Рецензии

У Андрея Прошкина получился полуисторический, полумифологический фильм о варварских порядках Орды и житии святого митрополита Алексия. Фильм можно считать историческим, потому что он опирается на реальную событийную канву XIV с реально существовавшим митрополитом, ордынскими ханами, а мифологической лента получилась из-за все-таки условного описания исторических фактов, их перевирания, излишней театральности происходящего, временами патетичности, красивых танцев и фокусов. И в этом слабость фильма — в его двойственности, из-за которой нельзя получить удовольствия ни от точной исторический реконструкции, ни от полета фантазии режиссера, который не решился на смелые эксперименты, полный отрыв от реальности, сказочную, завораживающую атмосферу, уход в свой уникальный мир былин давно ушедшего прошлого.

В фильме есть прекрасные виды природы средней полосы России, южных степей, замечательно сделанных декораций ордынской столицы, особенно, когда крыши её домов покрыты снегом. Через экран чувствуется и прохлада Москвы с зябким ветерком, и жар палящего солнца пустынных, бесплодных земель, и жуткая гроза с сильнейшими ливневыми потоками, низвергающимися с ночного неба. А воссоздание подземной кочегарки, где пленные рабы не живут дольше 3 недель — это одно из сильнейших мест фильма.

К сожалению, замысел режиссера плохо прослеживается. Возможно, он говорит, что плохо быть такими как татаро-монголы, которые убивают своих братьев ради власти, и хорошо быть православным, который благородно выходит из любых передряг, потому что Бог его хранит. Или проще и короче даже так — «хорошо быть хорошим». Более сложные мысли здесь не укладываются. Ведь мы не видим и не слышим откровений от митрополита на протяжении всего фильма, какой-то его духовной эволюции не заметно, он остается самим собой, несмотря на все преграды и ужасы. В этом его сила, мужество христианина. Правда, получилось так, что в сценарии заложена некоторая компрометация православия вообще, теневая сторона того, как канонизируются святые. По сути, мы видим митрополита, которого призвали как колдуна для излечения слепой ханши, и который действует абсолютно так же как и все предыдущие колдуны и шаманы — шепчет, заговаривает, расточает благовония, мажет грязью и слюной. Он не говорит ханам, что все в руках Божьих и не в его силах творить чудеса. Он надеется, что при повторении определенных заклинаний произойдет чудо, что можно заключить сделку с Всевышним. А уж если обращаться к историческим фактам, то можно будет узнать много интересного, более приземленного и менее сказочного. Но вера в чудеса всегда была сильной, особенно в далекие неблагополучные времена. И такие вести разносились по всем городам и весям Руси, миф глубоко пускал свои корни в душах людей, жадных до чудес. А через несколько поколений конкретного человека с «немного» искаженной биографией возводили в ранг святых. Вот за освещение такой интересной стороны христианства — спасибо.

По разному можно относиться к главному герою картины Митрополиту Алексию. Он не соответствует тому реальному человеку, жившему много веков назад и может ввести в заблуждение тех, кто поверхностно знаком с событиями прошлых времен. Если же абстрагироваться от всех этих бесспорных фактов, указывающих на неточность режиссуры, акцентироваться только на его роли в данной кинематографической реальности, то перед нами возникает интересный образ с интригующим сюжетом.

Основополагающей фильма являются эпизод с чудом. Важен он, прежде всего за счет тех чувств, которые переживал старец, и действий, совершаемые им на тот момент. (Поскольку Митрополит Алексий в данном фильме не соответствует своему историческому прототипу, то будем называть его старец, подразумевая любого человека, могущего оказаться в данном положении). Назвать старца (хотя он и Митрополит) тем праведником, которых мы привыкли видеть в житиях нельзя. Он значительно ближе к мирскому, скажем так по форме, но не по содержанию. В эпизоде с чудом, мы видим его неприкрытое волнение, переживание, отчаяние. Разве Митрополит из Святого Жития стал бы так метаться? — Нет. В фильме же Митрополит ведет себя иначе. Мало того, что он не совершает чуда в отведенные сроки, так его ещё подвергают унижениям.

