Рецензии

Мои пятнадцать лет пришлись на конец девяностых, это немного раньше, чем происходит действие фильма. К моему великому сожалению, все ЭТО можно было увидеть в реальности, находясь в обычной средней школе. И даже более того. Не думаю, что и сейчас что-то кардинально изменилось. Пресловутый трудный возраст, он еще более трудный для родителей, чем для самих подростков. Да, в фильме грязи много и много жестокости. Но такие подростки есть (типажи прописаны, мне кажется предельно четко — и кое-где я могла увидеть и себя, и учителей, и учеников моей, а не какой-то выдуманной школы).

Но снят фильм-то не для демонстрации «чернухи».

Мне хотелось бы верить, что основная мысль этой истории состоит в том, что в отношениях родителей и детей должно быть взаимное Доверие с большой буквы. В семьях героинь родители элементарно не разговаривают со своими детьми. И происходит то, что происходит. И не спасти подростка, не уберечь, даже если забить все окна и двери в квартире…

В сухом остатке — за сюжет 10 баллов, игра актеров — на троечку (к взрослым претензий нет, а вот из трех главных героинь «верю» только Жанне, и то иногда актриса «переигрывала»).

Фильм оставил после себя невероятно мерзкое ощущение. Все окружение фильма — люди, вернее, еще недозревшие дети, с которыми не только говорить, видеть бы их в своей жизни никогда не захотелось. Все это «быдло», которое позволяет себе на уроке говорить «Мандельштам — говно», ругаться матом на родителей, учителей, считать что курить и пить — это так круто, по-взрослому. Пускай такие люди и есть, и их немало, но зачем снимать про это фильм? Показать нам «суровую реальность»? Нам ее мало, что ли? Этот фильм абсолютно ничему не учит, не показывает, как решить подростковые проблемы. Он лишь повествует о трех недалеких девочках, у которых на уме ничего нет кроме парней, сигарет и выпивки. Свои обещания они нарушают буквально через день. Ну и где мораль? Если будешь тупой дурой, то тебя либо зажмут в подвале, либо накачают наркотой, либо просто будешь блевать над унитазом, в этом мораль, нестандартность, креатив? Это все равно что два художника выйдут рисовать, один нарисует розу, а второй — говно на дороге. Данный фильм смело можно отнести к этому самому говну.

Что касается отдельно главных героинь — то они во всем, что с ними произошло в финале фильма, виноваты сами. В рецензии на фильм сказано»… пытаются найти общий язык с родителями, учителями и т. д.». На протяжении всего фильма я не нашла ни одного момента, где они ПЫТАЮТСЯ найти общий язык. Они там и вены резали, и из дома убегали, и с урока уходили, это называется «искать общий язык»? Что-то вы попутали.

Что касается «жестокой окружающей дейстивтельности», о которой также упоминается в рецензии, то хочу заметить следующее: никакой жестокой действительности я там тоже не обнаружила, за исключением, может быть, родителей Кати, хотя из фильма толком не понять; то они ее колотят не пойми за что, то она шлет их, простите, на три буквы, а они спокойно сидят и говорят «Мы тебя все равно любим». Все же остальное — просто масса отвратительных людей, которых при желании можно спокойно избегать, но наши девочки наоборот хотят быть на них похожими, взрослыми и крутыми.

И так, по мелочи — весь просмотр раздражало, что камера все время дергается. Я понимаю, фильм снят любительски, чуть ли не на цифровой фотоаппарат в руках, ну обрезали бы хотя бы эту трясучку.

1 из 10

О том, что Гай Германика знает о российской школе не намного больше, чем какой-нибудь Гай Германий, родившийся во II веке н. э. или даже до н. э., было уже сказано много и здорово. Чем-то ее педагогические поэмы, в первую очередь, конечно, «Все умрут, а я останусь», но в том числе и «Школа», напоминают советские фильмы «о загранице» или американские того же времени об СССР. И там, и там очень страшно, кругом плохие люди, американцы со славянскими мордами, и, соответственно, славяне с американскими мордами, и повсюду рощи и чащи из развесистой клюквы, произрастающие из полного незнания материала автором.

