Рецензии

Сегодня я посмотрела фильм Алексея Германа «Трудно быть богом» — сказать, что просто смотрела — невозможно, этот фильм буквально втягивал в себя, и никуда невозможно было деться. Уйти я тоже не могла — это как трусость, сбегание.

Все мои защиты затрещали по швам — куда я попала, в Ад? Оставалось только выдерживать.

Меня не интересовало, как это было снято, мне было интересно другое — как такое возможно быть?

После фильма я долго не могла для себя понять, что это было? Потом пришла ассоциация — это как во сне, когда все для тебя там реально и само по себе разумеющееся, нет критики, а только живая ткань происходящего, в котором ты живешь. И ты узнаешь скрытые от обычного сознания уголки своего внутреннего мира с разнообразным содержимым.

И еще, этот фильм очень похож по восприятию на картины Иеронима Босха — гениального мастера отображать бессознательное человека.

Это о восприятии — фильм, безусловно, психоделический, изменяющий сознание человека и несущий главное послание — «серость порождает черных», уничтожение знания порождает скотство и Ад.

Этот фильм стоит посмотреть хотя бы один раз в жизни, чтобы встретиться со своими иллюзиями.

10 из 10

Последний фильм Алексея Германа «Трудно быть богом» вышел в прокат через год после смерти режиссера, после 15 лет съемок и озвучки, а сама идея зародилась еще в 1968. Картина, ставшая легендой задолго до премьеры, не только оправдала все годы ожидания, но и удивила таким коротким сроком изготовления.

Детально воспроизводя в «Иване Лапшине» 80-х атмосферу 30-х, а в «Хрусталеве», снятом в 90-х, годы 50-е, Герман под конец взял во всех смыслах выше и добрался до воссоздания полноценной планеты со Средневековьем в придачу. Только теперь он не пытается вспомнить, найти и возродить — он сам творит этот мир, причудливый и множественный.

О том, что это другая планета, погрязшая в Средневековье и наплевавшая на Возрождение, с десятком засланных с Земли ученых, нам рассказывает закадровый голос, открывающий фильм. Весь остальной сюжет тонет в океанах грязи и испражнений, застилающих и землю и лица участников этого мира. Самое что ни есть картинное Средневековье с туалетами в окнах, длинными платьями по колено в грязи — беспорядочное месиво, снятое на черно-белую пленку лишь потому, что в мире этом нет иных цветов, кроме 50 оттенков грязного. Даже кровь, липкая и скользкая, кажется, превратилась в нефть.

И среди всего этого главный герой, дон Румата, оказавшийся на другой планете чужим среди чужих в окружении, в общем-то, неплохих ребят, возводящих его аж в статус бога. Благородный дон все пытается строить из себя чистюлю, но с антисанитарией своих слуг он уже смирился и только ворчит порой. Все воняет, как ни мой, в мире, где душ принимают только во время дождя, и повсеместный запах общественных туалетов и раздавленных блох, кажется, чуешь сам. Как ни отмывай свои белые рубахи, а птицы все же гадят, да и мешочки с ослиным дерьмецом в руки брать приходится. Белые платочки Дона и невозможность выйти на улицу из-за невысохших постиранных штанов кажутся на фоне всего этого такой же странной и неуклюжей хрупкостью, как и белые розы. И все же начинается он, как и кончается, — снегом.

Вместо засланных на планету землян, которым это все давно осточертело, наблюдателями Герман делает зрителей. Камера, спустившаяся на полотно то ли Брейгеля, то ли Босха, но не так отстраненно, шероховато и акварельно, как в «Розе и кресте». Эстетика Германа предполагает камеру в руках бредущего куда-то неумехи, позволяющую наблюдать за всем максимально детально и точно, не пряча не то что скелеты в шкафах, но и голые задницы в отхожих местах. Каждый персонаж, кажется, так и стремится попасть в кадр, исключительно чтобы смачненько сморкнуться в палец.

