Рецензии

Много кто нет-нет, да и подумывает, а как сложилась его жизнь, если бы…? Но редко когда удается совершить тотальную перезагрузку и примерить на себя новую маску. В фильме «Роль» (2013, Россия) как раз об этом. Живет себе человек в раю, всё у него есть. Не то, чтобы совсем всё, но нормально живет. В двадцатых годах ХХ века вовремя отделившаяся Финляндия на фоне пост-революционной России, наверное, таковой и была. Но не спокойно главному герою, хочется чего-то. И решает он почувствовать настоящее биение жизни, попасть туда, где рождается новый мир.

В этот «дивный новый мир» не просто попасть, поэтому примеряется маска Другого. А дальше идет погружение в иное пространство, да такое, что со временем герой уже отказывается снять приросшую маску. И ведь хорошего в той новой жизни мало. И жизнь — одно скитание. Но принятая роль вынуждает играть до конца.

Если воспринимать этот фильм просто как некий слепок жизни в новой, «красной» России, то фильм малоинформативен. Так, смутные образы. Да, хорошо передана атмосфера времени, но не явно, а звуковым фоном, размытым изображением, разговорами, почти лишенными содержания, и от этого особенно знаковыми.

А если сделать усилие, то можно увидеть другую метафору. Россия, Финляндия, красные командиры — просто фон. Иногда он такой, иногда — другой. На этом фоне разворачивается Вечная Драма: сознание решает воплотиться в тело. Находя для себя при этом разные аргументы, но, по сути, мотивация одна — интерес. Позиция героя фильма позволяет отметить этот момент. Что не только положительные состояния психики, которые мы называем радостью или счастьем, могут мотивировать нас. Возможно, интерес — такой же сильный аргумент в том, что мы делаем со своей судьбой.

Литература, кино, новости — в этих сюжетах нет или почти нет рецептов счастья. Но есть сюжеты. Разные, часто кровавые, редко те, которым стоило бы подражать. Но к ним притягивается внимание. А к практикам совершенства — не очень. Парадокс? Нет. Констатация фактов. Чем занято свободное время людей? Развлечениями, событиями, реализациями своих сюжетов. В этих сюжетах мало здоровых практик, ещё меньше — практик совершенства. Но, обладая возможностью выбора, человек часто выбирает ошибочные пути, если смотреть с позиции Наблюдателя. Значит, есть мотив сильнее счастья.

Человеческие существа редко задумываются, что если допустить существование души (или сознания) вне тела, то следует также допускать некое пространство, где эти души не воплощены, уже или ещё. И если они ещё не «наигрались», то внутри них аспект Актера всегда будет желать найти ту самую Роль, которая позволит полностью себя проявить. И этот Актер, пока он не изжит, всегда будет стремиться покинуть вполне счастливую «внутреннюю Финляндию/ Монголию» ради уникальной Игры. Которая наяву окажется не такой уж и привлекательной. В той, новой Реальности холодно, голодно, страшно и одиноко.

Но дело сделано. Если Режиссер решает стать Актером, то нужно понимать, что полномочия меняются. И получая жизнь, мы получаем билет в один конец, теряя много прежних возможностей. Не удивительно, что в фильме Проводник между Мирами обеспечивает дорогу только Туда. Назад — уже нет. Да и всегда есть надежда, что скоро начнется новый акт пьесы, и вот тогда мы «увидим небо в алмазах». Но это вряд ли.

Среди продвинутых актеров бродит легенда об «актёре, завершившим свою Игру». В этом смысле характерна концовка фильма. Все беглецы в конце концов начинают искать «дорогу к Храму». Другое дело, что возможности этого поиска ограничены. Срабатывает известная «уловка 22»: чтобы освободиться, нужно стать Режиссером. Но, чтобы стать Режиссером, нужно освободиться.

Константин Лопушанский редко обращается к настоящему времени в своих фильмах, и даже кинокартина «Русская симфония», где действия происходят в современной России, несет характер притчи о Страшном суде. Сам режиссер говорит о тенденции в современной российской киноиндустрии: «С экрана идёт пропаганда стиля «жизни как она есть»: мол, мы снимаем безо всяких соплей, безо всяких ваших ложных и устаревших ценностей, мы уходим в «чистый арт», наплевав на окружающую действительность». Именно против такого кинематографа выступает ученик Тарковского, Константин Лопушанский. Так же он не снимает на злобу дня, не желает видеть в своих фильмах журнальных статей. Хотя все его фильмы задают очень важные вопросы.

В его фильме 2013 года «Роль», мы видим конец 20-х годов XX века. Режиссер не случайно берет именно это время для своего повествования. Для актера Серебряного века, важно было играть в жизни, а не в театре, если он это мог, значит, хороший актер. Кстати это первый полнометражный черно-белый фильм режиссера, и конечно это непросто так. То время мы привыкли по фотографиям и видео-хроникам воспринимать именно в черно-белом цвете.