Гай Германика никогда особо не скрывала, что проучилась в советской школе две недели. Как нетрудно сделать вывод из ее творчества, за это время ее там избили, после чего, видимо, небедные родители, о которых ничего не известно, и неспроста, обеспечили ей домашнее обучение. И вот этот самый двухнедельный опыт и стал основой для всех ее школьных шедевров.

Ну, не клянутся уже взрослые грудастые девчонки друг другу в вечной дружбе. Это происходит несколько раньше. В песочнице или классе во втором. Школьная дискотека не является никаким феерическим магнитом для всех и вся, тем более в Москве. В школах не только избивают, но и убивают, однако это не делается так прилюдно, на виду у директора, завуча и всего учительского коллектива. Все это и многое другое — лишь порождение гай-германической фантазии. Не хочу сказать ничего плохого лично об авторе, но своей распущенностью, с одной стороны, а с другой — инфантильностью, отдающей дебилизмом, ее героини больше всего напоминают малолетних проституток. Шестнадцать лет назад на автобусной остановке меня пыталась снять группа вот таких девочек, и вот там и только там я увидел нечто подобное. Они одновременно курили, некоторые даже какую-то дурь, пили, сосали конфеты, вели разговоры на уровне детского сада и тут же обещали мне райские наслаждения в выражениях, которые услышишь не во всяком армейском туалете. Если бы в школах у нас учились только такие девочки, то подобные учебные заведения смело можно было бы назвать лицеями им. Гай Германики, а ее саму назначить директрисой в самом лучшем из них.

Главная ложь «Всех умрущих…» не в том, что там показано слишком много зверства и низости. Бывает и не такое. Но нет школы, где не было бы человеческих лиц. Они есть даже в самых страшных тюрьмах, в самых беспредельных армейских частях. А школа Гай Германики — это какое-то пристанище исключительно тупых подонков, где «некому руку подать» и есть только, кому морду набить, если твои собственные физические кондиции это позволяют. В этой школе ты можешь без опасения плюнуть в любую сторону — все равно попадешь в какую-нибудь сволочь, потому что нормальные люди здесь не учатся и уж тем более не работают. Здесь жертва отличается от агрессора только тем, что она слабее него, но моральные принципы (или полное отсутствие таковых) у них совершенно одинаковые.

Так не бывает. Заблудившись лет пять назад в Нью-Йорке и попав на окраину нехорошего района Джамайка, а это местечко пожестче, чем школа в Строгино, я подошел к первому попавшемуся парню вот с таким человеческим лицом, и он меня вывел оттуда и сопровождал меня до того места, которое счел полностью безопасным. Так что люди есть везде, даже там, где ты меньше всего рассчитываешь их встретить, но только не в школе Гай Германики, которая, к счастью, существует только в ее воображении.

Не ходила. Сама признавалась.

И это очень хорошо видно по фильму, в котором есть только одна не фальшивая сцена: эпизод, в котором двум подружкам надо объяснить третьей, что они временно перестанут с ней «водиться» (опасно), а потом опять будут дружить, как раньше, хорошо? В этой сцене все решено правильно: и то, что более взрослая и крутая «подруга» прячется, уклоняясь от неприятного объяснения, предоставляя более маленькой и инфантильной озвучивать общее решение с помощью мычания, междометий, улыбочек и движений плечами, и сама постановка вопроса — потом, мол, все будет как раньше, ты же нас понимаешь, да.

Все остальное — непрерывный поток косяков, свидетельствующий о тотальном авторском непонимании школьной жизни и психологии вообще.

Несколько примеров.

Спаивание «малявки» как жестокая шутка. Диагноз: полное незнание школьной психологии. В школьном туалете девчонки из старших классов предлагают Жанне выпить вина, потом наливают еще и еще (бутылка у них, кстати, какая-то волшебная — с виду бутылка, а по емкости бочка). Жанна напивается до потери сознания, и старшеклассницы страшно довольны.

