Рецензии

Наверное, в кинематографе практически каждой страны можно найти культового режиссера, оставившего значительный след в рамках мирового кино в целом. Для Италии это Федерико Феллини и Витторио Де Сика, для Франции – Жан-Люк Годар и Франсуа Трюффо, для Испании – Педро Альмодовар, для Японии – Акира Куросава и т.д. Все эти и другие кинодеятели в принципе познакомили зрителей с кинематографом своей страны, соответственно, со своей историей, культурой, языком, образом жизни. Для Финляндии таким знаковым режиссером приходится Аки Каурисмяки, чья творческая деятельность почитается многими кинокритиками и просто любителями кино. «Из-под его пера» было выпущено несколько знаковых кинолент, последней из которых является комедийная драма о жизни эмигрантов в Финляндии «По ту сторону надежды».

Синопсис Простой финский коммивояжер Викстрём еще недавно оптом торговал мужскими рубашками, а теперь решает кардинально поменять свою жизнь, бросив свою жену-алкоголичку и нелюбимую работу, занявшись тем, чем всегда мечтал заняться. Выиграв в карты внушительную сумму денег, Викстрём приобретает придорожное кафе на окраине Хельсинки. Тем временем в столицу тайком на грузовом судне прибывает беженец из Сирии Халед, который после нескольких месяцев скитаний по Европе решает осесть в Финляндии. Однако его прошение о предоставлении убежища отклоняется, и теперь он вынужден скрываться от финских властей, пока судьба не сводит его с Викстрёмом. Циничный Викстрём неожиданно проникается сочувствием к Халеду, в то время как Халед вновь начинает верить в людей.

Игра актёров Фильм Аки Каурисмяки имеют даже свой особый стиль актерской игры. Вроде актеры играют, но из-за их невозмутимых безэмоциональных лиц создается впечатление какой-то своеобразной пантомимы, нежели привычного фильма. Так, Сакари Куосманен, исполнивший роль Викстрёма, воплотил образ классического торгаша, чьё циничное отношение к окружающему миру так глубоко проникло в его душу, что он равнодушно относится как к вещам, равно как и к людям. Однако смена обстановки, разительные перемены в жизни, постепенно возвращают ему человеческое лицо и умение выражать чувства. Такие же метаморфозы мы наблюдаем в герое Халеда в исполнении сирийского актера Шервана Хаджи, у которого есть веские причины с недоверием относиться к миру, но который тоже постепенно залечивает свои душевные раны и даже к концу фильма впервые улыбается. Также можно заметить постоянную актрису во всех фильмах Каурисмяки Кати Оутинен в роли владелицы магазина одежды, чей эпизодический персонаж, скорее, выполняет декоративные функции, нежели имеет глубокую смысловую нагрузку.

Режиссура Если говорить о режиссерской работе Аки Каурисмяки, то режиссер остался по-прежнему верен себе. На экране разворачивается драматическая история с сатирическим уклоном, в которой пересекаются судьбы непохожих друг на друга людей. С одной стороны, мы видим бывшего коммивояжера Викстрёма, который прожил большую часть жизни не так, как хотел, а решив кардинально изменить жизнь, постоянно сталкивается с комичными ситуациями. С другой стороны, мы видим трагическую историю Халеда, который потерял практически всю семью в гражданской войне в Сирии, а теперь пытается построить нового себя в незнакомой стране, с незнакомым языком, с чуждой культурой и образом жизни. Судьбы этих героев пересекаются. И если появление Халеда в жизни Викстрёма помогает тому добрее относиться к людям, то появление Викстрёма в жизни Халеда помогает тому вернуть радость в сердце. Конечно, вся фабула фильма выглядит утопически, но Аки Каурисмяки никогда не стремится к реалистичности, а передает глубоко заложенный смысл посредством наслоения разных аллегорий и метафор.

Сценарий Сюжет фильма фактически состоит из двух параллельно развивающихся сюжетных линий. В первой рассказывается о Викстрёме. Раньше он работал коммивояжером, продавая оптом мужские рубашки, жил с женой-алкоголичкой, да и по факту никогда толком не жил – лишь функционировал. Но вот одним поздним вечером он решает уйти из дома, оставив свою супругу, и заняться, наконец, чем-то, что будет приносить ему и удовольствие, и приличные деньги. Обладая настоящим талантом игры в покер, Викстрём выигрывает крупную сумму денег, которую сразу вкладывает в свой бизнес, приобретя придорожное кафе на окраине Хельсинки. Однако, разумеется, ведение бизнеса идет не по изначальному плану, поскольку, во-первых, приходится муштровать нерадивых работников, во-вторых, увеличивать прибыль за счет смены концепции заведения, то превратив его в суши-бар, то в танцевальный клуб.

