Рецензии

Начало нового столетья английский «классик» Гринуэй
Решил отметить эпопеей и сделал фильм из трёх частей.
Зачем он снял картину эту, введя в сюжетную канву
Мормонов, Третий Рейх, Советы, в придачу Булдакова и Стеклова,
Когда Петруччо бедный не способен простой сценарий написать толково,
Позоря и себя и всю свою страну?

На протяжении всей своей длительной кинорежиссёрской деятельности англичанин Питер Гринуэй оставался неизменно верным самому себе, производя на свет божий десятки маловразумительных, почти бессюжетных, неинтересных, затянутых и утомительных кинематографических поделок, претендующих, по мнению их создателя, на то, чтобы называться высоким искусством кино, «другим кино».

«Чемоданы Тульса Люпера», это беззубое, бесхребетное, неповоротливое, желеподобное чудовище английского кинематографа, стали своеобразным итогом, с позволения сказать, «творчества» этого британского артхаусника-декадента. Вобрав в себя все недостатки авторского стиля Гринуэя, в первую очередь, как сценариста, «Чемоданы» являют собой наглядный пример того, что бывает, когда дегенерату от искусства предоставляют полную свободу творчества, отдавая в его руки и сценарий и режиссуру.

Предлагая несчастному зрителю погрузиться в это сверхрастянутое киноболото, наполненное гринуэйевским кваканьем, жужжанием и зловонными испарениями, его создатель вынуждает нас бездарно потратить более шести часов нашей жизни, «наслаждаясь» нездоровой эстетикой, бесконечной и бессвязной болтовнёй, отсутствием крепкого и интересного сюжета, а также своей фирменной безотносительной и никчёмной манерностью. Фильм действует настолько изнуряюще, что уже по просмотру первой части «чемоданной» трилогии появляется желание или телевизор разбить или самому в окно сигануть. Если ты, уважаемый зритель, мнящий себя киноэстетом, любишь десятками минут лицезреть обнажённые тела старых и толстых геев, некрасивых и толстых голых женщин, слушая при этом безостановочную и многоголосую псевдоинтеллектуальную болтовню, то «Чемоданы Тульса Люпера» – это как раз то, что тебе нужно. Наслаждайся! За шесть с лишним часов, проведённых за просмотром этого декадентского кинопроизведения, можно прочитать от 80 до 120 страниц учебника или книги, просмотреть от 3 до 4 нормальных фильмов, погулять, повторить до 4 – 5 тыс иностранных слов (если вы изучаете какой-нибудь язык), ну, или сделать в квартире генеральную уборку. Всё лучше, чем наблюдать за неинтересными и едва обозначенными похождениями альтер-эго Петеньки, часами слушая про муки евреев в годы Второй Мировой войны (тему, которую кинематографисты Запада, видимо, не устанут эксплуатировать до конца времён), а также прочую отвратительную словесную белиберду. Например, о запахе спермы или о пальцем деланных младенцах (не намёк ли это Петруччо на его собственное происхождение?). Ко всему прочему, со второй половины трилогии Гринуэй вставляет в «Чемоданы» кадры из своих прошлых поделок, таких как «Контракт рисовальщика». Видимо, от безысходности придумать что-нибудь оригинальное и желания ещё больше растянуть свой «шедевр».

И, что самое обидное, в фильме действительно имеется несколько забавных фраз, занимательно поставленных эпизодов и интересных сценарных концептов, к сожалению, утопленных в дизинтегрированном гринуэйевском калейдоскопе.

Только не подумайте, что критикуя творчество Гринуэя, я остался слеп к некоторым особенностям его авторского стиля, которые можно счесть, по крайней мере, примечательными. Такие, например, как привнесение в кино изрядной доли театральности и прорисовка отдельных коротких эпизодов, с достаточно выразительной игрой актёров. Даже фирменная гринуэйевская манерность игры может порой оказаться в чём-то к месту. Вот, только, отсутствие динамики и связности сюжета сводят все интересные моменты на нет. Поскольку Гринуэй, по всей видимости, считает манерность, театральность и выразительность игры важными самими по себе, не принимая того, что в искусстве повествования (а кино – это, согласитесь, один из видов повествования) это, лишь инструмент, средство, помогающее рассказать историю, где главным элементом является, всё-таки, сюжет, для которого грамотная структура, воплощённая в динамичной последовательности действий и слов персонажей, составляет его, сюжета, душу и дух, наполняя его и весь фильм подлинной жизнью.

Таким образом, фильмы Питера Гринуэя являются мертворождёнными или, в лучшем случае, рождёнными в коме и в коме же пребывающими детьми их автора.

Обидно и за актёров, потративших свой талант на «Чемоданы Тульса Люпера» и прочую гринуэйвщину.

1 из 10

P.S. Автор настоящей рецензии - гуманист, как и автор рассматриваемого фильма, и разделяет гуманистические взгляды Питера Гринуэя. Моя критика – критика манеры, посредством которой Гринуэй делится со зрителем своими убеждениями.