Вот мы и видим актера Николая Евлахова (Максим Суханов), у которого поселилась в голове идея сыграть в жизни. Когда он пересекал Сибирь, то повстречал генерала, который похож на него как две капли воды, после эмигрировал в Финляндию. После этого он чувствует беспокойство, некое экзистенциальное ощущение. Он как актер, чувствует, что этот человек встретился с ним не просто так, он должен сыграть этого человека, сыграть прямо в жизни! Дальше он готовится к своей роли, при этом ему помогает контрабандист (некий образ волшебного помощника, как в сказках), и отправляется на родину. Образ перехода границы страны несет символ открытие занавеса в театре, начало вхождения в роль, переход границы реальной жизни и актерской игрой. Перед нами гений, герой, который на алтарь искусства положил всю свою жизнь и жизни других людей. Именно такие люди были в Серебряном веке, и как гимн тому времени в конце фильма звучит вальс Дебюсси. Именно в наше время общего равенства и толеранства, люди перестали признавать героев. Если ты герой — значит ты другой, а другой всегда было синонимом плохой в человеческом понимании.

Фильм «Роль» повествует о времени революции. Революция, как маскарад, когда каждый надевает маски, смотрит за другими и всегда что-то скрывает, получает особое значение в лице главного героя, который играет в революцию как в спектакль. Он попадает в революцию извне, он становится другим человеком. Все это приходит к тому, что его революция затягивает. Эта тема была поднята еще в фильме «Седьмой спутник» Алексея Германа. Герой кинокартины Германа «Седьмой спутник» говорит, что люди во время войны, во время революции, как маленькие небесные тела, который притягиваются гигантскими небесными телами, а то есть политическими и идеологическими силами. Так и Николай Евлахов, который стал генералом Плотниковым (которого тоже играет Максим Суханов), понимает, что единственный выход для его героя это если он убьет себя сам, или его застрелят. «Чем больше я погружаюсь в характер Плотникова, тем яснее становится для меня, что он обречен, он либо сам застрелится, либо его застрелят, раньше или позже. Это трагический характер, и он достоин трагического финала. Во всех случаях, если быть честным, его надо играть до конца. Способен ли я принять роль как судьбу, да и возможно ли это, не знаю, пока не знаю». Такова судьба истинного актера, такова жизнь искусства. Сам Лопушанский говорит, что любой Ленинградский режиссер ощущает на себе влияние Алексея Германа. Интересен тот факт, что в первом фильме Лопушанского «Письма мертвого человека» соавтором сценария, был и Алексей Юрьевич. Влияние Германа очень сильно ощущается и в фильме «Роль», в первую очередь в зрительном ряде. В фильме Константина Лопушанского, во время съемок в городе туман застилает нам обзор, и свет поставлен так, что нам приходится вглядываться, что бы увидеть, что происходит на экране. Это усиливает эффект присутствия, а именно этим эффектом мастерски пользуется Алексей Юрьевич. Каждый его фильм — это словно документальные кадры. Точно такой же туман мы видим в одних из последних кадров «Мой друг Иван Лапшин», когда раненного Ханина (Андрей Миронов) увозят на машине. Предельно документально, такое чувство, что зритель наблюдает за событиями, находясь прямо там. При этом мы видим обязательно зимнее время года, что символизирует холодный, тоталитарный строй в «стране рабов, стране господ».

Плотникова так же можно рассмотреть как Раскольникова 30 лет спустя. Раскольников человек новой идеи, человек революции. Актер Евлахов, тоже становится человеком революции. При всем при этом человеком потерянным, запутавшимся, с трагичной судьбой. Но именно эту жизнь видит для себя уготованной Евлахов. Так же не столько Плотников человек революции, сколько сам актер. Именно актерская игра в жизни и является подлинной революцией в искусстве. Герою встречается Ольга (Анастасия Шевелева), которая несет образ Сонечки Мармеладовой. Она служит успокоением герою. Ольга в слезах бежит, когда милиция приходит арестовывать Плотникова. Но герою, также как и Раскольникову, уготована другая судьба, судьба трагичная.

Евлахов играет пьесу чужой жизни до конца. Финал наступает очень скоро. «В последние минуты он был спокоен и улыбался, а уходя в другую жизнь, тихо произнес — Занавес!» В этом смысл настоящего искусства — идти до конца. В этом суть революции.

По-моему, как нельзя кстати, к этом фильму подходит стихотворение Арсения Тарковского «Актер».

