Рецензии

Перевоплощение женщины - вспомните, ее, наглую девченку жующую жвачку, и эти прекрасные глаза за темными стеклами несколько вульгарных очков.

Фильм наполнен незабывающимися яркими образами - чего только стоит лесбиянка - феминистка в мужском костюме с нежностью смотрящая на несравненную, очаровательную Софи.

Люка - странный мужчина. Его монологи, воспоминания детства, порой несвязная речь построенная на асоциациях...плюс еще деньги свалившиеся на голову, делающие статус и дающие возможность показать в фильме простую роскошь - фрак, просторная комната с просто - таки огроменными окнами с видом на море, весь этот ажур-тужур, и в этой атмосфере происходят страдательные страсти, поиски и откровения. Жулавски - мастер показать состояниедуши.

Трагизм без капли пафоса - люблю.

Я впервые посмотрела этот фильм много лет назад. Кажется, году в 1993-94. Начала смотреть не сначала, поэтому и не поняла, что Люка был болен. В сущности, я не поняла событий, но поняла суть. Тогда на меня что-то нашло, и я проплакала несколько часов, просто-таки опухла от слез.

Только что я его пересмотрела. Мне он показался наигранным в некоторых местах, но опять глубоко затронули некоторые сцены, ассоциации, предчувствие будущего, воспоминания о прошлом, ощущение быстротечности жизни, ее ускользания. При этом, это не депрессивный фильм, потому что лейтмотивом проходит одна и та же радостная мысль: жизнь была не напрасно, любовь существует, можно найти родственную душу, все имеет смысл, если была любовь.

Еще раз подумалось, какое огромное значение в восприятии фильма играет музыка. В целом, фильм получился.

Не знаю, насколько я объективна, но каждый раз при просмотре фильмов польских режиссеров, снятых во Франции, меня не покидает странное ощущение того, что основной, определяющей и преобладающей эмоцией всех этих режиссеров во время работы - вне зависимости от сюжета и проблематики каждой конкретной киноленты - было мальчишеское счастье попадания в кондитерскую лавку потребительского общества после казенных пайков соцлагеря, - так чрезмерно, до излишества почти, наполнены эти фильмы французским шиком и духом на уровне подчеркнуто материальном - уровне кафешек, ужимок, дизайнерских шмоток; с таким видимым, неискушенным удовольствием смакуются в них запретные и полузапретные по другую сторону железного занавеса темы - сексуальность, пресыщенность, декаданс во всех его всех видах, даже и тогда, когда строгая художественность этого отнюдь не требует; с такой радостью отрекаются они от достижений национальной кинематографической школы и перенимают (причем стоит отдать им должное - перенимают мастерски) чужие, по преимуществу французские и итальянские кино-приемы. Разумеется, если речь идет о больших мастерах - Кесьлевском, Занусси, или, как сейчас, Жулавском, то у них обычно хватает вкуса и такта держать эти не вполне достойные мэтров эмоции под контролем, не забывать о хлебе насущном, не превращать свои фильмы в один сплошной десерт, оргию, афродизиак для личного употребления. Однако через роман каждого из них с Францией продираться зрителю проходится почти всегда, и почти всегда с трудом. Но это того обычно стоит. Терпеливый и терпимый к чужим слабостям будет вознагражден: славянская автора душа прорвется и воспарит, и подхватит, и понесет с собой.

