Рецензии

Один из тех фильмов, с которыми рано или поздно сталкивается каждый фанат жанра ужасов. У «Некромантика» репутация настолько заслуженная, что простое чтение синопсиса заставляет задуматься, из-за какой мерзкой мерзости вы собираетесь начать просмотр. Но вы это посмотрите. Рано или поздно любопытство покорит вас, и «Некромантик» гордо воцарится в вашей коллекции. Ведь это одно из тех редких зрелищ, что показывает самые, как кажется, неприятные и странные особенности человека. Паноптикум, переходящий в цирк, а затем в сильнодействующий депрессивный кошмар. Шок-фестиваль превосходит зрительские ожидания: эпизоды плотских утех в этом фильме вы не забудете никогда. И особенно ту сцену экстремального мазохизма, что завершает историю сексуальной дисфункции трагического героя, его выход из экзистенциального кризиса и социальной изоляции.

Решимость творческой команды следовать своим путём сделали этого дешёвый и странный фильм захватывающим и тревожащим сознание. В его создании было столько страсти к кино, что даже не думается критиковать за эпизод с кроликом. В конечном счете, «Некромантик» - это поистине уникальный кинематографический опыт, который лучше всего можно охарактеризовать как «кино без границ». Это один из самых оригинальных фильмов, отражающих сущность ужаса, и который невозможно переснять.

Мёртвых любят в разных позах. Им тоже это нужно.

Кино я посмотрел очень давно, ещё неоднократно пересматривал. Всё начиналось в далёком малолетстве, когда попался диск со сборником разного кино, и там было кино с интересным названием 'Некромантик'. Слово исходило явно от некроманта, уже тогда я это понимал. Ну, и от 'романтики'. Правда, здесь понималась обыденная любовь к мёртвому, общение с ними без мистики, на уровне чувств и влечений.

Роберт - самый обычный парень со своими необычными преверсиями. Собирает с командой своих знакомых, среди которых, кстати говоря, заснял себя и сам Йорг Буттгерайт. Трупы отправляют в морг, но на этом их путь не заканчивается. Их куски, которые удаётся ухватить, паренёк уносит с собой, мол, труп и так растерзан, не заметят потерь. Его подружка Бетти отдыхает в кровавой ванне, разговаривает с трупом - в общем, единомышленник. Всё это подаётся обыденно, это норма. Нас не должно шокировать и удивлять то, чем они занимаются. Да и в целом, в этом мире всё это происходит каждый день и много лет. Нас ведь не пугают, например, новые города, в которых мы не были? Нет. И эти вещи нас не должны пугать. И безумие попросту у каждого своё -- каждый варится в своих экскрементах из фетишей и мыслей.

В то время Йорг своим фильмом, как в одной из вариаций, пытался протестовать тогдашней цензуре в сфере хоррора. Он сделал из своего фильма не ужасы, не триллер и даже не совсем драму. Он сделал практически документальное кино из жизни некрофилов. В фильме есть и психоделические элемент в виде флэшбеков Роберта, они мутно рассказывают нам о его ощущениях из прошлого. Натурализм тогдашний был невиданным со времён 'Ада каннибалов'. И даже сейчас это не смотрится дёшево, хотя снималось, по идее, именно так.

Атмосфера, выстроенная Йоргом, история Роберта и Бетти, она как бы показывает, что это ужасно, но в то же время красиво и нормально (для них), ведь нормальность субъективна. В таком кино, обычно, есть свои смысловые слои, это не трэш, снятый ради самого трэша. Это немного другое кино. Оно заставляет взглянуть в глаза самой реальности, но не с точки зрения, что это всегда отвратительно до блевотины. Нет, это может быть прекрасно, красиво и чувственно. Я с самого начала восхищался работой Йорга над этим фильмом и так по сей день и восхищаюсь. Он создал магнум опус. Шедевр крайне самобытный, в определённых кругах культовый.

Данное кино стоит видеть всем, кого завлекают запретные темы, эксплуатация, арт-хаус и что-то более острое и вязкое на вкус, чем пресловутые хорроры.

