Рецензии

- Значит, ты еврейская монахиня…
- Кто?
- Когда ты начала пить?
- Лет в 12.

(С)

Настоятельница монастыря требует от послушницы Анны, чтобы прежде чем принять монашеский сан, та съездила и встретилась со своей единственной родственницей — тётей Вандой Круз. Там сирота узнаёт, что её зовут Ида Лебенштайн и её родителей уничтожили во время Второй Мировой войны.

Тётя — ошеломительная зрелая одинокая женщина, элегантная, как Коко Шанель, глаза которой «видели всё, и пили всё». Ида — невинный ангел. На этом контрасте фильм взрывает мозг.

Вместе женщины ищут братскую могилу своих родных, колеся по дороге жизни. Что поймёт Ида? Какие уроки она извлечёт из всего? Примет ли она мирскую жизнь со всеми её трудностями?

Лично я в очередной раз задумалась. Мне 33 года, я одинокая мать, которой почти четыре месяца не выплачивают полностью зарплату, и я точно знаю, что сказки, фильмы и книги — это вымышленный мир. Жизнь очень жестока и справедливости нет. Люди вокруг меня берут взятки, откаты, уводят из семей мужей и никакой кары небесной за этим не следует. Наоборот, живут себе прекрасно и горя не знают.

А задумалась я о том, что и пути-то правильного тоже нет. Ты можешь пить, курить, блядовать, или молиться и поститься, всех прощать… Ты можешь дождаться, когда умрут твои родители и твоему младшему ребёнку исполнится 25 лет, и выйти из окна. Ибо ты думаешь, что у тебя есть эта самая свобода выбора. Ничего у тебя нет! Есть Судьба. Случай. Рок. И лишь эта бессмыслица всё решает в жизни. И только люди делятся на тех, кто может пойти зарубить топором соседа, чтобы забрать себе его хороший каменный дом, и тех, кто будет честно жить в голых стенах, хлебая овощной суп и слушая Моцарта и Баха.

Я только что закончила просмотр данного фильма. И знаете, я в восторге! Мне нравится в этом фильме все: эти черно-белые тона, эти простые и недорогие декорации и помещения, эта тихая и совсем не заметная музыка, эта мрачная природа и какая-то безысходность. Да, именно безысходность.

Я в восторге от того, что за час с небольшим Павел Павликовский сумел показать больше, чем многие за два часа. Фильм не кажется нудным или затянутым. Наоборот, он приковывает тебя с самых первых кадров, показывающих жизнь Анны в монастыре, эту простую обыденность, и не отпускает тебя до того момента, пока пожив «обычной жизнью Иды» Анна не уходит обратно. Возможно, она не знала что будет дальше, ведь в стенах монастыря все текло строго по расписанию, каждый час был занят одним и тем же из дня в день. Возможно, она была просто не готова к этой жизни…

Но на ряду с этим мы видим сторону жизни Ванды, тети Анны/Иды. В ней есть и вечеринки, и алкоголь, и мужчины. И это, в какой-то степени тоже обычная повседневная жизнь Ванды, которая в один момент просто добила ее…

Стоит ли говорить о том, что с первых кадров меня очаровала Агата Тшебуховская. Она буквально притянула меня к фильму, а ее глаза… Вся ее внешность была очень притягивающей, такая простота и чистота. Как говорила Ванда: Ты притягиваешь людей. Это же можно сказать и о самой актрисе.

Ванда, сыгранная Агатой Кулеша заслуживает не меньшего внимания. Ее героиня-женщина с тяжелой судьбой, которая так и не стала счастливой. Даже не смотря на то, что она нашла свою, возможно, единственную родственницу, она не перестала быть одной.

Я решила посмотреть этот фильм по одной простой причине: мне было интересно, почему же Оскар ушел именно к этому фильму, а не к Левиафану, который, в свою очередь тоже покорил меня. Но я не заметила, как сама влюбилась в этот фильм, и теперь могу с уверенностью сказать: «Ида» получила его совершенно заслуженно.