Во второй сюжетной линии рассказывается о Халеде. На протяжении нескольких лет он продолжал жить в Алеппо, несмотря на гражданскую войну. Однако, когда во время очередной бомбежки погибает вся его семья, он и его оставшаяся в живых сестра Мириам решают бежать в Европу. На сербско-венгерской границе Мириам пропадает без вести, и после нескольких месяцев скитаний по Европе в поисках сестры Халед случайно оказывает в Финляндии, где, наконец, решает подать заявление на получение статуса беженца. Однако из-за мимолетного спада боевой активности в Сирии правительство Финляндии отказывает ему в прошении, и Халед сбегает, пока не натыкается на кафе Викстрёма. И хотя их знакомство оставляет желать лучшего, Викстрём берет его в штат, подделав документы, и даже поселяет на складе, где раньше хранил рубашки. Постепенно Викстрём и Халед проникаются взаимопониманием, невольно помогая друг другу обрести какой-то душевный покой.

Итог По заверениям самого Аки Каурисмяки «По ту сторону надежды» стал его последним фильмом в режиссерской карьере. Как бы то ни было, это весьма хорошее прощально письмо потомкам, в которых он выдает свой авторский взгляд на те вещи, которые застали Финляндию, прежде всего, наплыв беженцев. Конечно, история, рисуемая в фильме, чересчур идеализирована. При этом Каурисмяки просто рисует мир таким, какой он, по его мнению, должен быть. В любом случае, это всего лишь мнение художника. Поэтому рекомендуется к просмотру.

Сказка обычно заканчивается 'они поженились и жили долго и счастливо' – и только дети считают это финалом, на самом же деле по ту сторону этой декорации все только начинается. Как и у героев этого фильма, каждый из которых сделал шаг, чтобы достичь желаемого, достиг, но что будет после, по ту сторону – пытается нам показать непревзойденный мастер своего жанра Аки Каурясмяки.

Сирийский беженец Халед стремился попасть в Европу, и вот он в куче угля на параходе добирается в Хельсинки. Стареющий фин Викстрем хочет начать жить заново и вот он разводится с женой, бросает работу и покупает убогий ресторан, в котором сотрудники так же бесперспективны, как и меню. Каурисмяки сводит их вместе, чтобы в очередной раз показать свою версию Финляндии – земли обетованной для чудиков из его фильмов.

.

Итак, все начинается с темы эмигрантского кризиса в европе - страшно, актуально и скучно. И несколько театрально, в этом своеобразная фишка режиссера. Добавьте длинные паузы без диалогов и, как я это называю, эффект спящего оператора, когда камера еле движется, - и, кажется, шансы посмотреть хороший фильм близки к нулю. Но Каурисмяки - мастер тонких материй и неочевидного юмора, поэтому хорошему кину все же быть! Как только фильм со скрипом под ваш легкий храп перевалит первую треть твоего хронаметража, начнется тот самый каурисмяковский мир реального абсурда и абсурдной реальности. Который в финале опять возвращается в реальность серьезную и взаправдашнюю, завершая все драмой.

.

Фильм не назовешь ни драмой, ни комедией, тк в нем не достаточно глубины, Каурисмяки только поверхностно проходится по жанрам, сдержанно не углубляясь ни в нелепость старого коммиваяжера, заделавшегося ресторатором, ни в драму Халеда, потерявшего семью при бомбежке. Скорее это небольшой реверанс в сторону человеческой доброты, которая, наверное, все еще существует в нашем мире. По крайней мере в Финляндии Каурисмяки.

«Хорошие люди повсюду» - главный посыл Аки Каурисмяки, который сопровождает весь фильм «По ту сторону надежды».

Действие происходит в насятощее время. Беженец из Сирии Халид (Шерван Хаджи) поступает как все благоразумные беженцы, покинувшие страну в военное время, - идет в полицию, искать убежище. Пройдя через сложный бюрократический аппарат регистраций, интервью и проживания в Центре содержания беженцев, он не находит опоры в лице финского правительства.

По итогам анализа ситуации в Алепе (городе, откуда сбежал главный герой) выявлено, что конфликт в городе не находится в той стадии, что мог бы представлять угрозу. Комиссия пришла к выводу, что Халид не нуждается в дополнительной защите и принимает решение депортировать его на родину.