Все кончается, как по звонку,
На убогой театральной сцене
Дранкой вверх несут мою тоску -
Душные лиловые сирени.
Я стою хмелен и одинок,
Будто нищий над своею шапкой,
А моя любимая со щек
Маков цвет стирает сальной тряпкой.
Я искусство ваше презирал.
С чем еще мне жизнь сравнить, скажите,
Если кто-то роль мою сыграл
На вертушке роковых событий?
Где же ты, счастливый мой двойник?
Ты, видать, увел меня с собою,
Потому что здесь чужой старик
Ссорится у зеркала с судьбою.
(1958)

Это настоящее искусство! Для меня этот фильм- откровение… о самом главном и сокровенном… о смысле жизни человека… даже о более высокой материи…. такой как душа человека.

Константин Лопушанский- режиссёр такого высочайшего уровня, где рассказанная история кантилена и настолько пронизывает сознание зрителя… что начинает жить в душах и сердцах своих зрителей!

С первого кадра нам показывается размытое изображение человека, и в этом изображении может каждый себя увидеть, кто хоть раз делал непростой выбор в своей жизни: следовать или не следовать своему жизненному предназначению?! Лицо-маска, тело оно временное, а душа человека требует чего-то настоящего и истинного прекрасного… поступка, на который не каждый пойдёт…

У нашего ГЕРОЯ, есть всё: материальные блага (он живёт в роскоши), семья (жена его любит и старается даже его понять в его безумном выборе), он состоялся в выбранной профессии (он признан и востребован, как актёр)… всё это потеряло смысл! Когда происходит ВСТРЕЧА глазами нашего героя и другого…. такого противоположного, потерявшего себя в духе революции…

Наш герой делает непростой выбор отказаться от всего того, что у него было и пройти ПУТЬ ИСКУПЛЕНИЯ за другого человека. В этом незабываемом взгляде, наш герой увидел не «безжалостную машину смерти», а остатки добра и чего-то человеческого… обнажённую оборванную душу, крик о помощи… видит свою главную жизненную РОЛЬ пройти этот ПУТЬ ИСКУПЛЕНИЯ ПОТЕРЕННОЙ ДУШИ за другого человека до конца.

Роль быть в ответе за совершённые преступления другим человеком… не искать оправдания в идеях революции, а искать правды в осознании истины смысла содеянного.

И женщины, и мужчины в это тяжёлое время выживают по-разному. Не всём дано сохранить в себе человека, чистоту своей души.

В свете луны, нам показана красивая женская сущность всепрощения, способность жалеть, любить и желание зародить новую жизнь в себе ради жизни.

Наш герой плачет по ночам, он следует своему истинному предназначению, получает от своего выбора самое высшее удовольствие- душевный рост и саморазвитие (преодоление человеческого эгоизма, деланье себя через бескорыстный поступок для другого человека- высший смысл бытия)!

Далеко не каждый сможет отказаться от всего (всех жизненных благ!), добровольно приехать в Россию, в самое ужасное смутное для страны время, в грязную коммунальную серую комнату и найти в этом для себя смысл своего предназначения- свою главную Роль в жизни!

Занавес и БРАВО!

Для меня этот фильм открытие: кино- произведение искусства и первое знакомство с творчеством режиссёра Константина Лопушанского.

Благодарю вас, Константин Лопушанский, за глоток чистой родниковой воды из океана мирового и вечного кинематографа!

Российская история как ролевая игра

В начале 1920-х годов, в тогда ещё финском Выборге, в сытой эмиграции прозябал, не находя себе места, великий русский актёр Николай Павлович Евлахов. Будучи окруженным буржуазной роскошью и немалочисленными русскими поклонницами, не дающими ему прохода, Евлахов меж тем был одержим странной идеей. Он мечтал перейти границу и попасть в большевистский Питер, чтобы выдать себя за погибшего красного командира Игната Плотникова, с которым однажды столкнулся на небольшой сибирской станции и благодаря которому чудом остался жив. Тогда всего лишь пары минут Николаю Павловичу хватило, чтобы заметить поразительную внешнюю схожесть с красноармейцем-спасителем. И вот спустя годы он нелегально отправляется в «колыбель революции», чтобы сыграть свою главную роль…

Признаться, я никогда не был поклонником фильмов Константина Лопушанского, его мессианских и проапокалиптических воззрений. Помнится, в середине 1980-х, в тогда ещё Ленинграде, я попал на премьерный показ его первой полнометражной работы «Письма мёртвого человека». Собравшиеся в «Авроре» зрители так глубоко были озабочены темой конца света, что, кажется, всю жизнь только ею и жили. На обсуждении, последовавшем вслед за фильмом, питерская интеллигенция сошлась во мнении, что концу света быть. А пока он не наступил, надо прожить эту жизнь так, чтобы не было мучительно больно за «бесценно прожитые годы». Меня такой вывод как-то не особенно вдохновил, и хотя я продолжал потом следить за творчеством этого режиссёра, он, как будто бы назло, делал всё, чтобы я окончательно в нём разочаровался.

