Рецензии

Мистическая драма, созданная по мотивам рассказа А. Грина «серый автомобиль», здесь точно обозначено время и место действия — Петербург 1908—1914гг. Художник, чьей целью было обыграть Бога — сотворить не временную копию, а истинное произведение, наделенное душой, бессмертное, и его желание сбывается, хотя и все оборачивается против него. Он встречает созданную им самим вещь — оживший загадочным образом восковой манекен, стоявший ранее в магазине, этот манекен — Мария, жена заказчика по оформлению дома. Поначалу художник принимает ее за натурщицу Анну, с которой он лепил этот манекен, но Мария отвечает ему: «Забудьте Анну. Её больше нет». Позже он узнает о смерти Анны и догадывается о том, кто же есть Мария.

Фильм воссоздает атмосферу серебряного века, затрагивая декаданс — это мистика, загадочность, недосказанность, аллюзии к творчеству этого периода, кроме того возможность множества трактовок образов и событий. Явной отсылкой является и наличие инфернального, играющего доминирующую роль. Мир разделяется на сферу бытового и потустороннего, которые сплетаются воедино, то есть факт реальности иррационального не подвергается сомнению, лишь остается вопрос «почему». Но он остается без ответа, ибо за раскрытием сущности демонического и догадкой следует смерть героя под колесами автомобиля.

Завораживающая картина, гармонично вписывающееся звуковое оформление, разностилевое, но органичное в целом. Сильное впечатление производит замедление художественного времени, акцентируясь на сильных эмоциях.

Мистическим видением, ирреальностью с застоявшимся запахом пыли и духов, открывается перед нами томная завеса декаданса.. Здесь и смерть, и роковая любовь, и чудесные интерьеры, и не просто философские рассуждения — здесь вызов ему самому, который с нимбом!

От главных героев не оторвать глаз. И дело не только в действительно завораживающей игре. Как точно Авилов и Демьяненко подходят внешне — с их нестандартными, даже несколько странными чертами лица, так прекрасно подходящими к эпохе модерна…

Полотна графических работ усиливают атмосферу. А уж музыка Курёхина просто на высоте. Больше всего в фильме мне пожалуй понравилась именно музыка.

Несколько оттолкнуло только то, что в фильме плавное, линейное развитие событий, и совершенно резкая развязка. Зато его можно пересматривать много раз, каждый раз находя что-то новое.

Этот фильм смотрела не единожды, с каждым разом он производит на меня все большее впечатление и позволяет открывать в нем все новые и новые грани. Первый опыт просмотра состоялся в зачаточно-подростковом состоянии, ожидала от него исключительно «ужасности» из фильмов ужасов. Ввиду отсутствия образования и узкого кругозора тогда не оценила и не заметила ни художественность, ни стильность, ни музыкально-звуковую обработку, ни тем более сюжет и еще более тем более — философию. Вернее, всё это сработало исключительно на эмоциональное восприятие и я с каждым кадром все больше и сильнее реально испытывала ужас и страх, такие, какие и не снились детям из фильмов о великом и незабвенном Фредди Крюгере. В итоге ближе к финалу музыка, картинки, антураж, атмосфера, герои довели меня до того, что я смотрела последние сцены сквозь пальцы, а потом долго приходила в себя от неожиданности развязки.

Второй просмотр был уже в более сознательном возрасте. Мешало подсознательное желание отследить, испытаю ли я те же эмоции, что при первом просмотре, или это будет «уже не то». Испытала. Те же, но в этот раз я отследила уже и изобразительно-художественный видеоряд, безусловно потрясающие музыку и звуковое оформление, но из-за страха, восторга от «картинки» опять не увидела, казалось бы, самое важное: сюжет и философию, сюжет снова показался запутанным, ведь фильм почти без слов — оторвешься на пару секунд — считай, что сюжетная линия потеряна. Конечно, финал понятен, но само развитие событий никак не ухватывалось в полном объеме. И философию, и «мораль», вроде бы лежащую на поверхности, я снова пропустила.

