имеет право и возможность высказать свой собственный путь понимания Божественной миссии Иисуса Христа, смысла Его слов и значения Его жертвы.

Это история мужественности и жертвенности. Смотря эту картину, переполняешься болью. Чувствуешь всё то, что испытал Христос. Искушение Сатаны, предательство Иуды Искариота за 30 серебряников, бессилие прокуратора Понтия Пилата, восхождение на Голгофу…
Библейский образ Христа воплотил Джеймс Кэвизел. В нём слились воедино чистота, простота и сила. Взгляд Марии (Майя Моргенштерн) отражает всё, что происходит в её душе. Моника Беллуччи проникновенно изобразила Марию Магдалину.

Для каждого зрителя, в том числе и для меня, это очень личное переживание той жертвы, которую Иисус принёс и ради него, и ради меня, чтобы затем воскреснуть «смертью смерть поправ».

Лично мне импонирует преступник Дисмас (Серджио Рубини). Распятый на Голгофе рядом с Иисусом, он нашёл в себе силы покаяться за свои грехи и надеяться на прощение. Он осознал, что страдание — предвестник перемен. Символ его веры. Он уверовал и воззвал, чтобы быть наедине с Богом и сказать: «Господи! С тобою я готов пойти куда угодно».

Споры о том, стоит ли снимать такой фильм вообще, достоин или нет Мел Гибсон снимать такую картину, однозначно или нет воспримут этот фильм представители различных религиозных конфессий еще до начала работы над ней придали интерес и явились отличной пиар-кампанией.

Убежденность многих оппонентов в том, что Мел Гибсон, являясь истинным верующим, исключительно из любви к Богу готов был потратить огромные деньги (согласитесь, что огромные, вряд ли большинство из нас может даже представить такую сумму), кажется по меньшей мере наивной. Я даже не буду касаться хорошо известных скандальных фактов из биографии самого Мала Гибсона.

Только не подумайте, что я против этой картины, напротив, я считаю, что фильм очень хорош. Снят качественно и профессионально.

Изумительные костюмы, наряду с арамейским, латинским и древнеиудейским языками, декорации — все это в совокупности воссоздает ту эпоху, на мой взгляд, достаточно правдиво.

Игра актеров превосходна. Точное попадание в образ каждого, и гармоничное совместное сосуществование в кадре складываются в целостную картину. Безусловно веришь всему происходящему на экране. Музыка, цвета, тона и полутона, массовка — все безупречно. Из режиссерских находок больше всего запомнился момент, когда первая капля дождя, падающая и разбивающаяся о землю с невероятной силой, символизирует слезу Бога Отца.

Но… Чего-то мне не хватило в этом фильме для разрыва души, для омовения сердца кровью. А возможно помешало. Помешал Леонид Адреев со своим Иудой Искариот, который открыл мне образ другого Иуды, а соответственно и некое другое видение этой истории, помешало именно мое, только мной пережитое сострадание Иисусу, и мое видение, мое Евангиле…

Посмотрел Страсти Христовы. Появилось желание лично прикрепить Гибсона к какой-нибудь колоде покрепче, да отходить ремнем, чтоб удовлетворил свои потаенные сексуальные фантазии. По-моему, он слишком уж вошел в роль, когда его героя Уильяма Уоллеса казнили на эшафоте в «Храбром сердце». Ей Богу, до «Страстей» уважал Гибсона и как актера, и как режиссера, «Храброе сердце» — замечательный фильм.

Странно. Неужели Мел Гибсон полагает, что чем больше на съемочной площадке пролито томатного сока, тем сильнее эффект? Да кем же он в таком случае считает своих зрителей? Многие сцены — чистейшей воды мазохизм, переходящий в злую пародию, теперь понимаю создателей соответствующей серии «Саус-парка». Такие поделки могут лишь отвратить людей от Христа, так нельзя… Стыдно.

Еще одно замечание, навеянное кровавыми сценами: кем, по мнению Гибсона, должен быть его любимый католический Бог-Отец, чтобы подвергнуть родного сына таким издевательствам и мукам, и, главное, во имя чего? Интересно, Гибсону самому не приходило в голову, до чего они разные, Отец с Сыном? Видать, не читал Гибсон о гностицизме, а жаль…

На счет еврейских организаций, не понимаю, чего это они завелись (не все, естественно), и какой тут антисемитизм, и где? И, главное, в чем? Как по мне, у иудеев не должно быть к Гибсону никаких претензий национального свойства.