'Мои ночи прекраснее ваших дней' Жулавского начинаются именно таким вот шведским столом с кинозакусками - отяжеленной грядущей любовью ссорой на тесной террасе типичного парижского кафе между таинственно и заманчиво страдающим холостяком за сорок, с голубыми глазами и в белом костюме (Дютронк) и восхитительно соблазнительной, не стесняющейся в выражениях юной девицей в солнечных очках (Марсо), при том, что вокруг дышит, смеется, дерется, любит, ненавидит Париж с его гарсонами, истеричными и стервозными дамочками элегантного возраста, собачками, сигаретным дымом, автобусами, каштанами, клошарами - мгновенно вызывая и у самых неискушенных невольные дежавю и сознательные ассоциации с Трюффо, Годаром и Бертолуччи - слишком мгновенные, чтобы принимать их всерьез. Потом будет Любовь с Первого Взгляда, причем она порочна, как слегка подросшая Лолита, а он - смертельно больной компьютерный гений, будет жестокость, будет непонимание, будут страшные воспоминания детства, будет Любовь до Смерти и смерть, после которой уже ничего не будет. Сюжет для женского романа, неудобоваримая на первый взгляд смесь страстей, разврата, готики, фэнтези, тошнотворной роскоши Биаррица, горячечного бреда больного, зарифмованных предсказаний умелой обманщицы, выдающей себя за прорицательницу, вампирообразных аристократов, аристократических лакеев с сурками в карманах и кроликами в шляпах. Сюжет, намеренная неудобоваримость которого лишь оттеняет главное - необъяснимую, парадоксальную нежность, возникшую между двумя заблудшими душами, нежность всему и всем назло, нежность, которая последней покинет память главного героя, неуклонно, как дырявая бочка, теряющую свое содержимое. Мало-помалу забывая события, причины, следствия, слова и связи между ними, вынужденный постоянно говорить, чтобы не утратить последних зацепок, он хватается за эту нежность, за эту женщину, как за соломинку. Она же, изломанная и внутренне искалеченная с детства, которого у нее не было, любви не знавшая, поддержать и удержать его не в состоянии, ей самой нужна защита от жестокости и грубости окружающего ее мира. Его бессвязные, теряющие нить, больные слова воспринимаются ею как издевка, как им - умным, образованным, богатым - воздвигнутая стена, нежелание подпускать ее ближе. Страдания обоих - взвинченных и в начале - идут по нарастающей до самого финала, страдания, вспарывающие, наизнанку выворачивающие души, в которые некому глядеть...

Фильм, после которого нельзя не плакать от жалости - к детям, которыми не занимаются, к женщинам, которых вожделеют, но не защищают, к мужчинам, каждый из которых несет в себе свой страшный секрет, даже к карманным суркам и плюшевым кроликам, с которыми больше не играют...

Фильмы Жулавского обыкновенно показывают людей в самых конфликтных ситуациях с окружающим миром, и почти все его герои существуют на грани рассудка и безрассудства, стоят на краю самого настоящего умопомешательства в результате этого столкновения с враждебной действительностью. Манера Жулавского не всякому зрителю будет по душе именно благодаря этим резким, очень часто психопатологическим контрастам и перепадам, но этот фильм стоит в этом ряду особняком.

Это удивительно тёплый, душевный и, вместе с тем, невероятно трагический рассказ о любви главных героев и об их беззащитности перед лицом пошлого, пустого и распутного буржуазного окружения. Фактически их любовь — это как крик отчаяния и одновременно обоюдное безумное стремление к освобождению. А поскольку освободиться и освободить своё чувство в этих условиях, где все — рабы этого общества и где любовь не может быть свободной, практически невозможно, они выбирают освобождение через гибель, и их гибель настолько же трагична, насколько и прекрасна: прекрасна, потому что освящена их любовью, и трагична, потому что только лишь такое освобождение стало для них единственно возможным, побеждающим враждебную действительность.

В разбивающемся на части зеркале сознания Люка отражается всё безумие этого мира, но в нём безвозвратно гибнет и красота его, воплощённая в красоте возлюбленной…

И смерть бывает прекраснее самой жизни, когда сохраняет в твоих глазах эту красоту, уходящую с тобой в вечность, как и беспроглядная ночь бывает прекраснее самого светлого дня, если скрывает всё безобразие, освещаемое солнцем.