На самом деле запретные школьные развлечения вроде пития алкогольных напитков, курения, просмотра порножурналов etc. (в мое время в список входило также нанесение макияжа одной на всех помадой, тушью и т. д.) имеют и всегда имели особый вкус во многом благодаря тому, что совершались в узком кругу избранных под завистливыми, деланно равнодушными взглядами тех, кого к участию в запретных развлечениях не приглашали. Получить такое приглашение всегда было честью. Для сценария жестокой шутки над малявкой явно нужно что-то другое.

Дискотека как мегасобытие. Диагноз: абсолютное непонимание предмета. Я закончила школу в 91-м году, с тех пор многое могло измениться. Но вряд ли в ту сторону, которая показана в фильме. В наше время школьные дискотеки просто обязаны были вызывать некий ажиотаж ввиду отсутствия других развлечений для молодежи, кроме тех, которые мы организовывали сами частным образом. К тому же у нас существовала проблема школьной формы: зачастую школьные «огоньки» были единственной возможностью показаться перед одноклассниками в другой одежде. На «огонек» можно было надеть мини-юбку, шорты, декольте, украшения и проч. — все то, что в сегодняшней школе носится каждый день (см. наряды героинь фильма).

У современных школьников возможностей развлечься и показать друг другу ноги несколько больше. С чего бы им жгуче интересоваться танцульками в школьном актовом зале под присмотром всего педсостава школы, при невозможности привести друзей со стороны, если даже в наше время подобные мероприятия вызывали крайне малый снисходительный интерес?

Школьные нравы. Диагноз: порождение фантазии, подстегнутой ужасом перед подростковой жестокостью. Школьные нравы в фильме предстают как оригинальный микст из нравов женской зоны (мужчины в фильме как-то вытеснены за кадр) и песочницы. Одна девица-девятиклассница спрашивает другую: «А как мы дружить будем?» — это уровень детского сада. Другая зверски избивает соперницу в школьном дворе прямо во время танцулек, при стечении всех учителей, включая директора школы, — это либо идиотия, либо уголовная отмороженность. По-тюремному жесткие наезды перемежаются в фильме просьбами дать попробовать чужой леденец и комментариями типа «А мой слаще». Так не бывает.

Обеспокоенная учительница, которая приходит к родителям для откровенного разговора. Диагноз: отставание от жизни. Данный образ суть атавизм, пришедший в фильм Гай Германики из советских школьных фильмов 50-х годов.

Школа как единый организм. Диагноз: полное незнание предмета. Незначительный конфликт, случившийся на уроке в одном из классов, тут же становится достоянием всей школы, вызывая бурную реакцию. Не бывает. Никого не интересует, что происходит в других классах. Тем более до такой степени, чтобы писать (!) бунтовщицам записки в поддержку (!). У меня был в школе такой случай: мне не понравилось, как со мной говорил учитель, я встала, молча собрала вещи и не прощаясь вышла из класса. Это даже в моем классе не вызвало большого интереса — дело-то житейское. Такие вещи по-настоящему интересуют только тебя и узкий круг твоих личных друзей. А по большому счету, всем наплевать на то, что происходит у других, даже если этих других вообще решат выпереть из школы. Посудачить об этом можно, но без особого энтузиазма.

Откровенность между делом и обыденность жуткого. Диагноз: непонимание человеческой психологии, зацикленность на роли чернухи в нашей жизни. Новая «подруга» Кати, едва начав с ней общаться, как-то между делом, бесцветным голосом рассказывает, что когда она была маленькой, ее изнасиловали. Не верю: ни интонации, ни скорости, с которой делается признание, ни самому факту изнасилования, хотя, конечно, подобные преступления случаются — но в пространстве фильма Гай Германики упоминание об изнасиловании маленькой девочки смотрится как еще один мазок на полотне на тему: как страшно жЫть в нашей стране.

