Рецензии

Фильм о 5 днях жизни в Москве трудовой мигрантки из Киргизии. Москва засыпана снегом и похожа на город, в который пришёл апокалипсис, и в это нелегкое для дорожных служб время Айка мечется по городу с целью заработать денег. Она в долгах, у неё нет работы, она только что родила ребёнка и бросила его в роддоме. Она нелюдима, угрюма, изворотлива и одновременно страдает от мастита и послеродового кровотечения.

На мой взгляд режиссёр сделал все чтобы показать как главная героиня страдает, что должно вызвать сочувствие у зрителя. Но у меня, почему то его не возникло.

Депрессивная среда большого города похожа на упадок, который Дворцевой показал в фильме «Тюльпан». Упадок и моральная деградация. Айка не вызывает симпатии, но понятно что она самка и борется за своё выживание. В силе ей не откажешь! Изворачивается, выпрашивает, прячется, обманывает, угрожает.

Люди вокруг безразличны, а те кто проявляет сочувствие используются Айкой без зазрения совести. Конечно от такой реальности хочется удавиться. Одни борются за жизнь, другие пресыщены, эгоистичны или просто равнодушны. Как же хорошо, что я живу в каком то другом мире и рядом со мной люди с другими ценностями.

Почитав интервью с режиссером я понимаю, что он был особо заинтересован в том, чтобы поднять глобальную проблему мигрантов. А если уходить в частности, то его очень интересовало почему молодые женщины, бросают своих детей.

Прямого ответа в фильме нет. Показано лишь со всеми подробностями документального кино то, как проходит день за днём. А именно в борьбе за жизнь. Наверное здесь не до детей. В таких историях и материнский инстинкт включится не может. Хотя как раз эта линия, наверное единственная, которая эволюционирует в фильме.

Сложно сказать, понравилось ли мне кино. Эмоционально фильм меня не зацепил, возможно это связано с гиперреализмом всего происходящего. Ну и ещё у меня иммунитет на сентиментальные режиссерские приёмы.

Но в целом, любопытно.

Мечта толкает на необдуманные поступки. Так часто случается, когда какая-то мысль не даёт покоя, превращаясь в навязчивую идею. Одни делают из детей отличников, суля хорошую жизнь. Иногда это заканчивается психдиспансером.

Другие считают, что жить нужно в кайф и всего хорошо в меру, остаются вечными подростками, не научившимися быть ответственными взрослыми и уходят в зависимости. Третьи с детства мечтают о швейной мастерской и думают, что если раздобудут нужную сумму, то мечта сбудется. Всякие сломанные судьбы встречались в моей жизни и с мигрантами наобщалась за 15 лет жизни в Китае. Сама была мигрантом, правда таких условий жизни мне самой испытать не пришлось. Однажды осталась во дворе полицейского участка в 5 утра без ключей, телефона, денег, карт, паспорта, после ограбления.

Это когда город спит, а ты сидишь на траве за 7000 км от мамы и не понимаешь что делать дальше. Но наступил рассвет, на работе поддержали, авиаперелеты авансом оплатили и помогли друзья, коллеги, случайные знакомые. Через 3 недели я снова была на работе в любимой съемной квартире с видом на пальмы. Была работа, были социальные связи. Так, приключение, опыт.

Когда выступала волонтером в помощи соотечественникам, видела всякое. И знаете, Айка реальна. Она смотрит на мир сквозь призму своего эмпирического опыта, образования, кругозора. И её жизнь это даже не самое дно.

Мне всех жалко. Животных, детей, мигрантов, бабушек, толстых, больных, униженных, преданных. Я каждого чувствую, пытаюсь помочь, спасти, подарить каплю тепла, заботы. Дать почувствовать, что ты не один, что ты ценен безусловно. И этот фильм прекрасен чувствами и эмоциями! Он вкусный. Горький, солёный, тягучий, вязкий, протухший, но имеет выраженный запах и вкус. Его поглощаешь залпом.

Выше критикуют Айку за неверные решения. Будто все святы и никто не совершал ошибок.

Оглядитесь, созерцайте, слушайте и сможете заметить, что этот мир многогранен и поражает своей глубиной и многослойностью. Что нет универсальной мерки ценности жизни и правильности принятия решений. И что сострадание, сопереживание, милосердие — это то, чего обществу часто не хватает.

Браво Дворцевому и съемочной группе!

Просмотр вызывает лишь недоумение.

