Рецензии

Аллюзия на гибель 'Нахимова'? В сущности - да. Но Миндадзе и Абдрашитов замахнулись на куда более сложную конструкцию.

Да, фильм закручен вокруг гибели теплохода 'Армавир'. Там, как и в 'Нахимове' круизный рейс, множество развлекающихся советских граждан, и раз... катастрофа. Герои фильма постоянно возвращаются к подробностям трагедии, удивляются и пытаются распутать хитросплетения...

Герой Колтакова, как очарованный странник ищет свою избранницу - невесту Марину, с которым у него была 'медовая поездка'. Но каждый шажок в ее поисках приводит его к удивительным открытиям. Марина оказывается не так проста.

Не стану раскрывать всех карт, достаточно лишь обозначить, что во время трагедии Марина танцевала с незнакомцем, а муж смотрел на все это издали.

Тема одержимости раскрывается еще мощнее, когда спасший Марину человек приносит ее в свой дом и достаточно бесцеремонно начинает вести себя. При этом, заходящие в комнату люди 'тактично' удаляются. Никого не смущает женщина, фактически находящаяся без рассудка в объятиях незнакомца.

А потом проявляются и воровство, криминал, шулеры, безумные дамы стремящиеся отрезать причинное место прячущемуся помощнику капитана и прочая поднаготная, которая на первый взгляд и не была видна. Вот и выходит, что тема 'Армавира' - это не столько о трагедии, сколько о предопределенности этой трагедии. Безумие трагедии меркнет против того безумия, которое творится во всей остальной жизни. Авторы делают фильм-катастрофу, в котором катастрофой является как раз не кораблекрушение, а спокойная, мирная жизнь.

Сейчас конечно я к подобным лентам отношусь предвзято. Уж слишком 'вовремя' в канун развала империи вышел этот фильм. Тогда трагедия 'Адмирала Нахимова' была болезненной для многих и многие вещи, затронутые в ленте больше разжигали, нежели примиряли.

Ну а что касается кинематографической техники, операторской работы, выбора планов и игры актеров - ничего замечательного в этой ленте я не встретил.

Разве что, я бы выделил личность исполнительницы роли Марины - Марии Строгановой, молодой актрисы, ярко заявившей о себе в нескольких работах и ушедшей из этого мира очень молодой (в 28).

6 из 10

Настоящее русское кино про настоящую катастрофу. Ту, что связывает и разрывает судьбы людей. Ту, что происходит не снаружи, что происходит уже после взрыва, после крушения, после столкновения. Когда улягутся волны и останется ровная гладь воды, когда огромный белый пароход успокоится на дне моря, останется только трагедия.

Останутся спать в своих каютах не потревоженные всем, кроме смерти, пассажиры. Выжившие будут искать новый смысл существования, словно дети спотыкаясь о слишком высокую для них преграду.

Пройдет время, и мы увидим туманные образы того, что когда-то было обыденностью. Это образы ослепленных величием капитанов, жаждущих отмщения любовниц, потерянных в последнем танце невест, нашедших спасение и опустивших руки, когда казалось бы, беда миновала.

Это образы людей, таких живых и настоящих в картине Вадима Абдрашитова 'Армавир'. И он не про них, он про нас. Горячо рекомендую к просмотру, и если вы стали забывать, что значит человечность, и если вы устали от ее тяжелого груза. Для вас этот танец: бешено несущийся, как в последний раз, и осторожно медленный, словно у вас осталось всего одно мгновение.

Фильм избыточен для любопытных. Это его качество мне видится идеалом авторского кино.

Сходу нападающий на зрителя перемешанный момент, когда герой Гармаша приволок 'добычу' в свою сарайку, и обуяла его нелёгкая. Здесь необходимо замечание, тем более фильм хронологически ещё советский. Из человека, набывшегося в воде, и 100% нахлебавшегося, на суше первым делом надо попытаться извлечь эту воду, перевернув пострадавшего/пострадавшую лицом вниз. А уж после наминАть физику твёрдого тела, если 'Бог милости послал, голову обнесло'©.