Идея фильма строится на противоборстве христианского отношения к человеческой жизни, оплотом коего является старец, и языческого, презирающего чужую жизнь, но любящую власть и наживу. Хан, как и все его сподвижники не может постичь, понять действия старца, который предпочел обречь себя на страдания, осознавая, что не смог спасти свой народ, когда тот так нуждался в нем. Для орды, чувство совести и сострадания совершенно чуждо. Оно противоречит тому миропониманию, к которому они привыкли.

Далее, фильм проходит в кульминационной борьбе двух галактик. Хан стремится сломить дух старца, чувствуя в этом физически слабом человеке силу, которая зиждется не на скорости или мощи удара, а на любви к людям. Языческий дух хочет растерзать, уничтожить христианство. Убить старца было бы самым простым, хан, зная, что не в силах сломить этого человека, начинает просто мародерствовать над его душой, ставя в вину ему смерти людей. Старец жертвует самым важным, что есть на этом свете, а именно, жизнью на том. Конечно, можно было бы сказать, да что там жизнь! Разве можно назвать жизнью то адское место, где каторжные умирают за несколько недель? Но отбросив цинизм, следует сказать о надежде, важностью коей нельзя пренебрегать при любых, самых невыносимых обстоятельствах.

В результате, в самый нежданный момент, чудо свершается. Что в сущности не вызывает в хане глобальную переоценку ценностей (за что он и все его потомки потом поплатятся), но является свидетельством величия православного духа, что ещё ни раз подтвердится не только на уровне единичной человеческой жизни, но и в масштабе исторических свершений.

XIV век, Улус Джучи. Хан Джанибек вызывает митрополита Алексия лечить ослепшую мать. За ослушание грозит спалить Москву. Алексий, который верит в чудеса меньше любого другого героя фильма, мрачно отправляется в Орду.

На удивление малоинтересный фильм.

Ну ведь все сошлось: тема роскошная, сценарист титулованный, режиссер крепкий, картинка сочная, актеры хорошие, а Роза Хайруллина просто невероятная. И с достоверностью париться не надо: говорят в основном не по-русски (впрочем, и заявленным балкарским итоговый вариант назвать сложно), татары сферические фашисты в вакууме, волжский город срисован с сырдарьинского, да и на самом деле все было не там, не так и вряд ли вообще. В общем, хошь, пеплум сочиняй, хошь, джалло.

Арабов с Прошкиным-мл. решили сочинить фэнтези. Конкретно — историю про православного Фродо, которого Саурон поймал, а потом брезгливо сказал — да пусть катится, недотыкомка. А Фродо, что тот Федор Иваныч, решил, что лучше, конечно, помучиться.

И это могла быть прекрасная история. Но ни фэнтези, ни фантастику у нас снимать не умеют. Получается банально, предсказуемо и не слишком ловко.

Поэтому у «Орды» интересно смотреть первые десять минут — и потом эпизоды с Хайруллиной. Остальное скучно.

Жаль.

Собственно фильм этот я, наверное, никогда бы не посмотрел, если бы он не был показан в нашем провинциальном кино-клубе, где местная интеллигенция периодически смотрит и обсуждает новое в современном кинематографе. В рамках показов «Мейнстримового кино» мы и лицезрели сей шедевр от студии «Православная энциклопедия».

В последние годы наши любимые правители всерьез занялись установлением духовных скреп для русского народа. Не жалеют для этого ни сил ни средств. Так на «Орду» из госфонда кино было потрачено 12 миллионов долларов, а вернулось от сборов всего три. Итого 9 миллионов зеленых на пропаганду русской государственной идеи. А то, что это будет именно пропагандисткой картиной, сомневаться не приходилось с самого начала. В спонсорах числятся Гаспром, Банк Москвы и правительство Москвы.

