Рецензии

«Империя комаров» повествует о жизни насекомого с Уолл-Стрит, успешного финансового аналитика Ричарда Бока. Успешного строителя математических моделей с характером асоциального насекомого. Если тотемное животное Джордана Белфорта – волк, а большинства его коллег – акула, то тотемное животное Боки в пику им – комар. Бока копирует своего младшего брата в макро масштабе: арендует целый этаж с видом на центральный парк Нью-Йорка и отдельной комнатой под склад для вина, что заменяет ему комариный микродозинг человеческой крови. Но отождествление неполное, потому что Бока до начала повествования был лишь коллекционером-трезвенником. Инициация происходит, когда Бока совершает ошибку, выходит из комнаты. На корпоративной вечеринке комар залетает ему за воротник, в тот же вечер Бока встречает baby tonight, после чего уже сам начинает закладывать за воротник.

Режиссёр Филип Ян Рымша в «Империи комаров» возвращает 2007 год. К сожалению, без блейзера и Tokio Hotel, фильм про 2007 год американских финансистов: Бока чувствует приближение мирового экономического кризиса, а Обама ещё не уличён в порче российских подъездов. За его политической борьбой Бока наблюдает по телевизору. Пертурбации рынка на многочисленных мониторах Боки периодически сменяются греющими душу скринсейверами, – хоть в этом режиссёр не отказал ностальгирующим зрителям.

«Империя комаров» с первых кадров настраивает на body horror кроненберговского толка. Но ценителя фильмов канадского режиссёра ждёт разочарование. Метаморфозы Боки выглядят едва ли ужасней преображений запустившего себя менеджера среднего звена. В фильме на них практически никто не обращает внимание.

Хоррор составляющая фильма сосредоточена на звуке и игре с цветом. Холодные апартаменты Боки становятся полем экспериментов для необычных ракурсов камеры. Квартира изменяется радикальней, чем её владелец. В постиндустриальные аполлонические декорации вторгается дионисийское. Вино, фрукты, менада. Комариный рой.

Кроме прочего «Империя комаров» касается темы конфликта двух главных действующих лиц многих современных стартапов. Харизматика авантюриста и работающего на него интеллектуала. Стива Джобса и Стива Возняка, Павла и Николая Дуровых, акулы бизнеса Жоки и комара-математика Боки.

В итоге кино после просмотра оставляет привкус красного полусухого из богатой коллекции Боки. Искушенная baby tonight наверняка сможет прочувствовать все оттенки напитка элиты, а комар-аналитик просто пополнит свою коллекцию редкого кино.

Пока рекламный слоган из трейлера верещит, что «Кроненберг встретил Кафку», дабы привлечь к просмотру фильма завзятых интеллектуалов, загадочности ему придаёт сама фигура автора.

Филип Ян Рымша, помимо пары-тройки малозаметных проектов, успел к своим годам побыть в числе продюсеров «Другой стороны ветра» – ленты великого Орсона Уэллса, смонтированной «Нетфликсом» после смерти самого Уэллса, а также двух сопричастных документалок. В остальном Рымша – начинающий режиссёр с хорошим вкусом и большими амбициями, сумевший найти на главную роль Бо Наппа, идеально смахивающего на комара (это комплимент, а не оскорбление), и внедрить тему экономического кризиса 2007 года в жанр боди-хоррора о полчищах насекомых.

Тем не менее, давайте трезво оценивать ситуацию. Хоррором тут не пахнет. Перед нами – чувственная и в то же время довольно сухая, визуально очень красивая, местами печальная, местами тревожная (мело?)драма.

О чём? О том, что всё в мире взаимосвязано.

Что странным отщепенцам сочувствуют, но никогда их не слушают.

Что люди, комары, пчёлы, рыбы, крабы и прочие – экосистема, как любая другая, живущая по своим законам.

Что мы все друг на друга похожи, но сильно разделены (актёры здесь подобраны так, будто каждый внешне – немного комарик).

И, наконец, что сохранить весь мир в балансе – утопия; гораздо логичнее спасти одного человека – но не от мира, а от себя, при этом оставив его через сближение в своём маленьком мирке.

Модели построения сюжета у Рымши схожи с экономическими моделями главного героя Ричарда Бока: они множатся и программируют будущее самостоятельно, вкупе меняя всю систему, но ими нельзя управлять – можно только направить. Автор складывает с себя полномочия хозяина положения, отказываясь вмешиваться и кардинально перестраивать ход вещей в собственном творении, предпочитая оставаться сторонним наблюдателем – скрупулёзным вуайеристом, документирующим метаморфозы окружающей среды. Оттого само творение чрезвычайно стерильно и предсказуемо. Каждый кадр идеально выверен и геометрически простроен, хоть распечатывай и вешай на стенку. Форма превалирует над содержанием, становясь доминирующей константой.

Да, это чудовищно атмосферный фильм, пытающийся сроднить воедино человека и комара, противостоящий хаосу планеты чужеродным хаосом цивилизации насекомых и действительно отсылающий то к Кафке, то к Кроненбергу, то к зияющей пустоте существования. Возможно, в нём есть сотни неразгаданных метафор и отсылок, но даже самая главная из них, препарирующая кризис пятнадцатилетней давности, кажется не столь существенной: это мог быть любой трудный год, вместо комаров – любая другая напасть, вместо человека – любое другое существо, но сложилось так. Рымша сумел филигранно скрестить паразитарное с повседневным, придав обыденности облик паразитарного, а в паразитарном найдя абсолютную норму. В глубине запрятаны самые простые истины, никаких особых открытий «Империя комаров» не преподнесёт, однако для тех, кому приятнее находиться чуть поодаль, открестившись от любых ожиданий, и лишь фиксировать схематичную последовательность изменения мироустройства на примере отдельного индивида, картина превратится в чистую гармонию.

6 из 10