Рецензии

Мне отмщение, и Аз воздам (Рим. 12:19)

Болливудские хорроры способны удивить любого киномана, причем не только самим фактом своего существования. Маргинальный жанр, не успевший ни набрать популярность, ни отрастить бюджеты: сделанные на коленке спецэффекты, кетчуп и акварель, устремленная в бесконечность кинематографическая условность. Но ведь не суть, не суть. Пока создатели трэша голливудского стремятся в меру своих сил напугать зрителя, их индийские коллеги бестрепетной рукой смешивают наивные тайны прошлого, чистопробную жуть, семейные узы, великую любовь, кровавые оттиски на стекле, смысл жизни, и конечно, мораль, которая здесь столь же неистребима, как песни и пляски (скромно мнущиеся в уголке, но не сдающиеся). Этот mash-up порой выглядит забавным, часто глуповато-беспомощным, но притом крайне редко неинтересным: воображение всегда подкупает, а не стесненное привычными рамками [больное] воображение — вдвойне.

«Призрак» - творение дебютанта-многостаночника Пуджи Беди - необычная ягодка даже для этого экзотического куста. Судите сами. В одной из больниц Мумбая по ночам творится чертовщина: сами собой распахиваются двери, сам собой гаснет свет, сам собой приносит кофе мрачный санитар с улыбкой нераскаянного грешника. Ну и трупы, трупы, трупы – пластиковые страшилища в одеждах из крови и тараканов. Но это не история о «нехорошей больнице». Чертовщина творится и днем: набожная доктор Сухани на зависть Грегори Хаусу лечит рак и гепатит в помощью термометра, введенной ректально аспиринки, цитат из Пятикнижия Моисеева и зрелища округлых коленок, выглядывающих из-под коротенького белого халатика. Но это не история о чудесных исцелениях. И даже не о любви, хотя с появлением в госпитале следователя Виджая сплетенные руки, потупленные глаза и ласковое «джана» становится неотъемлемым атрибутом повествования. Это история о девушке Мэри, в одно летнее утро распятой в самом центре города, буквально в двух шагах от церкви. И о ком-то превыше, носящем голубя на левом плече, окропленном кровью из-под тернового венца, и филина – на правом, прямо под изгибом сатанинского рога… Не будьте злыми, дети мои, и не прельщайтесь грехом, ибо не мир я принес и не меч даже, а холодные руки мертвецов, жаждущие согреться последним судорожным биением ваших сердец.

О, нет, высокопарность и прочий пафос тут - дань скорее замыслу, чем воплощению. Ну и еще паре-тройке внезапно мощных сцен: тесаку, перерубающему тонкие запястья, ломкой походке под тяжестью креста, рукам, обнимающим мокрый хлюпающий мешок, на содержимое которого лучше не смотреть после еды. Джана, джана!.. Где-то два процента экранного времени, затерявшиеся между тотальным бредом, любительским стриптизом, неаккуратным бритьем, мужественным (другого слова не подобрать) катанием Виджая на скутере, явлениями призраков в нахлобученных поверх резиновых масок блондинистых париках и… картинами ада, где компьютерные скелеты трясутся, как в стареньком клипе «The Chemical Brothers», а пиксельное пламя вихрем враждебным реет над ними. В комплекте идет обязательная мораль, нехитрая разгадка, последнее объятие: щека к щеке, стигматы к стигматам. И глубочайшее недоумение зрителя. Может быть, ксенофобия – это наше все? И после мифического Вавилона разделение - не только в языках, но и в сером кружеве полушарий? Таинственно-экзотичная Азия с ее лотосами, Гангом и паломниками, ложившимися под колесницу, чтобы не встать ни в этой жизни, ни в будущих. Таинственно-экзотичная Европа, молящаяся на орудие пытки и греющая свечами ноги Распятого. Воистину, чужая душа – потемки, чужая религия – тем более, а читать Откровение, покуривая кальянную смесь, вредно для психического здоровья…

