Рецензии

В сюжете

Провинция Франции. Обычный колледж, обычная девочка, почти-все еще подросток. Растрепанный вид, вечно небрежные волосы, обкусанные губы, уже взрослое тело, плоть, которая ноет от всяких желаний. Первые два часа-это единственная правда картины.

В кадре

Съемки грубые. Крупные планы, неуклюжие движения, нет ничего особо киношного и вылизанного, за это и был оценен фильм всеми поклонниками концептуального, судя по всему. Самое красивое визуальное сочетание в кадре — синих-синих волос девушки и ее глаз.

Героиня

Адель ненасытна, она пробует разные ощущения, потакает своего любопытству, какая-то эмоциональная булимия. Жрешь все, не можешь прочувствовать вкус. С детской непосредственностью закусывает макароны сексом и в обратном порядке.

Повествование

Повествование скучно. Колледж, на уроках литературы обсуждают первую любовь, а в жизни безразличный, пресный секс. Маленькие чувственные детали тонут в продолжительных сценах сношения в стиле «И так я ее вертела и сяк». Технические моменты, безусловно, соблюдены по десяткам, духовный аспект где-то в отстающих. Режиссеру так стала интересна лесбийская тема, что он, видимо как пытливый исследователь взял в руки микроскоп, который перепутал с камерой. Из множества постельных сцен, только одна с легким налетом чувства, с разговором «ни о чем» в стиле отдохновения меж двух актов страсти.

О публике

Скорее всего, в зале присутствовали адепты закона «О запрете пропаганды..». Тут и там-по всему залу раздавались «ахи» и вздохи в самых пикантных моментах, звуки валяния тел по проходу, а также нервно-суетливая возня у таблички «Выход». Теперь то точно некоторым доверчивым, впечатлительным барышням не нужно будет объяснять, что розовая любовь целиком и полностью состоит из нюансов расположения партнерш в любовном экстазе относительно друг друга. Мужчинам наоборот, даже лучше! Они то, наконец, удостоверились, что все оно именно так и происходит. Один тип слева от меня все время делал замечания хихикающим вблизи девушкам: «Вы мешаете смотреть…», так и хотелось добавить: «Да и дрочить тоже неудобно как-то».

О вкусах..

На мой вкус вышло пошло и скучно или наоборот, кому как нравится, но вполне себе на волне современных интересов. Картина будет еще получать награды европейских кинофестивалей. Кино к массовому отношения не имеет, хотя число кинотеатров, показывающих сие произведение немало. Хорошо, что искусство свободно и мы сами выбираем что смотреть, что нет. Вот и я покинула зал спустя два часа, недосмотрев. Да-да- и пишу сейчас «недорецензию», не знаю-правильно ли это. Просто разочарование оказалось слишком сильным. Стало обидно за девушек, что сидели в зале взявшись за руки. Ни капли любви, сплошной мейнстрим.

Казалось бы, жизнь Адель, ученицы десятого класса, только вступающей во взрослую жизнь, ничем не отличается от ее сверстниц. Она также сплетничает на переменах, волнуется о неминуемых экзаменах, встречается с парнями — до момента, когда однажды ее взгляд не встретится с импозантной незнакомкой, выделяющейся из толпы волосами, выкрашенными в синий — самый теплый цвет. Чуть позже окажется, что влечет ее к ней не простое любопытство: там, на площади, произошло то, что люди называют любовью с первого взгляда.

В принципе, если выбирать в этом году, «Жизнь Адель», по понятным причинам, стала объектом самого пристального внимания: отчего-то именно в России, наделав столько шума ранее, в сторону ленты то и дело слышны презрительные усмешки, помноженные на жалобы особенно консервативных зрителей. Мол, бесстыдство-то, какое! А ведь ее награждение «Золотой пальмовой ветвью» — и вот это уже совсем чудеса — отнюдь не дань набившей оскомину политкорректности, ведь на тему однополой любви выходил фильм куда более патетичный, рассчитанный на награды (речь о Соденберговском «За канделябрами»). Прежде всего, для режиссера данная сюжетная деталь не самоцель, а лишь желание создать нечто актуальное — как раз в то время, когда во Франции узаконили однополые браки — но максимально далекое от политических мотивов, и, как это, ни странно, социального подтекста. Адель и Эмму даже ни разу не подвергаются гонениям: в Европе подобные связи уже издавна считаются нормой, а единственная стычка по этому поводу нужна лишь для демонстрации инфантильности неокрепшего, подверженного спонтанным реакциям разума.