Инопланетное Средневековье Германа — постоянное муравьиное мельтешение, мышиная возня, глаз зрителя каждую секунду должен улавливать не только перенасыщенный первый план, но и все, что находится рядом и вокруг, а слух пытаться разобрать отдельные внезапно брошенные фразы, порой сыплющиеся многоголосьем. И всего этого — и для глаз, и ушей, и носа — так много, что нет ни мгновения, чтобы отдохнуть и расслабиться, ни секунды, чтобы оторвать взгляд от экрана. Но за всем этим самого мира-то и не видно — вечное движение роящихся в собственном и всеохватном разложении червей, этакий фарш с весьма ароматной подливой.

Молчаливый и вымотанный дон Румата с аккуратно подстриженной бородкой лишь перед ликом Богоматери в переулке находит несколько секунд уединения и покоя. Вот она, богоматерь, пред небожественного происхождения богом, мечтающим снять с себя все полномочия. В этом вечном непрекращающемся гомоне, как никогда задумываешься, что жизнь, может, и вправду история идиота, полная шума и ярости. Да и уши обрезают всем подряд не в наказание, а в надежду на спасение, как в пытку и попытку уединения с самим собой. Еще бы и глаза выкалывали.

Если в Германовском «Хрусталеве» сцена изнасилования поражает и удушает, то здесь вывороченные кишки, спадающие сарделькам¬и да бьющееся наружу сердце не вызывают ничего, кроме, может быть, начального удивления не искушенного анатомией зрителя. И ты перестаешь видеть это уже через полчаса, потому что сморкаются все, сморкается все Средневековье и даже благородный дон, хоть и в платочек. И все испражнения, голые задницы и пырные тела не вызывают отвращения и каких-либо эмоций вообще, даже по контрасту с чистеньким главным героем — ведь это, на самом деле, довольно скучно, тоскливо и обыденно.

Попытки развлечения и воспоминания о Земле, куда нет ни возвращенья, ни тяги, Румата выплескивает игрой на кларнете, музыкой-аллюзией на все романсы мира. Эта мелодия предельно земная, пожалуй, единственно имеющая в этой картине цвет, открывает и завершает историю реквиемом надежде. Словно символ проваленной миссии — тот самый Ренессанс, приносной и инородный, от которого старые аборигены затыкают уши, а у детей начинает болеть живот. «Чашу эту мимо пронеси» — все никак не может вспомнить, кажется, именно эту строчку Живаговского «Гамлета» Румата, согласившийся играть эту роль, не зная, что и боги могут устать.

Фильм вообще проникнут депрессией и тоской, этакая энциклопедия небывалой грусти. Внезапную хандру Румата объясняет осенью, но в тоске этой, кажется, давно утонули все, только вот не знает об этом никто. Вневременность происходящего — и было Средневековье в прошлом или ждет нас в будущем, а может, мы навсегда погрязли в его настоящем — не все ли равно, и тараканы в бокалах и расхлестанные белые розы — какая же все это тоска. Вселенская межпланетная беспросветная скука жизни, по тому, что нет смысла на земле, нет возможности что-то изменить, да и желания тоже. Как в мире все, в общем-то, скучно — даже быть богом.

Итак свершилось, фильм выходит на большой экран. Фильм… Это не просто фильм, это детище трёх выдающихся личностей, братьев Стругацких и Алексея Германа, уже по первым минутам понятно, чего стоит ждать от фильма, а чего точно нет. Например абсолютно исключено развлекательное «кинцо». Но обеспечено удовольствие для ценителей. Это как у Тарковского, всё завязано на многомерных подтекстах, на иллюзиях и знаках, намёках.

Как я отметил в заголовке, если вы не читали или не поняли книгу то это кино не для вас, так же как и Сталкер, Солярис и некоторые другие шедевры. Всё предельно просто, режиссёр явно снимал не пересказ книги, а в каком то смысле собственное рассуждение на тему, и это очень понравится тем кто знаком с творчеством Стругацких. Так же замечу, что слава богу фильм абсолютно не похож по подаче на исковерканный Бандарчуком Обитаемый остров.

Если разбирать актёров, то всё несколько сложнее, с главной ролью Ярмольника я свыкнуться не могу, для меня Румата совсем не таков. Остальные герои вполне схожи, но тоже не идеальны.