Называясь игровым, фильм подаёт себя внешне и, что главное, внутренне — документальным. Возникает вопрос: может ли такой фильм присутствовать на конкурсах для произведений драматических? Потому как решения, которые были бы уместны в документальном кино, при попытке притвориться игровыми, насилуют восприятие зрителя.

Представляя фильм документальным, просмотр идёт более-менее неплохо, изредка отвлекает плохая игра русских актёров, затянутые или нереалистичные эпизоды, но при просмотре через, так сказать, призму «игровую», сознание отказывается на должном уровне чувствовать и сопереживать главной героине — режиссёр совершенно не предпринимает действий к достижению этой задачи, посему кроме банального и сухого чувства жалости, в душе не возникает ровным счётом ничего.

Вот и складывается, что хорошую документальную задумку испортили драмой.

В итоге — ни рыба ни мясо.

Посмотрела почти что оскароносный фильм Айка.

Я в подавленном состоянии второй день, поднята социальная проблема, которая не решена во всем мире. Мигранты и нищета. Пьеса Горького «На дне» в сегодняшней Москве. Жаль, что проблема режиссером поднята, а пути решения не предлагается…

Сюжет очень непростой для восприятия, тяжелый, не могла дождаться, ну когда же наконец прекратится весь этот ужас, грязь и безысходность, и случится обычный голливудовский переворот в жизни главной героини.. Но нет, она все бежит и бежит как загнанный зверь. Снег все идет и идет, олицетворяя бесконечность проблемы. И не сняты в фильме и 5 минут счастья за эти 5 дней ее бестолковой жизни, за исключением того момента, где она сидит одна в кладовке ветклиники и наконец улыбается. За 5 дней жизни 5 минут счастья, невероятная плата за пребывание в «красивой» Москве. Жизнь 25 летней молодой девушки похожа на мазохическую пытку самой себя. Да зачем, господи, все эти страдания? Зачем занимать деньги, если не сможешь отдать. Зачем сбегать из роддома, когда можно спокойно полежать с сыном, на всем готовом, получить бесплатное послеродовое лечение, и если, некуда девать ребенка, официально отдать его на усыновление. Зачем весь этот надрыв-то? Девушка говорит по-русски, не робкого десятка, просто с непомерными амбициями, из за этого и попала в такую безвыходную ситуацию. Для 25 летней инфантильна, неразумна, но горда и самонадеяна. Остальные персонажи женского пола в этом фильме гораздо лучше приспособленны к жизни в неволе.

У меня сложилось двоякое отношение к главной героине, с одной стороны, конечно, ее безумно жалко по-женски, с другой, постоянно думаешь, а ради чего, собственно, она так страдает? Становится риторическим вопрос акушерки из роддома: зачем вы все сюда бежите?

Посмотрела после фильма несколько видеороликов о реальной жизни в киргизских городах и селах. Да достаточно скромная жизнь, но абсолютно не хуже тех чудовищных условий, в которых мигранты живут в этом фильме в Москве.

Действительно возникает вопрос, зачем вы сюда бежите???

Русский режиссер из Казахстана, снимающий полный метр где-то раз в десять лет, выстрелил настолько мощно, что безоговорочно покорил даже Каннское жюри. Начав смотреть «Айку» сразу после «Тряпичного союза», который бросил на десятой минуте — столь подростково беспомощным он мне показался — залпом освоил неординарную картину Дворцевого. На вручении премии «Белый слон» «Айку» обогнала «Дылда» — произведение высокохудожественное, но все же вторичное в эстетическом плане и эмоционально летаргическое, в то время как лента Дворцевого обжигает своим новаторством и непосредственностью в подаче конфликтов. Конечно, и «Айка» имеет кинематографические корни — это ленты братьев Дарденн, по крайней мере две из которых («Розетту» визуально, а «Дитя» сюжетно) она открыто цитирует.

Однако, при всем стилевом заимствовании «Айка» — кино более новаторское, чем та же «Дылда», ибо идет неторенными тропами в изображении мегаполиса, показывая всю подноготную новой, постлужковской Москвы столь бескомпромиссно, что удивится даже бывалый зритель. Снимая на улицах и в трущобах, увлекая зрителя в нефасадную часть столицы, Дворцевой и его оператор Иоланта Дылевска создают эффект несрежессированности эпизодов, подлинности интерьеров и быта гастарбайтеров, при том, что все в этой ленте просчитано до миллиметра, как в «Сыне Саула», с которым у «Айки» много общего не только в плане съемок долгих, сложнопостановочных планов, мимикрирующих под документальную органику, но и в концептуальном отношении.

