Рецензии

Спустя пять лет после выхода первой части Марсель Вальц решил продлить существование извращенского фетиш-клуба, а также расширить сюжет как внутри собственной вселенной (мы можем наблюдать, что клуб прогрессирует, становясь площадкой для убийств за деньги и по пожеланиям фанатов), так 'снаружи', используя вместо привычного линейного повествования концепцию альманаха ужасов.

Китайский шёпот

Жертва: мужчина
Возраст: 28 лет
Семейное положение: холост
Цена: 28000 евро

Богатая женщина получает сексуальное удовлетворение от отрезания ассистентками частей лица то ли спящей под наркозом, то ли парализованной жертвы. Сами ассистентки не совсем довольны своей работой, что выясняется чуть позже. Стиль съёмки не имеет ничего общего с прошлой частью: другая цветокоррекция, другое качество, другой монтаж.

Горячая любовь и кровавые каблучки

Жертвы: двое мужчин
Возраст: 32 года, 29 лет
Семейное положение: женаты
Цена: 45000 евро

В пытках подпольного заведения могут поучаствовать и сами его посетители. Молодой толстяк подвергает мучительной смерти связанных, прекрасно осознающих, что с ними происходит, мужиков; о своём впечатлении он рассказывает в видеоотчёте, могущем послужить явной рекламой для данного местечка. Тем временем мы узнаём, что бывшая хозяйка клуба передала его в другие руки, а девочкам, там работающим, приходится ох как несладко.

Время суши

Жертва: мужчина
Возраст: 23 года
Семейное положение: помолвлен
Цена: 35000 евро

Две лесбиянки-китаянки совсем не прочь отобедать особым видом суши, который им не подадут ни в одном ресторане мира. Каннибализм обретает черты кулинарного ритуала, пока новый хозяин знакомит зрителя со своей женой и сомнительной философией рыночного бытия.

Задержание

Жертвы: двое мужчин
Возраст: 33 года, 40 лет
Семейное положение: женаты
Цена: 61000 евро

Пытки отходят на второй план. Пока один из работников клуба переживает депрессию, две его ассистентки дают интервью лицу за кадром - бессодержательное, бесполезное, но ярко характеризующее отношение девиц к своей работе.

И. Н. Р. И.

Жертва: мужчина
Возраст: 24 года
Семейное положение: не женат
Цена: 18000 евро

Шоу истязаний наконец принимает форму интерактива. Параллельно с этим у хозяина клуба тоже возникает депрессия. Тут, видимо, никто не счастлив.

Вы то, что вы едите

Жертва: женщина
Возраст: 26 лет
Семейное положение: замужем
Цена: 20000 евро

Богач, попробовавший все удовольствия жизни, остаётся один на один с обездвиженной девушкой. Богача больше ничего не радует, не интересует, поэтому он пошёл на крайний шаг и подверг девушку тому, чего не хотел бы испытать на себе никто - в том числе сам богач. А жаль: если ему так скучно жить, лучше было бы нескучно умирать. Но власть у тех, у кого деньги; им же предоставляются лучшие скидки на лучшие пытки, что вызывает новый раздор среди персонала.

Лоскутное одеяло

Жертва: женщина
Возраст: 20 лет
Семейное положение: помолвлена
Цена: 35000 евро

Укрыться человеком, чтобы не замёрзнуть, ничего не стоит, если... срезать с него кожу. После очередных медицинских экспериментов компания мучеников и мучениц приступает к выполнению спецзадания для Хэллоуина.

Кошелёк или жизнь

Жертва: мужчина
Возраст: 31 год
Семейное положение: холост
Цена: 15000 евро

'Токовая' эйфория, ланч для раба, новая информация о правилах клуба... Ничего интересного.

Трио

Жертвы: трое мужчин
Возраст: 29 лет, 30 лет, 31 год
Семейное положение: холостяки
Цена: 70000 евро

Крутящаяся рулетка, три вида пыток, подготовка новой жертвы... Вот же странно: вроде бы Вальц пытается разнообразить свою картину самыми разными изощрёнными способами, но ощущение возникает полностью противоположное, будто ты битый час наблюдаешь одно и то же. Ровно одно и то же.