После того, как наш «Левиафан» пролетел с Оскаром за лучший фильм на иностранном языке, я таки решил ознакомиться с победителем. И знаете что, Павликовский недалеко от Звягинцева ушёл. Фильмы роднит, как общая серость и унылость, так и превосходнейшая операторская работа. Слава Богу, хоть без килолитров водки и чернухи обошлись. Несомненный плюс «Иды» — незатянутость (но честное слово, заскучать вы всё равно успеете). Фильм касается не очень приятной страницы в истории оккупированной Польши, когда евреев убивали не только оккупанты, но и польское население. Вот без сарказма сейчас, любой геноцид это позорные отпечатки в истории любого народа, в любое время. Но. Но разве об это не спето, написано, снято уже миллион раз? Сколько можно использовать этот продуманный политический ход (а давить на совесть нации — атата, какую вы мерзость 70 лет назад творили, разве это не политика?), эта тема уже настолько заезжена, что вызывает скорее отторжение, чем сочувствие. Точно не лауреат Оскара.

Место и время действия — послевоенная Польша. Сюжет не блещет оригинальностью, если кратко, то девушка-послушница, выросшая и воспитанная при монастыре перед принятием монашеского обета должна встретиться со своей тётей (в прошлом — прокурор, «Кровавая Ванда», теперь судья, жёсткая и едкая). Она-то и открывает её страшную тайну, что на самом деле она еврейка, родителей её убили во время войны, но место погребения их неизвестно. И вот, проникшись к молодой послушнице симпатией, используя свой напор и связи, тётка помогает ей найти могилу родственников. Больше всего параллелей «Ида» вызвала с прекрасным фильмом «И всё осветилось», тоже такое роуд-мови, но неся в себя отголоски ужасов войны, насколько же он ярче, светлее, оптимистичнее. Настроение «Иды» в тон чёрно-белой гамме фильмы. Эта встреча наивности и набожности с холодным окружающим миром.

Представьте девочку, которая воспитана лет так с 6—7 при монастыре, практически в таком религиозном интернате. Жизнь её была определена расписанием церковных богослужений и вечерних молитв, словно в аквариуме, в практически полной изоляции от мира, большинство знаний о котором она почерпнула тоже из церковных книг и разговоров с монахинями, с лицами строгими, как у засушенных рыбин. Так вот, эта девочка внезапно попадает в мир, где возможно убийство людей (и даже младенцев) ради клочка земли с четырьмя стенами на нём, и сталкивается с необходимостью найти могилу родственников (так ли это было необходимо?). А значимым взрослым рядом с ней оказывается её тётка, которая в процессе поисков попутно живёт не самой благопристойной жизнью, попутно спорит о религии с без пяти минут монашкой, а потом вообще такое происходит, что любой человек может задуматься: а не удалиться мне в монастырь, от греха подальше… Но говорила она ей, что она так молода и красива, что не нужно ей жизнь в монастыре губить. И она задумывается, а может и правда не готова она ещё в монахини идти, может пожить? Пока с тёткой ездила, насмотрелась, как жить надо. Так и попробовала. Во все тяжкие, облегчённая версия. С соответствующими экстраполяциями на свою дальнейшую судьбу.

По сути, это трагедия человека, выросшего в очень изолированных условиях, не социализированного и неприспособленного к жизни. Поэтому выбор её очевиден. Что ещё остаётся сделать инфантильной наивной девушке, которую случайно занесло далеко от её зоны комфорта, если ничего, кроме простого существования в монастыре она не знает — ешь, трудись, богу молись, всё просто, как дважды два, на кой ляд ей этот жестокий мир. И тут я могу понять героиню. Но мне сложно принять это торжество серости, замкнутости и унылости, покорности перед жестокостью мира, судьбой и системой. Это то, что так раздражало меня в «Левиафане». Но если Звягинцев вообще не даёт никаких ответов и решений, то Павликовский даёт — но тоже как-то безрадостно от таких перспектив. Подмена поиска Пути на избегание и самоизоляцию это не решение. Может это действительно задумка режиссёра, показать эту ограниченность на фоне эха трагических событий, тогда оправдан и выбор чёрно-белой гаммы. Но если нет, и это всего лишь сознательная попытка расчертить — вот это хорошо, а вот это плохо, то это конечно полный крах «божественного замысла на отдельно взятом участке». Ведь мир-то на самом деле цветной и многоликий, хорошими и плохими вещи становятся в глазах смотрящего, проходя через ум и сердце смотрящего. И не отвернуться, принять, а тем более любить, пожалуй, не каждому под силу. Я уж про изменить вообще молчу…

6 из 10

Вы слышали это, Вы это видели? Свершилось! «Иде» дали премию, ура, товарищи! Мировая сенсация. Такой-то фильм!