Фильм пробуждает сострадание, милосердие к главным персонажам, а через них и ко всем людям, ибо все люди, так или иначе, — заложники этого безумного и бесчеловечного мира, и через это сострадание, сопереживание, через эту эмпатию приходит и очищение души, и осознание, что есть в каждом из нас тот мир, который чужд этому внешнему миру, но который прекрасен, как мечта, как прообраз мира желаемого, но так труднодостижимого, к которому каждый из нас всё равно подсознательно стремится, несмотря на всю поэтическую виртуальность этого высокого идеала на фоне этой прозаической и такой неидеальной действительности.

Это действительно хороший и добрый фильм, с такой прекрасной музыкой и замечательной игрой актёров, хотя в целом я не принадлежу к большим поклонникам творческого стиля Жулавского.

Достаточно странный фильм своей подачей. Дело в том, что в нем каждый говорит в рифму, словно в Шекспировских пьесах. Главные герои под стать шекспировским - Люка, компьютерный гений, изобретший новый язык программирования, умирающей от прогрессирующего заболевания мозга при котором все его слова, как вытекающая вода из ванны, льются нескончаемым, неконтролируемым потоком пока не достигнут самого дна, прекрасная Бланш - пророчица, которая не в силах контролировать свой дар, и знает наперед судьбу каждого, даже любимого Люки, стоящего перед пропастью смерти. Это трагедия осуществившейся страсти, но короткой, ровно настолько, насколько продлится жизнь главного героя.

Софи Марсо неподражаема и прекрасна. О, как она играет! Такой проникновенной роли я не видел уже давно. Она жива, естественна, страстная, и ей веришь безоговорочно! Эту роль нужно просматривать студентам ВГИКа, учась профессии.

Фильм специфический, но весьма интересный, он как бы стремится сорвать с себя печать канонов кинематографии, не стесняясь подачи близкой к бреду сумасшедшего, под стать увядающему разуму главного героя Люки. В общем, если Вы склонны к безумию, как я, то этот фильм Вам должен понравится.

Люка — гений-компьютерщик, Бланш — дива, выступающая в казино. Эти двое совершенно разных людей встретятся при причудливых обстоятельствах, с чего и начнется эта всепоглощающе страстная и ураганная история, увы, заранее обреченной любви, ведь лечащий врач Люки ставит ему смертельный диагноз.

Свойственная фильмам Анджея Жулавски истеричность здесь приобрела довольно интересную форму, в отличие от, например, эмоционально сверхнадрывной, неконтролируемо припадочной и вообще во многом перегибающей палку «Шальной любви», где также снялась будущая жена режиссера Софи Марсо. На экране творится, если можно так назвать, возвышенно-поэтичная истерия, приправленная легкой шизофренией, где все говорят стихами, выстраивая интересные ассоциативные ряды. Жак Дютрон и Софи Марсо, или экранные Люка и Бланш, воодушевленно и со стопроцентной самоотдачей (а у Жулавски по-другому и не бывает) исполняют этот трагический танец двух подстреленных лебедей, что роднит фильм с лучшими традициями театральных постановок. Не менее интересный визуальный ряд (что тоже всегда на высоте в картинах режиссера) французского оператора Патрика Блосье органично подчеркивает и передает с экрана эту бурю эмоций, доводя до зрителя суть картины на интуитивном или, расхоже выражаясь, подсознательном уровне. Ведь вся картина в целом — это подсознательная игра в ассоциации, как уже упоминал рецензент Сергей Кудрявцев, «поток сознания» в больном мозгу главного героя, который должен умереть от чего-то неведомого и неизлечимого». Действительно прекрасное кино, которое, однако, по своей манере исполнения, может прийтись по вкусу далеко не всем.

8 из 10

Фильм «Мои ночи прекраснее ваших дней» — один из лучших фильмов о влюбленности и страсти, в котором герои говорят стихами, совершают безумные поступки, действуют решительно, импульсивно. Внешне они уверены в себе, но потом страдают. Они независимые, состоявшиеся в своей сфере люди. Но они начинают понимать, что им чего-то не хватает. Они делают всё легко, непринужденно, не опасаясь, что их кто-нибудь осудит. Каждый из них имеет авторитет в своей сфере.