Меньше и быть не может:

10 из 10

Очень забавное, милое и трогательное кино. Эдакое шизодробическое столкновение Эроса и Танатоса. Можно назвать и трагикомедией, и метафизической драмой и просто легким на подъем гротескным кинопроизведением, с приятным послевкусием и достаточно стильным видеорядом.

Этот фильм в первую — (и последнюю) — очередь: о любви. Любви утонченной, возвышенной; ведь, как известно, любовь некрофила — единственная чистая и бескорыстная, ибо она всегда безответна, и тот дар, который некрофил приносит своему предмету, не может вызвать встречного порыва. Ни-ког-да.

— и все это можно увидеть между строк, за толстым слоем кадров, которые намерено заставляют мыслить зрителя иначе, воспринимая действительное на экране не как поэзию, а, напротив, как уродливую и сухую прозу. Тем самым общим знаменателем ставя не Любовь, а патологию. И так далее. Но, постаравшись, откинув предрассудки и брезгливость, можно увидеть другую Любовь, любовь деструктивную, пугающую, но от этого не менее прекрасную и великую.

Этим, собственно, и прекрасен данный фильм.

Обычный, ничем непримечательный молодой немец Роберт Шмадтке усердно работает в Агенстве по уборке мусора, к которому относятся в том числе и трупы, людей или животных, не суть важно. Главной страстью Роберта является тщательное коллекционирование собранных им на работе различных частей уже мертвых тел, причем не против этого странного увлечения его девушка Бетти, личность тоже с большими странностями. И вот однажды Роберт находит бесхозный труп в болоте...

Фильм 'Некромантик' является по праву одной из самых скандальных и запрещенных картин в истории мирового кино, за создание и демонстрацию которой достопочтенному режиссеру Йоргу Буттгерайту даже пришлось отвечать перед судом, ибо в этом фильме чересчур откровенно были затронуты такие жуткие девиации, как некрофилия и некрофетишизм. Спешу уверить любопытствующих: Герр Труп в фильме ненастоящий, хоть и выглядит дико реалистично, но при внимательном просмотре заметно обратное(слава Богу), однако все сексуальные манипуляции, проводимые с ним, вся давящая и тошнотворная атмосфера в картине весьма натуральны и ненормальны в своей реалистичности. Впрочем, если не принимать в расчет весь некрофильский контекст, то 'Некромантик' воспринимается как фильм-вызов, фильм-провокация против тогдашнего немецкого общества в преддверии падения Берлинской Стены, протест против цензуры, воплощенный в виде таких вот запредельных фантазий, фильм-шок, рассчитанный на то, чтобы о нем заговорили, фильм, расширивший грани трэша и перешедший определенную грань, а потому сузивший до минимума зрительскую аудиторию данного творения. И ведь провокация однозначно удалась!

В открывающей фильм 'Некромантик' 1988 года сцене скандальный немецкий режиссёр Йорг Буттгерайт полил всех зрителей 'золотым дождём', избрав практически гинекологический ракурс съёмки и таким образом фактически превратив их в эдаких непроизвольных девиантов-уринофилов. Впрочем, настолько прямолинейная экспозиция сразу даёт достаточное впечатление о том методе киноизьяснения, на которое предпочёл опираться наиболее заметный представитель всего немецкого подпольного кинематографа в целом и некрореализма в частности, досточтимый герр Буттгерайт. Однако физиологизм и натурализм Буттгерайта, при всей своей бесспорной нарочитости, обьективно ставшей следствием излишней малобюджетности картины, во всяком случае, если говорить о первом 'Некромантике', одновременно и достаточно аскетичен, и парадоксально антиэстетичен, создавая в сущности единый кинематографический канон для всех, кто появился уже после Буттгерайта: Шнааса, Бетманна, Томсена, Иттенбаха.

