Рецензии

Говорят, те, кто не умеют творить сами — занимаются критикой. Роман Волобуев заявляет обратное и делает это, на первый взгляд, крайне робко и неосновательно. Впрочем, только на первый.

«Холодный фронт» с первых минут затягивает зрителя в неуютный, «холодный» и неприветливый мир, из которого и убежать хочется поскорее, и интересно досмотреть, чем все закончится. Это во многих смыслах европейское кино, но снятое русским критиком, с русскими талантливыми и не совсем известными актерами на фоне — опять же — нетипичных для русского кино пейзажей и мотивов.

Казалось бы, пустота, наполняющая фильм — внешняя и внутренняя, постоянно должна давать зрителю повод заскучать или отвлечься, но не тут-то было: здесь все, как в жизни — непрерывно нарастающее ощущение, что вот-вот должно что-то произойти, но ничего так и не происходит.

Про красоту кадров, которую не отметит только совсем бесчувственный зритель, и говорить нечего: собрав за свою довольно долгую карьеру кинокритика удивительную коллекцию примеров того, «как надо» и «как лучше не», Волобуев дает нам невероятное количество завораживающих моментов, каждый из которых хочется поставить на паузу и неторопливо рассматривать в свободное время. Но небрежность, с которой они преподносятся, лишний раз подчеркивает уверенность автора и его доверие героям, которые в этой экранной вселенной вращаются.

Диалоги, кстати, заслуживают отдельного внимания — на протяжении фильма ни разу не возникает ощущения неестественности сказанного. Режиссер как будто подглядывает за ординарными, не очень-то приятными и отчасти отрицательными персонажами, не отпуская их от себя, но и особо не вмешиваясь. Кажется, им постоянно хочется выразить, совершить, выдать что-нибудь «крепкое», сильное и настоящее, но они как будто стесняются и от этого еще глубже погружаются в пучину однообразия, скуки и бездействия.

Однако к концу фильма становится ясно: режиссерская нерешительность оборачивается скорее осторожностью, заранее установленной и тщательно контролируемой степенью невмешательства в происходящее на экране, что вызывает если не восторг, то уважение.

В целом, конечно, «Холодный фронт» органично вписывается в систему координат волобуевской кинокритики — те же интонации, фразы и остроты, перешедшие с бумаги на экран (чего стоит только его собственная почти что разгромная рецензия в «медузе»). И, совершенно естественно, что «кино ни о чем» оказывается фильмом обо всем сразу.

Отдельная благодарность Роману Олеговичу за то, что благодаря подобным фильмам фраза «современное российское кино» звучит не так удручающе.

«Она была одинокая и утопилась, а ты живая, конечно мне ее жаль». Фальшивые слова: не жаль никого, ни себя, ни других. И не нужно винить левиафама как государство, как систему, все чудовища внутри нас. От них не сбежишь ни в Питер, ни во Францию. И в России и во Франции чудовища будут иметь тот же самый звериный лик. И одно из них образно может появится внезапно и как в зеркале отразить нас самих. Даже шуба на главной героине не случайна- всклокоченная шерсть.

Когда некоторых людей затягивает в омут депрессий и неврозов, как за соломинку они начинают хвататься за других, ища тепла и поддержки, человек не вполне адекватен, он готов на все за краюшку заботы. Как мы можем отреагировать на это? Можно использовать сексуально, можно разнообразить свою праздную бесцельную жизнь острыми эмоциями. Ах, нет, мы же говорим о высоком, пишем книги и делаем проекты о высоких вещах, это не про нас, «фильм пустой». И мы поражаемся, мы столбенеем, как герои в конце фильма, когда как в зеркале, внезапно прозрев, видим в чудовище себя.

8 из 10

Роман Волобуев - великий, без преувеличения кинокритик. Второго такого нет и вряд ли когда-либо появится. Не будет еще одного кинокритика который сможет сказать что тот или иной фильм плох, потому что у режиссера пропала эрекция. Никто и никогда не скажет, что 'Начало' фильм про то, что у зануд, даже сны скучные. Не скажут не потому что так не считают, а просто потому что не смогут так сказать. Его дерзкий, наглый, а зачастую очень смешной стиль не сможет воспроизвести никто. Несколько лет назад, Волобуев, из кинокритиканства ушел в кино. Начав с в меру остроумного пилота к сериалу 'Завтра', про кремлевскую рать в 2018, он перешел на полный метр и снял 'Холодный фронт'.