Вердикт таков: Перед походом на этот фильм ответьте себе на вопрос — любите и понимаете ли вы данное произведение Стругацких. Здесь вам не Америка, то есть не Голливуд.

10 из 10

Заголовок, позаимствованный мной у Умберто Эко, наиболее точно выразил мое ощущение от фильма. Давно я не писала здесь отзывы, хотя просмотренного за это время было не мало. Но в данной ситуации, как говорится, поняла, что нельзя молчать, раз представлено всего две рецензии на этот фильм, вне зависимости от отношения к нему требующий к себе внимания и обсуждения.

Итак, постараюсь свести воедино наиболее адекватные и более-менее объективные факты:

1) Фильм и правда длится больше чем 3 часа, и экранное повествование тягучее, медленное, поэтому чисто физически высидеть это сложно

2) Людям, не читавшим книгу Стругацких, крайне сложно понять хотя бы базовые сюжетные моменты. Как было подмечено выше завязок сюжетных линий там несколько, но ни одна из них не развита в полноценную линию. Есть общая канва, о которой нам сообщаем голос за кадром в самом начале и которая только лишь задает координаты - мы понимает что место действия это другая планета, и что изначально главный герой попал сюда в качестве ученого-наблюдателя. Дальше каждый зритель домысливает и понимает все, что происходит на экране в силу своих способностей. Лично мне было крайне тяжело понять, я как ребенок мысленно с периодичностью в 3 минуты задавала себе вопросы 'Это кто?', 'А куда он ушел?', ' А это кто?', 'А зачем он пошел?', 'А что они делают?', 'А почему он это взял?', 'А что он хочет сделать с этой штукой?' и т.д.

3) Исходя из того, что практически нет причинно-следственных связей в сюжетной линии (ну или неподготовленному зрителю их не заметно) через какое-то время начинаешь просто следить за движением камеры и вглядываться в кадры, т.е. от содержания переходишь к форме и начинаешь 1) замечать в целом как это сделано (и восхищаться, честно скажу) 2) задаваться вопросами опять же из серии 'А как это делалось?' 'Как вот это снимали?' Т. е. важный момент для меня как для культуролога = фильм сделан так, что смотря его интересно даже не то какой он сам по себе, а то, как он создавался. Интересная мысль отсылающая к Беньямину и его произведению искусства в эпоху технической воспроизводимости - насколько же трудоемким был процесс съемок и при современных технологических способностях насколько ценно это 'ручной работы' кино, где видно, что каждая деталь, каждое бревнышко, чашка-плошка, курица и проч. было создано трудами огромного количества людей = художников, бутафоров, реквизиторов, гримеров и проч. и проч.

4) Это очень атмосферное кино, сейчас такое редкость. Уже многие подмечали, что Герман здесь создал просто свой отдельный мир, свою вселенную, где все продумано до мелочей. Да, этот мир омерзителен своей натуралистичностью - этим бесконечным говном, грязью, кишками, мухами, гниющими помоями на экране, но это и правда завораживает и держит. Т. е. визуальное насилие над зрителем как прием очень даже работает.

5) Кино очень многослойное, безусловно не развлекательное, а 'на подумать'. Масса с виду не примечательных аллюзий, метафор о современной политической, экономической, социальной и культурной ситуации, масса философских размышелений, упакованных в отдельные, емкие фразы героев, брошенных как бы невзначай. Утомляющий момент, т. к. одновременно отключить мозг и задумываться - сложно.

6) Посмотреть этот фильм думаю нужно раз в жизни для ознакомления, хотя поголовно всем не рекомендую. Детям, подросткам, пожилым людям, слишком впечатлительным, романтически настроенным, оптимистам и защитникам животных лучше не стоит. Если не разочарование, то гнев в адрес автора точно обеспечен.

Это фильм все же больше относящийся к понятию 'искусство', чем 'кино'. Это серьезное авторское высказывание, требующее осмысления на профессиональном уровне

Работа всей команды во главе с режиссером и операторская работа в особенности - на высочайшем профессиональном уровне. Остальное - эмоции и мнения.