Тем же вечером, в новостях по телевидению, Каурисмяки ставит шах и мат всему бюрократическому аппарату финской системы, - в Алепе до настоящего времени продолаются военные действия, власти находят ситуацию в Сирии «крайне тревожной».

Этот ход, казалось бы, настолько простой, отображающий реальное положение дел, ставит в одном углу обычных людей, беженцев, и, с другой стороны, власти Финляндии, то, как они соотносят данные, представляемые на всеобщее обозрение – через СМИ, - и то, как они поступают на самом деле, - депортируют Халида в город, где ведутся военные действия.

Но Каурисмяки не стремится произвести фурор или скандал, он как философ-наблюдатель, сопоставляет имеющиеся у него (другими словами – у нас) данные, для анализа сложившейся ситуации. Причем делает это так умело, что наслаивает вторую сюжетную линию – про Викстрома (Сакари Куосманен), - который оставляет пьющую жену, порывает с прошлым бизнесом, продавая оптом рубашки, и отправляется открывать ресторан. Правда делает это весьма нетривиальным образом.

Куосманен оказался для меня настоящим открытием. Великолепный актер, находящийся в том возрасте, чтобы играть настоящих начальников, директоров, строителей своей жизни. Будь то эпизод в закрытом покер-клубе, где Викстром разыгрывает в пух-и-прах серьезных людей, зарабатывая себе на безбедное будущее, или в бизнес-конторе, где он жестко ставит рамки, согласно которым готов приобрести заведение, или в самом ресторане, где он, по сути впервые оказавшийся в этом бизнесе, ищет пути к популяризации заведения и заработку (из этого, кстати, входит немало комичных ситуаций).

Две сюжетные линии идут вдоль по дороге, чтобы рано или поздно соединиться. А саундтреком служит исключительно живая музыка. Никаких записей, пластинок или треков, исключительно живое выступление обычных финских исполнителей, чье пение и музыка проникает в самую душу. И хотя тексты песен остаются загадкой для обычного рядового зрителя, не знакомого с финским языком, остается понятным, что все они служат одной цели – поддержать героев, провести их друг к другу, чтобы все закончилось на счастливой ноте.

Фильм Каурисмяки прост и приятен как всегда. Поэтому сложно не впасть в сентиментальный тон. Мне не удалось не впасть в него, к сожалению. А, может, и к радости. Подобный тон показывает, что есть еще во мне (да и в людях вокруг) запасы добра и заботливости.

Вот о чем мне напомнил этот фильм. Чтобы помогать другим, особенно чужакам, которые по определению грязные, пархатые, вороватые и отягщены всеми грехами, не обязательно принадлежать какой-либо группе помощи: волонтерам, комитетам, государству.

Наоборот, все, что было в этом фильме организованным (исключая бомжей), все источало ненависть и равнодушие: госорганы и нацики. Все носили форму. Может быть, благодаря тому, что Викстрем в начале фильма избавился от официальных костюмов, он смог потом открыть сердце для жалости (вот она, сентиментальность!), помочь Каледу и простить жену.

Можно помогать, не имея кучи денег, будучи поглощенным работой или безработным вообще. Потому что помощь не обязательно должна выражаться в деньгах. Благодаря телевидению у нас засела мысль, что помощь=деньги=государство, поэтому пусть с нуждающимися и разбирается государство, а мы и так налоги платим.

Так не получится. Никто лучше нас не знает, как помочь. Потому что мы — обычные люди, а не безличные госорганы.

Вновь Каурисмяки снял фильм о пролетарской солидарности, повторяя свою основную тему о взаимовыручке и помощи друг другу людей труда, стилевое дежа вю также не будет отпускать зрителя на всем протяжении фильма. Режиссер повторяется, вновь воссоздавая свою киновселенную с его знакомыми синефилу деталями, но это говорит скорее о концептуальной последовательности, чем о бессодержательности высказывания. Лично для меня смотреть то же самое в очередной раз, - конечно, не самое большое удовольствие, я – не фанат этого режиссера, однако, одну из своих лучших картин «Огни городской окраины» он снял значительно недавно, сгустив элементы своего стиля до брессоновской концентрации, и я это оценил.