Девушка Анна сирота, поэтому провела детство и юность в монастыре. Перед важным событием в монашеской жизни, девушка встречается со своей родственницей — Вандой. От неё Анна узнаёт, что она еврейка и что её родители стали жертвами холокоста. Вместе они отправляются в путешествие для того, чтобы узнать всю правду о судьбе семьи.

Так уж получилось, что полного понимания арт-хаусных фильмов мне понадобилось некоторое время. Надо было закончить университет, прочитать большое количество литературы, пересмотреть много фильмов, сходить в армию, обзавестись семьёй и начать работать. Если раньше я мог сказать что-то вроде: наверное, есть в фильме что-то особое, раз кому-то нравится… короче, был толерантен. Сейчас я говорю, что редкий любитель с определённым складом характера скажет про такое кино, что оно интересное (наверное, главное достоинство). Как досмотрел этот шедевр? Вероятней всего, я немного герой, потому что досмотрел. Сразу оговорюсь, что не всё, что зовётся арт-хаусом бездарно, есть замечательные, из последнего, что видел «Двойник» (2013) и «Враг»(2013)

Девушка из монастыря узнаёт подробности о своём происхождении и своих родителях. Узнаёт имена, частично характер людей. Дочь Розы Кхер. Отец вообще никакой, да и вообще всё как-то не очень с родителями у девочки. Да ещё и еврейка к тому, страсть-то какая. Половина американцев может сочувствовать девушке. Так непросто жить с осознанием такого… Вспоминаются сразу представители национальности. Первый на ум приходит великий Спилдберг. Но если он делает кино талантливо и для людей, то это кино для… Не могу сказать точно для кого, вероятнее всего, ценителей!

Любите арт-хаусное кино, то самое, где дерево растёт, рядом дом, где всё разваливается и дурная погода, но без экспрессии. Штиль, монотонный, нудный и долгий. История не увлекает, не даёт пищу для ума. Если бы я смотрел на стену полтора часа, то эффект был бы почти таким же.

Главная героиня… Вспоминается песня известной группы со словами «Это кто же такой там мохнатенький, у кого глаза виноградинки…» Вот примерно так можно сказать о девушке. Не поймёшь, то ли играет, то ли просто ходит с аморфным видом и светит своими виноградинками.

Если бы это кино завоевало «Пальмовую ветвь», то я бы ничуть не роптал, но это же Оскар! Почему малоинтересная история в блеклой обёртке произвела такое впечатление на тех, кто выносил решение – загадка. Можно только говорить снова о том, что церемония во многом политизирована. Странное стечение обстоятельств, что если нет явного претендента на премию, то её получает фильм с темами: о войне хороших американцев с несогласными (ой, простите, террористами), нетрадиционной любви и расовом неравенстве.

Фильм оказывает усыпляющее воздействие. Хочется спать, но не можете? Включите это произведение искусства! Две трети фильма молчание. Музыка инструментальная, спокойная… Кстати, неплохо бы снять короткометражку с таким названием и чтобы никто не говорил, побольше разрухи, брошенных домов и ещё какой-нибудь неведомой ерунды. Может, премию дадут. Поможет от бессонницы! Дерзайте!

Я потрясена фильмом Ида. Как бы высокопарно это не звучало, но этот фильм как будто бы специально был послан мне богом в пору моих исканий, разочарований. сомнений и мучительных размышлений: как дальше жить. Я читала высказывания режиссера о своем фильме, и мне показалось, что даже он не понял какой шедевр снял. Так часто бывает с талантливыми художниками.