Да, зритель разочарованно отмахнётся пару раз от пьянУщего персонажа. А позже зрителя пробьёт радостным изумлением, как же созидательно повлияло на разнузданного деревенского вахлака его душевное, почти священное восприятие летнего белого теплохода...

Феномен, как после пережитого каждым, всех этих людей бесконечно сталкивало друг с другом. Это верно, что вроде всё крутилось, носилось 'вкруг' одной и той же местности, базы отдыха, побережья, ж.-д. станций. Но вопль неизвестной женщины с запрокинутой головой на колесо обозрения: 'Армави-и-и-р!', — говорит о многом. Кто 'оттуда'? У реж. Вадима Абдрашитова в его 'Параде планет' тоже есть Шакуров, тоже есть позывной космокрик: 'Караби-и-н!...Кустана-а-ай!'

Сейчас герой Шакурова бегает бегом по парку и настойчиво кричит какую-то 'Марину'. Хочется разразиться громким смехом облегчения, глядя на эти сцены. Да потому что прёт неукротимой уверенностью от этого человека. Поначалу герой Шакурова даже по сравнению с героем Колтакова, не просто не повергнутый ('джигит' тоже не повергнутый), а жутко деятельный и дико оптимистичный.

Вообще, здесь именно мужчины выводят женщин из оцепенения психоза. Мужчины тратят много сил. Танцы в вечернем сумасшедшем парке. 'Рыжий' медленно обходит людей, оглядывая женщин. Вдруг, около дерева, она, 'его чёрненькая' из бара. С отсутствующим взглядом, прилипшая к этому дереву. Узнала его, сразу небольшая динамика. И они с ней лирично танцуют среди остальных странных пар. Танцуют в исчерченной фонарями темени. Личико его партнёрши преображается, появляется мягкая улыбка.

Ещё красивый молодой мужчина, которого Герман идентифицировал 'джигитом'. На коленях вползая за той, с которой плыли на скамейке всю ночь, и в этом ненормальном парке они рука об руку, и позже в ресторане Герман (Сергей Колтаков) снова натыкается на них. 'Джигит' заходится совсем по другой женщине, да так, что зубы сводит, а вот оторваться не может от той, которая полунесошла с ума. Это большее, чем просто его жалость. И эта девушка прекрасна.

Все женские героини гармонично красивы. Узнала в любимой женщине каталы — актрису Елену Дробышеву. Невероятной красоты.

Одна Лариса ведёт себя чуждо, её коричневые глаза закошенные и равнодушные, и поведение шатает ходуном. Похоже, не хочет ничего вспоминать. Что интересно, она выплясывает, смеётся с радости, будто не замечает, как наглый, бывше-самоуверенный мужчина-лис, теперь почему-то сидит на мёрзлой земле, подпирая забор.

Получается, люди выломанные, выпавшие из разных жизненных ячеек, как-то оказались 'вправлены' в общий крепкий обруч, в обод. Всё время осознаётся связь между ними всеми, хотя кто-то кого-то по имени не знал, кто-то не чаял, как от душевной зависимости избавиться—всё страдал, кто-то решил ещё немного пожить самим собой, чтоб вернуть в список живых — 'любовь и надежду свою единственную'.

Женщина каталы танцует с Германом в ресторане, что-то говорит ему, со стороны видно, что-то поддерживающее.

Порционный поезд отбывает с курорта, и Герман вновь замечает каталу с его любимой, и они оба дружески кивают ему.

Или смотрите момент, когда Герман уходит. Лето опрокинулось в осень, осень опрокинулась в зиму. Ну кажется, ну что, всё уже. Обретённый родственник-лис отохотился, последний раз отрыскался, пожал руку Германа на прощание, сказал: 'иди, это правильно' — и выдохся.

Когда Герман вроде один, пытается со своей хромой ногой уехать, его неожиданно подхватывает герой Весёлкина, и помогает впрыгнуть в стальной обруч поезда. Парень просто начинает что-то своё говорить, как один попутчик другому. 'Ты — Валера?.. Валера'.