Концентрированная тошнотворность фильма, сюжет которого при всей своей линейности наполнен до краев ощущением алогичного и бесконечного ночного кошмара наяву, не кажется чрезмерной и одиозной; камера Уве Борера в ключевые агрессивные моменты весьма меланхоличного нарратива показывает далеко не все, будучи или подернутой дымкой наслоения кадров друг на друга, или скрадывая весь ужас во тьму. Буттгерайт во многом наследует не гиперреалистам, в первую очередь ставившим перед собой цель показать бытие hoc est quod, но неонатуралистам и экзистенциалистам, черпая свою некрофилическую прозу из бездонного от царящей там тьмы колодца Райнера Вернера Фассбиндера и раннего Вернера Херцога. 'Некромантик' - анемичное, скукоженное до уровня давящей бытовушности кино. Зритель проникает не столько в кунсткамеру, населённую моральными и физическими отщепенцами, сколь в поражающий своей первоначальной обыкновенностью, ужасающей усредненностью дом человека из толпы, коим и является Роберт Шмадтке.

Маленькая квартирка, обнажённые стены, низкий потолок, уродливая, лишенная признаков любой индивидуальности архитектура, жадно проглатывающая и растворяющая в себе обитателей этой многоэтажки, где явно никто никогда ничего не желает знать друг о друге. Уравняв своего героя со всем и каждым, Буттгерайт будто небрежно начинает созерцать сочащиеся кровью, гноем, тленом, от которого не спасает даже формальдегид, человеческие останки, с аккуратностью и тщательностью собранные в многочисленные баночки в коллекцию главным героем, приоткрывая сперва лишь дверь в его сознание. И лишь когда сюжет взрывается актом некрофилического триолизма, безумие открывается настежь, чтобы далее лишь вскипать от агрессии и немотивированного насилия. Незаметность, блеклость, апатия, внутренняя и внешняя кома, эдакий сон разума лишь отчасти объясняют демонстрируемый режиссером диверсионный по сути, обреченный изначально на неприятие, дивертисмент, исповедующий привычные заветы катехизиса мортидо и либидо, причём у Буттгерайта первое исключительно взаимопроникающе во второе. Без смерти нет секса, смерть и есть секс, la petite mort.

Примечательно, что 'Некромантик' можно считать ответом только зародившегося некрореализма немецкого французскому, идейным воплощением которого стала маргинальная повесть писательницы Габриэль Витткоп 'Некрофил' 1972 года (следует заметить, однако, что в 2004 году мотивы этого литературного ада использовал режиссёр Филипп Барасса в своей киноэкспрессионистской короткометражке с таким же названием). Причём Буттгерайт вступил в полемику с культовой француженкой, придавшей дух поэзии безграничным соитиям с мёртвой человеческой плотью и оправдавшей патологию своего героя ярко выраженным Эдиповым комплексом. Да и некоторые барьеры в извращенном поведении Люсьена все же были, невзирая на то, что не гнушался он сексуального насилия над мертвыми детьми и стариками. Он тем и отличается в условно лучшую сторону от Роберта, что не убивает ради своего насыщения. Роберт же и вовсе человек без прошлого, зрителю едва ли дано по-настоящему узнать как герой Буттгерайта стал некрофилом (увиденное в раннем детстве свежевание кролика выглядит не более чем чёрной авторский шуткой, как и то как отшампуренный во всех позах Герр Труп стал таковым, гнилым и бесхозным, учитывая что гэг с садовым гномиком впоследствии ещё эффектнее был много позже зарефренизирован Питером Джексоном в 'Мёртвых мозгом'), но явственно возникает ощущение, что Роберт с самого начала своего существования (ибо едва ли его жизнь является полноценной) был отторгнут окружающим его обществом, вытеснен из нормального порядка витального потока.

Человек же, годами находясь вне общества, обречен на девиантное поведение вкупе с хаотичностью и иррациональностью собственного разума, лишенного внятных понятий Добра и Зла. От невинно убиенной, но сакрализированной в ритуальном помазании кошки до убитой злонамеренно, но без подспудной ритуальной подоплеки проститутки в склепе - меньше чем шаг; убивать легко, если свобода воли вышла из-под контроля. И претворив иррациональность своего героя в иррациональную кинематографическую стихию, насытив её дионисийским киноязыком, Буттгерайт к финалу приводит зрителей к идее смерти как единственного спасительного выхода для Роба, окончательно зарифмовав ленту с безысходным финалом повести Габриэль Витткоп.