Это абсолютно библейский фильм. Еще библейский царь Саломон говорил, что все на земле суета -сует, что все пройдет. Останется только бог и божественные истины смысла бытия. Ни развлечения, ни наркотические средства (алкоголь. табак), ни прекрасная музыка, ни красота, ни отношения мужчины и женщины, ни семья, ни даже смерть не имеют смысла без бога. Вспомните о чем спрашивает героиня юношу: что потом?. А он отвечает как из библии: музыка, море, собака, семья, дети — всякая суета, то есть жизнь. Жизнь человека не может быть суетой, потому что в ней много горя, несправедливости в конце ее смерть. Только с Богом можно принять все это: и радости и горе. Все, кто, как Ванда пытается жить без Бога в конце концов не выдерживают. Мы ничего без него не можем и ничего без него стоим. А с богом преодолеем все и поможем друг другу.

В фильме мало говорят. Но все, что происходит как проповедь жизни и человеку рано или поздно надо выбирать белое или черное.

Скрестить эстетику Кшиштофа Кесльевски с напалмом «Стратегии паука» Бертолуччи задача не из легких. Но, Павлу Павликовски она оказалась по силам. Нам поведают историю в которой во главе угла оказываются вовсе не страшные и уже приговоренные всеми возможными трибуналами злодеи, а простые люди. Весь фильм нас преследуют подмены понятий. Например, неистово наказывающая обычных людей дама — чем не ангел апокалиптических репрессий, в конечном итоге оказывается человеком глубоким и душевным, а заодно и понятным. Но это произойдет лишь после того, как приоткроется завеса тайны смерти родителей нашей героини. Это переворачивает все с ног на ногу во Вселенной героини, хотя, по правде говоря — ну нет тут ничего удивительного. Война была испытанием для многих и не только фашисты оказывались безусловными злодеями. Среди обычного мирного населения были свои «выдающиеся» личности, показавшие неимоверную слабость духа.

Однако, меня смутило в этом фильме полное несоответствие двух основных структурных элементов — неимоверно красивой и эффектной операторской работы и сюжета. Они были разрознены. Изящные визуальные решения живут совершенно отдельно от грозного в своей поучительной завершенности сюжета. Вместо синергии наступает недоумение отсутствием структурной целостности. Пусть фильм и победил такое скучное и бедное на персоналии соревнование, как «Оскар — 2015», но шедевром от этого он не стал. Хотя и был близко. Впрочем, достаточно обращения к первоисточникам, чтобы понять истинный уровень ленты. И Бертолуччи, и Кесльевски снимали на несколько порядков лучше.

7 из 10

Совершенно отвлеченно и политически не заангажированно (в свете итогов недавнего Оскара-2015 и победы в противостоянии с нашумевшим звягинцевским «Левиафаном») можно назвать «Иду» очень европейским кино. Эдакое камерное, старательно примеряющее каноны жанра «нуар», ретроспективное переосмысление всего европейского кинематографа в фазе его наивысшего расцвета.

Фильм напрямую отсылает нас к тогда еще совсем молодому и новаторскому, авторскому кино 60-х, представленному наиболее значимыми образцами французской, немецкой, чешской «новой волны», итальянского неореализма, равно включая и знаковых «шестидесятников» отечественного кинематографа: Шпаликова, Данелия, Хуциева, Тарковского, Тодоровского…

Мимикрия «Иды» в столь значимую для всего мирового кино эпоху поражает: досконально проработана черно-белая палитра, сама картинка, лица, костюмы, антураж, музыкальная подложка. На бэкграунде можно расслышать популярные в социалистической Польше «песни советских композиторов» и даже модный во времена молодости моих родителей шейк «Руди ритс» (а по-русски — рыжий). А джазовая классика Колтрейна «Найма» проводит прямую параллель с другим культовым фильмом 60-х: «Лифтом на эшафот» со столь же меланхоличной и пронзительной трубой Майлза Дэвиса.

Если бы не титры, многие бы догадались, что фильм снят в 2013-м, а не, скажем, в 1964-м году?

Но проникновение в эпоху является лишь первым, поверхностным слоем «Иды». Новое кино 60-х, несмотря на довольно жестко-прагматичный взгляд на жизнь, имело больше светлых красок и надежд. Недаром та эпоха ассоциируется с весенним возрождением, оттепелью. Но «Ида» не дает этих красок: в палитре лишь серая осенняя промозглость и ощущение неминуемой утраты человеком рая на земле.