Родство лент Дворцевого и Немеша — в том, что условия выживания иммигрантов в столице очень напоминают концлагерь, круги ада, по которым проходит молодая киргизка, еще не оправившаяся после родов, механизмы ее эксплуатации мегаполисом, ее животная борьба за место под солнцем, которая рядится еще и в мечты о собственном бизнесе, — не просто изнанка «американской мечты по-русски», но, по сути дела, те же мытарства венгерских евреев в «Сыне Саула». Низведенные до состояния рабов в эру Интернета и биотехнологий, трудовые мигранты живут во всех странах примерно одинаково, но это не повод закрывать глаза на скотский труд и овеществление их тел в современной Москве.

Дворцевой к своей чести художника и человека предельно правдив в изображении отношений внутри этнической группы: он не идеализирует мигрантов как клан, стоящий горой за каждого из своих членов, и противопоставляя его ужасным москвичам. В «Айке» иммигранты разобщены, берут дань друг с друга, отказываются помогать в трудной ситуации (Айку выручила за весь фильм лишь одна уборщица в ветклинике), подсиживают на работе, стремясь занять более выгодное место — одним словом, действуют как любой этнос, разделенный классовой борьбой. В фильме Дворцевого Москва показана как уродливый спрут, высасывающий из людей все человеческое, как гигантский конвейер эксплуатации — столь жесткого фильма о столице в нашем кино давно не было, ведь оно все больше предпочитает сказочные истории о ней «а-ля Меликян» (вспомним, «Русалку» и трейлер грядущей «Феи»).

Страшная в остроте показанных ей конфликтов лента Дворцевого демонстрирует прямую зависимость карьерного успеха от потери человеческих качеств: разрывая родственные связи и пытаясь развить в себя волчьи, боевые качества, Айка все больше заболевает — само ее тело бунтует против людоедских законов, которым героиня пытается следовать. Дворцевой в отличие от своего теплого «Тюльпана», раскрывающего простоту людских связей вдали от цивилизации, в «Айке» создает портрет того, как жить нельзя, как действуют принципы социал-дарвинизма в большом городе и как они превращают человека в монстра.

Самал Еслямова, сыгравшая главную женскую роль, совершила настоящий подвиг перевоплощения и духовно-телесного существования в кадре: камера буквально преследует ее, создавая маниакально детальные крупные планы, но ее героиня не разу не «разгерметезировалась», актриса вряд ли испытывала те же проблемы, что и ее героиня, но этого в фильме не видно, — образ совершенно органичен и аутентичен (как и остальные, даже эпизодические). Вообще «Айка» — пример подлинного кино, в котором расчет и вымысел тщательно сбалансированы в соотношении с реальностью, здесь нет фейковости, картине веришь во всех деталях: от съемок на улицах и в трущобах до эмоциональных переживаний героев.

Кроме того, помимо всего прочего, усваивая главные нравственные принципы кинематографа братьев Дарденн и перенося их на российскую почву, лента Дворцевого обладает колоссальным потенциалом сопереживания и сострадания к людям (не только обездоленным, но вообще всем). Здесь, как и в картине «Дитя», нет правых и виноватых, хороших и плохих, ибо все попадают в ловушку морального выбора, часто совершая во имя своих эфемерных целей чудовищные поступки. Можно сказать, что сочувствие Айке — проверка зрителя на толстокожесть и фарисейство: если осудит, значит не знает всей правды о самом себе, значит бежит от острых вопросов и экзистенциальных проблем.

«Айка» Сергея Дворцевого — крупная художественная победа в нашем кино, победа гуманности над цинизмом и мизантропией, превратившими не только российское, но и мировое кино, в углекислую среду, в которой невозможно дышать. «Айка» — это глоток кислорода, которого нам так сегодня не хватает.

Впечатление неоднозначное. Да, безусловно, фильм непростой, тема тяжелая. Но. Первое: конечно же фильм конъюнктурный, снят для Запада (вот такое ощущение создаётся). Есть какая-то неправда, намеренное нагнетание. Съемки, как будто специально на «тусклой, как грязной, старой» пленке, в стиле Гай-Германики, камера прыгает, как будто в прямом эфире без редактуры. Полная беспросветность, но всё действительно показано с одной стороны.