В данном же случае повторяя содержательный посыл «Гавра» о «тяжелой судьбе» иммигрантов из стран Третьего мира, Каурисмяки, как классический западный левак, игнорирует европейский миграционный кризис, вновь у него, как и у Одияра в «Дипане» или недавнем политкорректном мультфильме «Зверополис» главными виновниками ситуации становятся фашиствующие силы правопорядка и банальные скинхеды, а вовсе не многочисленные иммигранты, не желающие ассимилироваться в чужую культуру. Зрители привыкли к глобализационной риторике левых кинематографистов, во всем обвиняющих правых с их культурным изоляционизмом, но от Каурисмяки подобного неприятного сюрприза, пока не вышел «Гавр», мы, честно говоря, не ожидали. «По ту сторону надежды» показывает, что это было не случайным, а закономерным следствием его левого мировоззрения.

Но это не так уж важно, ведь мы видим полный набор актеров Каурясмяки, россыпь его основных тем, режиссерских приемов и стилевых предпочтений. Вновь Брессон и Одзу вдохновляют его визуальное и монтажное мышление, вновь скупые акценты задают меланхолическую, но не безысходную интонацию размышлению о мире, в котором ничто не меняется, но все продается, кроме товарищества и солидарности. Вновь безэмоциональная актерская игра, почти альмадоваровский колористический дизайн декораций, простой, как две копейки, сценарий, ремарковское познание дружбы через алкоголь и многое другое, что знакомо зрителю по другим его картинам.

Весь вопрос в том, зачем это смотреть, раз мы это и так уже видели? Ради небольших, но ярких символических деталей, вроде встающего из угля рабочего-иммигранта, будто им рожденного. Ради, знакомого нам разве что по фильмам Лоуча и Дарденнов, гимна пролетарской солидарности, классового гуманизма, напрочь лишенного ненависти к буржуазии и призыва к революции. Это не «униженные и оскорбленные» маленькие люди, а сознающие свое достоинство, неприхотливые в быту рабочие, для которых товарищество и взаимовыручка – не пустой звук.

Мир таков, каким мы его имеем, и изменить его невозможно, остается лишь оставаться человеком в нечеловеческих условиях, сохранять свое достоинство вопреки ситуациям. Вездесущий для киновселенной Каурисмяки рок-н-ролл, которому есть место и в «По ту сторону надежды», закрепляет этот интернационал аутсайдеров и лузеров, которым нечего терять кроме своих цепей. Незакрепленные в социуме маргиналы, люмпен-пролетарии и безнесмены-неудачники образуют пеструю альтернативу тоталитарной одномерности «дивного нового мира», пусть их мировоззрение старомодно и игнорирует реалии сегодняшнего мира, но зато как оно обаятельно и стильно!

– Только не надо улыбаться на улице, а то могут подумать, что ты сошёл с ума – может стать ещё хуже.
– Ты меня запутал – так мне улыбаться или плакать?
– Потом сам поймёшь.

В сегодняшнем мире, где царит убеждённость в царстве логики и здравого смысла, всё давно поделено – распределены религиозные убеждения, размежёваны границы, предрешено параграфами, как должно поступать в той или иной ситуации и как вершить закон.

Однако наше представление о том, кто же на самом деле сбросил бомбу на жилой дом в далёком Алеппо, не шибко больше знаний тех, кто пытается по накануне купленным книгам постичь в одну ночь восточную кухню, наскоро перебив вывеску и водрузив сельдь на клубок риса под видом суши. Усложняющийся день ото дня мир требует решимости и однозначности, не позволяя даже понять, можем ли мы позволить себе улыбнуться на улице, не показавшись при этом сумасшедшими. Наше знание об этой вселенной чрезвычайно отрывочно, сколь не пытаемся мы убедить себя и окружающих в обратном. Ища же место для сегодняшней ночлежки или, бросая всё и уезжая в Мехико танцевать хулу-хулу, мы одинаково руководствуемся ситуацией, интуицией и, конечно же, надеждой.

Война унесла жизни всей семьи главного героя, а сестра, в чьих поисках он пребывает по ходу картины, оказалась потерянной в пересекаемой чересполосице государственных границ. Всё, за исключением роста и веса, уже не поддаётся однозначному вычислению – ни родной дом, ни имя, ни формально заготовленный служащими миграционных органов ярлык для убеждений, которым нужно заполнить графу «религия». Герой же, по его словам, уже не ищет для себя своего личного будущего, но сохраняет ещё место для надежды в поиске своей сестры и мира над головой.