Желание посмотреть этот фильм, возникло у меня когда я увидел трейлер в кинотеатре перед просмотром «Волка с Уолл-стрит». Скажу честно: трейлер меня поразил, а фильм очень заинтересовал. Более 2 минут одни крупные планы, мощнейшая шумовая атака и ни одного слова. Позже вечером решил поискать сеансы.

Этот фильм официально выходит в прокат 27 февраля, но в кинотеатре 35 мм билеты были 21 число. Решил во чтобы ты не стало пойти и увидеть, что же там готовил такого Герман 10 лет. Сперва решил прочитать одноименную книгу Стругацких. Прочитал не без удовольствия.

И вот наступил день сеанса. В тот день я как раз успел прочитать книгу и вечером пошел в кино. Зал был заполнен полностью. Пара трейлеров и собственно начался сам фильм.

Фильм начинается с показа быта жителей эпохи средневековья. Конечно показано очень мерзко. Бесконечные крупные планы, грязь, испражнение и многое другое. Но неожиданно для себя к этому быстро привыкаешь, учитывая, что фильм идет 3 часа. Далее нам показывают главного героя — дона Румату в прекрасном исполнении Леонида Ярмольника. Описание фильма можно уложить всего лишь в пару предложений.

Далее следует немного искаженный пересказ книги. Некоторые сцены вообще узнаются с трудом.

Грязь в фильме, как бы главный герой, который не покидает нас на протяжении всего фильма. В фильме постоянно идут дожди и режиссер, как бы говорит нам, что бог все таки есть и он пытается очистить этот мир, но люди сами ему этого не позволяют.

Итог. Мощнейшее кино за последние 5 лет. Такого больше не делают.

10 из 10

Здравствуйте. Увидел надпись в кинотеатре «Трудно быть богом» и подумал — Вот наконец-то я посмотрю что это такое, а то аудиокнигу я не смог дослушать даже первый эпизод, выключив через 20 минут со словами что за бред!

Данную повесть «все» считают каким-то шедевром, но мне кажется это повесть для людей не имеющих ни вкуса ни собственного мнения. То есть это повесть для стада баранов, коем и является большинство. Серая масса так сказать. Им бы только чернухи и порнухи да побольше. Вспоминается сразу фильм «Пила». Многие его фанаты даже не задумались что это аморально. Им просто нравится смотреть как страдают «виновные». Вот мол наконец-то кто-то их наказал.

Вокруг так много грязи, что быдло народ к ней привык, что даже в кино идут посмотреть и потереть.

Короче бред бредовый и бредом погоняет. Как Ермольник то туда попал непонятно. Наверное кризис старческого возраста сработал, когда кажется что тебя все забыли и хочется выделиться.

Буквально со дня на день пройдет год со дня смерти Алексея Юрьевича Германа, в полном смысле 'визионера' отечественного кино, каких не было никогда, и увы, уже не будет. На прощание он подарил нам очень не простую открытку, имя которой 'трудно быть богом'. И буквально 12 часов назад мне посчастливилось увидеть сие творение, и только сейчас голова как-то пришла в рассудок.

Другая планета. Не Земля, но похожая, разве что меньше. Застыла в средневековье и никак не может перейти в эпоху возрождения. Ученый-наблюдатель Румата пытается принести культуру в народ Арканара, города с первого взгляда бездуховного и лишенного каких-либо ценностей. Румата для них как бог. Но он прислан лишь наблюдать за этой планетой, не нарушая ход событий. А механизм тем временем уже запустили, и рано или поздно ему придется выбрать чью-то сторону.

В этот небольшой абзац действительно уложен абсолютно ВЕСЬ сюжет данной картины. И это, наверно её самый большой плюс. Дело даже не в том, насколько там ничего нет, а в том, насколько там всё есть. Каждая деталь, каждый длинный план не просто исполнен великолепно, но и сказать может больше, чем вся повесть Стругацких. Это действительно неподъёмный кусок грязи, сквозь который нужно идти зрителю и быть готовым к этому. Другое дело, что подготовиться к этому полотну нельзя, и воспринять однозначно тоже. Покойный гений не просто показал весь потенциал кинематографа как искусства, но ещё и раскрыл его. Здесь абсолютно правдоподобное средневековье, здесь невероятная операторская работа, делающая зрителя безмолвным наблюдателем, которому не дозволено вмешиваться в ход действия фильма. Здесь даже актерская игра на самом деле вовсе не игра - люди живут своими образами, и даже Ярмольник способен удивить.