Главный герой Люка гений-компьютерщик, но врачи обнаруживают у него странный вирус — из-за него он стремительно теряет память и жить ему остаётся считанные дни. В кафе он встречает девушку в очках с большой оправой по имени Бланш. Он начинает с ней непринужденную перепалку. В дальнейшем она открывается ему, говорит о своём одиночестве. Она выступает с шоу, в котором она показывает свои ясновидческие способности, эдакий Вольф Мессинг в женском обличии. Она знает всё про людей, сидящих в зале. С ней постоянно крутится её команда. Муж-продюсер, другие «родственники», для них важна лишь нажива, они используют Бланш в своих корыстных целях и не ценят её как человека. Так же поступают и так называемые партнёры Люки, которые готовы присвоить все его разработки себе. Им нужно только, чтобы он подписал все соответствующие бумаги.

Отношения героев нельзя назвать сентиментальными и романтичными, они лишены какого-либо притворства, они ведут себя так, как будто знают друг друга много лет. При этом они не могут в полной мере выразить свои чувства, каждого из них что-то терзает, в частности Люку всё время беспокоит неприятная история, которая произошла с ним в детстве. Герои переживают, страдают, радуются, смеются, плачут и ты переживаешь вместе с ними. Они ищут себя в этом мире и друг в друге и в конце фильма кажется, что они наконец разобрались в своих чувствах, нашли себя и друг друга.

Фильм снят очень красиво, большая часть событий происходит в шикарном отеле на берегу моря, он наполнен эротизмом, красивой музыкой. Главная героиня в исполнении Софи Марсо очень красивая, в некоторых сценах она обнажена, но снято это очень тонко, без малейшего намёка на пошлость, хотя некоторые сцены очень откровенны. Откровенные сцены наполнены чувственностью, легким эротизмом.

Этот фильм я бы не рекомендовал всем подряд, я считаю, что этот фильм на любителя, надеюсь, что рано или поздно каждый придёт к нему сам. Надо быть искренним.

После фильма 'Главное - любить', режиссёра Анджея Жулавского, думал вряд ли продолжу знакомство с творчеством этого человека. Но ведь и вправду говорят, что нельзя ни от чего зарекаться. Решился я увидеть кино 'Мои ночи прекраснее ваших дней' исключительно из-за актрисы Софи Марсо, которую люблю и уважаю. На сей раз с фильмом Анджея Жулавски у меня всё сложилось и срослось. Кино необычное и специфическое, наверное на любителя. Но меня привлёк сам образ, созданный Жаком Дютронком. Что мы знаем о гениальных, одарённых людях ? Практически ничего или самую малость, в зависимости от интереса к той или иной личности. В этом фильме мы имеем возможность познакомиться с компьютерным гением. В конце 80-х, прогрессивные технологии только-только зарождались и не были столь востребованы, как сейчас. И вот этот самый человек из Франции, может быть не он лично, не знаю чей взят прообраз, стоял у истоков компьютерных технологий. По крайней мере хотелось бы верить.

В кафе сидят двое, но не за одним столом. Они пока ещё не знакомы. Но пройдёт пара-тройка минут, как завяжется диалог и то будет поистине пиршество для киногурманов. Она вся такая независимая, а он...Он скорее странный, чем нормальный. Слово за слово и вот они уже почти познакомились, правда без имён. В этом смысле весьма показательна сцена ссоры одной парочки на улице, за которой наши герои наблюдает из окна кафе. У них разные взгляды на этих мужчину и женщину, которые не просто бранятся, а чуть ли не дерутся. В качестве доказательства, разрешите привести небольшой диалог:

-Бедные. Как это не правильно.
-Алкаши.
-Сами вы алкаш.
-А вы в очках похожи на муху.
-Сами вы навозная муха.