Говоря кстати, об Абдельлатифе Кешише, довольно давно уже подававшего надежды, и сейчас сходу превратившегося в триумфатора, будет преступлением не упомянуть его успехи касательно эмоциональной выразительности. Раскрывая в «Уловке» подростковые волнения по поводу первой симпатии, в «Кус Кус и Барабульке» он идет дальше, наполняя энергией рассказ о старике, гнавшегося за своей молодостью — и созерцая этот бег по кругу два с половиной часа. В «Черной Венере» перескакивая на эпический размах и еще больший хронометраж, здесь же и вовсе переставая снимать кино, по привычной для него параболе растягивая временные рамки на три часа: но более примечательно то, что он в них умудрился спрятать целую жизнь. Ну, или как минимум — слепок с самой жизни.

Стирая грань между вживанием в образ и простым существованием в кадре, Леа Сейду и Адель Экзаркопулос, создают лучший актерский дуэт года. Исследуя любовь от неуверенного знака вопроса, до жирной точки, Кешиш не открывает новых горизонтов в кинематографическом смысле, зато препарирует тему жестче, и, разумеется, честнее многих. С откровенностью, балансирующей на грани чувственной мелодрамы и софт-порно — но не скатываюсь в поронографию ни разу — с нежностью поэта и настоящего романтика, порою даже слишком, как это часто бывает с мыслящими в иных масштабах художниками. Отношения, от пожирающей их изнутри страсти, до холодности в постельной жизни и обыденных размолвок, переходят на наших глазах от первой фазы, ко второй в одной монтажной склейке: оператор, постоянно берущий лица крупным, а то и сверхкрупным планом, показывает вроде тех же людей, но взгляд уже давно не тот. Чуть позже, изматывающая в своей откровенности сцена ссоры, которая как бы показывает обреченность внезапно вспыхнувшего романа, сходу почти укореняет типажи в сознании; она, решительно настроенная, почти мужчина, другая, бесконечно всхлипывающая — как правило, глупая женщина. И с этими соплями-слезами, истериками, бессонными ночами, сразу и не поймешь, что так было нужно, дабы выдержать цельность композиции, притом, что шаг вправо — скатишься в очередную пошлую трагику, шаг влево — обвинят в претенциозности (и ведь кто-то таки да обвинил!).

Адель, чье имя вынесено в заголовок, естественно, с самого начала воспринимается аудиторией, как центральный персонаж: в отличие от Сейду, она практически не исчезает из виду, наверное, поэтому так очевидно развитие ее характера; зайдя в зал, видишь одного человека — а в финале, на выставке, уже практически кого-то малознакомого. Вышла ведь не сколько драма о разрушительности личности через самую неподвластную человеку эмоцию (в одном эпизоде, Адель отчетливо произносит «Это сильнее меня»), сколько пронзительная история одиночества: ты одеваешь красивое синее платье и идешь куда-то, в надежде все вернуть, исправить, сказать много важных слов, не понимая еще, что пути ваши разошлись: шрамы на сердце имеют свойство оставаться навсегда, зарубцовываясь примерно тогда же, когда находишь в себе силы идти дальше, свернуть в сторону от прошлого, шагнуть в туманное будущее — превратившись в один момент в кого-то другого.

Адель учится в лицее, увлекается литературой, проводит время с друзьями, у нее есть парень, которому она очень нравится. И всё вроде так хорошо, да только хоть в петлю — неосознанные внутренние терзания, неясные вопросы самой себе, на которые нет ни одного ясного ответа. День за днем, ночь за ночью Адель все больше чувствует себя безумно одинокой и мечтает, чтобы рядом был по-настоящему близкий человек.

Привычный, монотонный бег жизни нарушает странная встреча на перекрестке. Когда Адель опаздывая на очередное свидание, встречает вдруг мимолетный взгляд, взгляд, который знает всё о ней, лучше её самой. Чуть насмешливый, но глубокий и до безумия близкий. Принадлежащий незнакомке с голубыми волосами…

Я ждала этот фильм с нетерпением той самой Адели. Как простой смертный, не имеющий возможности по присутствовать на премьерах Каннского фестиваля, а лишь читать анонсы. Перечитывала в сети восторженные отзывы кинокритиков. Глубокомысленные их размышления.

Я ждала и я разочарована.

Не сюжетом. Нет. Сюжет был, есть и останется не реализованной пока в кино идеей.

Универсальная история любви?

Универсальным может быть только газовый ключ! А любовь это всегда уникальная и единичная история двух человек без различия на пол и социальное положение.