3 часа почти физической, и уж точно моральной боли от вида того, что происходит на экране. Но вопросы в голове всплывают отнюдь не вроде 'зачем это здесь?', потому что понимаешь, зачем. А вот 'как вообще такое можно было снять?' у вас возникнет не раз. Но 15 лет на то и было потрачено. Великий мастер в конце своего пути снял картину столь великую, столь ужасную, и столь многосложную, что далеко не каждый выдержит, не каждый поймёт, и уж точно не каждый оценит данный шедевр. За те три часа, что были на экране, я попеременно вспоминал и Тарковского, и Кубрика, и даже Пазолини. Настолько многогранную и многофактурную работу проделал Алексей Юрьевич. Рефрен не столько Стругацким, сколько всему, что любил сам Герман за всю свою жизнь.

Я абсолютно не понял картину. Пытаться смотреть её, включив голову, это всё равно что пытаться смотреть Древо жизни, записывая сюжет в блокнот. Эту картину можно воспринять только подсознанием.. И я воспринял. И я оценил. Всё, что происходит в нашем обществе сегодня, можно найти в этом фильме. Евромайдан, отношение к власти, вечные конфликты...а ещё любовь к тем, за кого ты в ответе. И наверно для меня это был основной мотив фильма. Ведь там, где всю жизнь живут серые, обязательно придут черные. А богом...богом быть трудно.

Покойтесь с миром, Алексей Юрьевич. А зрителям я пожелаю выдержать весь фильм, не встать и не уйти с просмотра...а выдержать. А потом посидеть и обдумать.

10 из 10

«Трудно быть Богом» — это настоящее средневековое мокьюментари, псевдодокументальная съемка, где все персонажи видят камеру и заигрывают с ней. Режиссер разрешает беззастенчиво заглядывать актерам в камеру, преимущественно массовке и эпизодникам, разрешает совать в кадр различные предметы, проходить по переднему плану, визуально мусорить кадр. Герои фильма играют с камерой, как с неким участником событий. И это важный момент. Подобным ходом создается дистанция к происходящему. Да, на экране будет полно грязи, дерьма, мусора, помоев, гавно по лицу актеры начнут размазывать с первых же минут истории. Но, как ни странно это не вызывает физиологического отторжения, потому что весь фильм решен в черно-бело-серой гамме. На экране серое все. Декорации, реквизит, костюмы, небо и лица. И так все 3 часа. В какой-то момент перестаешь реагировать на эту грязь, потому что все серо. Будь фильм цветным, это работало бы против него. Свежие коричневые какашки на розовом лице на фоне голубого неба, это прочувствует каждый. А когда серое на сером — это нивелирует физеологичность и ужас происходящего. Эмоционально ты отключаешься и только умом понимаешь, что творится на экране. А именно этого, мне кажется и хотел добиться Герман. Он не подключает зрителя эмоционально к истории, ты не переживаешь за главного героя Дона Румату (как можно переживать за героя, которого никто не может убить, он же Бог), но ты вместе с ним осмысляешь место и людей, среди которых он живет. Вместе с ним решаешь моральную дилемму, как ему поступить с планетой, где никак не начнется эпоха Ренессанса, а по тому все ее жители все больше и больше погружаются в грязь.

Фильм имеет отношение к книге, примерно такое же, как «Солярис» Тарковского к книге Лема. Книга — это повод для Германа. Всего лишь, основа для фантасмагории, которую он рассказывает. Не стоит идти на фильм именно ради сюжета. Его там практически нет. Он лежит где-то там в глубине. Драматургия в истории есть, но она сильно размазана по времени фильма. Первые полтора часа вообще ничего не будет происходить и это осознанный выбор режиссера и сценариста (об этом ниже). Повторюсь, фильм не заинтересован заставлять вас эмоционально переживать за героя, доведя вас до катарсиса. Он заинтересован вас заставить прочувствовать происходящее. И после того, как вас лицом волокли 3 часа по грязи в финале вас спросят, теперь вы согласны с выбором благородного Дона Руматы или нет? И ответить на этот вопрос заранее, нельзя, пока ты не просмотришь все 3 часа. Концептуально, это гениально придумано.