Отношения в семьях. Диагноз: незнание психологии и социологии, знание жизни, почерпнутое из истерик на театральных сценах и мифов о непредсказуемом русском характере. Люди так себя не ведут, не верю. Не чередуют избиение дочери с объятиями и пришепетыванием: «Я тебя люблю». Кстати, мужики, избивающие детей, не носят длинные волосы в возрасте «за сорок». Это другая среда, там надо коротко стричься. Не так ведут себя после «попытки» дочери-истерички покончить с собой. Не демонстрируют такое откровенное, законченное, полное яда презрение к смерти в своей семье, к поминкам — тем более находясь в школьном возрасте. Не бывает столь обыденной ненависть в отношениях между детьми и их родителями…

Косяки можно перечислять еще долго. Но зачем? Этих вполне достаточно.

А что же есть в фильме, помимо глупости, фальши, лжи и одной правдивой сцены? Злоба, черствость и грязь. В фильме никто не умеет любить, дружить, уважать, никто даже не знает, что это такое и как это делается. Бывают, конечно, и такие люди — с атрофированными эмоциями. Но такой концентрации подобных людей в обычной школе обычного города — не бывает.

Забавно, что именно этот фильм многие склонны рассматривать как некий новый уровень правды, как откровение. На самом деле реализм в фильме чисто технический: живая камера, отсутствие музыки, записанные вместе с репликами персонажей шумы, включая шмыганье носом, принципиально «непричесанный» текст. Вот и всё.

1 из 10

Редко кто способен остановиться вовремя. Я бы даже сказал — это искусство. И особенно оно важно, как ни странно, в искусстве. Можно передержать и шедевр превратится в абсурд. Или не доработать и потенциальный культ так и останется поводом для вздохов: «Ах, если бы…». «Все умрут, а я останусь» настораживает в первую очередь именно этим. А не тем, что это российское кино. Специфика обязывает. Превратить жестокие реалии в чернуху — это же элементарно. Потому что реальность ещё та чернуха. Но зритель об этом не должен догадаться. Особенно в наш век, когда всё, что сложнее одноклеточных, приравнивается к «кино не для всех».

Фильм удачно подобрал как фабулу, так и актрис. Школа — это знакомо всем. И пусть об унижениях и жестоком обращении, к счастью, мы больше узнаём из газет и интернета, с возрастом глаза всё шире открыты. Несмотря на то, что физически они стремятся сомкнуться и послать этот мир к чёрту. Дети жестоки. Потому как мораль — следствие эволюции социума, а не врождённая характеристика человека. Как бы ни хотелось верить в обратное. Ну а если дети жестоки, то пышущие гормонами подростки вообще звери. Вроде бы уже всё понимают, но вспоминаешь себя, и стыдно становится, хотя даже голову никому не разбил.

«Все умрут, а я останусь» балансирует пред ротозеями словно канатоходец над пропастью. С одной стороны, можно пройти до конца и вызвать восхищение, хотя в целом, путь скучен, а с другой, есть шанс сорваться и всего за несколько мгновений «подарить» массу незабываемых впечатлений. И поскольку жизненные пропасти столь же широки сколь и неприметны, фильму нет надобности придумывать сверхмотивацию. Школьницы говорите? Вот вам дискотека. На неё-то и хотят попасть три героини, каждая со своей целью. Не обязательно проводить параллели с балом Золушки. Хотя и хочется. Хочется верить в благоприятный исход и метаморфозы, потому что больно смотреть на насилие в семье, школе, да и вообще… тяжело. С этим у киноленты всё в порядке.

Из троих «принцесс» особенно хочется выделить Вику, этого ангелка, готового откликнуться на любую манипуляцию. Что примечательно — персонаж не без странностей. Нет, она не попала в дурную компанию. Просто остальных крайне неприятно слушать: маты, жаргон, «набухаться — это крутяк». А Вика влюблена. В самого популярного парня в школе. Собирает наклейки с принцессами. Миловидна. Добра… но что-то я увлёкся. Ведь, по большому счёту, она дура. Как и остальные. Не потому что глупа, а потому что все мы бываем такими. Но у каждого свои причины: эмоции, желание выглядеть крутым, мечта… как кажется.