То, что история, по меткому выражению кого-то из великих, «политика повернутая в прошлое» всем хорошо известно. Во всех странах и во все времена официальная история трактовалась в угоду правящих классов. Но интересно как это реализовано у нас в современной России. Казалось бы, при имеющихся ресурсах можно было снять серьезное кино, показать становление Московского государства, объединяющую роль православия и большой вклад в это дело патриарха и церкви. Поднять, так сказать, патриотический дух населения и дать направления духовного поиска. Можно было, наконец, продемонстрировать особый путь России в «мировом противостоянии цивилизаций». Тема-то как нельзя более подходящая. И личность и судьба Алексия более чем годится для идеологического исторического блогбастера.

Но что мы видим на экране? Режиссер «Убойной Силы 3» в своем новом фильме в основном показывает вымышленные приключения святителя Алексия в Орде. Мы наблюдаем его реалистично снятые страдания и возвышение через них. В конце концов, угодные богу муки и покорность Алексия, приводят к тому, что он (бог) спасает не только главных героев, но и возвышает все государство Московское. Таким образом, в фильме разворачивается притча о ведущей мистической роли духовных православных лидеров нации в исторической борьбе.

Порой мне казалось, что эта картина непосредственная реклама бизнеса РПЦ. Нам как будто прямо говорят — вот посмотрите, что вера правильная делает. Наш предшественник святой Алексий мало того, что сквозь огонь проходил, животных лечил, и от чумы спасал, он всю страну из мрака вывел! И мы современные священники так можем! Приходите к нам машины, магазины, ракеты освящать, и другие разного рода платные обряды совершать. Ну а все вместе мы, под руководством лучших, страну к светлому будущему вести будем.

Не зря рабочее название фильма «Святитель Алексий». Думаю, «Орда» его назвали только по рекламным соображениям. Общество не настолько клерикализировано, чтобы идти на похождения религиозного святого. Наверняка многие надеялись увидеть в фильме с названием «Орда» противостояние русских патриотов черной массе «поганых» движущуюся на Русь Святую. В общем-то, хоть и китчево, «поганые ордынцы-варвары» зрителю представлены. А вот русских патриотов заменил православный кудесник. Массы явно были разочарованы, и фильм провалился.

Хочется пожелать и далее пропагандистам-скеропочникам снимать такое же невзрачное и унылое кино. Неспособное не только нацию духовными скрепами объединить, но и вызвать сколько-нибудь значимого интереса у публики. И награды многочисленных фестивалей делу помочь никак не в силах. Сколько историческую чернуху не награждай, лучше она от этого не становится.

«Орда» — не просто первый российский и мировой фильм, посвящённый Золотой Орде (читай — одному из важнейших мифов русской истории и культуры). С первых кадров ясно, что перед нами не набор сменяющихся красивых картинок, иллюстрирующих красочную и жестокую ордынскую жизнь XIV в., но что-то совсем иное, принципиально новое явление в нашем кино. Это и не только (и не столько) исторический фильм: думается, такое жанровое определение для подобного рода произведений киноискусства слишком узко. Прежде всего, «Орда» — серьёзнейшее за последнее время кинематографическое размышление об исторической судьбе России, убедительно воплощённое в яркой метафоре.

Создатели фильма шли на огромный риск, отступая от традиционной темы фильмов, посвящённых Золотой Орде — созданию империи Чингисхана. Этот сюжет проверен временем и опытом и продолжает оставаться в моде, в то время как гораздо более длительная и богатая на события эпоха постепенного упадка государства Чингизидов остаётся в тени. Орда же в фильме предстаёт именно в момент хрупкого равновесия, нарушить которое ничего не стоит — будь то болезнь ханши Тайдулы или так и не осуществившиеся планы хана Джанибека о новом походе на Москву. Не найти в фильме и отдалённого намёка на уже скорую и решительную победу на Куликовом поле. Вместо военного противостояния, всегда выигрышного для исторического кино, перед зрителем развёртывается борьба двух культур, двух типов духовности, противоположных во всём, по самой своей сути. Бывшим господам приходится обращаться за помощью к бывшим рабам.