Но очевидно и иное: 'Некромантик' чуть более интертекстуален, чем может показаться на первый взгляд. Он преисполнен легко считывающихся социальных, культурологических и политэкономических кодов, в одночасье являясь и чистокровным хоррором об обыденности маньяков, и кривым отражением тогдашней западногерманской депрессии, angst und absolute, по Буттгерайту уже неизлечимой, и банально принадлежа к вызывающими лишь внешние реакции шоковым, экстремальным, провокационным, бунтарским, троллинговым лентам, от которых на мили отдаёт гнилостно-сладостным ароматом живой мертвечины.

Не помню кто сказал, посмотрев этот фильм, что теперь и у некрофилов есть свое порно.

Мне так не видится. Фильм шокирующий, но режиссер явно хотел высказаться. Если послушать объяснения режиссера, то станет понятна и причастность кролика к фильму. Я то воспринимал сцену с кроликом, просто как сюрреалистическую врезку, (отсылку к Ленни Риффеншталь с бодрой немецкой музыкой, под которую хорошо маршировать), отчасти поясняющую суть некромантов, будем их так называть, а оказывается это часть сюжета.

Этот фильм ладно скроен и его не скучно смотреть, в отличие от фильмов, смотреть которые одно мучение (например, 'Крот' Ходоровского или любой фильм Грымова). Здесь стройный сюжет и нет лишних придуманных событий, сцены эротики с трупами были бы скучны и стандартны если бы там были обычные люди, а так все смотрится на одном дыхании (конечно, с небольшой долей отвращения). Но если фильмы с гомосексуальными мотивами у Вонга Кар-Вая кого-то умиляют, почему нельзя здесь?

Главный плюс этого фильма, конечно, финал. В финале испытываешь катарсис, и здесь режиссер, недвусмысленно дает нам понять что катарсис и оргазм это очень схожие состояния, а в фильме одно и есть другое. Режиссер объединяет их в единое целое, и, конечно, приравнивает к ним и смерть. Вот эта объединенная тройственность и есть главная находка режиссера. Да, он творил историю, пусть не самым распространенным способом. А 'Человеческая многоножка' это всего лишь пост-модернизм.

Итог - замечательный фильм, сейчас, взглянув на него со стороны и с высоты времени находишь, что это эпатаж, а не фильм ужасов. Это арт-хаус на тему человеческой жизни. Это '8 1/2' в андеграундном кино. Да, фильм простоват и эксплуатирует запрещенную тему, но делает это не на пустом месте. Можно плеваться, услышав песни 'Кровостока', можно кичиться тем, что ты не такой если их слушаешь, а можно за всем эпатажем увидеть правду жизни и ее изнанку, то есть ту часть, в которой ты не привык находиться.

В открывающей фильм «Некромантик» 1988 года сцене скандальный немецкий режиссёр Йорг Буттгерайт полил всех зрителей «золотым дождём», избрав практически гинекологический ракурс съёмки и таким образом фактически превратив их в эдаких непроизвольных девиантов-уринофилов. Впрочем, настолько прямолинейная экспозиция сразу даёт достаточное впечатление о том методе киноизьяснения, на которое предпочёл опираться наиболее заметный представитель всего немецкого подпольного кинематографа в целом и некрореализма в частности, досточтимый герр Буттгерайт. Однако физиологизм и натурализм Буттгерайта, при всей своей бесспорной нарочитости, обьективно ставшей следствием излишней малобюджетности картины, во всяком случае, если говорить о первом «Некромантике», одновременно и достаточно аскетичен, и парадоксально антиэстетичен, создавая в сущности единый кинематографический канон для всех, кто появился уже после Буттгерайта: Шнааса, Бетманна, Томсена, Иттенбаха. Концентрированная тошнотворность фильма, сюжет которого при всей своей линейности наполнен до краев ощущением алогичного и бесконечного ночного кошмара наяву, не кажется чрезмерной и одиозной; камера Уве Борера в ключевые агрессивные моменты весьма меланхоличного нарратива показывает далеко не все, будучи или подернутой дымкой наслоения кадров друг на друга, или скрадывая весь ужас во тьму. Буттгерайт во многом наследует не гиперреалистам, в первую очередь ставившим перед собой цель показать бытие hoc est quod, но неонатуралистам и экзистенциалистам, черпая свою некрофилическую прозу из бездонного от царящей там тьмы колодца Райнера Вернера Фассбиндера и раннего Вернера Херцога.