Наибольшая претензия к фильму вовсе не камера, с которой носится оператор, водрузив на плечо. Это даже понравилось. Так и хочется передать привет Ларсу фон Триеру. Хуже всего то, что там ничего нет. Но догадываешься об этом лишь после титров. Или не догадываешься вовсе. Потому как можно и не разглядеть за беспрецедентной жестокостью, криками и шокирующими эмоциями. Мораль не обязана ознаменовываться в конце, как приход мессии. В этом мире вообще мало кто кому должен. Но ведь это искусство. А значит, ждёшь не только пощёчины нравственности и плевок в лицо добродетели. Хочется… не обязательно доброго, но слегка фантастичного. Или попросту мысли, толчка, импульса…

Но нет, за реалистичными диалогами, персонажами и ситуациями, где-то там, где рушится дружба и совершается насилие, начинается лишь новый виток порочного круга. Смотря на который, пенится кровь. Зарождается ярость. Сжимаются кулаки с мыслью навешать всем. И, разумеется, кому-то, быть может, этого будет достаточно. Кто-то сумеет придумать себе побольше скрытых смыслов и поводов поразмыслить о природе мира и людей, ведь «фильм не для всех», не забыли? А вот мне, после финальной сцены, когда дочь… а отец лишь говорит, мол, не хочется пачкать тарелку и он сейчас примется за салатик… хотелось бы зааплодировать. Натуралистично, мать его. Не с голода же дохнуть. Но не получается. В таких ситуациях больше подходят одобрительные хлопки или объятия. Этим ничего не изменишь. Кроме нынешнего мига. А ведь больше ничего и нет. И не будет. Если оставить всё как после титров. То есть, в темноте. В одиночестве. Среди пустоты.

8,5 из 10

В интервью, которые Валерия Гай Германика дала после выхода картины, журналисты настойчиво называли ее документальной. О какой документалистике может идти речь, если в фильме задействованы актеры? А после просмотра фильма я поняла, что картине просто не нужен титр «Основано на реальных событиях».

В обычный день завуч нарушает привычное течение школьных будней объявлением о дискотеке. Ученикам наконец-таки есть, что обсудить во время курения в туалете. Но появилось столько проблем: что надеть, как пронести алкоголь и как познакомиться с парнем. Девятиклассницы Жанна, Вика и Катя долго ждали этого события, но перед заветной субботой им придется несладко.

Знакомство с тремя героинями начинается с похорон кота Жанны. Девочки роют могилу. А в загробный мир отправляют с дорогими золотыми рыбками. Уже в этой сцене Жанна, прощаясь с питомцем, говорит ему: «Все по-взрослому, Томик». Но они ничуть не опечалены смертью котика. Их мысли уже на дискотеке. Для чего Германике нужен был этот эпизод? В конце дикой, насыщенной отвратительными событиями недели Катя произносит: «Все началось после того, как мы кота похоронили. Как ты думаешь, мертвый кот может сглазить?» Отлично, «виновника» нашли. Что же он натворил?

После поминок из легких коктейлей девочки возвращаются домой. Мама Жанны пытается выяснить, где отцовские рыбки, а дочь бросается в ванну и очень театрально режет себе вены. Манипуляция удалась! Мама больше не пристает с вопросами и даже готова взять всю вину на себя. Только бы доченька успокоилась. В квартире Кати только что закончились поминки, но для нее смерть родственника не значит совершенно ничего. Она, не обмолвившись и словом с родителями, которые вернулись с похорон, отправляется в свою комнату, снимает покрывало с зеркала и прикидывает, как бы красиво смотрелся проколотый пупок. За это тут же получает от отца удары полотенцем, а от матери — пощечину. Но тут же родители просят прощения. И по-другому в семье не общаются. Так же как и мама Жанны только подвергается манипуляциям своей дочери. Родители и дети выбрали для себя самую удобную форму поведения для того, чтобы «контролировать» друг друга. Родители не видят дальше собственного носа. Но слепота, а точнее, нежелание видеть проблемы им очень горько аукнутся. Германика очень точно показала отношение родителей к переходному возрасту: жестокое, «хождение по струнке» и уверенность в разумности собственного ребенка. Для третьего случая режиссер не показала родителей Вики, которая была самой спокойной и неконфликтной.