Орда и Русь в фильме предстают как цивилизации, не имевшие между собой ничего общего уже в то далёкое время. Потому авторы и показывают «настоящую» Орду, чтобы ещё раз сказать нам: мы разные, и мы были разными. Это важно помнить всем, кто говорит об «азиатчине» применительно к России.

После «Орды» у меня осталось стойкое впечатление, что так всё и было на самом деле — это относится и к печально известному обряду равнения пленников по высоте тележного колеса. Для исторического кино этот эффект узнавания особенно важен.

Сама же великая Золотая Орда метафорически воплощена в странном и пугающем образе — ханши Тайдулы, женщины с превратившимся в безжизненную белую маску лицом, великолепно воплощённую на экране Розой Хайруллиной.

Главный герой, митрополит Алексий, блестяще сыгранный Максимом Сухановым, выполняет двойную функцию: с одной стороны, он должен — ни много ни мало — совершить чудо, исцелить от слепоты ханшу Тайдулу, с другой — он именно тот человек, чьими глазами и ушами мы видим и слышим Орду, знакомимся с новой и таинственной азиатской культурой.

Исследование Золотой Орды, с которой непозволительно часто смешивают и исток русской культуры, проходит одновременно на нескольких уровнях. Каждый из них со своими особенностями: отношения власти-подчинения (великие ханы — тёмники, баскаки, надизиратели), гендеров (Джанибек и Тайдула), несвященного-сакрального (монгольские воины и разного рода волшебники, колдуны, маги, гадатели, их столкновение показано в прекрасной сцене разоблачения китайского фокусника, которой, в свою очередь, противопоставлен эпизод с «настоящими» акробатами в финальных эпизодах).

Пожалуй, последовательнее всего в фильме проводится мысль о тяготеющем над властью проклятии: проявив властную жестокость, слепнет Тайдула, друг друга убивают её сыновья и внуки, даже в молодом Московском княжестве ощущается тяжесть шапки Мономаха на Иване Красном. Ему противостоит образ митрополита Алексия, прекрасно осознающего свою ответственность и готового ради других людей идти на верную смерть — ведь речь о том, чтобы он повторил чудо…

Этой исконно русской тоске по чуду (уж не она ли связывает тонкой, но крепкой нитью историческую судьбу России с христианством апостольского века?) и посвящён этический посыл фильма. Желание митрополит Алексия помочь — искренно, несмотря на то, что Тайдула — новообращённая мусульманка, к тому же из народа завоевателей и захватчиков его родины.

В начале фильма владыка предстаёт уверенным в своей вере, но только за тем, чтобы почти её потерять, а в итоге обрести во всей полноте и глубине. В великолепной сцене этого нового обретения митрополит Алексий проходит через своего рода повторное символическое крещение — на этот раз дождевой водой.

В «Орде» на редкость правдоподобно показан кризис традиционных верований, в том числе и фольклорных — бессилие врачевателей и целителей перед загадочной болезнью Тайдулы имеет не столько материальную, сколько духовную причину. Этому разброду и шатанию в умах и душах противостоит рождающееся в муках самосознание православного христианства, выраженное в максиме митрополита Алексия: «Кто совершает чудо? Бог».

Орда — не претендует на историческую правду. Это в большей степени художественный вымысел. Суровый, жесткий, кровавый и в меру умный фильм о многих вещах. О чем? Тем, кто захочет увидеть масштабные битвы или просто колосс о потомках Чингиз-Хана — это кино не для вас. Здесь нет места зрелищу.

Вообще странные впечатления. Кино Андрея Прошкина интересно своим развитием. Неспешным, нагнетающим, местами пробирающим до мозга костей. Когда ты понимаешь, что время ига было ужасно страшным, что миллионы людей были загублены просто потому что были другой расы или даже роста. То, через что прошел митрополит Алексей вызывает много чувств, тем более, что актеру, его игравшему пришлось очень несладко. Уж слишком не жалел его в кадре режиссер.