«Некромантик» — анемичное, скукоженное до уровня давящей бытовушности кино. Зритель проникает не столько в кунсткамеру, населённую моральными и физическими отщепенцами, сколь в поражающий своей первоначальной обыкновенностью, ужасающей усредненностью дом человека из толпы, коим и является Роберт Шмадтке. Маленькая квартирка, обнажённые стены, низкий потолок, уродливая, лишенная признаков любой индивидуальности архитектура, жадно проглатывающая и растворяющая в себе обитателей этой многоэтажки, где явно никто никогда ничего не желает знать друг о друге. Уравняв своего героя со всем и каждым, Буттгерайт будто небрежно начинает созерцать сочащиеся кровью, гноем, тленом, от которого не спасает даже формальдегид, человеческие останки, с аккуратностью и тщательностью собранные в многочисленные баночки в коллекцию главным героем, приоткрывая сперва лишь дверь в его сознание. И лишь когда сюжет взрывается актом некрофилического триолизма, безумие открывается настежь, чтобы далее лишь вскипать от агрессии и немотивированного насилия. Незаметность, блеклость, апатия, внутренняя и внешняя кома, эдакий сон разума лишь отчасти объясняют демонстрируемый режиссером диверсионный по сути, обреченный изначально на неприятие, дивертисмент, исповедующий привычные заветы катехизиса мортидо и либидо, причём у Буттгерайта первое исключительно взаимопроникающе во второе. Без смерти нет секса, смерть и есть секс, la petite mort.

Примечательно, что «Некромантик» можно считать ответом только зародившегося некрореализма немецкого французскому, идейным воплощением которого стала маргинальная повесть писательницы Габриэль Витткоп «Некрофил» 1972 года (следует заметить, однако, что в 2004 году мотивы этого литературного ада использовал режиссёр Филипп Барасса в своей киноэкспрессионистской короткометражке с таким же названием). Причём Буттгерайт вступил в полемику с культовой француженкой, придавшей дух поэзии безграничным соитиям с мёртвой человеческой плотью и оправдавшей патологию своего героя ярко выраженным Эдиповым комплексом. Да и некоторые барьеры в извращенном поведении Люсьена все же были, невзирая на то, что не гнушался он сексуального насилия над мертвыми детьми и стариками. Он тем и отличается в условно лучшую сторону от Роберта, что не убивает ради своего насыщения. Роберт же и вовсе человек без прошлого, зрителю едва ли дано по-настоящему узнать как герой Буттгерайта стал некрофилом (увиденное в раннем детстве свежевание кролика выглядит не более чем чёрной авторский шуткой, как и то как отшампуренный во всех позах Герр Труп стал таковым, гнилым и бесхозным, учитывая что гэг с садовым гномиком впоследствии ещё эффектнее был много позже зарефренизирован Питером Джексоном в «Мёртвых мозгом»), но явственно возникает ощущение, что Роберт с самого начала своего существования (ибо едва ли его жизнь является полноценной) был отторгнут окружающим его обществом, вытеснен из нормального порядка витального потока. Человек же, годами находясь вне общества, обречен на девиантное поведение вкупе с хаотичностью и иррациональностью собственного разума, лишенного внятных понятий Добра и Зла. От невинно убиенной, но сакрализированной в ритуальном помазании кошки до убитой злонамеренно, но без подспудной ритуальной подоплеки проститутки в склепе — меньше чем шаг; убивать легко, если свобода воли вышла из-под контроля. И претворив иррациональность своего героя в иррациональную кинематографическую стихию, насытив её дионисийским киноязыком, Буттгерайт к финалу приводит зрителей к идее смерти как единственного спасительного выхода для Роба, окончательно зарифмовав ленту с безысходным финалом повести Габриэль Витткоп. Но очевидно и иное: «Некромантик» чуть более интертекстуален, чем может показаться на первый взгляд. Он преисполнен легко считывающихся социальных, культурологических и политэкономических кодов, в одночасье являясь и чистокровным хоррором об обыденности маньяков, и кривым отражением тогдашней западногерманской депрессии, angst und absolute, по Буттгерайту уже неизлечимой, и банально принадлежа к вызывающими лишь внешние реакции шоковым, экстремальным, провокационным, бунтарским, троллинговым лентам, от которых на мили отдаёт гнилостно-сладостным ароматом живой мертвечины.