И недавно снова увидела это великолепное чудо в почищенном и оцифрованном виде!!! И осознала, в каком отвратительном качестве смотрела его раньше, ведь в данном случае всю потрясающую атмосферу картины, то есть 80% всего фильма, делают именно почти театральные эпизоды и художественно-музейные полотна, а также музыка и звукоряд. Каждый кадр — восторг! Каждый кадр можно подать в качестве минимум потрясающей по колористике, построению, мощности эмоционально-психологического влияния фотографии, максимум — гениального художественного полотна в картинной галерее с коллекцией картин начала 20-го века. Работа художника и того чувака, который подбирает места для съемок (ну должен же такой быть, не может быть, чтобы это все стихийно вышло!), великолепны! Это не фильм, это апофеоз авангарда и квинтэссенция модернизма. Густая, обволакивающая атмосфера ужаса, статичной болезненной красоты увядания… Тем, кто неровно дышит к культуре начала 20-го века, декадансу, модерну, искренне советую посмотреть. Музыка Курехина легла в фильм — как будто собрался пазл. Самое странное, что этот фильм — практически дипломная работа режиссера. Авилов — актер потрясающий, яркий, но никогда особенно не востребованный, но как в дипломную работу удалось заполучить Козакова… Наверное, уже тогда поняли, ЧТО это за произведение получится)) Актриса главной женской роли Анна Демьяненко повергла в шок. Где и как удалось найти на эту роль в советском мире женщину с таким лицом, как будто модернистская карикатура (в положительном смысле этого слова, как художественно-изобразительный артефакт на бумаге, как рисунки в фильме, как гротескные декаданские гравюры) на собирательный образ женщины декаданса — с огромными глазами, треугольным лицом, узкими губами и фарфоровой кожей, это просто потрясающе! Она в фильме произносит от силы несколько фраз, но игра с ее голосом мне будет сниться в кошмарах, не говоря вообще о ее героине в принципе, при первом просмотре я вообще отворачивалась, когда ее показывали… Не сказать об Авилове нельзя, удивительный актер, загадочный, недоигравший и так рано ушедший… Я искренне считаю его поразительно красивым мужчиной, оторваться от него, его глаз, движений на экране невозможно. Добавлю, что смотреть «Господина оформителя» стоит созерцателям и художникам, деятельным математикам не советую, только время зря потратите.

10 из 10

Умирающая любовь (с)

Premiеre partie. 1908 год. В Российской империи набирает обороты новое течение общественной мысли — идея декаданса. До этого был, как мы помним, всем понятный и принятый романтизм с излюбленными пушкинскими мотивами, а тут «вдруг» объявляются декаденты. Платон Андреевич был декадентом. Более того, он был декадентом с ярко выраженными чертами авангардного мышления, ибо, судя по обстановке, окружающей его и по манере его поведения, господин художник пытался выйти за рамки своего времени, что у него, можно сказать, получилось.

Deuxieme partie. Еще всё тот же 1908 год, когда художник на пике популярности, «новая волна», присутствующая в его творениях пользуется, по всей видимости, хорошим спросом. Популярность вскружила голову молодому горделивому человеку, он желает, чтобы его великолепные работы обрели жизнь, жили вне времени, ведь он возомнил себя соперником Ему. В манекен, созданный с больной девушки Анны, Платон Андреевич вкладывает всю свою душу, о чем через шесть заявляет «ей». Прошли эти шесть лет. 1914 бушует на дворе, декаданс уже успевает «перегореть» и на смену ему с каждым днем все увереннее наступает на пятки эпоха модернизма. Что происходит с гениальным творцом? Может, Он уже не считает его достойным соперником? Или виной всему морфий, так популярный среди богемы?

Troisiеme partie.

- Аня!…
-Забудь об Анне. Её больше нет.

Именно в этот час приходит озарение, кем является Анна-Мария. Его желание исполнилось.

Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.(с)

Derniere partie. Век никому ненужной модернизации победил гения авангарда. Странно, не правда ли? Господина кукловода победили его же оружием — его разум, влечения и, как ни странно, время сыграли очень злую шутку.

P.S. А Город Декаданса — этот большой холодный театр, живет и до сих пор — своей размеренной, особой морфинной жизнью, сменяя осень зимой, а зиму — осенью, и так будет всегда.

Да простят вышеотписавшиеся рецензенты, но фильм крайне затянут, в конце даже задремал, в самом трагическом месте… Все вроде бы есть для удовлетворения чувств, изголодавшихся по умному отечественному кино — яркие кадры, отдельные эпизоды, игра Авилова и Козакова, музыка Курёхина, демонстрация завернутой живопИси. Только не строится все в единое целое, не увлекает, смотришь и все ждешь — вот, сейчас, еще чуть-чуть, ан нет, чего-то не хватает, сюжет застревает сам на себе, спотыкается о самолюбование сочной пейзажной картинкой, глубокомысленной (якобы) пустотой, заумь вперемешку с винегретом, или, если угодно, постоянные замахи на рубль с отсутствием последующих ударов. Декаданс, понимаете ли… Особую сонливость вызвали длительные сцены размазанного мувемента полотнищ в начале и попытки взлететь лже-Анны в конце. Тарковский нервно курит в сторонке.