Вряд ли в наших палестинах возможно найти человека, не имеющего предубеждений против индийского кино. Оно сложилось еще с времен «Зиты и Гиты»: если там не поют, значит, фильм немой. Если там еще и не танцуют, то это, вероятно, вообще экранизация «Черного квадрата» Малевича. Однако в жизни все не так однозначно, вот и фильм «Призрак» стартует с целомудренного, но при этом вполне себе полового акта, не предваряемого обязательной вокально-хореографической прелюдией. Впрочем, любителям приторной масалы не нужно прекращать просмотр, на их улице также будет праздник. «Призрак» – истинное дитя своей страны, прямодушное и честное, и даже немного подкупающее в своей неприкрытой наивности. Самое смешное, что здесь действительно будут пугать… но только с перерывами на дискотеку и обязательную лав-стори, потому что индийское кино – это прежде всего сказка, вне зависимости от того, сколько призраков там разрывает кому-то грудные клетки.

Индийский кинематограф производит более тысячи фильмов в год. Количество хорроров в этом потоке, впрочем, ничтожно, даже несмотря на то, что все предпосылки вроде бы на месте. Чего только стоит кровавая богиня Кали, украшенная ожерельем из человеческих черепов. Она становилась вдохновением даже для американских романистов темного жанра (здесь стоит обратить внимание на роман Дэна Симмонса «Песнь Кали»), однако рядовому индийцу для того, чтобы натерпеться страху, всегда достаточно было свернуть с центральных улиц в близлежащие переулки, а то и просто выглянуть в окошко. Посему, создавая мистический фильм ужасов с национальной экзотикой, Пуджа Беди очень старается, но получается на взгляд стороннего человека немного стыдно и неловко. Дело тут даже не в копеечных спецэффектах и не в паршивых актерах, благо, такого добра в жанровом кинематографе любой страны мира навалом. Дело в том, что Индия не наработала собственных приемов хоррора, а культивируемые в «Призраке» западные способы напугать зрителя вкупе с индийской ментальностью создают тот еще эклектичный калейдоскоп.

Эклектика, к слову, тут во всем. В саундтреке уживаются мрачные готические хоралы, эмбиентные неуютные шумы, ритмичная электронная музыка и карамельная сладкоголосая попса. Бестолковый монтаж ничтоже сумняшеся мечется между танцами девушки в сексуальном розовом платье и блужданиями доктора Сухани по темным коридорам, в результате чего атмосфера хоррора постоянно спотыкается о легкомысленную пуританскую клубничку. Фильм даже содержит небольшой финальный твист, однако позитивное впечатление от него тут же сходит на нет из-за прибитой ржавыми гвоздями религиозной составляющей. Причем Иисус Христос, раскрывающий объятия кровавой мстительнице, может, и символизирует в какой-то степени всепрощение, но при этом понимаешь, что какой-нибудь православный священник за такую интерпретацию христианства с удовольствием отмахал бы кадилом по болезненным местам, а потом еще и отпел, чтоб уж наверняка. Да даже герои говорят на феерической смеси хинди, английского и черт знает чего еще, потому что в Индии 21 государственный язык, эклектика у них едва ли не на генном уровне заложена.

В итоге история о призраке, поселившемся в стенах самой обычной на первый взгляд больницы, оказалась пестрой и непредсказуемой, как сама Индия. Можно долго придумывать уничижительные фразочки, потешаться и поплевывать на «Призрака» со своей колокольни. Да, история сентиментальна и мелодраматична, да, здесь поют, танцуют, и хорошо хоть, что не призраки, но это кино, рожденной в принципиально отличной от нашей культуре, живущее по своим законам, и ориентированное на свой маленький мир. Как говорится, что индийцу хорошо, над тем русский полчаса ржать будет. К тому же, честно говоря, у нас тоже с хоррорами, знаете ли, все обстоит не лучшим образом…