И вот минувшей осенью, после длительного перерыва, не питая особых надежд, я отправился в кинотеатр, где одним сеансом в день показывали «Роль» - последнюю работу Лопушанского. Сознаюсь, что двигал мною не столько интерес к постановщику, сколько к Максиму Суханову, игравшему в фильме главную и, как утверждали видевшие, лучшую свою роль в кино. Кроме того, сильно интриговал сценарий, показавшийся мне крайне любопытным. Два зрителя, сидевшие вместе со мной в зале, вселяли ещё больше надежд, что в ближайшие пару часов случится что-то из ряда вон, ведь я уже многократно убеждался в том, что чем меньше публики собирается, тем сильнее бывают «эффект присутствия». Идеальный вариант – оказаться в зале одному (но такое со мной в текущем году произошло только однажды). И вот, в то время как «всеобщая мобилизация» загнала основную массу зрителей на «Сталинград», со мной в соседнем зале приключилось настоящее дежа вю.

В том смысле, что я будто бы перенёсся во времени, переместившись лет на 25-30 в прошлое. Спустя долгие годы я увидел кино знаменитой «ленинградской школы», казалось, уже давно почившей в бозе, как, впрочем, и многое другое, неунаследованное от советских времен. Выходя после сеанса, я даже позволил себе пофантазировать: вот именно таким мог быть сегодняшний кинематограф, если допустить, что у нас не случилась бы Перестройка, и мы продолжали бы жить в СССР, строя что-то вроде социализма. Ну, и если бы в кинематографе не произошло глобального технического перевооружения, приведшего к эскалации технологий «три-дэ». Повод для такого полёта фантазии возник не на пустом месте: «Роль» транслировала не только особенности нашей передовой кинематографической школы, но и её идейный дух, чего по сегодняшним безыдейным временам было совсем уже сложно ожидать.

Оказалось, что сценарий фильма был написан как раз тридцать лет назад. Именно тогда Лопушанский (в соавторстве с Павлом Финном) и придумал эту историю, которую смог воплотить лишь сейчас. Он не стал подгонять её под запросы сегодняшнего дня, и удивительным образом она не оказалась устаревшей. Отсрочка воплощения, затянувшаяся на долгие годы, как раз и объясняется прогрессивностью замысла, которому при советской власти было отказано в реализации. Сценарий писался после практики Лопушанского на «Сталкере» Андрея Тарковского, и это чувствуется тут уже на уровне фабулы. Именно с «Ролью» (а не с «Письмами мёртвого человека») Лопушанский (к тому моменту уже собравший кучу призов по всему миру за свою короткометражку «Соло») намеревался дебютировать в полнометражном кино. Тем интереснее было смотреть сегодня картину, выдержавшую испытание столь продолжительным временем.

По контрасту с военным опусом Бондарчука, бьющим кассовые рекорды, вроде бы сам собой напрашивается вывод, что «Роль», собравшая в нашем прокате всего 25 тысяч долларов (из затраченных на производство двух миллионов баксов), с треском провалилась. Все вроде бы так, и не так. Пока кто-то «рубит бабло», используя кинозалы, как площадку для демонстрации заснятых на плёнку цирковых аттракционов, не имеющих ничего общего с реальностью, у нас ещё остаётся пара-тройка человек, кто хранит верность высокому духу кинематографа, который в лучших своих образцах способен становиться искусством. Собственно, «Роль» к ним как раз и принадлежит.

Фильмы про революцию, как и фильмы про Великую Отечественную будут появляться в России всегда. Ведь эти темы не просто важны, а краеугольные для истории России. Судьба человека на войне, как внешней, так и внутренней интересует кинематограф уже давно и любовь эта, кажется, до гроба.

«Роль» рассказывает об актёре Евлахове, в ходе революции покинувшем Россию и эмигрировавшем в Финляндию. Живя за границей, он становится популярным, у него много поклонниц, жена, дом, любимая работа. Но этого недостаточно. Евлахов находит дневник красного офицера Плотникова, пощадившего его несколько лет назад при переходе границы, и решает перевоплотиться в него, что позволяет почти мистическая их похожесть, и сыграть новую роль непохожую на все предыдущие, сыграть её в жизни и воплотить свои эстетические идеалы в реальность: «Судьба мне преподносит такие встречи, такие характеры, я плачу по ночам от счастья играть эти сцены с такими партнерами, с такими диалогами, причем заметьте, диалоги рождаются сами собой, спонтанно, драматургом становится сама жизнь»

История двупланова. С одной стороны, мы наблюдаем за актёрской игрой, в прямом и переносном смысле, а с другой стороны, история мутации Российской Империи в СССР. Спившиеся, прокладывающие себе карьерный путь сквозь расстрелы и поджоги, а затем, пускающие себе пулю в лоб люди — вот фундамент революции, говорит нам фильм. Иной путь для тех, кто осознает, какого монстра породил русский народ. Таков герой Евлахова. Не находя новых ценностей, опоры в новой стране, он не может повернуть время вспять и всё исправить, как не может и жить, понимая, что совершено было «злодейство».