В фильме мало общих планов, но очень много длинных кадров, в которых камера постоянно мечется, переходя с крупного на средний план и обратно. По переднему плану идет своя жизнь, часто перекрывая основное действие на заднем плане. За этим интересно наблюдать, это интересно разглядывать. Труд костюмеров и реквизиторов колоссальный. Операторская работа великолепна. Внутрикадровый монтаж — одна из самых сложных техник в кино. А тут все три часа практически сплошной внутрикадровый монтаж. Не смотря на сплошную серость, кино визуально очень красивое. Его надо будет пересматривать еще и еще раз, каждый раз, открывая что-то новое в кадре и в истории. И смотреть на все это стоит именно на большом экране. Несмотря, что кино очень камерное, все эти многочисленные детали, просто потеряются на экране телевизора. Слишком много подробностей и нюансов. Мир созданный Германом, несмотря на свою примитивность и серость, очень разнообразен.

И самое главное, что меня зацепило в фильме — это ирония. Да, многие ее там напрочь не заметят, а я видел, как она сквозит буквально во всем. В отношение Дона Руматы к жителям Арканара. И к ним нельзя относиться иначе, как не быть ироничным. Румата в блестящем исполнение Ярмольника откровенно издевается над ними, потому что больше ему нечего делать. Дон Румата все три часа осознанно троллит жителей Арканара. Всю планету целиком! И за этим интересно наблюдать, хоть, делает он это однообразно. И в этом, одно из главных высказываний Германа — если мы не можем и не хотим меняться, но Бог любит нас, он жалеет нас, то все что ему остается — это иронизировать над нами. Отношение актеров с камерой тоже полно иронии, все эти подмигивания в кадр, игра с предметами на переднем плане, это все задает рамку, через которое надо смотреть на происходящее.

Как ни странно, но чем дольше идет фильм, тем легче его смотреть. Как только ты находишь консенсус с киноязыком Германа, с его видением истории, понимаешь ее концептуально и эстетически, то становится легко. Фильм перестает грузить физиологическими подробностями, хотя они никуда не деваются. Ты их просто перестаешь замечать. Прорваться к этому тяжело. Многие не согласятся ждать такого эстетическо-интеллектуального катарсиса и уйдут с сеанса. И, наверное, будут правы. Кино это для подготовленного зрителя, готового себя затрачивать, а не просто наслаждаться. Но, как только ты уравниваешься с фильмом, то уже не важно сколько он идет 3 часа, 5 часов, 24 часа. Это Брейгелевскую фантасмагорию можно наблюдать вечно. Ты уже также отстранился от нее и создал дистанцию к происходящему. И никакие кишки, которые поваляться из разрезанных животов в финале фильма не способны вызвать отторжения. Ты всего лишь сторонний наблюдатель. Ты камера, которая фиксирует происходящее.

Я не могу никому сказать, стоит смотреть этот фильм или нет. Про фильм и дальше будут появляться негативные отзывы. У него будет плохой сарафан среди массового зрителя. Каждый должен решить сам, готов ли он затратиться на эту историю или ему стоит остаться и дальше в своей зоне комфорта.

По мне это очень зрелое, мудрое, ироничное, ни на что не похожее, визуально совершенное полотно. Но чтобы понять это, надо было прожить с ним 3 часа.

В заключение, приведу слова Светланы Кармалиты, сценариста фильма, которые являются ключом к правильному пониманию истории. Она сказала, что фильм как бы распадается на две половины. Первые полтора часа в фильме ничего не происходит. Мы видим, как Дон Румата живет среди жителей Арканара. Но с героем ничего и не может происходить, потому что что делать человеку с Земли, которому запрещено убивать, вмешиваться, влиять на ход истории? Он ничего и не делает. Но первые полтора часа очень важны для понимания второй половины фильмы, когда все начинает происходить и герой начинает действовать. Чтобы осознать ужас второй части фильма надо было пройти через первую половину. Это вы поймете только, когда посмотрите фильм. И она права. Финал фильма можно понять только пройдя через 3 часа всей истории.