Сложно писать отзывы на любимые фильмы, потому что эмоции зашкаливают, мысли обгоняют друг друга, торопясь быть изложенными на бумагу…

Еще сложнее, когда речь идет и не о фильме вовсе, т. к. «Страсти Христовы» — это не кино, это нечто гораздо большее, значимое и потрясающее…

Скажу лишь одно — «Страсти Христовы» не сразу смогли попасть в поле моего зрения. Те, кто читал мои предыдущие отзывы, наверное, догадаются — почему. Для меня в кино очень сильна сила воздействия какой-либо личности. Если я эту личность воспринимаю положительно — буду смотреть кино, если нет — вряд ли…

Так вот — Мела Гибсона я терпеть не могла, и все его творчество было для меня однозначно хуже даже лапши быстрого приготовления — эдакий фаст-фуд.

И вот я, находясь в плену собственных стереотипов, мирно почивала на лаврах собственной же предубежденности: «И как только сей попсовый персонаж осмелился замахнуться на Библию? Он что хочет — сделать из этого фарс?».
Но однажды вечером…

Был апрель 2005-го — сидела я в состоянии близком к помутнению рассудка вследствие грядущего экзамена по экономике (кстати, был день накануне Пасхи).

Решив на пару минут отвлечься от «сладостного» изучения экономических процессов, начала щелкать телевизионным пультом — и вдруг моя рука замерла на одном из каналов, ибо в то мгновение посчастливилось мне узреть неземной лик… Я заинтересовалась — что же это за ангельское видение? Оказалось, 41-й канал транслировал «Страсти Христовы» и я попала как раз на тот момент, когда Иешуа смотрит в небо на парящего голубя…

В тот день фильм я все же не посмотрела (впоследствии оказалось, что видела лишь начало)…
Но потом увидев его целиком, я поняла в очередной раз — как важно все-таки порой вырываться за рамки собственных заблуждений. Ведь если бы я случайно не наткнулась на этот кадр по ТВ, я бы так и не увидела «Страсти Христовы», потому что (как я сказала в начале, моя антипатия к Мелу Гибсону была слишком уж велика).

А вот он взял да и перевернул с ног на голову все мои представления о нем, в первую очередь, как о личности, дерзнувшей взяться за такую святую тему.

Отдельно хочется сказать о языке, который звучит с экрана — арамейский, латынь… Да это же просто наслаждение для человеческого уха. И это поистине титанический труд для актеров — выучить свои роли на чужом забытом языке…

Вспомнила, как в одном из журналов читала небольшую заметку о том, как он выбирал актера на роль Иешуа и решил встретиться и поговорить с Джимом Кевизелом. Возможно, это — красивая легенда, но вроде бы дело было так: как только Джим открыл рот, чтобы поздороваться, Гибсон подошел к нему, положил руку ему на плечо и сказал: «Ты сыграешь Иисуса нашего Христа…» И вопрос был решен. Правда, не обошлось без коричневых линз и ухищрений по наращиванию носа, т. к. у Джима голубые глаза и нос совсем другой конфигурации… Он справился с этой ролью, заявляю со всей ответственностью. Это очень трудно — прикоснуться к такому образу и не запачкать его. У Джима Кевизела это получилось — не смогу даже найти подходящих слов, чтобы выразить ему свою благодарность за столь трепетное и бережное отношение к образу Иешуа…

Самой сильной сценой в фильме для меня является абсолютно гениально придуманная и столь же гениально снятая сцена прохода Иешуа с крестом, когда по одну сторону в том же направлении движется Дева Мария, а по другую сторону — Демон… Именно после просмотра этой сцены я поняла значение выражения — «нести свой крест». Нести, несмотря ни на что, и никто не властен над ним, его решением и его судьбой… Ты лишь можешь смотреть и в бессилии сжимать до боли пальцы…

А самая любимая сцена — это когда Иешуа мастерит стол, а потом умывается, дурачась с матерью…

И самый любимый флэшбэк — это ушки ослика, на котором Иешуа въезжал в Иерусалим и толпа приветствовала его пальмовыми ветвями, и как спустя несколько дней эта же толпа плевала в его окровавленное тело, несущее на своих плечах крест… Вербное воскресение…

По отзывам прослеживается интересная закономерность — почти все зрители пытаются понять, для чего и для кого Мел Гибсон это снимал. Версии различны:
- для кассовых сборов;
- для того, чтобы вписать свое имя золотыми буквами в историю кино;
- чтобы достучаться до наших черствых сердец;
- чтобы показать нам, как мучителен и непрост был путь Христа…

Мне почему-то кажется, что в первую очередь он снимал «Страсти» для себя самого, для очищения своей души, а не нашей с вами, мы-то свои грехи должны осознать сами и сами их искупить…

Существует Евангелие от Луки, Матфея, Иоанна и Марка… У каждого из них — свой взгляд…

Я познала Евангелие от Мела Гибсона…

Сразу признаюсь — я атеист. Причем, убежденный и непоколебимый. Фильм Гибсона я посмотрел 1 — из любопытства (о чём это все так шепчутся?) 2 — по ностальгии о Мартине Риггсе из Смертельного оружия. И что? А ничего хорошего!