Универсальная в том, что если по их словам заменить Эмму мужским персонажем ничего не изменится. В данном фильме да. Так же можно попробовать заменить Адель мальчиком. Или обеих героинь на героев. Люди встречаются, люди влюбляются…. Только из-за данной мнимой универсальности любви в этой ленте я не увидела. Интерес, да и то, лишь в начале. А дальше жуткие в своей хваленой натуральности сцены спаривания, снятые в стиле познавательных передач нешнл джеографик. Сцены, снятые мужчиной для мужчин. Статистика дама безжалостная и она говорит — огромный процент дядь хотел бы подглядеть за лесбийским сексом. Видимо режиссер именно так себе их представляет. Но, я забыла, это ведь фильм не о лесбиянках. Стало быть две универсальные особи, универсально что-то там делают друг у друга и это ни сколько не возбуждает, как и положено.

Различие в социальных слоях? Эти едят устриц, а те жуют макароны — не трагедия. Касты были всегда, есть и будут. Трагедия в том, что ищущая и нежная Адель из романа в фильме превратилась в тупую корову с отмороженным, бессмысленным взглядом и вечно открытым ртом. К концу фильма этот рот вообще воспринимается как отдельно живущая черная дыра, поглощающая все на своем пути.

Глубина чувств и переживаний героини романа вязнет в соплях главной героини фильма, остановившейся в своем развитии. Трагедия сходящей с ума от одиночества молодой женщины, поступающей безрассудно, только что бы хоть как-то, хоть чужим телом заглушить свою душевную боль в фильме выглядит бессмысленным трахом от скуки с каким-то там безымянным коллегой. А существование к принципу — понимать меня не обязательно, нужно просто кормить и любить вОвремя….

…жаль. И больше ни слова.

Только память оставит задумчивый взгляд очарованных небом глаз художницы Эммы и шанс кому-то другому снять однажды истинную историю любви этих, двух не обычных и абсолютно не похожих друг на друга девушек.

- Ты меня простила?
- Да.

Ждал я этот фильм целый год. Шел я не этот фильм поздно, когда на улице было пусто, но светло. В душе у меня все было спокойно, пока я не посмотрел «La vie d’Adele».

Меня всегда притягивал синий цвет, цвет моря и глубочайшего спокойствия. Не понимаю, как можно было не оставить оригинальное название «Синий — самый теплый цвет»?

- Чем ты занимаешься?
- Я учусь. Ты?
- А как ты думаешь?
- Парикмахер?
- Четвертый курс изящных искусств.
- Почему изящных? А что, бывают и неизящные искусства?

Данный фильм сам по себе является серенадой о любви, но одновременно и памфлетом о сексуальности, эротичности, интеллектуальности. Своеобразный жанровый гибрид. Сплетение литературной сложности и кинематографичной простоты. Писатели стараются описать все чувства посредством длинных конструкций, а режиссеры передают это одним кадром, но везде есть своя незабываемая сладость. Сладость в диалогах, улыбках, соленых слезах, потрепанных книгах, теле, дыхании…

Все слишком естественно: сальные волосы, сопли, текущие из носа, слезы, вздохи и всхлипы, движения, поглощение пищи, даже сигаретный дым.

Эта картина — огромная кино-метафора. Не исключена искусственно созданная интеллектуальность, которая порой раздражала и проходилась не к месту, но содержание было слишком богатым, чтобы придираться.

- Как тебя зовут?
- Адель.
- Красивое имя. Оно переводится с арабского как «солнце»?
- Нет, все очень просто — справедливая.

Гречанка, играющая несуразную и вечно ревущую девушку. Француженка, принимающая себя такой какая она есть. Паста и устрицы в лимонном соке.

Меня волновали все детали и вкушал я каждый кадр и каждый из них мне казался родным, прочувствованным, испробованным, я снова пережил свои первую любовь и первое расставание. Мне было больно, как и Адель.

Одолевает одиночество, когда тебя никто не может искренне поцеловать. Ты все время переживаешь каждый диалог и каждое мгновение. Ты все время себя утешаешь и хочешь, чтобы все было хорошо, но это жизнь, а судьба уже предопределена. Тупик и снова камень, затем свет, но и этот свет — тупик.

- Поцелуй меня.
- Нет, по-настоящему.

О данной картине говорить действительно очень сложно. Люди-скептики и люди-консерваторы будут вечно поливать ее грязью, но в этой грязи мы живем. Будут говорить, что фильм этот — простая гомосексуальная порнуха, а разве не в жизни это происходит? До чего же люди трусливы, что, наблюдая за прекрасным, реакцией являются протяжные выдохи.

Меня покорили актрисы. Чувственные и такие прекрасные. Благодаря им я понял, что актерская игра — это нечто выходящее за рамки обычного, это необъятный духовный мир, который нам не совсем представляется возможным понять. Каждый взгляд и каждое слово были такими честными. Я просто восхищался.

- Я не могу тебя забыть. Я хочу тебя.