У героини Софи Марсо действительно впечатляющие большие очки. С такими поневоле будешь выделяться из толпы. А тут ещё к ним присоединяется мать Бланш, так зовут героиню Софи Марсо. Карусель из шуток и подколок пока не будет, пока не предвидится. Режиссёр оставил их на потом. Но тем не менее Люка (Жак Дютрон) продолжит острить, причём выглядеть это дело у него будет спокойно и естественно без излишнего позерства.

-Цвет вашего напитка гармонирует...
-С чем?
-Со всем. Со светом дня, с губами вашей матери...

Такое вот не совсем обычное знакомство между героями. Две одинокие души потянутся друг к другу, что неминуемо приведёт к интимной близости. И здесь во все красе можно будет лицезреть Софи Марсо. Обнажённая, она просто невероятна хороша! Вообще постельные сцены выполнены на на самом высоком профессиональном эротическом уровне. Залман Кинг совместно с Тинто Брассом нервно курят в сторонке, глядя на эту красоту!

Бурный роман доставит нашим героям не только радость, но и боль, как впрочем всегда и бывает. Наблюдая за их отношениями, коллизиями крайне любопытно, поскольку проливается свет на многие вещи составляющие суть отношений между полами. Не будем забывать, что герой-то у нас парень не обычный, можно даже сказать где-то с приветом. И это ещё более подогреет интерес к просмотру картины. Безусловно у этого фильма есть не только свой французский шарм и шик, но и философский подтекст, который напрямую прочесть может быть и не получится, а вот между строк - ради бога.

10 из 10

Он – гениальный программист Люка, - в один день осознает, что «Никто не сказал тебе, когда бежать, и ты прозевал выстрел стартового пистолета» (цитируя строчку из второго куплета песни Pink Floyd Time). Как у главного героя романа Эрика-Эмманюэля Шмитта «Оскар и Розовая дама», каждый оставшийся день жизни Люки равняется десяти годам.

Она – чтица мыслей и модель Бланш, - живущая в несчастном браке девушка с искалеченной психикой. Бланш осточертела ее пустая жизнь, но она не в силах порвать со своим окружением. В один день эти два диаметрально противоположных человека встретились и между ними завязывается роман.

Анджей Жулавски, после невразумительной «Шальной любви», снял пронзительный фильм. «Мои ночи прекраснее ваших дней» рассказывают историю любви – всепожирающей, обреченной, скоротечной и безумной.

Данный фильм можно назвать самым лиричным и романтичным произведением Анджея Жулавски. Тем не менее, в киновселенной Анджея Жулавского нет места стандартным представлениям об общепринятых явлениях, категориях и понятиях. Зрители, ожидавшие увидеть шаблонную историю любви («любовь с первого взгляда-первое свидание-романтика-…») будут разочарованы.

Любовь, в трактовке режиссера, наполнена болью, надрывом, страданиями и отчаянием. Роман Бланш и Люки – безумный вальс двух искалеченных людей. Они знают, что их дни сочтены, и пытаются выжать из своей любви «все соки». Их знакомство начинается со взаимных оскорблений и потасовки, но за агрессивным фасадом чувствуется взаимное притяжение.

Жак Дютрон не только хороший певец, но и отличный актер, снимающийся редко, но метко. Он уже имел опыт работы с Анджеем Жулавски в его французском дебюте – «Главное - любить». В «Мои ночи прекраснее ваших дней» он создал убедительный образ умственно деградирующего Луки, отчаянно цепляющегося за жизнь и ум. Его постоянное повторение шаблонных фраз и слов, чтобы не забыть их значение, разговоры с самим собой, копание в собственном прошлом хорошо передают трагедию человека, у которого один день равняется десяти годам.