Орда не показывает нам ее «величие», в ней нет даже поединков воинов, но фильм отдельными сценами впился в голову. А это уже признак таланта создателей. При этом он несколько вторичен, особенно после Острова Лунгина или Царя, но все же тут немного иные материи затрагиваются. Власть. Жестокость того времени. Вера. Страх. Бог.

Вот об этом наверное эта картина.

Здорово снята массовка. Костюмы и декор — очень понравились. Свет намеренно порой приглушен, для ощущения полной темени того времени. Про речь монголов уже говорили. Она часто напоминает казахскую, отчего даже перевод не нужен. И даже наши казахские актеры по-моему присутствуют.

О дальнейшей судьбе фильме рассуждать не берусь. Скорее всего оно также канет в пучину, как и все что было у нас выпущено в 90—2000-х, но сегодня оно было не бесполезным.

6 из 10

Насколько удачно всё началось, настолько невразумительно и завершилось. Однако упрекать в этом авторов картины я, пожалуй, не стану, списав абсолютное непонимание предполагаемой глубины данного произведения на свой «воинствующий атеизм». Дескать, просто не дано постичь — отсюда и результат.

Как бы там ни было, для меня фильм совершенно четко распался на три разновеликих последовательных отрезка, причем таким образом, что от искреннего и неподдельного интереса, казалось бы, надежно закрепленного первыми минутами, в итоге не осталось ни следа. И даже «электрошок» в виде глубокомысленного (или, по крайней мере, претендующего на статус такового) послесловия оказался мерой крайне запоздалой и оттого безрезультатной.

Неожиданная смерть героя А. Панина, думается, явилась первой вехой и повлекла за собой переход от стадии чрезвычайного интереса к стадии интереса умеренного. Особенно странным показалось отсутствие даже намека на попытку хоть как-то объяснить случившееся. На фоне откровенной харизматичности убиенного правителя слова его не в меру упитанного душегуба-преемника о том, что великой Орде нужен великий хан, показались неудачной шуткой.

Положение отчасти спасла скоропостижно ослепшая главная героиня. Наблюдать за происходящим в этой связи было уже не так занятно, но, по крайней мере, не очень скучно. Конец процессу положило фиаско «Великого московского колдуна». Чуда не произошло, и… дальше фильм можно было не смотреть.

«Хождение по мукам» и прочие «евангелистские тенденции» заполнили собой оставшуюся (что характерно, большую) часть хронометража картины, лишив, на мой взгляд, смысла обсуждение каких-то сюжетно-исторических нестыковок, просчетов в подборе актеров и прочих мелочей.

Откровенная неубедительность авторского тезиса о ниспослании чуда в ответ на деятельное раскаяние зарвавшегося грешника лично мне напомнила разве что старинный анекдот о желании во что бы то ни стало обнаружить в принципе отсутствующую причинно-следственную связь… Впрочем, на этом, пожалуй, стоит остановиться. Ограничусь лишь итоговой оценкой:

4 из 10

Не буду говорить о том, что фильм не соответствует истории чуть более, чем полностью. Не буду говорить о том, что монголы уважали чужую веру, не убивали гостей и не резали друг друга прямо во время обеда. Не буду говорить о том, что монголы даже в те времена были очень условными мусульманами и вряд ли могли взывать к Аллаху от души, что рабы у них были членами семьи и таких как в фильме не было никогда… Вообщем это не историческое кино и все тут.

Зато Максим Суханов и Роза Хайруллина радуют своей игрой и их образы также прописаны весьма органично и красочно, да и Панин прекрасен, как всегда (увы, теперь это всегда вечно).

Сама идея о христианском подвиге митрополита в диком месте (этаком филиале ни то ада, ни то чистилища), с прохождением огня воды и медных труб, конечно, не нова, но выполнена хорошо, с чувством и не так, чтобы очень с пафосом. Ну разве что с копошащимися на свалке иезуитами малость переборщили.

Вообщем, фильм, на который не жаль время потратить.

Вчера вечером посмотрел фильм «Орда», ну что могу сказать, приятно удивил, я ожидал худшего.