Мы должны жалеть главную героиню, которая зачем-то заняла вагон денег, не имея ни образования, ни ясного плана, ни подстраховки, ни ума, ни элементарного соображения и умения просто сложить 2 и 2. Режиссер и авторы подталкивают зрителя, — мы должны желать спасти её любой ценой, несмотря на то, что в её голове и сердце вообще нет понятия «главное и второстепенное». Она как будто «заторможена и отстала в развитии», готова пожертвовать ребёнком, сестрой, ее семьей, собственным здоровьем и жизнью. Затея удалась, но, похоже, только с западным зрителем. Несмотря на всю канву, мысли совершенно другие: спасать надо не главную героиню, а менять всю систему, и показывать этот фильм правительствам задействованных стран (откуда мигранты и куда они едут).

О ЧЁМ мы можем вообще говорить, если до сих пор для части мигрантов безвизовый режим, а вообще для всех — виза в паспорте БЕЗ ФОТО! Эти проблемы можно решать только сверху. Ибо, толерантность, как показала жизнь, закончилась на обещаниях некоторых западных политиков поселить у себя дома мигрантов (дальше обещаний дело не пошло). Еще мысль: как же на самом деле был неэффективен Советский Союз как колосс на глиняных ногах, позволявший республикам жить на иждивении и не контролировавший адекватный уровень образования и стандарты, ибо как только все развалилось, тут и выяснилась чудовищная отсталость. Как малые дети, наивные и привыкшие жить на дотациях из центра, скромной но удовлетворительной жизнью, теперь вынуждены ехать в холод, грязь, грубость и обман…

Я не знаю, в чём дело, я человек чувствительный и сочувствующий, но этот фильм почему-то не вызвал никаких эмоций (как ни старались в своём натурализме). Что касается домашних животных, — согласна с тем, что к ним стали относиться порой лучше, чем к людям вообще, а не только к мигрантам. И ещё, — эта история вообще-то абсолютно могла произойти и происходит не с мигранткой, а с местной приезжей из глубинки, особенно задолжавшей за что-нибудь: коллекторы, приставы, — «мама не горюй». И последняя мысль — поведение главной героини очень нетипично для девушки из Средней Азии: да, возможно, она такая исключительная феминистка, но все-таки не будут они подставлять семью, какие бы отношения там ни были, ибо такое поведение — просто может просто сделать изгоем во всей диаспоре, где связи и слухи распространяются быстро…

Фильм как бы показывает условия существования нищих людей. В данном случае трудовых мигрантов. Сама картина затянута крайне. Тех событий, которые происходят, не хватило бы и на двадцать минут. После первой же сцены, где героиня убегает из роддома, камера сопровождает её около 4—5 минут, женщина просто бежит быстро, затем бежит помедленне, идет, останавливается. Зачем это? Почему нам 10 минут показывают как разделывают куриц в подпольном цеху, почему героиня пьет чай 5 минут, и много других почему. По сути это сплошное непрерывное шоу в реальном времени, весьма бедное на события. Режиссер переложил всю работу на главную героиню, и она действительно хорошо исполнила образ несчастной женщины в безразличном окружении таких же обездоленных. И эта находка режиссера стала его же поражением. Как режиссер он не сделал ничего. Крайне мало режиссерских решений в фильме, которые объясняют зрителю как главная героиня одинока и несчастна.

Сейчас Минкульт России требует от режиссера уплаты штрафа в 7 млн. рублей за просрочку выпуска фильма, который снимали 6 лет вместе положенных по контракту 2 лет. Режиссер объяснил задержку тем, что ему для съёмки была необходима снежная зима, но снег не выпадал в Москве целых два года, и он ждал нужной погоды. Снега в фильме хватает, есть снегопады, сугробы на тротуарах, вот только надобности в снеге нет. Аргумент режиссера в том, что беременность главной героини не должна была быть заметной, мол, это только зимой можно скрыть живот. Но ведь одеждой можно скрыть любой живот и летом. Кстати, если нужна зима, то не обязательно ей быть снежной, с температурой 2—3 градуса на людях вполне теплые куртки, шарфы и плотные юбки. В общем, неясно зачем снимали фильм шесть лет, непонятно на что ушло 100 млн. рублей бюджета (хватило бы и 10—12). Я видел фильмы, снятые за 5 млн (без стоимости прокатного удостоверения, оно стоит ещё 5 млн.), и ненамного они мельче по масштабу сцен и действующих лиц. В данном фильме можно было снимать на натуре все без исключения, свет чаще естественный, музыки практически нет, про спецэффекты говорить неуместно.