Иисус — золотая жила. Знаменитей его нет никого, и даже не знаю, вряд ли еще будет. Сюжет распятия — самый знаменитый отрывок библии (её я кстати читал — опять же из любопытства), значит, его и надо экранизировать. У Пазолини в «Евангелие от Матфея» всё было арт-хаусно. У Скорсезе — бледновато и в релегиозном плане довольно сомнительно. А Гибсон взяв палитру по ярче да бочек с кровью побольше, изобразил твердолобого не сомневающегося ни на секунду Христа-мученика, распятого противными озлобленными евреями и добрым, но падким на общественное мнение римлянином Понтием Пилатом.

Деталировка вбиваний гвоздей в ладони, словно перекочевавшая в Иерусалим из подвалов Словении (имеется в виду «Хостел»), так красиво снята, что даже не неприятна. Думаешь только про себя «Как поэтично кровь хлещет! Надо же!»

А еще Папа Римский посмотрел кино это и сказал «Так всё и было». Хорошо пошутил. Наверно, еще пальцем в небо указал да головушкой мудрой кивнул. Кино, бездарное с любой точки зрения. В нем нет никакого смысла. По религиозным, католическим представлениям — ибо телесные страдания Христа не главный догмат веры (в концлагерях и не такое выдерживали, но сыновьями божьими их никто почему то не считал). По представлениями простых смертных (типа меня) — красочный двухчасовой клип (непосредственно на сцене распятия хоть Рамштайн врубай) с ясными садистскими нотками.

1 из 10 (1 балл за Монику Беллуччи — и не спрашивайте почему)

Этот фильм оставляет сильное и неизгладимое впечатление. Я эмоциональный человек, люблю кино, и могу сказать, что такого фильма я ещё не видела.

По масштабам, актерскому мастерству, операторской работе, режиссерскому таланту этот фильм просто неповторим. Признаться честно, я так плакала… Это была истерика, начавшаяся раньше чем с середины фильма. Некоторые сцены просто умопомрачительно душераздирающие. Ещё с полчаса после я не могла прийти в себя!

В общем — фильм просто шедевр. Мне безумно понравился!

Абсолютное, я бы даже сказала, гробовое молчание: ни хруста попкорна, ни попытки отпить кока-колу из пластикового стакана. Данный поход в кино сопровождался лишь слезами…

Можно ли вообще назвать «Страсти Христовы» фильмом? С моей точки зрения, это скорее некое откровение.

Если быть честными, то религия, а если говорить точнее, вопрос веры (а для меня это 2 совершенно разных понятия), очень четко, а главное глубоко характеризуют человека. Наверное как раз потому, что данная проблема затронула человеческие умы гораздо раньше, чем другие, и на протяжении долгого времени никого не отпускала. Действительно, все придерживаются разной точки зрения: кто-то прилежно ходит по воскресеньям в церковь, знает все молитвы, читали Писание, кто-то категорически отрицает роль церкви как «посредника» между Богом и человеком, а некоторые и вовсе атеисты, более того, таких в наше время, учитывая непростые условия жизни и «светскость» современных государств, большинство…

НО, я не знаю ни одного человека, которого бы данный фильм оставил равнодушным. Ведь Гибсон показал нам свое собственное видение Нового Завета, которое, сказать по правде, во многом совпадает с моим собственным.

Гибсон не забыл о том, что Христос был не только Богом, частью Святой Троицы, Спасителем и Проводником в Царствие Небесное, но и обыкновенным человеком, которому, как и нам всем, были свойственны страх, неуверенность желание жить и, конечно, Любовь… Нет-нет, я не имею в виду Марию Магдалену и никому не намекаю на скрытые отношения Христа и Его ученицы.

Я говорю, в первую очередь, о любви матери и ребенка. Меня потрясла сцена-параллель, когда Мария бросилась к Сыну, который, совершенно выбился из сил и уже физически не может нести крест… Разве есть разница между этой картинкой и сценой, когда, еще будучи ребенком, Иисус разбивает коленку? Нет, нет и еще раз нет! Мать всегда страдает, когда страдает ее ребенок. И не очередное ли это подтверждение «человечности», о которой я говорила ранее…

Многие ругали данное произведение (ну не поворачивается у меня язык назвать «Страсти Христовы» фильмом) за чрезмерную жестокость… Хотя я бы назвала это честностью…

Кто-то считает, что Кэвизел не смог «переиграть» своих предшественников, того же Дефо, и тут я вынуждена не согласиться…
Тот факт, что фильм снят на арамейском, лишь еще раз подтвердил, что данная история не нуждается в переводе, настолько она вечная…

Так верите ли Вы в Бога, так как верит в него Мэл Гибсон? Я, не задумываясь, отвечу :«Да, верю» и никогда не скажу, что я атеистка…