Большего драматизма и пессимизма привносит черно- белый стиль фильма. Будучи выбранным режиссёром, как «цвет эпохи» (ведь те времена мы знаем лишь по чёрно-белым фотографиям) он членит мир на верное и неправильное, зло и добро. И когда на белые стены жилища Плотникова наплывает тень от поезда и обращает всё во тьму, становится ясно, что ничего хорошего в жизни России и Евлахова больше не будет.

Поезд, кстати, фигура довольно демоническая. Всё самые тёмные, жестокие события разворачиваются в нём. Машина эпохи едет вперёд, давя всё на своём пути. Вспоминается Есенин.

Нельзя сказать, что Максим Суханов сыграл блестяще и показал двух героев в одном. Слишком мало мы видим Евлахова и слишком много Плотникова. Зритель просто не успевает проникнуться эдаким Шаляпиным, расшагивающим в большой шубе по театру, в окружении поклонниц, ревнуемый своей женой, шпионящий за ним. Из-за этого неочевидна трансформация буржуазного театрала в красного офицера. Учитывая, что фильм именно об этом, то неравноправие двух личностей в картине приводит к тому, что тема актёрского мастерства недожата. Мы понимаем, что хотят сказать, но реализация слишком условна.

Пространство фильма само по себе театр. Есть кулисы и сцена: за кулисами Евлахов вновь Евлахов, у него есть костюмер, помощник, фанатки, а на сцене он Плотников, который не имеет права выйти из образа и опозориться перед зрителями. Проблема в том, что Плотников всё больше поглощает настоящего человека.

«Роль»- это большой фильм о судьбе большого человека и большой страны. Лопушанский умело разворачивает сюжеты о мастерстве перевоплощения актёра и революционных изменений России. В финале приходит понимание, что ни Плотникову, ни Евлахову места в новом мире нет. Играет Вальс Дебюсси — шлягер Серебряного века. Занавес.

7 из 10

Прожить жизнь за другого нетрудно. Гораздо труднее ее сыграть с чистого листа. Шопенгауэр сравнивал жизнь с чтением книги, а сны с пролистыванием. «Роль» — фильм- сон. Пролистав жизнь двух персонажей как одного (да здравствует Фройд!), режиссер Лопушанский отвергнув конструктивистское построение (а оно, несомненно, напрашивалось) и снял фильм почти без острых углов, ни в сюжете ни в декорациях. Ошибка фильма в мягком фокусе, из-за которого форма так и не становится в один ряд с содержанием. Вместе с шинелью (все мы вышли из Шинели), пропитанной потом и кровью (с тем же успехом — пылью и затхлостью кладовой) актер Евлахов одевает на себя и чужую судьбу. Вот только прожить ее не удается.

Комиссар, словно перешедший в фильм со страниц книг Юрия Олеши и Андрея Платонова (от проклятых вопросов- «стоит ли всемирное счастье слезы ребенка», и «право имею», до «полной гибели всерьёз») погибает. Невольно всплыл образ бандита по кличке «Ангел» из одноименной новеллы Андрея Смирнова, вошедшей в альманах « Начало неведомого века». Актер Николай Евлахов примеряет на себя только внешнюю оболочку (шинель, коммунальный неуют, холод Петроградской ночи), но прожить жизнь, которая уже завершилась тогда, под безымянной станцией, не удастся. Актер — это марионетка, кукла Суок из «Трех толстяков» Олеши. Суок удалось имитировать куклу, актеру Евлахову, согласно театральной теории Евреинова «театр для себя», не удалось прожить жизнь, как сыграть Роль. Комиссар Игнат Плотников остался в снегу, с ним остались и все проклятые русские вопросы. И единственное, что он не успел сказать — это слово «Занавес». Жизнь — игра.

«Когда строку диктует чувство, оно на сцену шлет раба. И здесь кончается искусство, и дышат почва и судьба»

8 из 10

«Роль» — это наиболее сильная, наиболее интересная, наиболее неоднозначная картина, снятая за последние несколько лет в России. Константин Лопушанский как бы возрождает тот способ мышления и тот способ художественной выразительности, который был присущ нашим классикам — от Тарковского и до Германа. Кинолента режиссера по-настоящему выглядит неординарно на фоне остальных российских кинопроизведений, выделяясь своим предельным философским содержанием: творение Лопушанского вписывается в традицию русского мировоззрения, поднимая классические русские проблемы богоискательства и преодоления отчуждения.