Если рассуждать логически, фильм о некрофилии не должен быть притягательным и эстетически красивым. Он должен ужасать, пугать, заставлять с омерзением отплевываться, но никак не нравиться. Понимаете?

«Некромантик» Йорга Буттгерайта, известного своими циничными фильмами ужасов с элементами некрофилии, мне пришелся по душе /если можно так сказать о подобном кино/. Я увидела все то, что ожидала увидеть в фильме с подобной тематикой. Совершенно сумасшедщий с точки зрения нормального зрителя герой, дикое увлечение, сцены, щедро сдобренные грязными половыми актами с гниющим мертвецом, навязчивая мелодия, которая буквально сводит с ума — все закономерно, ужасно, блевотно etc.

Эти самые ужасные постельные сцены показаны таким образом, что ты с уверенностью можешь сказать — бутафория, посему дикого отвращение и праведного гнева они не вызывают. Спектакль. Автор умело объединяет совокупление человека и чего-то, что когда-то им было, и романтизм чтения этому самого трупу книги. Почти трогательно, не правда ли? Во всяком случае, своеобразно.

Большинство людей в той или иной степени романтизируют смерть, так вот вам очередная такая романтизация. Только более сюрреалистичная, поэтому и пугающая.

- Почему НЕКРомантик, Йорг?
- Он появился из наших разговоров с Францем по поводу тесной, даже родственной связи таких понятий, как любовь, секс и смерть. В итоге этих бесед мы пришли к выводу, что оргазм и момент окончательной смерти — эмоционально — имеют много общего. Идея того, что кто-то может наслаждаться своей смертью, воспринимать ее в позитивном ключе, очень волновала нас.

Герой становится таким, каков он есть, не без причины. Серый кролик — его любимая зверушка, с которой отец обошелся так чудовищно, лишив смерти на глазах ребенка, буквально вывернув наизнанку бездыханное тельце. Эта сцена прокручивается в обратном порядке, демонстрируя зрителю, что старые раны заживают, чудовищное оборачивается в прекрасное, однако действительно ли это так? Решайте сами.

Для 1987 года фильм удивительно качественно снят, спецэффекты без помощи компьютера — где вы сейчас это найдете? Сцена совокупления Бетти и Роба с мертвецом прекрасна /в том или ином смысле/. Нечеткость изображения, тонко подобранное музыкальное сопровождение, освещение, даже, не побоюсь этого слова, эстетичность. Некоторые постельные сцены с участием живых людей менее эротичны.

Фильм не оставит вас равнодушным, в этом и заключается талант Йорга. Вы можете возмущаться, трепетать от праведного гнева, отплевываться, глубоко задумываться, ужасаться, кричать, что это «пакостно да мерзко», восхищаться /ну а вдруг?/, но не закрывать вкладку, пожав плечами. Люди вокруг разные, правда? И внешность у них разная, и род деятельности, и увлечения, и мнение о том, какой должна быть настоящая любовь.

7 из 10

1988 году выходит независимый фильм режиссера Йорга Буттгерайта под названием «Некромантик». Фильм оказывается настолько шокирующим, что данная кинокартина точно не для слабонервных. Кино вызывает бурю противоречивых эмоций, таких как шок, отвращение, одним словом мерзость. Вся история этой кинокартины пропитано безумием и чем-то ненормальным.