Сюжет вкратце таков: молодая русская пара - Илья и Александра живут в домике на берегу, во Франции. Он - пишет книгу. Она - рисует картины. Оба уже подустали друг от друга, а возможно даже и ненавидят. Уехав на выходные Саша оставляет Илью одного, даже не подозревая о том, что к нему в гости заглянет крайне необычная гостья. Тоже, кстати, русская.

Переход гения из одной области в другую - всегда сопряжен с риском. Фраза том, что талантливый человек талантлив во всем, давно уже себя изжила. У Кроненберга например с его 'Употреблено'получилось из великого режиссера стать великим писателем. С другой стороны, тот же прием, только наоборот совсем не получился у Стивена Кинга с его 'Максимальным ускорением'. И от Волобуева, мастера пера, по всем прогнозам можно было ожидать крайне остроумного сценария, но возможно без крепкой режиссерской руки. Кто же знал что все будет наоборот?

Волобуева, как видно, больше привлекают не красивые и тонкие сценарии Тарантино, Братьев Коэнов и Кормака МакКарти. Его стезя скорее - реалистичные диалоги 'как в жизни' в духе Гай Германики. И вместо того что бы пословоблудничать в картине, герои говорят не что то в стиле: Где купить алкоголь? - А почем я знаю где купить? Я что похож на алкаша? - Не знаю я на кого вы похожи. - она говорят примерно так: - Где купить алкоголь? - Пойдем покажу. Точка! А ведь Волобуев мог гораздо круче. Что ж, ну нет в кино красивых диалогов. Окей.

Зато есть красивая картинка. Эта тенденция, особенно укрепившаяся в 2015 снимать очень красивое и абсолютно пустое кино, - 'Молодость' уже выиграла Евро Оскар, а если обычный выиграет 'Выживший' мы так и дальше будем смотреть фильмы со сценарием на 1,5 страницы и красотой картинки словно сошедшей с Лувровского полотна. Да, кино таки чертовски красивое. Если выключить звук(кстати крайне неплохая идея для спасения фильма) можно даже принять этот фильм за европейский. Каждый кадр можно разглядывать часами. Перенеся все действие фильма на берег моря, Волобуев еще больше подтвердил свое желание снимать красоту ради красоты. Безусловно, кроме скажем Зягинцева, так красиво в нашем кино пока снимать никто не умеет, но у Звягинцева всегда есть сюжет, всегда есть конфликт и всегда есть хоть какой то сценарий. У Волобуева - нет. Окей.

'Every monster needs a home' - сообщает нам слоган. Рассказывать что означает это фраза для фильма - не буду, надо видеть самому(а может лучше и не видеть), однако у меня есть своя трактовка этой фразы. Монстр - это Волобуев, который прекрасно жил в своем доме кинокритики, писал статьи, ездил на фестивале и радовал нас своими рецензиями. Радовал, пока не переселился на этот остров. Остров, где все красиво, но все ни о чём, где раз в 20 минут в речи героев звучит цензурный ПШИК(не вина авторов, но даже в рецензиях Волобуеву можно было не пшикать, см фильм '12' Михалкова), остров по которому ходят красивые люди, говорят некрасивые фразы, где все переполнено чувством собственной значимости, а юмора и иронии нету ни на грош. Обидно, обидно. Окей.