Режиссер поведал необычную историю актера, который в эпоху революционных волнений решается сыграть взаправду жизнь краскома Игната Плотникова. Как сказал Лопушанский: «Основа картины — литературный образ того времени, удачно найденный Павлом Финном (сценарист — прим. автора). В самом образе этого Плотникова — то ли красный командир, то ли человек из дореволюционного прошлого, то ли это прототип писателя Платонова… После «Гадких лебедей» у меня давно была мысль снять фильм об актере, который сыграл роль другого человека. И так вот сложилось, что обе эти идеи сошлись».

Константин Лопушанский как истинный художник свои фильмы снимает редко, отшлифовывая каждое произведение до блеска. Впору говорить о режиссере не как о художнике, но как о мыслителе. Но с сожалением надо отметить, что его философские измышления порой не находят отклика у критиков, я уже не говорю про фестивальное жюри. Последний фильм Константина Сергеевича изначально хотели отправить на Берлинский кинофестиваль, но картину не успели закончить. Тогда решили отдать ее на Венецианский кинофестиваль, но не было точно известно, возьмут ли ее в основной конкурс или нет. Время поджимало. А тут удобно расположившись аккурат посередине во временном смысле между Берлинским и Венецианским фестивалями двери распахнул Московский международный. К тому же лента Лопушанского «Посетитель музея» в 1989 году участвовала уже в конкурсе фестиваля. В рейтинге кинокритиков на ММКФ-2013 «Роль» с большой разницей лидировала среди конкурентов: ей прочили если уж не главную награду, то приз за лучшую мужскую роль железно. Но иностранное жюри во главе с иранским режиссером Мохсеном Махмальбафом полностью проигнорировало картину. Возможно, «Роль» оказалась слишком «национальной», непонятной для зарубежного зрителя. И тем не менее, противоречие на лицо.

Константин Лопушанский выстраивает особую вселенную, основываясь на категориях русской истории. Роль становится прорывом к подлинному бытию. Для режиссера роль как смысл человеческого бытия есть ключ к истинному познанию Другого. Возможно ли преодолеть отчуждение, одиночество, отделенность? Религиозный смысл жизни — это возможность почувствовать боль чужой души как своей собственной. Здесь раскрывается другой смысл роли: роль всегда предполагает раздвоенность, противоречие. Метание между ролями, образами, масками, смыслами, идеями, мировоззрениями обрекает человека на неизменное богоискательство. И когда мир оставлен Богом (а Лопушанский изображает страшное революционное время, когда Россия отрекается от Церкви), нам остается вечная мимикрия: вечное искание подлинности там, где подлинности нет. Основной пафос актера Евреинова, перевоплощающегося в краскома Плотникова, заключается в том, что его поступок представляет собой метафору русской истории: невозможность или возможность сочетать в себе противоположности — и главный парадокс заключается в том, что переодеваясь в краскома, актер снимает с себя крестик. Становится ли он при этом атеистом? Нет — парадоксальным образом он сочетает в себе веру и безверие.

Роль — это судьба: возможно ли полностью ее принять? Но иного не дано, потому что в конце всегда — смерть. Это — театр жизни. Занавес.

«Земной театр! Нам стыд и горе —
Картин знакомых карусель,
Но потерпи, узнаешь вскоре,
Безумной драмы смысл и цель!»

Когда ты всматриваешься в лицо другого человека, когда ты внимательно смотришь в Чужое лицо — что ты там видишь? Морщины и затравленную улыбку, треснувшие очки и дрожащие губы или … или самого себя? Мы видим сотни лиц каждый день, наш взгляд скользит, не зацепляясь ни за чужую красоту, ни за чужое горе, мы идем мимо. А если остановиться и только на секунду представить: а если бы все люди вокруг зависели от твоего гневного или милосердного: «В расход!», а если бы ты мог выбирать, кому жить, а кому идти в иной путь? А если бы моего взгляда было достаточно, чтобы решить ждет человека смерть или нет? Неужели я бы не стал вглядываться, проникать в душу, видеть как я сам безнадежно отражаюсь в глазах Каждого. Мы все связаны, самые страшные противники, самые безумные враги — мы все связаны. Красный комиссар как две капли воды похож на интеллигента, которого он должен расстрелять. Мертвый похож на живого. Живой на мертвого. И снятся сны, чужие, или просто всем одинаковые. Мы связаны, мы все едины. Мы играем роли, которые нам распределила Судьба, пока что лучший режиссер в истории человечества.

