Рецензии

Готовьтесь, что вам покажут не разделенную на части историю, а полноценную эволюцию страстей человеческих.

Здесь каждый элемент будет на своем месте; как писал Толстой о собственном романе: ‘своды сведены так, что нельзя и заметить, где замок. И об этом я более всего старался’. Принцип чеховского ружья, базис современной драматургии, доведен в ленте до совершенства. ‘Братья Систерс’ — это полотно человеческих поступков, сшитое нитями. Дернуть за одну — и запустится цепь случайностей, словно в ролевой игре. Был мил с проституткой — она предупредит тебя о готовящимся нападении. Рассказал незнакомцам про секретную формулы добычи золота — и на тебе объявлена охота.

Ничто не произойдёт в этом мире просто так.

Режиссер присовокупляет еще один прием — принцип обманутых ожиданий. Скажем, зрителю показывают мертвого злодея, поставив в недоумение — что и всё, так просто, сам Бог избавил героев-наемников от нависшего над ними меча? Нет, не может быть, это уловка — сейчас его головорезы расстреляют попавших в западню братьев, а сам злодей с коварной усмешкой приподнимется из гроба. В итоге кровь в этой сцене всё же прольется, но не так, как вы того ожидали.

И это работает на протяжении всего просмотра просто на ура. Духовные метаморфозы в персонажах происходят со скоростью света. Смотреть за моральным падением обычно увлекательнее, чем за ‘исправительной работой над собой’ — но только не в новом шедевре Одиара. Тебе кажется, что ты уже успел понять героя за час экранного времени, всё, он дешевая книга, раскрытая для тебя. Возьмем героя Хоакина Феникса — Чарли (очередная выдающаяся роль, новая высота). На протяжении более чем половины фильма он будет пить, блевать, ‘трахаться как кролик’, с джокеровской улыбкой убивать женщин. Цепь его действий кажется предсказуемой, как у слона в посудной лавке. Ты думаешь: ‘Да, вот он-то точно не способен к состраданию и пощаде’. И вот Чарли настигает добычу, свою жертву, химика, которого ему предстоит пытать. И ты вжимаешься в кресло, готовый, что вот он, момент, когда они наедине, сейчас, вот сейчас он нанесет свой удар и положит конец изнурительному путешествию. И тут же все твои представления об однотипности человеческой натуры переворачиваются с ног на голову. И перед тобой новая история. И это непередаваемое ощущение.

‘Братья Систерс’ напоминают американские горки догадок и ожиданий: два часа настоящей встряски эмоций. Жестокость, натурализм, гротеск, сентиментальность (сцена в борделе, когда Эли Систерс просит проститутку притвориться его возлюбленной и разыграть перед ним сцену разлуки, вызвала вздохи умиления у женской половины зала). Лента полна инородного гуманизма — о нем ковбоям расскажет европейский эмигрант (откуда еще взяться проповедям о прощении на этой хищной земле, как не из вне). Заразительный утопизм, разговоры о построении идеального общества, без зла и пороков — они заставляют верить, сопереживать метаниям прирожденных убийц с их волчьей жаждой искупления.

Даже когда кое-кто всё же отдастся собственной алчности, став виновником трагической случайности — подобный момент также послужит грешнику на пользу. Но помните, что за катарсис надо платить, порой даже частью своего тела.

И таких моментов будет много. Каждый из четырех героев увлечет, очарует, вызовет жалость, упрек, секундное отвращение. Единство противоположностей, сменяющиеся взаимодействие дуэтов. Обнажение страшных тайн, библейская ненависть к отцам — чувство вины как тарантул отложит свои яйца прямо в твою душу (помните о пауке, готовьте желудок!). Сплошная метафизика — Америка времен «золотой лихорадки» подобна дантовскому «Аду». Движение важнее цели.

Для Америки эпоха Дикого Запада — это европейское Средневековье. Страсти и желания по-шекспировски обнажены до пределов. Жажда, в любом её виде — неотъемлемый атрибут каждого. Цивилизация сжалась до размеров салуна, за его пределами — дикое, смертоносное поле пустыни. И там ты остаешься наедине со своими грезами и кошмарами, когда в треске костра слышен шепот дьявола, того самого, который искушал Христа среди таких же песков. Две эпохи, в которых ветхозаветные мотивы развернули свою мощь на полную — это, конечно же, Средние века и Американский Старый Запад. И эти мотивы послужили классическим каркасом и для этого фильма.

И в то же время, в ‘Братьях Систерс’ нет пафоса, и даже всем известная притча о потерявшихся в лесу маленьких детях, которым в одночасье придется повзрослеть, не кажется такой банальной. Это очень человеческое кино, наполненное безграничной любовью режиссера к мелочам. Кто бы мог подумать, что одной лишь зубной щеткой, вложенной в руку героя, можно достичь такого вау-эффекта — почти в каждой рецензии она стала пятым героем ленты. И никогда еще появление в кадре паука не вызывало столько смеха, сменяющемся холодным ужасом и тишиной в зале.