Фильм желательно смотреть в состоянии легкой меланхолической депрессии, За отдельные элементы -

5 из 10

За время просмотра этой картины я не раз поражалась тому, что этот фильм снят в 1988 году. В 1988! У меня сложилось такое ощущешние, что его только-только отсняли. Настолько современно выглядит и картинка, и операторская работа, и актеры, и проблема, и музыка. Очень необычный и очень современный фильм. И очень умный.

Человек создан по образу и подобию Бога. Человек считается венцом творения Бога. Но настолько ли велик человек по своей сути? Имеет ли он те же права и возможности, что и Господь Бог? Нет конечно. Но разве самовлюбленная и эгоистичная человеческая натура может смириться с таким положением дел? Нет! Человеку нужно все больше и больше, он ненасытен, хочет получить то, чего у него еще нет. А порой человек и восе теряет рассудок. Он хочет невозможного - хочет создавать жизнь, то есть делать то, что может только Бог и не кто иной.

Человек всегда недоволен собой и окружающими его людьми. Да и всем миром в целом. И вот он хочет все изменить, создать что-то свое... В человекческой голове возникает идея создать идеальное существо, по внешности своей копирующее человека. И такое сущесвто, которое было бы признано произведение искусства. Человек пытается создать идеал, которого, как известно, в природе не существует.

И вот на свет появляется существо, которое можно признать совершенным. Но это только на мгновение. Это существо убегает от своего создателя, не слушает и перечит ему. Так же, как и человек со своим Творцом. И вот это созданное человеком начинает жить. И оно, как и человек, жадет денег, славы, независимости, полной свободы действий, оно жадно, алчно, по уши влюбленно в себя. Но все бы ничего, только получается, что это существо еще хуже, чем человек. Будто в нем скапливаются все грешные желания человека в еще большем количестве.

И человек, создавший это существо, понимает, насколько глуп и высокомерен был его поступок. Человек осознает, что он на самом-то деле жалок и низок и не имеет никакого права создавать таких же, как он. Это право есть только у Бога.

Виктор Авилов. Замечательный Виктор Авилов! Насколько искренне он переживает все с ним происходящее. Сидишь и думаешь, что это реальный Платон Андреевич, реальный господин Оформитель. Чего только стоят глаза Виктора Авилова. Когда он пристально смотрит в камеру, то становится жутковато. Просто мороз по коже. Так и пытаешься спрятать свои глаза. Он поистине великий Актер, который, к сожалению, так рано ушел из этой жизни. Лично мне безумно жаль, что я не успела посмотреть на его игру в театре.

Игра Анны Демьяненко так же превосходна. Она одновременно и прекрасна, и страшна. Ее действия, движение, голос заставляют замереть. В одном кадре ты ею восхищаешься, в другом - боишься. И имя - Анна-Мария.

Никому не суждено прыгнуть выше своей головы. Никому не дано выиграть в поединке с Богом на лучшее творение. Судьба господина Оформителя - яркое тому подтверждение.

8 из 10

«Господин Оформитель» смешивает в себе множество направлений в искусстве от символизма и декаданса до авангарда, и с помощью этого смешения достигает основной цели: показать, как искусство становится лишь декорированием и как живая модель подменяется арт-объектом, куклой. Поклонение такому арт-объекту, возведение его в абсолют, чревато кризисом репрезентативной формы.

«Тяжкий, плотный занавес у входа…» - звучит стихотворение «Шаги Командора» А. Блока в исполнении Эдуарда Багрицкого, и это задаёт не только общий антураж картины, но и векторы, в направлении которых будут развиваться ее герои. Однако оно также позволяет сделать несколько шагов в прошлое и выстроить некую интертекстуальную парадигму. Кочующий сюжет о Дон Жуане и Каменном госте начинает своё литературное восхождение ещё в XVII веке с пьесы Тирсо де Молины «Сивильский озорник» через мольеровского и гофмановского Дон Жуана к Пушкину и, наконец, Блоку. В стихотворении последнего этот сюжет заострён на самом главном мотиве – мотиве рока, неизбежности возмездия. Мастерски нагнетая декадентскую атмосферу при помощи символических приёмов, Блок добивается нужного эффекта.

Большинство этих символов тем или иным образом оговорены в контексте фильма, да и сама финальная сцена представлена как театральная постановка, которая началась с танца мистиков, где среди не-живых тканей и масок метался живой Пьеро, а закончилась с боем часов, когда камердинер закрыл двери. Занавес.