И в этом принципиальное различие года 2013-го от 1964-го: ни новая волна, ни неореализм никогда не поднимали табуированной для кинематографа и столь болезненной для послевоенной Европы «еврейской» темы.

Отдельного упоминания, в этой связи, заслуживают визуализация образов главных героинь. С одной стороны, совершенно потустороннее, безжизненно-безэмоциональное, средневековое лицо Анны-Иды, словно взятое с мрачных гравюр Гойи или апокалиптических видений Босха: бездонные черные глазницы будто смотрят из самой преисподней, что лишь добавляет контраста к серому монашескому пальтишку. Словно автор, вслед за классиками, в который раз повторяет фразу, что «правды нет и выше», и «оставь надежду всяк, сюда входящий».

С другой стороны — остервенелая, человеконенавистническая гримаса «кровавой Ванги», не знавшей жалости к «врагам народа», не заслужившая жалости и к самой себе.

Но автор, отнюдь, не спешит расставить акценты. Он лишь созерцательно и даже отстраненно дает каждому пройти для себя этот путь: путь самоосознания, обретения, прозрения, разочарования, утраты, прощения, искушения, покаяния …

Жанр роуд-муви еще никогда не уводил его новых рекрутов настолько далеко от разбитой проселочной дороги в поисках самих себя…

Baddy Riggo, 26.02.2015

7 из 10

Радуюсь победе на премии «Оскар 2015» исключительного фильма «Ида» польского режиссера Павла Павликовского. Так получилось, что Иду я посмотрела буквально на следующий день после Левиафана… Признаюсь, специально посмотрела все фильмы-конкуренты Левиафана. Для меня это было делом принципиальным, мне захотелось сравнить и понять для себя — кто же лучший? (честная формулировка: «Почему Левиафан взял Золотой Глобус и отличился в Каннах?»).

Из всех номинантов «Ида» задела меня больше всего! Минимум диалогов, статичная съемка, черно-белое изображение, по сути всего две героини, из них только одна профессиональная актриса, 80 минут экранного времени и невероятно важная для всех тема самоопределения/самоидентичности.

Мне понравилось разгадывать режиссерские загадки о времени и месте действия фильма. Параллельно с тем, как главная героиня познает мир, мы познаем саму картину. Это кино дает ответы на вопросы очень поступательно, и внимательный зритель обязательно найдет ответ на каждый из них.

А самое главное, что это фильм-медитация, он не вынуждает зрителя ни к чему и совершенно не давит, он цепляет на крючок без назидательности и умничанья. Не надо вдумываться и копаться в содержании, этот фильм нужно просто воспринимать, впитывать, просто смотреть. Смотрите!

Режиссер Павликовски рассказывает нам черно-белую историю о девушке Анне, которая собирается принять монашеский обет. Но раскрытие правды о рождении, родителях и настоящем имени (Ида) отдаляет героиню от её цели.

Фильм короткий, в нем практически нет диалогов и минимум событий. Операторская работа очень интересна. Если разбить на кадры, то, уверена, можно получить значительное количество прекрасных, немного готических, снимков, а, повесив их в рамочку, наслаждаться созерцанием.

Зритель не сразу понимает, в каком временном промежутке разворачивается действие. И, вообще, надо признать, зрителю постоянно приходиться думать и напрягаться — режиссер ничего не разжевывает, ни в чем не пытается убеждать или воспитывать, даже не заставляет осуждать.

Тема холокоста проходит через весь фильм, но не является ключевой. «Ида» — о поиске себя. Можно ли еврейке быть католической монашкой? Можно ли быть Анной и Идой одновременно, и жертва кого из них богу нужнее (если вообще нужна)? И легко ли не потерять бога, обретя ужасающую правду? До самых последних кадров мы не знаем, как отвечает героиня для себя на все эти вопросы. Весь фильм мы как бы наблюдаем за ней со стороны, не имея возможности толком даже лица рассмотреть, не говоря уже о внутренних переживаниях. Это, конечно, намеренный ход. Но именно это немного меня лично оттолкнуло от фильма «Ида». Здесь не поплачешь! Хотя тема благодатная. Фильм наполнен большим количеством драматических сцен (например, сцена у могилы, самоубийство и пр.), но я не проронила ни слезинки. Катарсиса, к сожалению, не произошло. Хотя кино, несомненно, достойное. О нем вы будете еще долго думать и запомните его надолго!

