Рецензии

Сценарист комедий «Горько!», «СуперБобровы» и «Самый лучший день» Алексей Казаков решил временно отойти от привычного жанра, благодаря чему (как сценарно, так и режиссурно) родился его дебютный «Побочный эффект». Примеров, когда «рыцари смеха и угара» оказывались весьма успешными в драмах, триллерах и ужасах, можно найти немало – в основном среди актёров, но ими список не ограничен. Из последнего вспоминается Тодд Филлипс: никто не мог представить «Джокера» под его руководительством после трилогии «Мальчишника в Вегасе». Правда, Филлипс – дядя прожжённый и доверия к нему явно больше, чем к коллеге Жоры Крыжовникова.

Тем не менее, ещё на стадии ознакомления с синопсисом и трейлером была надежда лицезреть нечто удобоваримое. Концепция архаична: сугубо русско-сказочная сделка с Бабой-Ягой равносильна подписанию договора с Дьяволом. Избавляясь от одного зла, получаешь десять других. Но именно это мы и любим. В главной отрицательной роли, к тому же, максимально уверенно чувствует себя Александра Ревенко, да и в целом кастинг раздражения не вызывает.

Попробуем разобраться в плюсах ленты и отследить, где всё пошло наперекосяк.

Андрей и Ольга пережили травматическое событие. Разлад, возникший впоследствии, вынуждает Андрея пожаловаться Маре, ведьме из ютуба.

Обратимся к значению данного имени, отсылающему сразу к нескольким мифологиям.

Сезонные обряды увядания и воскрешения природы в славянской традиции связаны с чучелом Марены. Древними оно сжигалось, топилось или разрывалось на стыке зимы и весны, в один из дней в конце Великого поста. Такой день, например, у словаков – «чёрный», «смертный». Образ Марены в неоязыческой сфере трактуется как образ богини смерти. Расправа с чучелом являлась знаком благоприятных перемен.

Также Мару сравнивали с кикиморой и привидением, приписывая гнусные проделки вроде вреда здоровью: существо затуманивало рассудок, сбивало с дороги, заводило в опасные места.

У европейцев она – демон, кошмаривший спящих, садясь им на грудь.

Латыши называли так богиню, опекавшую коров, у которой просили молока, сыра или телят. Мару мифологизировали как условную деву Марию, покровительствующую женщинам и дарующую плодородие, но иногда перед кончиной требующую у души данное ей тело.

Наконец, в буддизме это вновь был демон, на сей раз – искуситель, призванный отвлекать от духовных практик и выдавать «чёрное» за «белое».

Мара в новой интерпретации (или реинкарнации, если хотите) живёт около Кремля, слушает группу Shortparis, выращивает растения и грибочки. От каждой вышеописанной фабулы ведьма берёт по чуть-чуть, но ни Андрей, ни Ольга, ни подавляющее большинство зрителей о подобном не догадываются, наплевав на заложенные культурные коды. Придя за помощью, парень хочет лишь одного: вернуть былое счастье, обнулив своей возлюбленной воспоминания о случившейся беде. Память – побочный эффект реальности: в стремлении перезаписать прошлое человек совершает преступление против хода истории, обращая реальность в странный, нелогичный, нарушенный внешним воздействием маскарад ужаса. Автор прямолинейно и дерзко проецирует оммаж на классику кинематографа «А теперь не смотри» Николаса Роуга о супругах Бэкстерах, потерявших дочь. Сравните обе картины и найдите схожие паттерны.

Помимо всего, размеренное, неторопливое повествование почти лишено скримеров и иных типичных уловок, но когда они появляются – по коже бежит холодок. Актёры ведут себя вполне естественно, визуальный стиль не подводит, заимствованные операторские и звуковые приёмы прошаренными киноманами распознаются мгновенно, доставляя интеллектуальный кайф. Музыке, художественному оформлению и цветовой палитре уделено особое внимание.

Но грамотно начать – не значит столь же грамотно закончить.

При прочих вводных, сценарию не хватает стержневой плотности, а режиссёру – опыта и сноровки, чтобы избежать провала.

Любопытно сопоставить две сцены, связанные с проходкой по нехорошей квартире в Доме на набережной. Если бы они обе, находясь друг от друга на приличном расстоянии, перекликались единым методом съёмки, ведя зрителя, как по лабиринту, вдоль предметов интерьера, и сопровождались еле заметными, но тревожными галлюцинациями – Казаков заслужил бы крепкого рукопожатия. Однако с Алексеем и его героями случается не полёт фантазии, а обыкновенный бэд-трип, ибо стартуем мы великолепно, вот только сдуваемся – ещё лучше.

Закладывая в сюжет определённое послание (здесь – о вине, трусости, прощении и самопожертвовании), необходимо сосредоточиться в первую очередь на его раскрытии: выжать идею до сухого остатка и понять, что действительно позволяет ей вырасти в полноценную драматургию. У нас же почему-то принято выражаться без конкретики, приплетая к изначальной задумке кучу дополнительных примочек. Сухой остаток: есть молодожёны с проблемой, есть сделка с нечистой силой и есть расплата, приводящая к катарсису. Примочки: а давайте слегка коснёмся исторического контекста, что-то ляпнем про НКВД, что-то – про войну и расстрелы, где-то упомянем о призраках, к кому-то подпустим девочку с подсказками, кого-то превратим в лошадку, и вообще, что вы от нас хотите, Министерство Культуры деньги выдало, надо отрабатывать! По ходу, сами создатели просто желали «изобрести велосипед» в жанре пост-хоррора, взяв за вдохновение экранизацию Дафны дю Морье, но когда нехватку бюджета компенсировало государство, в строго оговорённых условиях появились зияющие дыры, а залатать их не хватило ни времени, ни разума, ни сил.

Будь «Побочный эффект» мини-сериалом, заявленные темы удалось бы развить в достаточной мере, без перескоков «галопом по Европам», в том числе угодив повестке МинКульта. Увы, компромиссом стала безбожная попытка скомкать всё в клубок хаоса и противоречий, не оглядываясь на логику и здравый смысл. На выходе получилась невнятная, слабая работа со сломанным в щепки потенциалом.

Печально? Да нет, уже привычно.

4 из 10