Перед субботой девочкам придется пройти проверку на дружбу. Сначала Вика и Жанна уходят вслед за Катей с урока (на что закрывают глаза учителя, обвиняя во всем Катю). И уже здесь дружба начинает трещать: сначала Вика и Жанна присвоили себе славу Кати. Затем они же, запуганные старшеклассницами, боятся идти с ней на чуть не отмененную из-за инцидента дискотеку. А Катя тоже берет свое, правда, в мене катастрофических масштабах. Германика очень четко показала зависть, которую испытывает Катя к своим подругам, чьи семьи более обеспеченные и демократичные: в первую ночевку у Жанны она с большими от удивления глазами листает журналы, радуется, что подруга одолжит шмотки на дискотеку. А самое запоминающееся — это огромная тарелка с бутербродами, которые она ест в комнате, а не кухне, и включенный компьютер. В своем доме она бы никогда не вела себя подобным образом. А после разговора с Викой — отдает ей одолженный плеер, который приходилось прятать от родителей в щите на лестничной клетке.

Когда девочки ссорятся, вспоминается сцена клятвы, где главным условием было «пацанов друг у друга не отбивать», а между делом «любить друг друга, быть верными друг другу», но главное, что обет действителен, пока они не вырастут. Будучи девушками, они все равно ощущают себя девочками. Особенно Вика, которая похожа скорее на куклу с забавными шишечками, розовыми сумками и жвачками с принцессами.

Срок действия клятвы истекает, когда приходит дискотека. Это возможность вести себя в школе так, как одиннадцатиклассницы в лице Насти ведут себя ежедневно: курить в туалете, тусить с девчонками из старших классов и даже пить с ними. Жить так — стремление Жанны, которая с радостью остается в туалете и напивается до обморока (между прочим, во всех прогулках после школы она была инициатором покупки коктейлей). Вика же пытается не просто покорить сердце Алекса, а увести его у Насти — у нее своя взрослость. А Катя, которая в очередной раз сбежала назло родителям, мечтала об одном: «пусть будет дискотека, и у меня будет парень». Нет, она не уводила Алекса у Вики из мести. Она же просто не знала о влюбленности подруги. А Вика, назвав Катьку крысой, забыла, что с Жанной они начали крысятничать еще раньше.

В финале картины воздается, с одной стороны, всем, с другой, за всех страдает одна Катя, которая практические спасла Вику от возможных трагических последствий интрижки с Алексом. А дома Катю ждала порция равнодушия от родителей: отец поглощал оливье, когда дочка ушла плакать в комнату.

Нельзя забывать и еще об одном персонаже в картине — Ляля, которая была искренне рада тому, что Катя «подружилась» с ней. Но в словах Кати после дискотеки («чтобы в школе ко мне и близко не подходила»)- все отношение к доброте, которая не приживется в гниющем организме переходного возраста. Продолжая анатомическое сравнение, можно пошутить насчет «пересадки» подруг. Так вот искреннее желание найти друга организм больной отторг. Решил самостоятельно выработать стойкий иммунитет абсолютно против всех.

Картина сразу после выхода нашла международное признание. Да даже в России еще поддержал продюсер Игорь Толстунов. Режиссеру удалось создать свое кино: жесткое, бескомпромиссное, пессимистичное, автобиографичное (Валерия призналась, что «разложила» себя на трех героинь фильма), от начала и до конца конфликтное. Успехом стало то, что «Все умрут, а я останусь» стала самой обсуждаемой картиной 2008 года и вошла в список самых рецензируемых лент. Ну а чуть позже эстетика и стилистика, которую выбрала режиссер, породила и подражателей.

4 из 10

Смотрела ЭТО в прошлом году, но наткнувшись на постер и название, готова вновь взорваться теми же чувствами.

Вы давно бывали в обычной средней школе? Видимо да, иначе я не понимаю, как можно было снять такое. На момент просмотра фильма я сама училась в 9 классе и, откровенно говоря, была в полном шоке… Это свою-то школу считала жестокой? Своих ли родителей — деспотами? Ну не бывает такого, как показала Германика! Не настолько всё плохо!