Создатели фильма подошли к своему творению серьезно и профессионально:

— Для фильма было сшито более тысячи костюмов, построены натурные декорации Москвы XIV века и столицы Золотой Орды — Сарай-Бату. Создатели фильма консультировались с учеными-историками, изучали музейные экспозиции, живопись того времени, историю костюма, планы археологических раскопок.

— Герои фильма говорят на карачаево-балкарском языке, близком к среднекыпчакскому, на котором в XIV веке говорили в Золотой Орде. Консультации при переводе текста оказывали балкарские деятели культуры Музафар и Фатимат Таукеновы. За тем, чтобы актёры во время съёмок и озвучивания правильно произносили текст, следили переводчики

По моему мнению, идея не плохая, но есть какая то недосказанность.

Фильм получился мрачноватый, тема религии недостаточно подчеркнута. Фильму явно что то не хватает.

Мне кажется было бы не плохо добавить хороших диалогов, может цитат из Библии, Корана или каких нибудь восточных мудростей.

Но радует то, что наши стали снимать кино, в котором поднимают тему истории своей страны! И еще порадовало то, что нет замыленных надоевшей лиц, кочующих из фильма в фильм.

Помимо вышесказанного в фильме есть некая шаблонность и стереотипность!

Вообще чувствуется, что создатели сделали ставку на эффекты и картинку, а сценарий и диалоги немного не доработали

И как результат затраты $12 000 000, сборы $2 761 529.

Все же, что бы не говорили критики, а люди привыкли голосовать, как говорится «ногами» и «рублем».

6 из 10

«Орда» — проект, который должен бы показать, на что способно российское массовое кино, но массовым все-таки не становится. При бюджете в 12 млн. долларов сборы, меньшие в 3 раза, довольно показательны. В чем здесь причина — в том ли, что режиссер Андрей Прошкин не просчитал массовое сознание или же в том, что массовый зритель не готов к неглупому кино — не знаю. А, может, компании-прокатчики как-то не особо хотят вкладываться в прокат русских фильмов… В общем-то неважно, поскольку кино по просмотру кажется скорее авторским, нежели массовым.

Это было ясно даже из начального бэкграунда. Например, поддержка «Православной энциклопедии». Вроде бы расчет на то, что православный зритель попрет в кино толпами. Но… чего греха таить — большинство православных мало знакомы с историей русской церкви, как и с основными постулатами и идеологией христианства. А то, что большинство причисляет себя к православию, — к сожалению, слабая база для того, чтобы завлечь аудиторию в кинотеатры, давно ставшие институтом исключительно светских развлечений. Трудно представить себе верующего, жующего попкорн на «Орде» (кстати, такие есть). К тому же в названии нет ни попов, ни митрополитов, а есть какая-то «орда».

Интерес к фильму как к историческому тоже наталкивается на проблемы — господство`Хоббитов» и «Властелинов колец» дает себя знать. Конечно, авторы постарались все это компенсировать точностью и шиком в деталях и натурализме происходящего на экране, но авторский взгляд, а если попросту, то умничанье и тонкое, но навязывание определенных представлений о мире, выпирает из всех щелей.

Во-первых, сценарий, написанный знаменитым Юрием Арабовым, не изобилует сюжетными интригами (и не в них дело). Вкратце сюжет сводится к тому, что в Орде, полной интриг и жестокости, заболевает (слепнет) главный авторитет в ханской семье — ханша-мать Тайдула. На исцеление направляются лучшие силы — свои и привлеченные. Из последних из Москвы в Сарай вызывается под угрозой разорения Руси «великий колдун» митрополит Алексий… Выздоровеет или не выздоровеет ослепшая ханша — далеко не самый завлекательный сюжетный поворот, особенно если учесть, что он главный, если не сказать единственный, интригующий момент. При этом очевидной борьбы с врагами, которых требует обыденное патриотическое зрительское сознание, нет, поскольку она бесперспективна. Орда предстает практически непобедимой (если вести борьбу традиционными средствами) даже локально — или, как говорится, на отдельных участках фронта. Какая уж тут интрига?!