Я ждал выхода фильма «Трудно быть богом» 6 лет. Будучи большим поклонником творчества А. Ю. Германа, я думал что я готов ко всему, но то, что я увидел 10-го декабря на премьере в Москве было похоже на откровение, оно не просто превзошло все мои ожидания, оно раздавило меня, за какие-то 3 часа в моей голове вырос и обосновался новый мир, новое видение кино, новая картина Средневековья, которой просто не существовало.

Это не кино, это действительно некий новый кино язык, в котором пропали многие классические приемы, методы и вообще принципы построения кино. Многое переосмыслено настолько, что становится чем-то иным, оно начинает выполнять другую функцию. Даже простые вещи показаны очень сложно: движением камеры, насыщенностью кадра, словами и реакциями абсолютно непохожих на нас людей, что может сработать стопор от перегруза информацией, визуальными образами. Ты никогда такого не видел! Это тяжело видеть в первый раз в таких подробностях и количествах. Герману удалось добиться практически документальной картинки темных веков средневековья, ты ощущаешь себя там в полном измерении. Со всех сторон. Всеми возможными и невозможными методами Герман тянет тебя дальше, показывая тебе все больше и больше. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что кино абсолютно свирепо в своем ритме, абсолютно безжалостно к зрителю — в нем не чувствуется привычная жанровость, присущая практически любому фильму.

Герман предлагает нам очень реалистичную картину прошлого, далеко прошлого, где ты ощущаешь себя в грязи, среди каких-то других людей. Им привычны повешенные люди на улицах, они не знают что такое личное пространство, срут прямо на тротуар и вообще для человека 21 века выглядят инородно. Тяжело представить в таких подробностях те времена, а перед тобой разворачивается настолько досконально воссозданный ад. Средневековье. Трупы, дерьмо, голые ж.. ы, сопли и дикое поведение здешних жителей: об этом много писали, упоминая все это с недоумением. Зачем все это показывать? Это не искусство. Чернуха. И все что угодно, абсолютно не сообщая или не задумываясь о смысле всего этого безумия. Зачем Герман показывает все настолько реально? Ответ прост — это правда, это не выдумка, так вполне могла выглядеть эта темная эпоха бескультурья и серости, которая сама по себе есть ад, через который мы прошли как цивилизация, об этом нужно помнить и знать — оно может повторится.

Другим безусловным достижением фильма является то, что во всей этой документальности ужасов, какофонии образов и мыслей он предлагает для вас достойного компаньона, «вашего кореша» как выражался сам автор. Румата является истинным проводником между этим миром и зрителем — его реакции и поведение понятны и вызывают человеческие эмоции. Хотя зачастую его поведение и граничит с безумием. Вообще Румата очень удачно сконструирован как персонаж. Он создает ощущение бога, практически неуязвимого, странствующего по этому миру, наблюдающего, но бессильного что-то изменить.

Перед нами разворачивают порой абсолютно невозможные кадры, где чужеродность картинки, ее изысканное сходство со снами, где действие зачастую направлено прямо на тебя, как будто пассивно провоцирует тебя на сравнения, какие-то аллюзии: мысли и идеи приходят к тебе сами собой, просто потому что ты не можешь об этом не подумать в этот момент. Более того Герман постоянно предлагает множество вариантов куда смотреть — хочешь наблюдай за Руматой и проживай его историю — хочешь смотри на других в кадре и ты всегда сможешь уловить некую другую жизнь, уловить что-то дополняющее общую картину. Но каким-то образом Герману удается при общей сложности создать кристально чистый, абсолютно понятный месседж, он не замаскирован, его не скрывают. Все самые важные ощущения и мысли, вложенные еще Стругацкими, здесь кристально чисто обыграны, они понятны, как будто в самые важные моменты безумие фильма расступается и ясно дает понять зачем все это происходит.