Если в «Шальной любви» Софи Марсо не совсем вытянула роль осовремененной Настасьи Филипповны, по причине актерской неопытности и несоответствия такой «высокооктановой» роли ее актерскому диапазону, то в данной картине она отлично сыграла, на пределе возможностей, психически искалеченную Бланш (в любом случае Софи Марсо нужно отдать должное – сыграла Настасью Филиповну лучше, чем актрисы в советской и российской экранизации). Сцены ее сеансов ясновидения наполнены неподдельной болью и ненавистью, сцены любовных свиданий с Люкой представляют из себя коктейль из нежности и страданий.

Подводя итог, хочется сказать, что «Мои ночи прекраснее ваших дней» - проникновенная история искренней и обреченной любви. После чрезмерно экспрессивной и невразумительной «Шальной любви», Анджей Жулавски смог найти баланс между эротичностью, чувственностью и своей фирменной эмоциональностью. Фильм рекомендуется для первого знакомства с творчеством этого режиссера.

8 из 10

Становясь свидетелем не привычного действа, легче всего ограничится парой фраз, суть которых лежит в плоскости навешивания ярлыков. Причём ярлык вовсе не означает неправильность или несостоятельность, того объекта на который его прикрепили, хотя и не отменяет возможной истины такого способа измерять людей искусства и их творения. Как мне кажется, сталкиваясь с непонятным не стоит пытаться анализировать увиденное, не нужно включать логику и ровнять на существующие, признанные ориентиры. Важно постараться отключить ту часть своего мозга, отвечающую за клише и стереотипы, и словно индейцы в глубине джунглей или эксимосы на побережье северных морей, воспринять символы и образы бессознательно. И если, внутренний голос вопреки здравому смыслу, одобрительно произносит, в этом что-то есть, значит, люди, избравшие нестандартный путь, не зря прошли свою дорогу и скорее всего, достигли своего профессионального счастья.

Программист-гений Люка (Жак Дютрон) одновременно узнаёт, что созданная им программа заинтересовала серьёзных инвесторов и что он смертельно болен. Ни одна из этих новостей Люку не волнует, он слабо связан с миром и не реагирует на окружающих людей. Белой вороной выглядит и Бланш (Софи Марсо), под влиянием дурного окружения изображающая прорицательницу перед пресытившейся развлечениями публикой. Свои последние дни странный Люка наполняет сумасбродной Бланш.

Когда-то давно в период бурного увлечения всем связанным с Софи Марсо, извилистая дорожка вывела меня к режиссёру и мужу в одном лице Анджею Жулавскому и его картинам. «Мои ночи …» пошли со скрипом, с периодическим переводом взгляда на часы, но с сохранившимися в памяти отрывками, регулярно всплывавшими среди череды забытого, давая понять, что отрывки надо расставить по местам. А значит, ещё раз пройти дорогой четы Жулавского/Марсо. И руководствуясь предваряющими словами, голова в принятии окончательного решения участия не принимала. Я целиком и полностью отдался буйному потоку Жулавского, пытаясь отыскать заветные «в этом что-то есть».

Анджей Жулавский представитель самобытного и слава богу, сошедшего на нет, поколения режиссёров, помещающих в центр внимания, экстравагантность сюжета и эпатажность героев. Мне не близок подобный подход, но Жулавский сумел не перегнуть палку в отличии от Марко Феррери или императора разврата и похоти Пазолини. Набивший мне оскомину фильм «Последняя женщина» имеет схожие черты с «Мои ночи …», та же резкость жестов, непредсказуемость следующего кадра, сумасбродство героев и яркие иногда отталкивающие, почти карикатурные типажи. Но существенным отличием подхода Жулавского, является умение, из несвязного вылепить стержень, на котором держится вся конструкция. «Последнюю женщину» решительно невозможно смотреть, по причине отсутствия кинематографического каркаса, т.е. вместо пятнадцатиминутного удара по моральным устоям нормального человека, происходит нагромождение отдельных кусков не связанных друг с другом.