Конечно, в жизни бывает всякое: кто-то белая ворона, кто-то ссорится с родителями, кто-то умудряется забеременеть в 15 лет, но это частные случай! Кто там говорил, что этот фильм нужно посмотреть вместе с родителями? Лично моих действий в фильме не поймут, ибо я их никуда не посылаю и из дома через окно не сбегаю, как и мои друзья. Можно подумать, что мне просто повезло, но судя по другим рецензиям правильнее будет: «не повезло героиням».

Этот фильм прямо залит негативом, нет ничего светлого и доброго. А главное: зачем было снимать эту картину, если на негативе-то всё и заканчивается? Где финал? Где хоть что-то поучительное? Может «учением» и было то, что нужно пить и курить до потери сознания? Предавать друзей и шляться по подвалам сама не знаешь с кем? Судя по просмотренному, так оно и есть.

Главные героини, которые обычно выделяются из толпы, абсолютно такие же, как и всё в этом фильме. Полные дегенераты, голова которых забита тем, где бы достать выпивку и с кем бы переспать. Ах да, у Германики явные преувеличения в отношениях подростков, но вот в очевидных вещах явные недоработки. Уж алкоголь в 15 лет девушки бы явно достали. Но вернёмся к героиням: вы, простите, уверенны, что у них были проблемы в жизни? По-моему, они сами искали приключений на пятую точку. Одна с едва знакомым парнем теряет девственность, другая вены режет, третья вообще дома должна сидеть. Добрая девчонка, едва ли не единственная, не потерявшая уважения к родителям — а ведь туда же!

Тема «отцов и детей», присутствующая во всех фильмах о «проблемных подростках» отсутствует напрочь. Да и о чём тут можно говорить, если одна родителей посылает, а другая давно на мать наплевала?

Актёрская работа далеко не на высшем уровне, хотя да, девушкам веришь. А вот операторам нет оправдания! Камера постоянно трясётся. Это документальное кино что ли?

Уж извините, но мне в своём реальном мире живётся куда приятнее, чем в мире, через чёрные очки Германики. Какие у меня чувства? Омерзительные! Отвращение, жуть и ужас. И это фильм о современных российских подростках? Мне страшно, есть это — типичная ситуация для людей! Если уж так бывает — то ищите пути решений, а не смотрите этот фильм.

P.S. я тут прочитала, что мол люди, которым не понравился фильм, попросту не уловили его смысла. А вы, уважаемые, уверенны, что смысл вообще есть?

Фильм безусловно заслуживает внимания, притягивая своей открытой жестокостью и шокирующей правдой. Но самое плачевное в этой ленте это то, что каждый день ее сюжет переживают реальные люди. Кому не доводилось слышать или даже видеть на какие зверства способна нынешняя молодежь. Молодое сознание, атрофированное аморальностью и жестокостью окружающего мира уподобляется ему же. И не каждый родитель сможет повлиять на своего же ребенка.

Школьная дискотека на носу и дети с нетерпением ее ждут. А зачем они ее ждут? Правильно, что бы найти себе парня, покурить травки и вкусить спиртного. Ну что же, такие цели оправдывают методы. А убежать из дома, ударить собственную мать и полезть в драку это лишь малая плата за то что бы преждевременно стать взрослым.

И может в сюжете фильма есть некоторые неточности и герои ведут себя не совсем так их реальные прототипы. Но за некоторыми исключениями такие же истории переживает множество людей, каждый день, изо дня в день. И я думаю со мной многие согласятся, если я скажу что реальность бывает хуже.

7 из 10

Частенько слышу от людей о жизненности, правдивости и глубокой мысли этого фильма и, честно говоря, совершенно этого не понимаю.

Фильм рассказывает о трех девочках-подростках, главное событие в жизни которых — школьная дискотека. Девочки мечтают, молятся и думают только об этой дискотеке. На первый взгляд, совершенно безобидный сюжет, однако Валерия Гай Германика добавила «крохотную» ложечку дегтя в бочку с медом.