Соглашусь с мнением, скорее всего, москвичей. Москву в самом деле очень и очень жаль, за родной город больно и страшно. Видеть, как его заселяют, неусыпно и беспрестанно «облагораживают», перестраивают, вылизывают, используя для этого толпы бесправных рабов-мигрантов. А в результате в Москве непрекращающиеся «пробки, стройка, грязь» (Кирилл Толмацкий), последние лет восемь особенно. И да, случаются зимой сильные многосуточные серые тяжелые снегопады. Климат, знаете ли. Только такие вот Айки не работают по сути, а рыскают, бегают и ищут варианты и возможности заработать любым способом, чтобы закрыть дыры своего нелегального бытования. При этом везде опаздывая, срывая договоренности, нарушая обещания, изворачиваясь и юля, иногда применяя кулаки к таким же бесправным соплеменникам и сестрам по несчастью (теория эволюции в действии). Физиологическая, полуживотная среда обитания не нужных никому и самим себе мигрантов в этом городе-мечте напоминает КПЗ, или по-простому обезьянник, куда регулярно с обходами-облавами приходят полицейские, такие же понаехавшие из глубинки неприкаянные нищие российские граждане. В общем, трешовый треш.

Параллель, что к животным в Москве отношение лучше, чем к дворникам (уборщицам из Средней Азии и т. д.), не выдерживает критики. Слишком уж в лоб! К домашнему животному, питомцу любой нормальный хозяин относится с заботой и вниманием. А для кого-то это странно, видимо. Ветеринарный врач очень адекватный, чуткий и профессиональный человек, тяжело и много работающий. Тетка с кормящей таксой и таксиками мне более симпатична, нежели Айка (ее имя напоминает собачью кличку).

Бездомных животных и людей в столице полно, их жизнь так же не видна и не нужна социально активным, амбициозным, вписанным в ритм жизни большого города клеркам, служащим, учащимся и работающим, менеджерам и чиновникам — короче, почти никому.

При этом ареал мигрантов должен напугать чистых и отмытых кинозрителей во всем мире, по замыслу авторов фильма. Но мне кажется, что картина эта общая, как средняя температура по больнице, для понаехавших в столицу или крупный город любой страны на глобусе. Только «материально обеспеченная», лучшая жизнь у 97% из них не случится. По массе причин.

Ответ OtherOne: «общее будущее» Земли (без кавычек) страшное. Это да!

Маленькое уточнение: родильное отделение где-то выше (уже перенесли), на первом этаже — послеродовая палата, туалет и выход в снежную, занесенную, депрессивную Москву.

Серая, мрачная, холодная, заваленная снегом Москва, которую усиленно, с маниакальным упорством пытаются прилизать с помощью дешевой рабочей мигрантской силы. Скопища тех самых мигрантов. Жуткие, неприглядные спальные районы. До предела переполненное метро. Бесконечные проверки регистрации, которая для многих как спасательный жилет и пропуск в иную жизнь. И криминал — несмотря на усиленные меры борьбы с ним. Это — бездушный неокапиталистический мегаполис, где всем друг на друга плевать и каждый выживает как может. Москва — воронка, засасывающая в себя всех и вся. Это — самые настоящие жернова, которые вполне в состоянии перемолоть такую песчинку, как отдельно взятый человек. После 11 лет жизни в столице нашей родины я смотрела эти кадры со стойким ощущением дежа-вю. В итоге я из Москвы волею судьбы сбежала, не смогла больше жить в этом аду, который, кстати, призывает считать раем и офигительным везением руководитель тренинга, показанного в фильме.

Главная Героиня фильма Айка противостоит мрачной столице и со своего рода маниакальным упорством, похожим на упорство при расчистке снега, пытается там выжить. Недаром, когда она случайно попадает на тренинг и слышит слова коуча, эти слова резонируют с ее внутренним настроем. Она, как и тысячи мигрантов, приехавшие в столицу за лучшей жизнью, считает жизнь в Москве счастьем и шансом «на миллион», который нельзя не использовать. Ведь это куда лучше беспросветного существования на своей исторической родине в роли матери нищего семейства из пятерых детей. Именно такой жизнью живет сестра ГГ, и Айка дает себе слово, что никогда так жить не будет. Это же она упорно пытается объяснить постоянно названивающей ей по мобильному сестре, которую пугают своими визитами кредиторы Айки. Но сестра ее не понимает, чем просто доводит Айку до иступления, и та в бешенстве бросает трубку.