Жулавский использует механизм, придуманный его старшими товарищами, заключенный в попытке сразу отсечь от просмотра случайных зрителей, сплотив ряды оставшихся, изображая из себя интеллектуала, всё же создавал кино, а не шарж для утехи низменных инстинктов. Да Жулавский не избежал стандартного для себя подхода, демонстрируя оголение своей жены Софи Марсо в любых ситуациях. Ход достаточно дешёвый, по причине, отвлечения зрителя от диалога или от поворота сюжета. Бланш произносит слова, плачет, признается в любви, оголяет грудь, разбивает стакан, стоп с чего всё началось? А Бланш оголила грудь, вроде она что-то говорила, да не важно, мы здесь ради процесса оголения и слова моментально забываются. Это не упрёк к Жулавскому, во-первых оголение для этого жанра так же важно, как гитарное соло для хеви-металл. Во-вторых, Софи Марсо можно сказать создана для подобных сцен, что прекрасно понимали все режиссеры, снимавшие Софи первые пятнадцать лет её карьеры.

Мне можно возразить, что оголение, показывает буйство характера Бланш, перемена настроения героев открывает их внутренний мир, и так далее и тому подобное. Спорить не буду, ведь голову то я отключил, но всё же скажу, Жулавский заигрался с театральностью, вставками из детства героев, видимо отсылающих к самому Жулавскому, получившему психологическую травму или что-то в этом роде. Потому что, отходя от резкости и на короткие моменты погружая любовную историю в покрывало драматизма, фильм был невероятен. Но потом Анджей продолжал свои эксперименты, будто боясь быть обычным, понятным, как все.

Жак Дютрон, таких как он, я бы назвал идеальным для меня актёром, говорить за всех не буду, у каждого свои предпочтения. Кто-то оценивает качество игры, количеством выдавленных эмоций и громкостью словесных эскапад. Всё субъективно, и каждый способ раскрытия героя, имеет право на жизнь, лишь бы после остался след, как у самого актера, так и у зрителя. Люка свой след оставляет, отрешенный вид, без внешних эффектов, с холодным взглядом почти в одну точку, за которым скрывается бушующая стихия. Внутри всё и огонь и вода, мы их не видим, их надо чувствовать. Люка не маска, специально для фильма, Люка это второе Я – Жака Дютрона.

Софи Марсо, чёрт побери, как же она переигрывает, насколько она неестественна и несвоевременна, но на вопрос кто лучшая актриса в мире ответ для себя я получил давно. Как ни странно, несмотря на все претензии непосредственно к актёрской игре Софи, она целиком и полностью на своём месте. Жулавский так же знал, как с ней обходиться на площадке, дорогая давай как в жизни, нужна истерика, ты умеешь. Бланш полная противоположность отрешенному Люка, являясь проводницей той самой театральности, слегка передёргивающей общее восприятие, но вполне возможно Жулавский и задумал создать отталкивающе/притягательный диссонанс между Бланш и Люкой. Софи всю карьеру заменяла игру, эмоциональными взрывами, которые приносили свои плоды в молодости, но окончательно убили Софи как творческую единицу в возрасте за тридцать. Превратив её в серую, ничем не выделяющуюся актрису.

Понравился ли мне фильм? На пятидесятой минуте, говорю, нет, через сутки после просмотра, мнение меняется в противоположную сторону. Всё-то к чему вполне справедливо можно предъявить претензии, исчезает, остаётся общее ощущение необыкновенной притягательности, всего и сразу и ничего конкретно. Я проникаюсь не столько фильмом, сколько, состоянием единства тех людей, кто создавал этот фильм, я чувствую формируемую коллективной эйфорией энергию, перекрывающую недостатки, в атмосфере создаваемого мира. Вот оно профессиональное счастье, создать то, что тебе нравиться, и хватая за руку зрителя тащить за собой, до тех пор, пока, зритель уже сам не захочет отпускать твою руку.

7 из 10