Мы видим главного героя, который работает в бригаде труповозки. У него в квартире целая коллекция разных человеческих органов в формалине. Парень с его девушкой просто безумны. Они некрофилы. В их сто процентном безумии убеждаешься тогда, когда главный герой приносит домой полусгнившийся труп, и влюбленная парочка придается с ним любовным утехам…

В фильме куча ужасающих сцен, от которых волосы на теле становятся дыбом. Режиссер снял один из самых шокирующих фильмов в мировом кинематографе, только вот я думаю, для какого зрителя это кино? Неужели можно получить удовольствие от просмотра от данной картины? Эта такая мерзость, что ее просто хочется забыть.

Помимо шокирующих, будоражащих сцен в фильме стоит заразительная мелодия все время, которая также пропитана неким оттенком безумия. Главного героя сыграл Дактари Лоренц. Его герой является истинным безумием и чем-то ненормальным. Его психика и деяния просто обескураживают. Некоторые сцены просто не можешь смотреть, ведь реально они вызывают рвотные позывы.

«Некромантик» — психологический, мрачный фильм ужасов 1988 года, который направленный просто убить и шокировать зрителя. Я это кино никому не осмелюсь посоветовать смотреть. Сам его ели досмотрел. Все это просто ужасно. От первого и до последнего кадра история пропитана чем-то неприятным, мерзким, безумным и из рада вон выходящим.

История одного маленького и безумного урода. Страшно подумать, что есть такие люди. Не думаю, что потерял бы что-нибудь, не посмотрев этот фильм, уж больно он мерзкий.

6 из 10

Синопсис чуть менее чем полностью раскрывает суть фильма, большая часть экранного времени которого пройдет в демонстрации занятной девиации — танатофилии, со всеми вытекающими, начиная со свежевания кролика; кролик, кстати, в этом фильме вообще играет роль некоего сакрального символа, в некотором роде возрождаясь в конце, что должно что-то там символизировать, и заканчивая облизыванием гнилого трупа и еблей с ним (на этом моменте у меня возникли серьезные сомнения в медицинской компетентности режиссера, ибо с кадаверином шутки плохи, ну да ладно, фильм претендует на символическое содержание, эрос и танатос, все дела, поэтому простим эту вольность Йоргу), а также возлежаниями в ванне, в которую стекает кровь от убиенных зверушек, предусмотрительно подвешенных над ней и так далее, и тому подобное. Так что если вы собрались смотреть этот фильм, уберите беременных детей и кормящих животных от монитора (с), а то мало ли, еще одним трупом станет больше.

Ах да, у фильма есть даже сюжет, совсем забыл! Главный герой живет не один, а с такой же поехавшей тян; впрочем, гг имеет проблемы на работе, ибо омежка, так что неудивительно, что потом их пути расходятся, чтобы потом пересечься, когда один из них будет уже в роли трупа, иронично, не правда ли?

Уж не знаю, какой глубинный смысл найдут поклонники фильма, но ничего глубокого нету — просто довольно детальная демонстрация одной сексуальной девиации, сдобренная щепоткой символизма.

P.S. Саундтрек ничего так

Пишу я из Шаолиня, я обрёл просветление и отказался от оценочных суждений, поэтому де… поэтому оценка фильму — никакая.

Dixi

Авторы решили без приукрас и цензуры снять трагический хоррор про парочку некрофилов. Есть фильмы про геев, психов, маньяков и т. д., но это наверное единственный фильм который описывает суть жизни и душевные переживания некрофила стирая грань между художественным вымыслом и документалистикой. На протяжении всей сюжетной линии происходит анализ поведения данного типа людей на работе, в быту, в обществе, личной жизни.

За оболочкой вывернутых внутренностей трупов и разлагающихся скелетов красной нитью через весь фильм главный персонаж несёт в себе душевные переживания, в итоге не найдя себя в обществе таким какой он есть, он из этого общества и уходит. Любителям трагических душещипательных историй в кроваво-трупо-разлагающейся обёртке фильм придётся по вкусу.