Это не типичный вестерн, где предсказуемо каждое движение. Жак Одиар снял блестящий фильм, который мог снять только француз. Здесь нет заезженной линейности, свойственной жанру. От первого до последнего кадра — визуальная насыщенность от Бенуа Деби, оператора Гаспара Ноэ. Отдельный поклон — музыке Александра Деспла (чьи саундтреки украсили и без того филигранный «Отель Гранд-Будапешт» и во многом спасли «Форму воды»). Некоторые сцены достойны того, чтобы войти в историю кино. Красные вспышки револьверов в кромешной тьме, вдали — бескрайняя линия горизонта, каждый выстрел — это огни смерти во мраке жизни. За каждым их них — стоит человек, напуганный слепящей ночью.

Одиар побрызгал на похороненный и оплаканный жанр вестерна волшебной водой, добавил в него щепоточку европейской чувственности, и оказалось, что жанр совершенно живой. Этот фильм так вкусно снят, что хочется остановить просмотр, перемотать на несколько минут назад, и вновь насладиться только что увиденным.

Один из сценаристов «Профессионала» и режиссер «Дипана» (Золотая пальмовая ветвь 2015 года) Жак Одиар снимает свой первый англоязычный фильм и выбирает для этого эксперимента самый основополагающий американский жанр кинематографа – вестерн. И надо признаться, получилось у него всё просто прекрасно. На Венецианском кинофестивале этого года фильм был тепло принят критиками и зрителями, а Жак Одиар получил Серебряного льва за лучшую режиссуру.

В основе фильма лежит одноименный бестселлер канадского романиста и сценариста Патрика де Витта. Действие картины разворачивается в 1851 году на западе США во времена золотой лихорадки. Главные герои – братья-беспредельщики по фамилии Систерс (Джон Си Райли и Хоакин Феникс). Они охотники за головами и по заданию некоего Коммодора (Рутгер Хауэр) должны найти и прикончить золотоискателя-авантюриста Хермана Уорма (Риз Ахмед). Помимо прочего за Уормом также следит гораздо более мягкий человек Джон Моррис (Джейк Джилленхол).

Эта приключенческая лента наполнена не только суровой действительностью тех лет, но и добрым юмором, от чего во время просмотра возникает даже некое ощущение сказки. «Братья Систерс» смотрятся легко и с большим любопытством, потому что сюжет порой совершает непредсказуемые повороты. А актерская игра и та химия, которая возникает между братьями в исполнении Джона Си Райли (неоднократно снимавшегося у Пола Томаса Андерсона и других именитых режиссеров) и Хоакина Феникса (пожалуй, самого недооцененного актера современности) просто завораживает. Риз Ахмед (великолепная роль в мини-сериале «Однажды ночью) и Джейк Джилленхол (тоже обделенный наградами, но, безусловно, замечательный актер), у которых много совместных сцен в фильме (между прочим, они уже работали вместе над великолепной картиной «Стрингер»), также сыграли на высоком уровне и смогли создать интересные образы своих героев. Жак Одиар восхищался тем, как готовился и сколько литературы прочел Джилленхол, чтобы убедительно сыграть выпускника университета Восточного побережья того времени.

Актерская игра не была бы столь замечательной, ни будь так хорошо выписаны характеры персонажей, и их развитие во времени. Причем изменяется каждый из четырех главных героев. По ходу фильма мы узнаем какие-то личные истории из жизни того или иного героя, тем самым лучше понимая мотивы и логику каждого из них. Например, Уорм оказывается не алчным старателем, а ученым идеалистом, последователем французского философа Сен-Симона. Также прекрасна сцена, в которой Элай Систерс (здоровяк Джон Си Райли) покупает себе зубную щетку. Этим кадром режиссер рисует не столько надвигающийся прогресс, сколько тонкую душевную организацию одного из братьев.

На самом-то деле «Братья Систерс» не классический вестерн, а куда более многослойное и внежанровое произведение. Поэтому сравнивать его с классическими фильмами Джона Форда не имеет смысла, но можно провести занимательную параллель с так называемыми спагетти-вестернами, т.е. вестернами, которые снимались на юге Италии, а вовсе не в США. При этом одним из самых известных (а, по мнению некоторых критиков и самым лучшим) вестерном вообще, является «Хороший, плохой, злой» Серджо Леоне с Клинтом Иствудом в главной роли, снятый как раз в Италии. Так и съемки «Братьев Систерс» проходили в Испании и Румынии, а не на исторической родине.

Ко всему прочему необходимо отметить и ненавязчивое музыкальное сопровождение от Александра Деспла (обладателя двух Оскаров за «Форму воды» и «Отель Гранд Будапешт») и отменную операторскую работу Бенуа Деби (огненный «Экстаз» Гаспара Ноэ именно его рук дело). Дневные сцены очаровывают красотой природы и яркой солнечной атмосферой, а ночные, как, например начальная перестрелка, где в кромешной темноте видны лишь вспышки от выстрелов, подчеркивают силу природы во времена, когда еще не произошло повсеместной электрификации.

«Братья Систерс» - одна из лучших картин уходящего года, направленная на широкую аудиторию, которая должна прийтись по вкусу, как высоколобым интеллектуалам, так и любителям массового кино.

9 из 10