Что же происходит дальше? Герой открывает глаза, встаёт, убегает из этого страшного особняка, и кровь у него – не кровь, а самая обыкновенная краска, эдакий «клюквенный сок». В чём же дело? Ссылка на Блока и символизм в целом диктует нормы символического видения жизни.

Символистов часто ругали за то, что они даже умереть не могли по-настоящему – для них смертный одр был только символом смерти, а сама смерть – символом вечности. У Блока читаем:

Вдруг паяц перегнулся за рампу
И кричит: «Помогите!
Истекаю я клюквенным соком!
Забинтован тряпицей!
На голове моей – картонный шлем!
А в руке – деревянный меч!»

Смерть кукол не настоящая, а игрушечная, и весёлый балаганчик может закрываться и открываться в любое время. Не страшно и не больно.

Но после перформанса, разыгранного куклой-вампиром и ее верными манекенами, Платон Андреевич возвращается в жизнь реальную, где настоящая кровь, погони, бой часов, рёв приближающегося мотора... и смерть.

Если подробнее говорить о символической канве фильма, то можно выделить некие опорные моменты. В первую очередь, это, конечно же, образ самой Анны-Марии – суть сублимация живого в не-живое, механическое, доведение репрезентативного ряда до эффекта зеркального коридора, когда отражающиеся друг в друге зеркала создают репрезентацию репрезентаций, стирая исходный материал.

Анна Белецкая, живая девушка, погибла от чахотки – красивый Антиной умер в одночасье, как и предрекал Платон Андреевич. Но художник пошёл дальше Бога и решил, что победил смерть, воссоздав из воска оболочку чахоточной Анны, которая странным, мистическим образом ожила. Есть ли у часового механизма душа? Можно ли подобное паразитическое существование назвать жизнью? Нет. Эта новая Анна – нет, Мария! – не понимает искусства, не чувствует его, не осознает его как божественный акт творения.

Даже у сшитого из трупов чудовища Франкенштейна была душа, он мог любить и знал цену красоте. В данном же случае – абсолютный отказ от чего-либо плотского, создание куклы из воска и тканей отрицает всяческое ее очеловечивание. Еще не Терминатор, не киборг из металла, но уже и не человек из плоти и крови. Отвечающая требованиям эстетики декаданса вампирическая чёртова кукла, сосущая жизненные силы людей.

Какое-то преступное и необузданное влечение художника к собственному творению не может не отбросить нас в глубокую античность, где описанный в «Метаморфозах» Овидия Пигмалион влюбляется в изваянную им статую нереиды Галатеи и просит богов оживить возлюбленную. Подобных подмен в истории художественных текстов великое множество, однако они, как правило, приводят к фатальным последствиям. Не следует оставлять без внимания тот факт, что Платон Андреевич практически весь фильм бегает по Петербургу от словно бы из ниоткуда возникающих фантомных автомобилей. Он боится попасть под колёса Системы, боится быть раздавленным механизированным, не-живым веком машин и часовых шестерёнок:

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Чёрный, тихий, как сова, мотор.

Безотчётный страх людей перед «адскими машинами» отразился в творчестве писателей и поэтов начала века (например, Александр Грин «Серый автомобиль»). Он передаётся по наследству нашему Платону Андреевичу и, в конечном счете, настигает роковыми лучами фар.

Возвращаясь к Блоку и его «Шагам…» нельзя не вспомнить стихотворение Георгия Иванова, написанное в 30-ом году:

Холодно бродить по свету,
Холодней лежать в гробу.
Помни это, помни это,
Не кляни свою судьбу.

Ты еще читаешь Блока,
Ты еще глядишь в окно,
Ты еще не знаешь срока —
Все неясно, все жестоко,
Все навек обречено.

И конечно, жизнь прекрасна,
И конечно, смерть страшна,
Отвратительна, ужасна,
Но всему одна цена.

Помни это, помни это
— Каплю жизни, каплю света...

«Донна Анна! Нет ответа.
Анна, Анна! Тишина».

Конечно же, такие тексты могли рождаться только в Петербурге – Северной Пальмире, продуваемой ветрами с Финского залива. Химерный, двуликий город наводняет свои каменные улицы призраками разыгравшегося больного воображения жителей. Раз побывавших там он больше не отпускает, выпивая все соки. Петербург – такой же вампир, как восковая кукла Анна-Мария, такой же прекрасный и беспощадный. Петербург – город, боящийся тепла.

В одном из интервью Авилов признался, что из поездки на съемки в Петербург он запомнил лишь постоянные ветры и бесконечные кладбища, по которым его таскал режиссер. На самом деле было всего одно – Смоленское православное, и лишь по той причине, что именно там находится могила Блока (даже здесь между Платоном Андреевичем и поэтом стоит знак равенства).