Кроме того, чего я никак не ожидал, что в фильме будет столько удачного юмора! Он порой действительно безумный, может вызвать головокружение оттого, что люди так не шутят, Румата здесь находится в особенном положении, он живет в этом мире и уже сам к нему привык, поэтому его реакции порой находятся за гранью морали и привычных представлений о дозволенном, но вызвать облегчающее воздействие на раскаленные нервы этот юмор может.

Вообще удивительным кажется то, что в первой половине фильма я зачастую чувствовал уют дома Руматы, его слуги мне казались не такими уж и бесчеловечными и дикими. Барон Пампа вообще вызывает восторг! Тусовка землян у Руматы дома иронична, хоть и похожа на пир во время Чумы. Я понял, почему Светлана Кармалита настаивала на мысли, что это фильм о любви, о любви в нечеловеческих условиях. О чувствах, пробуждающих отчаяние, и в тоже время дающих заряд для решительных действий, завершающих оборот спирали, после чего все начинается заново. И затем, когда фильм закончился и вся эта конструкция схлопнулась у меня в некую картину настоящего я окончательно понял, что забыть ее уже не возможно. Великое кино.

P.S. В феврале наконец-то все смогут сходить в кинотеатр и вынести свой вердикт. Обещано запустить фильм на 300 экранах по всей стране, что уже само по себе эксперимент. Уверен мнения будут диаметрально противоположными: кто-то впустит фильм в себя, кто-то откажется, но пропустить такое нельзя.

Я смотрел ленту на фестивале «Зимняя эйфория» ещё в январе и как-то переварил ее только сейчас. Мне кажется, это объективно гениальное кино и настоящий шедевр с той лишь оговоркой, что шедевр не демократический.

Во-первых, этот фильм нельзя показывать детям. Он рассчитан на взрослого человека, который может перенести действительно очень большой стресс и при этом разглядеть в ужасном прекрасное. Это довольно принципиальный момент: если вы не разделяете понятия «приятно» и «прекрасно», посмотреть этот фильм у вас не получится. Хороший тест в этом смысле — предыдущий фильм Германа «Хрусталёв, машину!». Обязательно посмотрите его. Если не перенесёте, на «Трудно быть богом» вы выйдете из зала, как уже многие выходили, потому что он действительно гораздо страшнее и тяжелее. Я лично ничего более страшного, такого, от чего физически плохо становится, в жизни не видел, но это я.

Во-вторых, даже вполне развитому человеку потребуется некоторая подготовка. Придётся элементарно подучить «матчасть», а именно прочитать соответствующий роман Стругацких. По выражению соавтора сценария Светланы Кармалиты, сюжет в фильме «тщательно затоптан», то есть проследить причинно-следственную связь событий на экране у вас без знания первоисточника не получится по объективным причинам.

При этом следует упомянуть, что фильм от романа (очень демократического, кстати, и вполне развлекательного) отстоит очень далеко. Если вы ждёте экранизации, то есть книги в движущейся картинке, вы этого элементарно не получите. Роман Стругацких здесь выполняет функцию скорее комментария к фильму. Кажется, что Герман даже не вдохновлялся им, а просто с согласия авторов позаимствовал фабулу и воплотил её совершенно иначе, чем это было реализовано в книге. Да, в фильме есть прямые цитаты из книги, да, они играют очень важную роль для понимания авторского посыла, но это не экранизация.

Я здесь написал даже не рецензию, наверное, а скорее инструкцию по применению с противопоказаниями, потому что описать фильм в нормальном смысле слова, к сожалению, почти невозможно, придётся писать книгу. Могу лишь добавить, что фильм совершенно точно войдёт во все учебники для кинематографистов по всему миру, что его будут смотреть ещё многие поколения. Все они будут в ужасе и всем будет плохо, потому что Герман в этом фильме своё художественное кредо «Мы не врачи, мы боль» реализует в невиданном совершенно масштабе. Что такое быть богом? Это быть всем и чувствовать всё и не иметь сил отвернуться.

Вот и нам отворачиваться не следует.