Выдавливает ли слезу из нас режиссер? Совсем нет, но ты плачешь, потому что ты все понимаешь. Всем нам сложно, все мы хотим быть счастливы, но делаем ли мы все, чтобы это реализовать?

- Для меня ты всегда останешься нежной.

Закурить сигарету. Абстрактный мир, в который нас переносит Кешиш, в мир честности, в мир неисчерпаемых вопросов: можно ли любить парня, если ты парень? Что воспринимается под ненормальностью? А гомосексуалы — обычные люди или у них ментальные сдвиги? Как можно лизать мохнатку и любить ее? Все это вопросы восприятия внешних факторов и их влияние на мировоззрение.

- Кого ты знаешь?
- Пикассо.
- А еще?
- Пикассо.

Трехчасовое полотно о светлых душах.

Доведется ли мне еще увидеть столь прекрасный фильм снова? Я не знаю. Но я точно знаю, что этот фильм я не забуду никогда. Тут вся моя жизнь и я благодарен создателям за столь невероятный подарок.

Я вышел на улицу, закурил сигарету, а там по-прежнему было светло, как и в моей душе.

Do not hate what you do not understand. J. Lennon

Картина весьма отличается от своего первоисточника, но чаще всего именно в лучшую сторону. Так, что как кино-адаптация комикса, фильм вышел действительно удачным. А относительно своего содержания, продолжает современную традицию историй сексуального взросления молодёжи. Кешиш прихватывает из комикса лишь основные мотивы, не фокусируясь на мелких деталях и не перенося на экран различные мелочи, а также довольно условно вклинивает некоторые моменты жизни главной героини.

Трёхчасовой хронометраж абсолютно не чувствуется, однако коротким или быстротечным фильм тоже не назовёшь. Он погружает в себя, рассказывая красивую любовную историю затерявшейся в своих пристрастиях девушки, пытающейся просто найти своё счастье. Адель действительно чаще всего выглядит замечтавшейся, или оказавшейся в замешательстве, не совсем понимающей, что делать дальше. Сыграть пятнадцатилетнего подростка у восемнадцатилетней Экзаркопулос удалось на все сто, однако фильм охватывает несколько лет жизни героини, и её развитие, как и взросление, особым движением вперёд не выглядит. Вся серьёзность ситуации обуславливается лишь одним эмоциональным накалом. Единственный скандал, ставящий финальную точку, в перепетии жизненных ситуаций выглядит скорее оплеухой судьбы и началом нового этапа.

Не смотря на общую длительность, режиссёр порой упускает разные важные моменты. Например, первый, показанный в фильме роман Адель, быстротечен с разрывом без наглядных причин, при всей откровенности рассказанной истории тема первого секса никак не поднимается и не обыгрывается. Ну, а у героини Леи Сейду — Эммы так ни разу и не спросили, почему же именно синий, точнее голубой, цвет она выбрала для своих волос. Кешиш зачем-то максимально стремится к реалистичности, подавляя весь возможный символизм, при этом в диалогах зачем-то проскакивают обсуждение философии и противостояние пары видов живописти, но у фильма даже нет композитора и все душевные, сексуальные и чувственные моменты подаются жизненно — без саундтрека, хотя музыка в фильме есть — уличные песни, треки в клубах и всё тому подобное, что даёт музыку в реальной жизни.

Однако в самой провокационной изюминке картины — откровенном затяжном лесбийском сексе всё выглядит художественно и кинематографично, показушно и зрелищно, не имея практически ничего общего с действительностью, за что критиковали фильм непосредственно сами реальные лесбиянки. Впрочем, кроме Адель и Эммы остальные, мелькающие для фона лесби показаны как раз в куда более жизненном свете, чем какой-нибудь разыгранный порноактрисами эротический фильм. Лучший из возможных цензорских рейтингов США — NC-17 фильм получил не зря, но стык художественности с режиссёрским реализмом бьёт контрастами от сцены к сцене и едва ли это был такой специальный авторский замысел.

Любопытно, что режиссёр почти не задевает основную тему комикса-первоисточника — о непринятии обществом однополых союзов, в результате количество конфликтов сюжета стремится к минимуму, (хотя школьная экспрессия от подруг таки имеется) а героини не противостоят общественности, напевая какое-нибудь там «Нас не догонят» столь же провокационной группы «Тату». Это делает фильм мягче, в каком-то плане добрее и толерантней. Режиссёр наоборот, в сцене с родителями Эммы, скорее даже акцентирует внимание на вполне мирном и одобрительном отношении к лесбийским наклонностям дочери. Тем самым, вместо агитки-социалки, Кешишь делает красивое кино о любви, фокусируясь на внутренних отношениях пары, а не на внешних взаимодействиях Адель и Эммы с окружающей средой и социумом.