Девочкам, показанным в фильме, на мой взгляд место в колонии, а не в общеобразовательной школе. В самых обычных школах учатся самые обычные дети, кто-то, естественно, из неблагополучных семей, кто-то не очень воспитанный, но чтобы ТАКИЕ дети — это перебор. Одно только отношение девочек к родителям у меня вызывает недоумение. Да и сами девочки — это сущий ад для родителя. Каким языком они говорят, как они себя ведут, какие мысли посещают их головы… Это же кошмар!

Также, у меня вызывает недоумение жизненная позиция девочек. Я помню себя и своих знакомых в подростковом возрасте. У всех была какая-то цель на ближайшее будущее, у кого-то менее, у кого-то более глобальная. Здесь же показываются абсолютно «никакие» девочки с абсолютно «никакими» целями. Я не верю, что у подростков ветер в голове может доходить до такой степени.

Кроме того, меня поразил весь контингент школы, показанный ближе к концу фильма. Всех учеников выставили чуть ли не законченными наркоманами, алкоголиками, дегенератами и проститутками. Где?! Где вы видели такую школу?!

Я совершенно не понимаю ни одного фильма Валерии. Я не понимаю смысла создания подобного рода кино. Чему могут научить такие фильмы? На кого они рассчитаны? Какие эмоции должны вызывать у людей? У меня фильм «Все умрут, а я останусь» вызвал только недоумение и отвращение. Поэтому, я ставлю соответствующую оценку.

1 из 10

Суровая штука — жизнь современных детей. Главные чаяния — алкоголь, парни и дискотеки, которые являются лишь следствием первых двух пунктов. Взрослые — достали, более старшие ребята так и готовы оскорбить и унизить, на сверстников тоже никакой надежды — настоящей поддержки не дождешься. Кругом грязь и разврат. Лейтмотив показанной в фильме жизни — депрессивная безысходность и одиночество, оторванность от окружающего мира.

Нет, конечно наша с вами реальность не так сурова, как она показана у Гай-Германики. Другой вопрос — идет ли на пользу картине вся эта жесть. Есть драмы «возрождения», а это у нас драма «угасания». Причем не просто отдельных героев — всего показанного общества. Его положения в тот момент, когда, кажется, хуже уже не будет. В фильме фактически не выделишь положительных персонажей. Главные героини глупы и агрессивны, адекватно вызывают отторжение — их не было жалко; родители то лупят, то пытаются войти в контакт, или же вообще ходят по струнке; учителя не слишком-то мотивированно жестоки. Есть правда девочка, ставшая новой подругой для «кинутой» остальными Кати, которая наивно пытается помочь последней, но и она видится всего лишь неким изгоем местной суровой реальности, неудачно пытающимся мимикрировать в унисон «крутой» подруге (для чего и выдумывает историю про изнасилование). «Пусть все умрут» воспринимается неким манифестом, громким криком «Так больше нельзя» — в этом и есть его достоинство. Однако картина в отрыве от этой идеи (которую и так, в общем-то, должны понимать все заботливые родители и педагоги (а другим взрослым, по сути, и не нужна вся эта история про грязное моральное падении девятиклассниц, снятое без изысков) не кажется удачным вариантом для просмотра. «Пусть все умрут…» тяжелый и действительно неприятный фильм, где нельзя зацепиться ни сердцем за персонажей, ни глазом за актерскую игру и постановку, которая выполнена в стиле «очень серая реалистичность». То есть, музыка есть только тогда, когда она играет рядом с героями (дискотека). А оператор дает такую же картинку, как если бы это был ваш друг Вася с мобильником в руках (обилие крупных планов, обрезанных кадров, тряски, отсутствие какой-бы то ни было оригинальности).

Фильм как экскурсия в музей пыток. «Вот сюда сажали и медленно поджаривали. Видите, какое было суровое время?» Только в картине Гай-Германики боль, в большинстве случаев, душевная. Детям смотреть это слишком жестко, взрослым, как я уже сказал, не особо и надо. Проблема падения нравственности у молодежи существует (хотя и не в таком объеме) и она серьезная. Но данная попытка поднять ее, на мой взгляд и при указанных недостатках, является незачетной и даже, во многом, лишней.