7 из 10

Вообще, если очень захотеть, то «Иду», фильм о скромной христианской сестре, находящейся в одном шаге от пострига в монахини, вполне можно назвать вариацией на тему мировой политики конца двадцатого столетия. Эта мозаика складывается отнюдь не всеми деталями картины, но какие-то штрихи, намеки, который делает Павликовский, реальным увидеть всё-таки представляется. Это и маленькая, скромная, юная Польша, с еврейским прошлым и тяжелой судьбой, ищущая свой путь в мире. Это саксофонист, играющий великого Колтрейна — молодой, привлекательный, импозантный, учтивый, готовый при любой возможности и польстить, и заронить зерно сомнения, внутреннего раздрайчика, появиться в «нужный момент» — неужели, хотя бы даже отдаленно, не Соединенные Штаты? Ну, и, разумеется, строгая судья, отправившая на казнь многих врагов народа, которая и двери чужих квартир отпирает отмычкой, и пошантажировать готова немного, и за рулем выпивает, и курит как паровоз. И тем не менее, всё же обладает какими-то такими теплыми чувствами к своей племяннице. Тетушка Ванда Груз, известная под именем «Кровавая Ванда»… Нужно ли объяснять, какое государство Павликовский, теоретически, разумеется, мог иметь в виду?..

Просмотр «Иды» с этого угла решает как небольшие проблемы с логикой поведения главных героев, так и добавляет фильму вторую глубину. И тем не менее, смотреть черно-белую польскую драму исключительно таким образом не стоит. Во-первых, потому что, сглаживая одни нестыковки, такая точка зрения порождает, в свою очередь, другие, причем более серьезные, и без умения смотреть на ситуацию выборочно, вычленяя какие-то аллюзии, тут никак не обойтись. Во-вторых же, потому, что фильм Павликовского вполне самодостаточен и без своего политического подтекста, который, даже вполне возможно, смогут разглядеть лишь прожженные параноики. Политика, в конце концов, надоела. В то время, когда каждый, хотя бы в своих глазах, близок к тому, чтобы стать политическим аналитиком, очень важно, чтобы существовали картины, дающие хотя бы теоретическую возможность отдохнуть ото всего этого. И хотя «Ида», как мы уже сказали в начале, изобилует намеками известного толка, говорить о ней, как о человеческом фильме, нужно ничуть не в меньшей, а то и в большей степени, так как на этом поприще она воистину сильна и хороша.

Не самый богатый на эмоции, скромный, как и его главная героиня, фильм призван в очередной раз сказать миру о том, что пути, которыми мы идём, невозможно познать до конца. Всего в один момент все может повернуться удивительным образом. Анна станет Идой, сестра прихода — буржуазной дамой в элегантном вечернем платье, железная леди-судья будет рыдать у кого-то на плече из-за невозможности выдержать больше чувство вины. С другой стороны, непознаваемость этих самых путей не означает того, что нужно встать истуканом. Это, безусловно, драма о человеческом выборе, о важности его свершения и следования ему. Однако, так же и о том, как, прожив всю жизнь и не сомневаясь в той дороге, которой решил идти, можно внезапно оказаться перед огромной кучей вопросов: какова цена моей веры, моих усилий? Всё ли я делаю верно? Не ошибаюсь ли, не ошибался ли раньше? Стоит ли продолжать? Павликовский, по большому счету, призывает не бояться сомнения, и даже считает его, в какой-то степени, позитивным моментом. В конце концов, любое сомнение разрешается временем и обстоятельствами: оно либо позволяет окончательно утвердиться в уже сделанном выборе, либо помогает сбросить тяжелый груз с плеч и двигаться дальше, либо же сменить путь. Если это еще, конечно, возможно.