Жизнь и быт главной героини шикарно раскрыты, и даже вроде как мимолётный семейный ужин очень грамотно расставляет акценты на характерах родителей, а школьная ссора помогает наиболее ярко выразиться окружению и подругам. Обрамление персонажей вокруг Адель цветёт разными красками, но с появлением синеволосой красавицы мир преображается гораздо больше, ярче и сильнее, обретая смысл и заполняя ту самую пустоту, о которой в открывающей сцене рассказывает школьный учитель. Красота многих моментов неимоверно радует глаз, цветущее розовое дерево в сцене расставания с парнем, падающие осенние листья в тоске по любимой девушке, спокойные и задумчивые виды вперемешку с энергичным танцем живота или же непосредственно с постельными сценами.

Секса и эротики было не мало и в комиксе-первоисточнике, однако фильм, к счастью, двинулся гораздо дальше, обогнав и уделав все подобные картины. Кешиш, правда, не пошёл на более смелые провокации и актрису на роль взял всё-таки восемнадцатилетнюю, но мало какой фильм может похвастать подобными эротическими зарисовками, а «Жизнь Адель» радует и качеством, и количеством. Ведущая лесби-сцена действительно прелестна и великолепна, но и далеко не ей одной фильм может похвастать и порадовать.

Ведущие актрисы устраивают свой ярчайший бенефис. Казалось бы, Адель ещё совсем недавно играла в «Сорванцах из Тимпельбаха», а Сейду можно было вспомнить лишь по ролям второго-третьего плана в «Прощай, моя королева», «Миссия: невыполнима 4», «Бесславных ублюдках», «Полночи в Париже» да «Робин Гуде» Ридли Скотта, а теперь же действительно вторая ведущая партия и полная творческая свобода для подачи персонажа. И Лея и Адель выложились прекрасно, история любви их героинь — одно из величайших произведений кинематографа!

Да, здесь, возможно, не хватает ещё больше снов-мечтаний в начале, поданных лишь одной короткой сценой. А под финал наоборот сцена в галлерее-выставке смотрится на эпилогом, а лишь очередной пощёчиной от жизни к Адель, вынужденной снова набираться сил и двигаться дальше, но общая постановка и операторская работа просто изумительны и выше всяких похвал, как и эмоционально выложившиеся актрисы, оживившие этот сюжет своей невероятной чувственностью и ярким талантом.

При всём том, что Кешиш мало акцентирует внимания на молодёжных демонстрациях и слишком акцентируется на подростковом курении, отбросив побочные факторы и возможности устроить более провокационное или стилистически-комиксовое кино на такой то базе, основная и главная линия пронизана эмоциями обильно и насквозь. Все переживания и чувства выносятся на передний план, обнажая все радости и трагедии, мечты и разочарования. Фильм отлично держит ритм, неспешно начинаясь и раскачиваясь в бытовой атмосфере, перерастая в яркую и сочную сказку об однополой любви, красивую и эротическую, весьма энергичную и насыщенную событиями, с немного грустным финалом, но это ведь лишь всего-то главы 1 и 2, впереди у Адель ещё целая жизнь, совершенно не заканчивающаяся, когда та сидит в слезах одна в кафе, глядя на парочку старых лесбиянок неподалёку, а уходящая Эмма, уже с естественным цветом волос, в сиянии неоновых ламп синего коридора вновь кажется всё той же девушкой-загадкой с голубыми волосами.

10 из 10

Во время просмотра «Жизни Адель» я менял своё отношение к этому фильму несколько раз. Он вызывал у меня такие несовместимые чувства, что к концу я понял: поэтому фильм и идёт три часа. Поэтому он и обсуждаем. Поэтому он и получил Золотую пальмовую ветвь и Приз ФИПРЕССИ. Он — это большое необъятное полотно, затрагивающее множество тем и сторон одной целостной любви, и я, обычный зритель, пусть и не брезгующий «кинематографом не для всех», просто не имею никакого права давать ему определения. Я просто не могу сказать — пошлый, откровенный, скучный, неоднозначный, понятный, близкий, далёкий, женский и так далее. «Жизнь Адель» умудрилась охмурить меня получше многих лент, раздавить своим весом и глубиной не односторонней, а как бы сказать… разноплановой глубиной, постигая которую, мы приходим к выводу, что КАРТИНА, художественная картина (пусть гордо звучит, ибо так и есть) выходит за свои рамки и становится самой жизнью, куда мы посмели подглянуть, но… не ушли со стыдом. Мы смотрели дальше — сопереживая и гневаясь, отводя взор и вглядываясь, плюясь и восторгаясь, пока история обволакивала нас тончайшим бархатом печали.