Фильмы Каурисмяки по своему содержанию исполнены веры в безусловные чувства, любовь и подчас кажущееся наивным «человек человеку», где волчье остаётся лишь шумом, уступая главное место лучшим из наших побуждений. Мир понятных и простых человеческих притязаний в виде тарелки тёплого супа и, вместе с тем, глубоких в своей морали тем личного самопожертвования никогда не бывал к нам так близок, как в флегматично-задумчивых лентах финского классика.

Если сегодня после многих лет брака кто-то из нас простился с женой и решил оставить свой бизнес, либо даже потерял в руинах войны дом и Родину, то всё, что остаётся в конечном счёте – надежда на то, что по ту сторону диалога с внешним мы всё-таки не одиноки и безответны, будь напротив нас такой же несчастный безработный эмигрант, суровый предприниматель старой закалки или бездомный пёс. По ту сторону есть надежда и нам стоит к ней идти. По крайней мере, так нам сообщает дорога в ритме блюзовых странствий, вымощенная руками Каурисмяки.

Перестань спешить и забудь о громких звуках очередного блокбастера, раздающихся в кинозале. Присядь под деревом, закури (табачного дыма здесь будет очень много) и взгляни на окраины Хельсинки. Фильм покажется таким же холодным, как сама Финляндия, но в то же время согреет душу своей размеренностью и спокойствием. Он причудливо сочетает в себе трагичность жизни ближневосточных беженцев и бытовые курьезы, главные герои которых – обычные люди с целым чемоданом проблем, о которых они никогда тебе не расскажут. В этом финская натура: наивность, романтизм, простота, потерянность, стремление к уединению и внутреннему равновесию – финны никуда не спешат, ничего не ждут и даже не имеют будущего времени в языке. Даже здесь их взгляд устремлен в прошлое: фильм будто бы снят в 1990-х, если не раньше. При этом картина совершенно не навевает грусть, напротив, гарантированно заставит смеяться на некоторых моментах. «По ту сторону надежды» создает ощущение беспомощности каждого героя и абсолютного отсутствия их сопротивления судьбе. И ни для них самих, ни для зрителя в этом нет ничего плохого и печального – для всех, помимо жизненных трагедий, существуют добро и надежда.

Остановись, успокойся, забудь о собственных переживаниях, влюбись в Финляндию, как это сделал главный герой, и заодно – в замечательный саундтрек.

8 из 10

Что ни говори, а европейское кино всегда отличалось от голливудского. Может быть, из-за того, что мы его редко смотрим, оно кажется чем-то другим. 'По ту сторону надежды' - первый европейский фильм, который я посмотрел за долгое время. Могу сказать следующее: это великолепная картина, в простом ключе доводящая до зрителя простые истины.

В сценарном плане к ленте не подкопаться: всего дважды у меня возникли сомнения в логике поведения тех или иных героев. Имеются две сюжетные линии, которые в определенный момент органично сводятся воедино: фактически Старый и Новый мир нашли друг друга, и наблюдать за этим взаимодействием крайне увлекательно. Еще раз хочу подчеркнуть главную особенность повествования - простоту, но в то же время точность подачи: основные мировые события и тенденции, темы национальностей, поколений и другие животрепещущие вопросы талантливый Аки Каурисмяки показывает таким образом, как это должно бы быть в реальной жизни. Через множество прекрасно комичных, драматических и одновременно незатейливых сцен режиссеру удается достичь своей благородной цели - пробудить надежду на лучшее будущее.

Надежда невидимой нитью проходит через весь хронометраж: доброта и безвозмездная помощь окружающих двух главных лиц людей придают слову 'надежда' иной, существенный смысл. Каждый из нас в конце концов простой человек, который при определенных обстоятельствах ничего не может поделать, кроме как надеяться. И вот реализация этого 'надеяться' зависит от каждого из нас, не оставайтесь глухими к чужим бедам. Государство все делает в соответствии с правилами, требованиями, законами, но они не могут быть применимы к абсолютно любой жизненной ситуации, поэтому в этот момент бездушная машина отключается и вперед выходит человеческое отношение.

Из актерского состава мне, конечно, никто неизвестен, но весь каст на 100% справляется со своими задачами: это честная и естественная игра. Здесь также изумительный музыкальный фон: каждая из сыгранных песен, мелодий по-своему уникальна, шикарна и неповторима. Картинка не перегружена излишними атрибутами антуража, все очень даже минималистично, что делает изображение еще более интересным.

'По ту сторону надежды' - сильное кино о людях. Несмотря на отсутствие всего того, чем так хороши американские ленты, от данного творения невозможно оторвать глаз: оно, как говорится, сделано с чувством, с толком, с расстановкой. До похода в зал на очередную часть звездной саги вы вряд ли найдете что-то более крутое, чем фильм Каурисмяки, не проходите мимо.