«Холодный фронт». Изначально это была прекрасная идея- вывести русского человека за пределы не в меру самобытной российской действительности и как следует проветрить его на просторах Франции. Можно даже пофантазировать на тему того, что это не ребята прилетели во Францию, а Франция прилетела к ребятам: как будто Россия посредством отборного magic’а на полтора часа превратилась в аналог, например, Швеции. Очень интересные ощущения. Добавим к этому съемку, отвечающую стандарту европейского авторского кино (подчеркиваю, стандарту), и получим вполне себе европейский фильм. Не стилизованный под Европу, а именно европейский. Можно для примера прокрутить «45 лет» Эндрю Хэя, а затем «Холодный фронт» Романа Волобуева, и в плане визуальной составляющей они покажутся едва ли не идентичными. Из несомненных плюсов картины также стоит отметить попытку не только географически расширить границы, но еще и хоть немного, но нагрузить картину общемировым культурным багажом; «выгулять» не только героев, но и сам фильм: тут вам и щепотка Туве Янссон и Хорхе Луиса Борхеса, и несомненная аллюзия к Ингмару Бергману и (как мне показалось) к неснятому фильму Анри-Жоржа Клузо «Ад» (экспериментальные эпизоды с Роми Шнайдер). Последняя аллюзия в каком-то смысле перекликается и с деятельностью одного из героев: он пишет книгу о ненаписанных книгах великих авторов. Правда, и эта книга им тоже еще не написана. Ну и, конечно, Роман не соврал: саундтрэк в фильме и вправду хорош.

Но, к сожалению, ни ледяных полутонов, ни шикарного «задника» в виде бушующего не в сезон Средиземного моря, ни харизмы Даши Чаруши, которая старательно тянет на себе весь фильм, недостаточно для того, чтобы получился хороший триллер. Саспенс в картине не держится и минуты, все время растворяясь в разговорах. До конца неясно, в какой плоскости все же развивается сюжет: в мистической или психологической? Хотя и для той, и для другой одинаково не хватает ни мистики, ни психологии. Напрочь отсутствуют внутреннее напряжение и лихие повороты сюжета. Жанровые обещания перед зрителем остаются невыполненными. Я не зря упомянула фильм «45 лет», где история разыгрывается на троих: он-она- давно погибшая девушка. В условиях ограниченного пространства, минимума действий и скупых диалогов актерам под чутким руководствам режиссера удается создать самую настоящую драму, оправдав тем самым заявленный жанр. Значит, минимум средств все же может привести к максимальному результату. Значит, и триллер можно было развернуть на отведенном для него клочке пространства со стремящимся к нулю количеством участников.

Все плюсы и минусы в итоге как-то собираются в общую картину, но фильм проходит по касательной: «мне не хорошо и не плохо, мне никак». Наблюдать за происходящим вроде интересно, но не слишком. Вроде нравится, а вроде и нет. Good try? Конечно, try, но не сказать, что good. Но посмотреть все же стоит. Хотя бы из жажды разнообразия.

Трейлер дебютного фильма Романа Волобуева серьезно интригует, и в какой-то момент, до того, как видишь актеров, кажется, что это крутой артхаус из Европы… Сразу чувствуется атмосферность, колорит у фильма особый. И предпоказов сколько! Что пришлось кинотеатру дополнительные сеансы ставить, один из которых я посетила (23 декабря), и билеты были раскуплены на все сеансы уже за неделю. Ждала этого дня с великим нетерпением. И он настал… Это был день разочарования! Бывает так с «особыми фильмами», что впиваешься взглядом в экран с первых минут, и они не отпускают тебя ни на секунду. С этим кино, увы, такого не произошло: сосредоточиться минут 25 (из 1ч.31м!) никак не получалось. Фильм не цепляет, не увлекает, не трогает нисколько.

Сценарий очень хлипкий, не продуманный и поверхностный: словно автор хотел показать жизнь простую и неподдельную, но не вышло. Реплики слишком разболтаны: даже в простоте должна быть уверенность. Такое ощущение, что это не сценарий серьезного фильма, а любительский рассказ. Вроде смотришь у Ивана Вырыпаева реплики героев до боли примитивные, сценарий на первый взгляд прост, но сколько смысла в нем! И понимаешь, что в этом и состояла цель. Во «…фронте», видимо, ставка была на то же, но глубины не вышло.

Операторская работа очень понравилась, пожалуй, этот факт единственный, который остается неизменным после просмотра трейлера и фильма. Хмурая тональность природы Нормандии завораживает, характерная тряска добавляют естественности, но в хороших российских картинах это не новость, а норма.

Актерская работа достаточно хорошая и чистая, но не превосходна. Возможно это проблема фильма в целом, что он не впечатляет.