Я не могу конкретно обозначить фильм одним общим критерием. Пожалуй, скажу в общих чертах. Например, про постельные сцены. Долгие, жаркие, душераздирающие постельные сцены. Что вытворяли актрисы — знаете, это вам не обычное порно с гениталиями, трущимися чуть ли не о сам экран камеры, со стонущими без конца дядями и тётями, с потоками спермы, выстрелы которой наверняка в большинстве случаев вызваны «Виагрой» или другим препаратом. Это очень, очень, очень чувственное и страстное сближение, в коем нет ни капли фальши. Я отворачивался в такие моменты — и не потому, что порно мне так уж чуждо. Я чувствовал себя ребёнком, заглянувшим в чужой альков, и нужно непременно быстро сбежать отсюда, стеснение захватывает полностью, буквально кожей ощущаешь жар их тел… То чувство, когда на ум приходит главная мысль: тебе здесь не место. Это территория двоих, это их рай, их наслаждение, их оргазмы — без мужчин. Ничем не ограничены в желаниях, раскованы, свободны.

Хочу сказать, что фильм очень естественный. Он настоящий, без наигранности. В нём сочетаются красота и нелепость, высокая литература и животная похоть, спагетти и обилие слёз. Заметьте, что структура повествования похожа на горку: девушка по имени Адель познаёт себя. Учится, знакомится с парнем. Видит случайную прохожую с синими волосами. Эротический сон, новая случайная встреча. Любовь — огромная, сладкая, болезненная. История делает циклический круг: от одиночества через любовь к новому одиночеству, приобретённому с горьким опытом. Как и бывает в жизни. Синие волосы, являющиеся главным символом самого лучшего, что было и что запомнится навсегда, остаются ненадолго, и с момента изменения причёски всё меняется в союзе двух молодых лесбиянок. Думаю, фильм оставил за собой ещё множество загадок, спрятал кучу посылок зрителю, но одно здесь остаётся неизменным — его всесторонняя широта и его бесконечная глубина.

«Жизнь Адель» с первых до последних минут легко проводит контакт со зрителем, осторожно раздевая его и ставя в середину событий, в самое пекло. Это неординарное, честное, сильное кино. Несмотря на некоторые моменты, вызвавшие у меня недовольство, я признаю за фильмом полную психологическую победу над собой. «Жизнь Адель» такая, какая есть, и картине вообще не нужно ни перед кем ни за что извиняться. Все награды заслужены. Такое кино должно быть.

7 из 10

Несомненное обаяние картины «Жизнь Адель» заключается в ее простоте — как проста сама любовь, развитие которой надиктовывает предсказуемую драматургическую структуру фильма. Абделатиф Кешиш намеренно избегает усложнений — его «сложности» всегда остаются как бы на заднем плане, обозначенными легкими и ненавязчивыми мазками, он совершенно не концентрирует на них внимание, скорее он обволакивает ими основное действие, которое является экстрактом любовных отношений, сведенных к своей изначальной сути. Именно поэтому история может быть названа где-то банальной и даже пошлой — это единственная и самая важная опасность, с которой столкнется зритель.

Мировой кинематограф все чаще стал обращать внимание и черпать вдохновение в жизнеописании едва оперившихся молодых людей: юношей и девушек, школьников и студентов. Молодость — это красота тел, это невинность и искренность — она овеяна тайной и особым эротическим мистицизмом, так очаровывающим окружающих, сменивших платья незапятнанности на тугие одежды зрелости и дурной рефлексии. Здесь можно заметить следы человеческого детства и проследить все чувства в своем зачатке, которые будут преследовать нас на протяжении всей жизни. Трагедия всегда разворачивается один раз: все остальное — ее повторение («Трагедия — это неизбежность», — говорит преподаватель литературы).

В ленте Кешиша показаны своего рода крайности эротики, или скорее ее «ненормальности» — с точки зрения общественной морали: потому что эротика как желание Другого в стремлении преодолеть свою ограниченность не имеет моральных границ («Любовь оправдывает все», — говорит пожилой гей в фильме). Не зря в картине много внимания уделено древнегреческой мифологии, которая так точно выражает этот языческий дух, присущий юной девушке Адель. В свете слов о всеоправдательности любви миф об Антигоне, который разбирает учительница на уроке литературы, сопряжен непосредственно с судьбой главной героини, становясь одним из выразителей ее «трагедии»: Адель следует самому древнему закону, который постулируется нашим сердцем, этот закон всегда противоречит внешнему закону человеческого общежития, поэтому так часто эротические отношения вступают в конфликт с обществом. Но стоит отдавать себе отчет в том, что Абделатиф Кешиш не делает это «противоречие» центром повествования: о каком противоречии может идти речь, когда «любовь оправдывает все»? Гармонию Адель ничем не пошатнуть: она и вправду словно Тиресий вбирает в себя всю полноту человеческого естества. Правда, она это делает как женщина, которая по своей природе не может не выражать «полноты». Несмотря на трагическое завершение истории — а как известно, трагедия имеет закономерный конец — главная героиня является единственным персонажем, который находится в гармонии с окружающим миром, являясь его частью. Разве не ощущается в факте вечного поедания пищи ее особое жизнелюбие, жизнеприятие, жизнесогласие («Я ем все подряд. Я прожорливая», — говорит Адель)?