9 из 10

Один из немногих авторов, творчество которого ожидаешь. И согласен даже включить эти шизанутые функции смартфона - пусть оповещают!

Филигранную наивность Аки Каурисмяки я до сих пор ношу с собой и берегу её как зеницу ока. Пересекая каждый раз границу с Финляндией, невольно всмоминаешь этого демона скандинавского синематографа, который умудрился сделать имя в стране, где из киноискусства видятся лишь те же самые кинотеатры, застилающие страну нашу с вами.

Для творчества этого режиссёра у меня всегда приготовлено описание - 'северная музыкальность'. Та самая музыкальность, как от горячего костра в душе, но находящегося на льдине между замёрзших озёр. Послушайте музыку, которой наполнена данная лента - при всей неспешности повествования, даже самая лиричная мелодия преисполнена жизнью.

И именно та самая музыкальная жизнь каждый раз помогает двигаться главному герою Каледу, когда он сталкивается с ребристой поверхностью на карте своей судьбы - судьбы мигранта, обманом прибывшего в Финляндию и ищущего свою сестру, оставаясь безумно наивным персонажей в такой же безумно наивной стране.

Это лёгкая и воздушная ироничная драма, с даже большими, чем обычно позволяет себе Каурисмяки, комедийныим элементами. Чего стоит один барный блок - истории, происходящие в нём, воистину магичны. А сея магичность имеет весьма веское определение смешного...

А уж само определение смешного делает воистину пепельную тему миграции довольно ненавязчивой идеей. Ведь правда же, сейчас беженцы становятся всё большими и большими героями в страдающем гуманистическом обществе, которое внутри себя продолжает водить над всяк прибывшим микроскопом, как над пойманным и дёргающимся муравьём, а потом проявляет своё великодушие и откармливает его. После чего вдруг вновь перестаёт это делать, когда его собратья дорвутся до своего всепоглащающей ненависти.

Весьма широкие рассуждения там, где этого и не требовалось, не находите? У Каурисмяки и в помине нет крутящейся и танцующей на костях драмы, и уже тем более нет глубокого и безвыходного давления на сознание, которое так и норовит задействовать силу своего противодействия. Поэтому и в Берлине он получает 'лучшего режиссёра', но не получает 'лучший фильм' - ни слёз, ни уроков, ни гнетущей несостоятельности социальной общины.

Нет смысла каяться, когда каяться не в чем.

Возможно, не случайно этот фильм может оказаться последнем в биографии режиссёра, о чём он заявил сразу после фестиваля - лента в какой-то мере ставит точку этой творческой наивности. Все герои Каурисмяки - безмолвные лица, по-детски хлопающие ресницами - это маленькие финские (и не только) люди, со своим несоизмеримым багажом проблем, идущие по дороге жизни в три погибели, но обладающие каким-то немыслимым обездвиженным очарованием не замечать этого, будучи самым наивным организмом на планете. Даже в момент полного угасания, они считают себя счастливыми, так, что начинаешь сопереживать им, поскольку там, в ленте, в этом прямоугольнике экрана, все досконально белое, а для тебя, зрителя, краски уже все смешаны и чёрное проглядывает в любом из возможных случаев.

Но если мы упакуем всё это в тару из-под абсурда, из простых и таких наивных гэгов. Где-то проблема миграции даже не станет проблемой, а кто-то в этом увидит лишь приятную историю по утру, сколько бы трагедий в ней не было заложено.

Финский романтизм, однако.

Как приятно, когда ожидания оправдываются. Аки Каурисмяки не подведет! Он верен своему режиссерскому языку и своей теме. Не может его фильм обойтись без ресторана, без эмигрантов, без удивительных музыкантов и странных диалогов. Всякий раз удивляет он своей неиссякаемой верой в хороших людей, в их ежедневные маленькие подвиги ради друг друга.

В современном мире тема эмиграции универсальна, нам это очень близко и понятно. Не нужно долго искать, чтобы увидеть, что вокруг нас множество людей, сбежавших от трудных обстоятельств или мечтающих найти кого-то из своей семьи. Главной надеждой являются обычные люди, мы сами и есть надежда друг для друга. В своей манере Аки Каурисмяки очень простым, почти примитивным образом рассказывает о реальных проблемах общества и в который раз, ему удается рассказать историю не прибегая к дорогим декорациям и эффектам и это завораживает.