Айка — девушка очень упертая. Как стоякий оловянный солдатик. Или как сорняк на грядке. Несмотря на безденежье, кидалово, преследование кредиторов, миллион проблем и полу-голодную, очень аскетическую жизнь, она идет к своей цели. Мечта Айки — стать хозяйкой швейного бизнеса, только бы денег накопить. Книгу по органзации швейного бизнеса она упорно штудирует, отгородившись от своих соседей занавеской. Ведь даже собственной комнаты в тараканнике-общежитии для мигрантов у нее нет, не говоря уже о многих других необходимых для жизни и нормального быта вещах. Несмотря на многочисленные передряги, в которых попадает Айка, мы даже не видим ее слез. Плачет она только к концу фильма. Именно в конце фильма происходит то, что все же заставляет ее плакать.

И хотя в начале фильме Айка совершает аморальный поступок, ей нельзя не сочувствовать. При просмотре фильма я ловила себя на мысли, что я очень сопереживаю ей, и что ее аморальный поступок — от безысходности. Ей нельзя не сопереживать, как по-человечески, так и чисто по-женски. Уж очень много показывается в фильме откровенных женских физиологических моментов, через которые прошли, наверное, практически все. Боль, доводящая до жара и испарины. Кровь, много крови.

На протяжении всего фильма Айка пытается забыть и о своем аморальном поступке, и его последствиях. Кажется, что она не чувствует никаких угрызений совести. Но к концу фильма мы видим, что ее природный инстинкт все же берет верх, и она поворачивает все вспять.

Что будет с Айкой дальше, мы не знаем, поскольку фильм этот с открытым концом. Но хочется верить, что такая сильная личность не пропадет и выкарабкается из превратностей судьбы. Я даже подумала, что при желании можно было бы снять продолжение «Айки» — эдакую современную версию «Москва слезам не верит», только с девушкой-киргизкой в главной роли, хотя фильм, конечно, далек от жанра-трагикомедии. Картина, по сути, снята в жанре документального кино. Самал Еслямова как будто играет саму себя. И приз Азиатской киноакадемии за лучшую женскую роль получен ею вполне заслуженно.

9 из 10

Тема Униженных и Оскорблённых — главная на Каннском кинофестивале.

Каннские небожители внимательно следят за страданиями самых маленьких и обездоленных людей из самых отдаленных уголков света.

Фильм кинорежиссера Сергея Дворцевого «Айка» (2018) был отмечен лучшей женской игрой актрисы Самал Еслямовой, достоверно перевоплотившейся в гастарбайтера Айку. В чём причина столь пристального внимания к судьбе нелегального эмигранта, проходящего всё круги ада в заснеженной Москве 2018 года, двадцатипятилетней киргизской девушки Айки, упорно сражающейся за своё выживание среди равнодушия жителей и разгула снежной стихии, охватившей город?

Сила системы определяется по самому слабому звену. Таким звеном и оказывается Айка, по чьей жизни можно вынести приговор всей системе, выстроенной человечеством к 2018 году.

Рождение ребёнка — рождение нового мира. Каким будет этот мир? Каким вырастет ребёнок Айки, которого мать оставила на пять дней и только через пять дней впервые накормила грудью?

Быть может из этого ребёнка вырастет новый киргизский Чингисхан, который придёт и сравняет с землёй город, так немилостиво обошедшийся с его матерью?

Говорят, что через пятьдесят лет Москва будет заселена в основном людьми-выходцами из Средней Азии. Это возможное будущее нашего города и нашего мира.

К примеру, мой дедушка приехал в Москву из далёкой деревни, стал дворником, мой папа работал референтом в отделе международных отношений, а затем осветителем на телевидении, я работаю художником в РГБМ.

От нашего отношения к нынешним дворникам зависит то, какой мир создадут их дети и их внуки.

К примеру, дореволюционные дворники, в которых дворяне не видели людей, нашли себе лидера (чей дед был женат на калмыцкой рабыне), устроили революцию, прогнали дворян и построили мир, в котором живём теперь мы.

Мир един. Дворники превращаются в дворян. Это естественный закон жизни. Последние становятся первыми.

Фильм Сергея Дворцевого позволяет увидеть трагедию человека, которого никто за человека не считает. Позволяет взглянуть в глаза Айки, которая несмотря на вселенскую боль находит в себе силы дать грудь своему ребёнку.