А развязка просто шокировала. И это пожалуй единственный момент в фильме, который может отвечать заявленному жанру триллера. Но после всего этого долгого, мутного и затянутого повествования задаешься вопросом: зачем тут все это? Ради чего или кого фильм. После просмотра ощущение разочарованности и недопонимания.

По окончании сеанса истинно хорошего кино люди продолжают сидеть в зале, и кто-то скромно начинает апплодировать, и эта волна захлестывает зрителей, будто люди забывают, что они не в театре. А потом выходят из зала кто в онемении, кто с лицом неподдельного удовольствия. Но по окончании «Холодного фронта», окинув зрителей, я увидела отсутствие эмоций на лицах, они мерно собирались уходить… Повисла учтивая тишина. Меня удивило, что у всего числа людей (огромного для первого сеанса, учитывая ажиотаж, с которым были раскуплены все билеты), как у одного было на лицах непонимание, хотя все понимали, на какой фильм они идут.

Казалось бы, для кого, как не для зрителей снимать фильм, но сюжет «Холодного фронта», видимо, понятен только автору. Фильм не удался для зрителя, имею в виду того, процент которого и так очень мал (около 20 000 по оценке автора). «Наверное, надо и такую аудиторию любить». А ведь «пришли» не одно и то же, что «понравилось».

3 из 10

Достаточно экзотическая для России вещь – «кинокритик снимает кино», – это первое, что приходит в голову при обсуждении «Холодного фронта» Романа Волобуева. В то время как многие, полагаю, запаслись в полной мере злорадством, чтобы едким отзывом на картину отомстить за любимого «Темного рыцаря», например, автор всех переиграл дважды: с одной стороны тем, что нанес превентивный удар «разгромной» рецензией на собственное творение (опубликованной на Медузе), а с другой – тем, что снял замечательный фильм.

К «Холодному фронту» трудно подступиться с критикой, чтобы не сказать банальностей вроде «фильм ни о чем». Фильм умнее подобной критики и подобных замечаний: здесь подчеркнуто не происходит практически ничего, но старательно создается ощущение, что вот-вот что-то должно случиться. До самого конца «Холодный фронт» прикидывается триллером, отодвигая предполагаемую драму на второй план. Мрачноватые пейзажи и тревожная музыка, как полагается, нагнетают саспенс, сценарий то и дело подсовывает загадочных существ на берегу и «на меня кто-то смотрит», но как только хронометраж подсказывает, что ружье должно бы уже выстрелить, существо оказывается не левиафаном, а безобидной овечкой, а начавшийся было экшен разом сменяется финальными титрами.

При должном старании можно найти, что Волобуева подводит какое-то из его чувств (стиля или вкуса, что принято упоминать), но что его не подводит однозначно, так это чувство юмора. Это действительно насквозь ироничное кино, где тонко обыгрываются многие кинематографические приемы и штампы. Уже упоминались забавная игра с жанрами, чеховское ружье, которое срабатывает издевательски правильно, но здесь вообще много деталей и ложного символизма (звучит гораздо солиднее, ага), которые превращают эту скучноватую, в общем-то, историю о том, что у девочки с мальчиком экзистенциально всё плохо, в нечто совершенно особенное, что смотрится с замиранием сердца и улыбкой одновременно.

Особенное еще и потому, что «Холодный фронт» стоит особняком на фоне как так называемой «новой волны» российского кинематографа с её бескомпромиссным разоблачением социальных пороков, так и от невыносимо отвратительного российского мэйнстрима. Это идеально выстроенное композиционно, красиво снятое и красиво сыгранное кино, которое заслуживает гораздо большего, чем редких сеансов в нескольких кинотеатрах.

Илья проживает бессмысленную зиму на северном побережье Франции в компании состоятельной подруги Саши и пытается написать книгу о книгах, которые никогда не были написаны. В Москве творить, как известно, нельзя (Москва вообще хуже преисподней), а в Париже Илью постоянно отвлекают от работы. Саша однажды отлучается в Париж по рабочей надобности, и писатель вывозит из окрестного городка к себе домой ещё одну Сашу, которая пытается уехать на несуществующем поезде и вообще оказывается Машей.