Человек, большую часть своей жизни проводящий в заточении. Это не только тюрьмы, могут быть и места довольно приятные для времяпрепровождения. Сколько свободного времени появляется у вечного узника. Время можно преобразовать в энергию, а энергию направить в нужное русло. Тульс Люпер направляет свою энергию на создание произведений искусства и раскладывания жизни и мира вокруг него на мелкие составляющие, наполняя ими свои чемоданы и составляя списки. Этот гений своей эпохи исписывает тонны бумаги, пишет сценарии для фильмов, статьи, заметки. Ему хочется систематизировать все вокруг, разложить предметы, которые, по его мнению, наилучшим образом описывают окружающую действительность по чемоданам, составить списки всего, что его окружает, потому что он считает, что список лучше всего характеризует и людей, чьи личные вещи попали в этот список, и ситуации со всеми предметами, задействованными в ней, и местности с образцами присутствующими на ней.

Псевдобиографичность фильма позволяет Гринуэю подставлять в повествование эпизоды и переживания, напрямую взятые из его собственной жизни. Жизнь свою и главного героя Гринуэй рассматривает в неразрывности с мировой историей. Он, как и главный герой, перепробовал себя во многих видах искусства, что позволяет ему соединять в своих фильмах фотографии, карты, графики, коллажи, документальные кадры. В результате получаем стиль, не похожий ни на что другое.

Говоря об одних режиссерах, хочется сказать «интересно», о других «познавательно», про третьих – «философски тонко». Про Гринуэя хочется сказать «красиво». Все его фильмы безупречно красивы, а «Чемоданы Тульса Люпера» просто таки изобилуют приемами и методами, которые делают его фильмы красивыми. В сумме три фильма идут около 6 часов, а если учесть, что зачастую на экране, благодаря полиэкранности, присутствует два или больше слоя повествования, то неудивительно, что в фильме поместился 70-летний отрывок жизни героя, рассказанный в мельчайших подробностях.

Из-за изобилия непривычных для глаза методов съемки и монтажа, иногда бывает сложно разобраться в происходящем на экране. А иногда начинает казаться, что связь очередной сцены с сюжетом и не нужно искать, а воспринимать это как очередной эксперимент от маэстро.

«Чемоданы Тульса Люпера» созвучны истории моего первого в жизни университетского эссе. Тема его была «Последствия Марксизма», но я, глубоко изучив данную идеологию, выложила на трех страницах все, что знала, все, что казалось мне интересным и противоречивым. Одновременно развивала несколько тем, коснулась, должно быть, всех аспектов разом, и была уверена, что эта детальная глубокая работа произведет фурор. Как уже можно догадаться, я обсчиталась. Она получила слегка натянутую «4», с комментарием лектора: «В целом работа неплохая, но задача ее была намного Уже. Необходимо было сконцентрироваться на одной заглавной теме, Вы же «распылились» на второстепенные и эссе потеряло ядро».

Питер Гринуэй, должно быть, такой же чокнутый перфекционист, как и я. В «Чемоданах» он смело и с вызовом скучным картинам, рассчитанным на массы, ставит себе слишком высокую задачу – запихнуть все противоречия и явления жизни в кино-трилогию. Цель эта, бесспорно, заслуживает уважения хотя бы по причине своей свежести и методов ее достижения. На первых 20 минутах эти методы, «многослойность» фильма интригует и завораживает, но на исходе первого часа – утомляет, а к концу второго – раздражает. Лента донельзя переполнена нетрадиционными эффектами и буйством действия, и складывается ощущение, что за время одной картины режиссер решил «выложить» все, что накопилось за долгие годы, - все нереализованные раньше идеи, проекты, эскизы. И из-за этой льющейся через край «непопсовости» начинаешь понемногу чувствовать себя обманутым. Закрадывается подленькое ощущение, что картина больше рассчитана на эпатаж, чем на зрителя. И, утомленный и обманутый, с потаенным нетерпением ждешь титров, будто тебе безумно интересно, какие актеры задействованы в этой интеллектуальной оргии.

Видела только этот фильм из трилогии. Хотя имеется в наличии и вторая часть. Но я сильно сомневаюсь, что посмотрю ее, т.к. мне стоило больших усилий воли досмотреть первую часть 'Чемоданов Тульса Люпера' до конца. Фильм на любителя, и на очень большого. Снято оригинально и необычно, но смотреть тяжело и смысл, за всеми этими эффектами, трудноуловим. Если вы очень большой поклонник Питера Гринуэя, то, наверное, можно ознакомиться с этой работой, если же нет, то 10 раз подумайте, если соберётесь все же покупать данный фильм.

Ну живет во мне Питер Гринуэй, ничего поделать не могу, настолько близко мне что он делает. В 'чемоданах' он решил объять необъятное - нашу жизнь, историю, нас самих. Сногсшибательная попытка, очень смелая и очень оригинальная. Все таки такие режиссеры как Триер, Линч, Гринуэй и еще несколько талантов, относящихся к режиссерам из другого мира - это гордость нашего времени.

Стоит ли описывать приемы, которыми пользуются Гринуэй? Ну не знаю в силах ли я буду потратить столько времени, могу лишь сказать, что главные изыски - это несколько кадров на экране (3-6-9), их разноформатность, произнесение речи в каждом кадре с задержкой, или вот еще забавный прием, когда при ударах главного героя - Тульса Люпера - появляются цифры, обозначающие номер удара.

Фильм хорош тем, что он очень насыщен - насыщен киноприемамы, насыщен персонажами интересными, насыщен информацией - разными отсылками к истории, раскладыванием жизни на основополагающие вещи - '92 вещи, представляющие мир'. Все это вписано и отчасти связано с сюжетом, то есть жизнью Тульса Люпера. Одно из талатливых и удачных произведений из серии 'другое кино'.