Самая великая роль в жизни — Жизнь. Как бы ни прекрасен был театр, как бы ни чудесны были книги, как бы ни велико было искусство, существует то высшее, нерукотворное, ни нами созданное. И когда мы покушаемся на чужую роль и когда мы думаем, что можем нести ни одно бремя или не свой крест — мы погибаем. По высшим законам бытия мы погибаем так, как должны. Если твой герой умер на станции, то и ты, возомнивший себя лучшим актером в истории, тоже умрешь на станции, чтобы никто не заподозрил подмены. Даже ты сам. Играя роль, герой совершает главное — он берет ответственность за судьбу того, кого играет. Он понимает, что красный комиссар был сильным человеком, это не посредственность, он не может просто появиться и уйти, жизнь такого человека — не второстепенная роль. Такие люди играют главных персонажей в истории. И такие роли должны быть доиграны до конца. Иначе кто-то воскликнет: «Не верю!», но этого допустить нельзя.

Лопушанский совершает переворот не только в сознании, но и в кинематографе. Если бы в 20-ые годы могли снять кино, они сняли бы его так. Операторская работа не просто на высоте, именно с ее помощью тебя затягивает, уносит метелью, засыпает колким снегом. Ты напрягаешь глаза, чтобы всмотреться в запотевшее стекло, сквозь которое кипит жизнь. Новая жизнь новой России.

Это кино — поток сознания, кино об эпохе символизма, сращения жизни и творчества, кино о человеческом выборе, о тоске по Родине. Это легкая ажурная потускневшая салфетка на комодах в дореволюционных домах, это старая выцветшая фотография в треснувшей раме. Фильм был сделан почти беззвучно, одним дыханием по стеклу, будто силой мысли. Здесь тысячи вопросов и линий, тем для размышления и споров, но ничего не доведено до конца, но ничего не имеет закономерной последовательности и логики, так наши мысли брошены на полпути, потому что мы отвлеклись на другие…

«Человек — вот тайна, и если будешь ее разгадывать всю жизнь, не говори, что потерял время зря. Я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком». Так бы мог ответить и Евлахов-Плотников на осуждающие взгляды в его сторону.

Занавес.

В последнее время подобных по атмосфере фильмов стало выходить всё больше. Взять хотя бы из последних предшествующих «Роли» «В тумане» Сергея Лозницы — то же пример интернационального российско-белорусско-германского кинопроизводства. Фильм, как и предыдущий, из разряда «Другое кино», который предполагает наличие особого вдумчивого зрителя. Вряд ли на его просмотр пойдут толпами, вроде «Сталинграда» или «Плана побега», но своего особого зрителя «Роль» найдёт однозначно. Как и в других картинах подобного характера, повествование в киноленте разворачивается плавно и медленно, местами даже излишне затянуто. Однако тем самым режиссёр даёт возможность своему зрителю почувствовать атмосферу эпохи, разделить вместе с главным героем то ощущение растерянности и отчаяния, что переживали жители нового зарождающегося Советского государства.

Итак, Россия, 1923 год. Старая власть канула в лету, а вместе с ней и последние остатки былой элиты кончают свою жизнь у стенок, обречённые приказом новых красных командиров: «В расход!». Власть достаётся тем, кто опыта обращения с ней не имеет, а потому и обращается с остальными как со скотом, ощущая своё превосходство. Показательна в этом плане сцена с женщиной в поезде, карточном клубе, и т. п. Кто-то готов подчиниться, плывя по течению обстоятельств, другие просто не могут наблюдать за происходящим безразлично. Герой Максима Суханова — из таких. Талантливый, подающий виды актёр неуютно чувствует себя с женой-иностранкой, да в чужой стране. Его тянет на Родину, ощутить на себе и разделить все тяготы жизни там, в России. И он решается на сильный шаг. Уже там, в родных краях он встречается с жестокостью и насилием, грязью и грубостью, отчаянием, что сопровождает Россию в новой эпохе своей истории. Волей судьбы он очень похож на красноармейского командира, что отличается своей безжалостность и чуть не отдаёт приказ погубить Евлахова. Командир Плотников погибает, а актёр занимает его место… Он многого не понимает, возможно, из-за своей интеллигентности и праведности осознать окружающую действительность так, как её понимает его враг — ему не под силу. Но Евлахов хороший актёр, а потому отчаянно бьётся над своим образом командира Плотникова.

Тема краха старой и рождения новой России — далеко не нова в современном кинематографе и особо интересовала его ещё в девяностые году прошлого века. Но в этом фильме есть и своего рода изюминка — два человека в одной роли. Евлахо-Плотников оказывается как бы меж двух огней — в безопасности за границей, и здесь, в России, куда тянет его за собой моральный долг и душевное состояние. Ведь только здесь, несмотря на происходящую вокруг бестолковщину, герой Максима Суханова чувствует себя комфортно.