Вопрос о том, стоит ли кинокритикам снимать кино, сродни дилемме о том, должны ли политические журналисты заниматься политикой. Теоретически — не должны, но страна устроена таким образом, что неизбежно занимаются. Многие из наших наиболее кассовых режиссёров лишены каких-либо профессиональных навыков, а имена критиков известны более широкому кругу зрителей, чем имена тех самых режиссёров (сравните Жору Крыжовникова и Романа Волобуева). Быть честным кинокритиком в России означает начать снимать кино самому. Титры внутри «Холодного фронта» напоминают заглавия журнала «Афиша» и помещают историю в привычное для Волобуева текстовое обрамление, да и весь фильм можно воспринимать как послание критикам: и десяткам штатных профессионалов, и десяткам тысяч доморощенных любителей, ежедневно исписывающих бездонные пропасти Кинопоиска и Афиши. ру сотнями рецензий на самое разное кино. «Фронт» совершает революцию хотя бы потому, что нарушает простейшую причинно-следственную связь между аргументацией и выводом. Обычно критик приводит аргументы в пользу своего отношения к фильму, часто продиктованного субъективными, малообъяснимыми причинами. Лента Волобуева вызовет у среднестатистического рецензента приступ отчаяния: вся система доказательств вопиет о том, что это достойное произведение в традициях спокойного арт-хауса о творческих натурах, но система разбивается, как волны прибоя у побережья северной Франции, о неизбежный итог: фильм совершенно пуст. До самого конца «Холодный фронт» дразнит несбывшимися мечтами и надеждами на интригующее развитие событий. Хронометраж почти истёк, сейчас должно начаться нечто… но ничего не начинается.

Волобуев снял пустой фильм, который сложно осуждать. Его сценарий был написан ради пары-тройки остроумных моментов, — но в большей части сценариев и такого богатства не сыщешь. Он лишён вменяемой истории — но часто ли вы, положа руку на сердце, видите в кино вменяемые истории? Он неплохо и непритязательно снят в любимых цветах Ксавье Долана. Кадры северных морей и холодной бесснежной зимы с вереском и радиатором не могут не вызвать ощущения теплоты и сопричастности. Показаны любопытные вещи: миномётчик по телевизору в баре, далёкие огни сумеречных городов, убийство ракообразного, ржавая тяпка в роли ружья на стене и тонкие футболки, сквозь которые рельефно проступают соски грудей симпатичных актрис. Главный герой в исполнении Александра Молочникова напоминает артиста Майкла Истона из любимого сериала моей юности (Total Recall 2070). Домишко, где проходит большая часть действия, кажется изолированным целыми милями пустых пространств от обитаемой земли; но один издевательский план в конце показывает, что совсем рядом есть какое-то крупное поселение, и пустые пространства оказываются ничего не значащей иллюзией. В «Холодном фронте» есть внушительный философский подтекст: когда вы сетуете на то, что интернет одарил всех людей возможностью высказывать своё мнение по любым вопросам, подумайте ещё раз. Представьте себе мир, где каждый не просто высказывает своё мнение о кино, а снимает собственное кино, которое вы впоследствии обязаны просматривать. Представьте и попробуйте не удавиться и не утопиться, — овечку всё-таки жалко.

Режиссерский дебют бывшего кинокритика «Афиши» Романа Волобуева «Холодный фронт» - кино, которое хочется сразу начать разобрать по составным частям. Буквально с первого кадра. Нормандские красоты, снятые предельно неряшливо, тревожно шелестящая трава, прекрасное, молчаливое море и играющий где-то тихо на задворках синти-поп, выдают в дебютанте человека подготовленного, имеющего определенный вкус. В центре сюжета условный любовный треугольник (без этого прилагательного не обойтись, поскольку многое в картине носит подчеркнутый характер условности, если угодно — недосказанности), состоящий из мальчика и двух девочек. Все актеры Волобуевым выбраны неслучайно — Александра Молочникова он приметил в театре, Дашу Чарушу и Светлану Устинову решил снять так, как они этого заслуживают на взгляд режиссера (в бытность кинокритиком Роман Олегович громил «Мертвых дочерей», где играла первая, а вторую и вовсе хотел реанимировать после разочаровавшего его второго «Бумера»). Эта четверка, во многом, и сделала фильм — эдакий вариант хендмейда, когда каждый участник вносит свою посильную лепту. Вроде и вещь бесполезная, но чересчур затейливо сделана. Всем им придется прожить несколько дней на стыке года на северо-востоке Франции, чтобы найти ответ на главный вопрос — есть ли у русских духовность без водки.