С этой точки зрения, Эмма — это «человек» или просто «мужчина» («man»). Она оторвана от природного начала, утопая в своей мужской рефлексии, пытающейся безуспешно совладать с вечным и непрерывным природным потоком. Адель — часть этого потока, и отвергая ее, Эмма, отвергает этот «поток» — так же, как это делает всякий раз человек, отчуждая природу (натуру) в своем вечном выстраивании культуры (второй природы). Адель не принадлежит этому «салонному» миру (он для нее избыточен), который представляет Эмма, потому что она — Женщина, чей единственный и уникальный талант заключается в умении «принимать». Как бы мы не старались вырваться из пут гетеросексуальной любви, это — невозможно: несмотря на биологический пол влюбленных, каждый из них представляет собой архетип. Абделатиф Кешиш далек от создания очередного лесбийского фильма: режиссер создает метафору любви — подменяя формы, он утверждает, что ее суть — едина, впрочем, так же, как и ее развязка. Эти три знаменитых эротических сцены являются ключом к пониманию произведения: они становятся попытками обретения единства между двумя непреодолимыми противоположностями. Три сцены, каждая из которых становится короче предыдущей, создают трагически-эротический ритм ленты; четвертая сцена несостоявшегося секса (отказ Эммы) ознаменовывает собой надвигающуюся «закономерность».

Неспроста режиссер упоминает сначала роман XVIII века классика французской литературы Пьера Мариво «Жизнь Марианны», потом роман «Опасные игры» Шодерло де Лакло, написанный во второй половине XVIII века — мы видим, насколько законы развития любви архетипичны. Законы сердца, которым мы следуем (Софокл «Антигона»), всегда приводят нас к трагичному концу, который является нашим откровением, и в этом постоянном повторении проглядывает сама вечность («Трагедия связана с вечностью. Вечность — суть человеческого бытия», — учитель литературы).

Как по мне, умение тунисского режиссера Абделатифа Кешиша и съёмочной команды «Жизни Адель», создать ощущение присутствия зрителя в самом действии фильма, является штучным в современном кинематографе. Создавалось впечатление, что ты сидишь где-то за соседним столиком и подслушиваешь, как в том же ресторане общаются герои фильма. Словно подглядываешь из-за угла за их попытками уединится. Это, во истину стоит дорого. И три часа фильма пролетают незаметно в наблюдении за искренними диалогами, эмоциями, поступками и вкусной картинкой фильма.

Думаю многие сойдутся во мнении, что фильм о том, как может быть неважно, кого любить. Мужчину или женщину. Точнее, сопереживание именно этой составляющей, играет здесь «цепляющую» роль. Ну а Легко ли идти на поводу у режиссера? Это вопрос субъективный. И очень старый. Вопрос искусства к внимающему.

Адель, девушка из простой семьи. Девушка, которую никто не учил прятать свои чувства. Ей также забыли внушить, что откровенная близость может быть только с человеком противоположного пола. Она ищет эту близость при всей неважности пола того, кто мог бы стать ей близок. И на экране вы будете видеть историю с четко характеризующим фильм названием — «Жизнь Адель», в котором такая вот Адель будет искать себя. Хотя при желании и со всем своим богатством фантазии можно эти три часа смотреть фильм «страсти лесбиянки Адель» или почти документальное кино «Адель помогает человечеству справиться с гомофобией». На все ваша воля.

Однако режиссер, снимал кино, еще раз повторюсь, о жизни человека. И смотря такое кино, следовало бы сделать лишь одно, — осознанно сопереживать эмоциям героя. Т. е. проявлять чувство эмпатии. Ровно тогда этот фильм НЕ покажется долгим, нудным, а возможно и пошлым. На такие проявления рассчитано почти все некоммерческое кино, ограниченного проката, идущее в России и мире. Кино, ограниченное малым количеством кинотеатров потому, что в нем жизнь не украшена и не упрощена, не «разжевана» нам, а дана в натуральную «величину», на наше рассмотрение. Но увы, люди уходят с середины фильма, людям не нравиться, и свою эмпатию они с удовольствием проявят, но в других ситуациях. И это — выбор.