«Роль» поднимает многие проблемы, ещё больше — только намечает. Чувствуется масштабность мышления и задумки режиссёра, но сценарий всё же выглядит, на мой взгляд, немного сыроватым. Любовная линия (а в фильме есть и такая) — только намечена и не имеет никакой развязки, складывается впечатление, что в сценарий она была введена лишь как дань традиции (где в фильмах её нет?). Она ведь тоже повлияла на поведение героя в конце картины, хотя особо это никак не отмечено и даже намёком не сказано. Не понятно также и то, к каким выводам пришёл Плотников, и диктор вроде их отмечает, но никаких объяснений каким образом и путём герой Максима Суханова к ним пришёл — остаётся загадкой. В общем, выводы есть но откуда они взялись — не ясно. Отдельно хочется сказать и о роли Анастасии Шевелёвой, сыгравшей в картине главную женскую роль — соседки по коммуналке Ольги. Её игра и чувства на экране были искренни и настоящие. Жаль только, что её образ по сюжету сценария не дали раскрыть далее — ведь хорошая могла получиться история.

Итог: «Роль» — несомненно, из тех фильмов, которые с восторгом и большим почётом встретят на каком-нибудь Венецианском кинофестивале, кинокритики разберут по полочкам, а вдумчивый зритель ещё долго не сможет отойти от просмотра. Вряд ли он получит большие кассовые сборы и с лихвой отыграет свой бюджет, но именно эти картины надолго войдут в историю кинематографа и станут хрестоматийными. Такие фильмы тоже нужны и выполняют свою, особую, задачу.

Теперь немного из официальных сведений кинокомпании «Беларусьфильм»: Кинокартина «Роль» Константина Лопушанского отмечена наградами VI Всероссийского инофестиваля актеров-режиссеров «Золотой феникс», который ежегодно проходит в городе Смоленске. Специальный приз имени Александра Твардовского «За лучший сценарий» присуждён авторам сценария фильма Константину Лопушанскому и Павлу Финну. Специального приза имени Анатолия Папанова «За выдающуюся актерскую работу» удостоен исполнитель главной роли, народный артист России Максим Суханов. С 1 по 5 ноября фильм «Роль» увидят зрители США. В конце ноября лента будет представлена зрителям в Берлине, Гамбурге (Германия), а также в Эстонии.

7 из 10

Впечатления неоднозначные. На мой вкус, вполне профессиональное воплощение всё-таки уступает уникальному замыслу, который настолько меня зацепил, что я с нетерпением ждал выхода фильма и сломя голову бросился в кинотеатр.

Гражданская война. Двадцатые годы прошлого века. Двое мужчин, очень схожих внешне. Первый, знаменитый актёр Николай Евлахов, бежит в соседнюю Финляндию, где, обласканный ролями и поклонницами, живет в тепле и сытости с красивой и любящей его женой-финкой. Второй — красный командир Игнат Плотников, измученный войной, с руками, по локоть в крови, командующий уже практически бандитами, готовыми вешать и сжигать всех, кто движется. В 1919-м актёр и краском столкнулись лицом к лицу: первый бежал, второй отбирал из бежавших, кого расстрелять. Не расстрелял. И вот в 1923-м первый узнает о смерти второго, и решает... сыграть его.

Актёр переиграл много ролей. Теперь он хочет сыграть по-настоящему, вживую. И не просто на сцене, а бросив теплую и сытую жизнь, вернуться туда, откуда бежал - в голодную жизнь, полную лишений, став искалеченным революцией и войной человеком.

Проникся Евлахов революционными идеями режиссёра и теоретика театра Николая Евреинова, сочинившего тогда «театр для себя», растворявшего актёров в реальной жизни.

Актёр подготовился к роли: вместо текста через контрабандистов добыл дневники краскома, вместо костюма из костюмерной — настоящую шинель, пропитанную потом и кровью войны, вместо театрального пистолета — подлинный наган, который «помнит руку», из которого убивали.

И декорации самые что ни на есть подлинные — Петроград 1923-го года. Воссозданный в фильме даже не столько как декорации, а как живой персонаж, страшный, изломанный, на грани помешательства. Похожий и на Плотникова, и на Россию того времени.

Как и харизматичного Максима Суханова в двух ролях, так и фильм можно смотреть и считывать в двух плоскостях: человек (его психология, играемые им роли, жизнь-театр) и Россия (как грандиозный театр, на сцене которого во все времена разными режиссёрами ставятся невероятно причудливые спектакли с повторами сюжета...)

Идея гениальна, кино снято суперпрофессионально. Однако многого мне не хватило. Не хватило того Евлахова-актёра, от которого Евлахов-человек бежит. Не хватило попыток перевоплощения из одной роли в другую. Здесь могли бы быть и успешные «попадания» в роль, и «провалы», и конфликты актёра с ролью, и, наконец, полное растворение. Но я увидел одни и те же актёрские краски — изображение контуженности как оправдание пассивности поведения. И жаль неиспользованных возможностей как прекрасного актёра Суханова, так и фильма в целом — с интересным развитием сюжета, с неожиданными ходами и катарсисом в финале.

8 из 10