Над духовностью Роман Олегович весело изгалялся печатным словом еще в рецензиях на картины Звягинцева — автора, на протяжении всей карьеры ищущего ключ, который откроет неизведанную и непознанную русскую душу. Как известно, в последней картине «Левиафан», господин Звягинцев в итоге перемешал экзистенциальную тоску, библейские притчи, власть, беспредел, измену, залив все это большим количеством водки. Волобуев про нынешнего коллегу помнит, иногда озорно подмигивая ему короткими кадрами колосящейся травы и выброшенным на берег трупом неизвестного животного (маленького левиафанчика, на поверку оказавшегося простой овцой). Кивает автор и в сторону западноевропейского арт-хауса, очевидно, вспоминая между делом Дюмона и остальных режиссеров, но уже калибром поменьше. Природа молчалива, люди напряжены, на страсть и секс здесь только намеки, тоска и экзистенциальность прорисованы слабым пунктиром.

Разумеется, Волобуев отдает себе отчет в том, что собирает кино из устоявшихся штампов, но делает это в разы лучше, например, Андрея Стемпковского, чьего «Разносчика», специально заточенного по европейские фестивали, невозможно смотреть решительно. «Холодный фронт» на фестивали пока не берут, но отборщикам стоит присмотреться к этой картине. В то время, пока русское кино натужно ищет идею, которая объединяет наше общество, проверяя характеры русских людей в экстремальных ситуациях, Волобуев намеренно лишает своих соотечественников родного экстрима, обменяв его на мейнстрим. В его рамках герои ощутимо расслабляются, вместо водки пьют вино, совершают пробежки около моря и страдают уже от совершенно базовых человеческих инстинктов. Именно в идее вырвать русского человека, непонятного европейскому зрителю, из родного контекста, очеловечить его на западный лад и кроется самая интересная режиссерская задумка. Разумеется, зарубежная критика от такого подхода теряется, поскольку видит в своих знакомых интерьерах чужака, но который ведет себя не агрессивно, а даже как-то по свойски. Ест, пьет, спит, трахается и водку не пьет. А брат ли ты мне, думают критики и зрители? И фильм активно намекает, что русским можно доверять.

Впрочем, Волобуев не был бы бывшим кинокритиком, если в условиях недосказанного, камерного и клаустрофобического триллера не успел отморозить финальную шутку, которая поставила все вышесказанное вверх тормашками. Его духовность и исконность приходят к персонажам внезапно, в момент, когда самое страшное и необъяснимое вроде осталось позади. Конечно, нечто подобное проделывал в своей «Родине» Петр Буслов, однако в его случае - это был скорее надрывный и неизбежный трагизм. Волобуев же привычно острит, сглаживая фильм до уровня анекдота о чужаках, которым не избежать обособленности от инородной среды. С другой стороны, сказать, что кино стоит смотреть только ради финального твиста, тоже не стоит. А стоит смотреть ради отдельных жемчужинок в виде красивых крупных планов, красивых девушек, Франции и моря. Где-то все мы уже видели по отдельности, но все вместе никогда.

Конечно, назвать первый пробный шар Волобуева в режиссуре удачным нельзя, но любопытным точно можно. Когда несколько лет назад Павел Руминов выиграл Кинотавр с откровенно сериальным фильмом, критики еще долго свистели и улюлюкали ему в след. Но именно он, а не другие определил вектор развития российского телевидения на годы вперед. И вот уже непонятные в рамках новой российской волны Николай Хомерики, Валерия Гай-Германика и Борис Хлебников уже вовсю снимают сериалы и стучатся в экраны широкой зрительской аудитории. Понятно, что попытка Волобуева сделать арт-хаус, лишенный самого мощного козыря — русского левиафана, шаг более смелый и требующий усиленной поддержки. Понятно, что за бывшим критиком вряд ли кто-то пойдет, но это тот случай, когда безумству храбрых поем мы песню.