Представляете, одна из постельных сцен в фильме снималась целых десять дней. Так старательно создатели пытались показать ту самую «жизнь, как она есть». И я был крайне «растроган» неловкостью большинства зрителей на продолжительные, крайне откровенные сексуальные сцены. Вроде пошлятина, а вроде я и сам этим заниматься люблю? Во что бы Вы думали трансформировалась неловкость перед сидящим рядом мужем или женой, бойфрендом или другом. Конечно же в смех и шутки. Зал оживал в моменты кинострасти, бурно смеясь и выкрикивая комментарии о происходящем на экране. Видимо в эти моменты сопереживание выключалось. Хотя возможно я ошибаюсь, и герои фильма просто неумело, и возможно, не правильно, по мнению большинства зала, выражали свои чувства в постеле. Хотя, в любом случае, было интересно.

9 из 10

Смело, глубоко, по-философски, возбуждающе, сильно… первое, что приходит на ум после просмотра картины Абделатифа Кешиша.

Столько эмоций, такое огромное желание высказаться… вряд ли «Жизнь Адель» оставит кого-либо равнодушным. Да будут те, кто скажет, что это гениально, но и те, кто выскажет свое негодование и назовет фильм «пропагандой однополых отношений». Но не смотря на это, не признать особенность этого фильма просто невозможно.

Потрудились на славу все: режиссер, операторы, сценаристы, и в особенности прекрасные актрисы. Картина всецело оправдывает звание «фильм года» и полученную «Золотую пальмовую ветвь».

Мы так часто ломаем себя, боясь что не поймут, не примут или куда хуже — осудят. И лишь единицы идут ва-банк и всецело отдаются своим чувствам… Адель одна из таких… Она слепо идет за своими инстинктами, которое приводят ее в лесбийский бар, где она и встречает синеволосую Эмму… За смелость и своего рода отчаянность Адель награждается самым прекрасным ощущением на Земле — она желанна, ею восхищаются, ее рисуют, ее любят…и это состояние пьянит…девушка понимает, что нашла свою первую (и наверное уже последнюю) любовь…Но человеческая натура такова, что нам всегда мало, мы никогда не останавливаемся на достигнутом, даже если речь идет о поиске себя, а уж тем более если нам начинает чего-то не хватать… Может именно поэтому девушка решается на близость с другим человеком, не думая о последствиях… и неважно будь то мужчина, или женщина… Как любовь не знает пола, так она и не прощает предательства…

Важно сказать, что фильм Кешиша не об однополой любви, он просто о любви…о всех ее сторонах и проявлениях без красот, надуманного и вымышленного…

История Адель трогает, поражает, заставляется сопереживать и сочувствовать…Браво, Абделатиф Кешиш, браво!

9 из 10

От откровенных сексуальных сцен мне становится неловко. Я чувствую ответственность за происходящее в фильме. Чем больше вымысла, тем лучше, однако…

Не ждите красивой музыкальной дорожки во время волнующей близости. Не ищите счастливых силуэтов, уходящих в закат, обнявшись. Не думайте, что для вас, как обычно, приукрасят действительность.

Это поразило меня. Крупные планы, лица так близко, я могу рассмотреть поры на её пятнадцатилетней коже и такую манящую щербинку между зубов у девушки, которую она любит. Которую она желает. Которая сводит её с ума. Жизнь буквально вываливалась на меня из огромного экрана, стучалась ко мне в сердце, теребила и кричала: «Да, так было и у тебя. Вот она я, во всей красе, во всём своём проявлении, очнись, всё это вокруг тебя.» И это правда. Не «красивая сказка о любви», но жизнь про любовь. Сказка без намёка на ложь, правда под самым требовательным и жёстким микроскопом Кешиша.

Вы почувствуете это. Почувствуете, поймёте, к глазам подступят слёзы. Что-то такое знакомое, близкое, разрушающее, было у каждого из нас. И напомнило о себе вновь, воплотилось в двух отчаянных душах, одна из которых красит волосы в голубой, а другая подтягивает штаны на ходу. И я вижу, как их слёзы текут по щекам, а сердце разбивается вдребезги.

Это для вас, если вы думаете, что среди серых будней не отыщешь пронзительного, искреннего чувства. Это для вас, если вы не морщите носик при звуке поцелуя. Это для вас, если вы не боитесь столкнуться с реальностью на экране.

«Из всего, что вечно, самый краткий срок у любви…»

Проверим?..