Авилов и Блок встречаются на старой фотографии, стоящей в квартире художника. Конечно же, такого просто не могло быть – слишком рано умер Блок. На месте Авилова на этой фотокарточке на самом деле находится Багрицкий – тот, чей громоподобный голос звучит в конце фильма. Как видно, система двойников, масок и подмен развёрнута в фильме даже на таких глубинных слоях.

Итак, попав под колёса Системы, художник погибает, как погибли многие в то время (Гумилёв, Блок, Есенин), однако если бы фильм закончился визуальным воплощением последних строк в двух совершенно разных стихотворениях Блока и Гумилёва («Когда оттуда ринутся лучи» - Блок и «Только оттуда бьющий свет» – Гумилёв), это было бы слишком страшно и безысходно.

Следующие затем тихие картины природы и развевающийся на ветру шифоновый шарф под умиротворяющую музыку Курёхина тонкой вуалью обволакивают измученные глаза и души зрителей.

Натура всё равно возьмёт верх над искусственностью, так же, как Нил на юге каждую весну разливается за дамбы, а Нева на севере - топит проклятый небом город.

10 из 10

Я исправляю несовершенство мира, сотворённое тем, с нимбом.

Так на полном серьёзе считал гениальный до безумия художник Платон Андреевич (В. Авилов). Из обрывков шелковой ткани и газовых платков он создавал стиль эскапизма, в котором главной героиней была умирающая от чахотки прозрачная девушка Анна Белецкая (А. Демьяненко).

Сотворив свою Галатею, Платон достиг пика своих возможностей. Помещенная в сундуке на витрине ювелирного магазина, она утопила в глубине взгляда разум художника. Восковой манекен стал жемчужиной уходящего мира художников конца ХIX — начала XX века, того периода, который одни эстеты будут считать Серебряным веком, другие завсегдатаи бомондных вечеров — упадочным Декадансом.

Однажды спустя несколько лет бывший модный оформитель очнулся в реальности, которая оказалась страшнее лет забытья. Встреча с ожившей статуей, девушкой Марией, женой нувориша (М. Козаков) растревожила омут чувств Платона. Часть сознания пыталась установить правду, найдя на кладбище крест с выбитым именем умершей Анны, другая часть нырнула в ирреальность, сведя в могилу разоренного мужа Марии, и пытавшаяся найти успокоение в холодных объятиях бывшей куклы.

Невероятная история, полная недосказанностей и инфернального ужаса. Звездная роль Виктора Авилова, который, как мне кажется, был обойден вниманием режиссеров, не спешивших утверждать его на главные роли. А жаль, это был человек незаурядного драматического дарования.

В «Господине оформителе» он прекрасен, как древнегреческий колосс, несущий на своих плечах богатейшую гамму самых разнообразных эмоций — от простых до таких, например, как любовь, восхищение и ненависть в одном взгляде.

Анна Демьяненко тоже чудо как хороша: такой бездушной, холодной, циничной и прекрасной куклы-манекена я не видела нигде и никогда! В последних кадрах фильма просто кровь стынет в жилах при одном взгляде на нее! Козаков тоже весьма не плох, но первую скрипку играет все же Авилов.

Еще больше глубины фильму добавляет музыка, так что к концу полностью теряешь ощущение реальности и погружаешься в мрачное предчувствие неминуемой трагедии. Ко тому же, в фильме звучит уникальная запись — поэт Александр Блок лично читает свое стихотворение «Шаги Командора», — что добавляет драматизма и без того страшному финалу.

10 из 10

Есть фильмы, которые, кажется, при каждом просмотре будто меняются, в них возникает что-то новое, они трансформируются независимо от тебя или твоего настроения. Наоборот, 'движение' происходит как будто именно против тебя, чтобы каждый раз неожиданно одурачить. Именно такое впечатление после себя оставляет 'Господин Оформитель'. Я честно, скажу, не могла даже предположить, что ТАКОЕ Кино снимали. Густое по атмосфере, музыкальное 'по-курёхински', сильнейшее актерски, визуально поразительное, захватывает мысли надолго. Если хочется чего-то эдакого, чтобы 'выпасть' из скучного бытового пространства - советую попробовать окунуться в пространство кино, только надо быть осторожней, потому как один шаг - и обратно уже не вернуться.

Сильный во всех отношениях фильм. Лишний раз убеждаюсь, что мыслить географическими предрассудками плохо - есть что-то выше деления на отечественное (не всегда оправдывающее надежды) и зарубежное кино (изначально более перспективное), и это что-то - чистота и величие совершенного искусства.