Рецензии

Фильм «Атлантида» украинского режиссёра Валентина Васяновича - мрачная психологическая антиутопия о недалёком будущем и разрушительных последствиях войны, которая приносит в души выживших в ней людей едва ли не больше опустошения, чем на выжженные ей же территории.

Война в фильме присутствует только в безжалостной, но емкой открывающей сцене коллективного убийства, снятой через тепловизор. Но уже скоро становится понятно, что Васяновича интересуют не столько ужасы военных действий, сколько долгосрочный эффект, ими производимый. Экологическая катастрофа - затопление Восточной Украины и дефицит пресной воды - становится фоном для внутренней трагедии героев, недавно прошедших через катастрофу совсем иного порядка - из огня да в омут с головой.

На первый взгляд режиссёр дистанцируется от героев посредством дальних и продолжительных статичных кадров, но на деле через (аудиовизуальные) метафоры глубоко погружает нас в тягучую пучину жизни после, которая каждый день ставит героев перед выбором: либо беспрестанные метания и поиски смысла, либо жуткое в своей очевидности ничто.

Война не отпускает их: но кому-то, как главному герою - Сергею, хватает духа попытаться выплыть на поверхность, а кто-то не может позволить себе даже этого. Страшные воспоминания и привычку убивать уже не вымарать, а как погибших близких уже не воскресить - поэтому остаётся только стрелять по мишеням посреди заснеженного поля в свободное от бессмысленной работы на заводе время.

Память о войне ещё слишком ярка, и слишком много всего вокруг напоминает о пережитом - будь то наскоро зачехлённый танк или саперы, день ото дня расчищающие заминированную чьим-то безумным приказом землю. Память Сергея раз за разом подвергается эксгумации подобно тому, как это происходит с бесчисленными телами, найденными в братских могилах. Микромодель фильма - пугающая в своей рутинности сцена беспристрастного описания разложившегося трупа в морге. Ее кульминация производит ещё больший эффект, обнажая страшную сторону памяти, когда герой вдруг начинает объяснять, как именно убивали этого человека - не потому что именно он это сделал, но потому, что он знает это по собственному опыту.

- Куда дальше?
- Вперёд.

Если пытаешься сбежать от пережитого, сначала придётся столкнуться с ним лицом к лицу и пройти очищение - духовное и физическое. Сергей начинает развозить воду, затем становится волонтером и помогает отыскивать и перевозить трупы. Ближе к концу фильма он совершает почти ритуальное омовение в заброшенном экскаваторном ковше. В рамках фильма эти события оказываются синонимичными, будто одинаково легитимирующими надежду героя на новую жизнь.

Через немногочисленные, но поразительно естественные диалоги приходит осознание: все вокруг Сергея такие же, как и он. Разрушенная войной территория - одновременно метафизическая и почти реальная Атлантида - не отпускает людей, но одновременно с этим оказывается тем самым «заповедником, для таких как мы» - как скажет в конце героиня. Покалеченные войной изнутри выбирают остаться тут, и в этой ситуации для людей особенно важно оказывается держаться вместе, будь то кропотливая работа волонтёров или оглушительная метафора - любовная сцена между героями в катафалке, перевозящем «груз 200».

Уже тот факт, что фильм снимался в Мариуполе и на других затронутых боевыми действиями территориях, говорит о том, что Васянович и не стремился вынести фильм за рамки социально-политического контекста. «Атлантида» неразрывно связана с эпохой и историческими обстоятельствами, отчего пророческая интонация фильма становится ещё более пугающей. А решение снимать исключительно непрофессиональных актёров довершает эффект документальности происходящего.

Первый и один из последних кадров «Атлантиды», будучи снятыми через тепловизор, рифмуются между собой. Там - насильственное прекращение чьей-то жизни, здесь - обещание новой. В конце концов фильм и сам оказывается своего рода тепловизором, даже в самые тёмные времена улавливающим слабое мерцание человеческой жизни.