Во-вторых, прекрасная и отмеченная массой призов работа оператора и художника задает планку не динамизма, а размеренности. Даже блистательно выстроенные эпизоды с восточными «развлечениями» очень аутентичны и намеренно лишаются мистического налета, становясь достоверными.

Наконец, за всей этой эстетикой и выверенностью в деталях, скрываются довольно непростые смыслы.

Главным элементом смысловой конструкции фильма становится понятие «чуда» и принципиальные различия между культурой языческой, хотя и слегка приправленной исламом, и христианской. Самое понятное различие лежит в методах исцеления: язычество лечит экскрементами, а христианство — словом. Не менее показательно, что русский митрополит готов лечить до «прозрения», но не готов научить безногого ходить…

Что касаемо «чуда», то по ходу фильма мы можем в сравнении наблюдать чудеса визуальные (попросту фокусы), характерные для языческого сознания, и чудо христианское, которое по результату не столь эффектно и, мягко говоря, не очевидно, поскольку целиком основано на вере. Кстати, вере не только христиан экранных, но и христиан-зрителей. Потому что для атеиста происходящее на экране может быть интерпретировано несколько иначе.

Удивительно, что некоторые называют фильм антихристианским. Да, он не пропагандирует христианство в лоб (православное слово, по фильму, вообще направлено почти исключительно к богу, а не к людям), но зато он апеллирует к христианскому поведению. И вот он второй из ключевых содержательных элементов — самопожертвование и смирение. Пожалуй, это главные христианские добродетели, столь непонятные монголам (вопрос хана: «Почему он не идет в Москву? Он недостаточно страдает?»). И смирение трактуется авторами точно не как покорение воле сильного (государства, человека)… А что? Здесь снова простор для интерпретации. При этом нет выхода и за пределы человеческого (этакой, да простят меня православные, железобетонной святости) — Алексию как человеку свойственно и сомнение, и слабость, которые он преодолевает. Делает ли он это с верой или просто как сильная человеческая личность — решать зрителю… При этом режиссер и сценарист подбрасывают зрителям своеобразную лакмусовую бумажку — келейника Федьку… Есть еще и свидетель-монгол, «курирующий» владыку. Сравнение поведенческих реакций дает очень интересную почву для рассуждений и споров…

Что лежит в основе мотивов главного героя? Страх перед наказанием хана или в Москве, страх потери авторитета, муки совести за не предотвращенное разорение Руси или глубокая вера, не дающая скатиться в пропасть и дающая надежду на спасение не только своей души, но и окружающих? Режиссер оставляет вопрос, скорее, без ответа, все же невольно склоняя к христианской трактовке.

Остается и еще вопрос: при чем здесь Орда? И почему так называется фильм? В конце концов, действительно можно было назвать: «Митрополит», «Святой», ну или из области бреда — «Поездка в Орду», например. Но название «Орда» подталкивает не только к тому, что тот, кто кажется слабым сегодня, может, благодаря внутренней цельности, стать победителем завтра, но и к размышлениям о деградации (?) монгольской элиты, не подчиненной более общей и сильной идеологии, а потому обреченной. Может, это про нас нынешних, не верящих… Стоп! Это уже будет та самая пропаганда…

Нов вернемся к началу — роли «Орды» в современном российском кинопроцессе. Способен ли массовый зритель трактовать это кино так или каким-то иным образом? Способно ли наше кино хоть как-то совмещать поиск смыслов и ориентацию на простого зрителя? «Орда» однозначного ответа на эти вопросы не дает: сильная визуальная и профессиональная составляющая, на мой взгляд, отчаянно уступают авторской подаче исторического материала. Это подтверждают и указанные сборы. Остается надежда, что «Орда» — это если не начало, то продолжение процесса воспитания нашего зрителя хорошим и профессиональным кино. А там, глядишь, и другие прорвутся. Не «Беременным» же единым жив российский зритель…