Счёт за газ

Жертва: женщина
Возраст: 19
Семейное положение: не замужем
Цена: 22000 евро

В стилистике немых фильмов начала двадцатого века разворачивается мини-спектакль, в котором ассистентки, изображая из себя пособниц Гитлера, ведут девушку в газовую камеру, где и должно случиться непоправимое. На этом альманах боли и мучений заканчивается, но не заканчивается сам фильм.

Последний день (нечто вроде эпилога)

Депрессия хозяина клуба достигает масштабов безумия. Также наблюдайте сцену после титров, то ли относящуюся к фильму, то ли нет, но в целом такую же бестолковую, как всё, что шло до неё.

Неутешительный итог

Конечно, у подобных специфических кинолент есть свои специфические ценители. Обычному же зрителю 'Маленькая смерть 2' не даст ничего, кроме разочарования. Вас либо стошнит, либо неприятно рассмешит, либо повергнет в уныние это массовое помешательство группы людей, которые думают, что делают из смерти и издевательств подобие искусства. На самом деле это даже близко не искусство, а всего лишь очередная стадия помутнения у Марселя Вальца, превратившего всю свою карьеру режиссёра в суповой набор из человечины.

И это помутнение не лечится.

2 из 10

В печально известном для неслучайных жертв закрытом садомазохистском(но и не только)клубе для очень избранных «Maison De La Petite Mort» грядут большие перемены, означающие новые свершения и еще более веселые и увлекательные извращения. Главная в прошлой жизни и пришлой пятилетке домомучительница Маман уже таковой не является, и вставший у руля мессир Маттео Максиме решает превратить «Дом маленькой смерти» в «Храм большой боли». Естественно, количество невинно убиенных и до смерти замученных жертв увеличится в разы.

В порнографии, каковой бы она не была и на кого не была бы ориентирована, то, что именуется замысловатым греческим словечком Catharsis и обозначает в более целомудренных видах искусства очищение и спасение, неискусно заменяется le petite mort — синонимом оргазма, подменяющем и подминающем под себя иные формы завершения продолжительного процесса с участием или без разномастных игрушек и регулярной сменой поз, чтоб смотрящему и сочувствующему своей одноглазой коброй зрителю до однообразного в своей предсказуемости финала не было скучно. Применима ли эта девиантно-эсхатологическая терминология к более жуткой, но ныне дико актуальной разновидности порнографии, torture porn, так называемому «пыточному порно», если все в нем замкнуто на натуралистичном аберрантном насилии, или все-таки катарсическое правило вкупе с экзистенциализмом распространяется на фильмы, где секса в привычном понимании нет, зато смерть следует за всеми по пятам? Где жестокость не есть мимолетной, но бесконечной? Все-таки франшизы «Хостел» и «Пила», пускай и давшие огромный толчок для роста популярности пыточной порнографии, таковой являются лишь отчасти, насилие жестко эксплуатируя, но и регламентируя его по заветам художественности и моральности, даже несколько условной, но все-таки, дающей в финале очищение через боль и страдания. По-настоящему смешать, не размешивая, классическое порно и порно пыточное, заменив катарсис финала болезненным кровавым оргазмом, под силу лишь творцам кинематографа подпольного, существующего вне рамок, правил, цензуры. Существующего подчас и вне кинематографа как такового, будучи эдакой кунсткамерой для всех пришлых и местом зловещих наслаждений для всех, кто в теме.

«Все начинается с боли, и ее невозможно будет остановить». Все начинается с боли и ей заканчивается. Легкой смерти дано лишь единицам. Но что если все начнется с боли, а завершится актом немыслимого удовольствия. Гегель и Де Сад явно вдохновляли известного немецкого режиссера, сценариста и продюсера Марселя Вальца, который в своих картинах обращается к теме беспрекословного подчинения и слияния боли и сладости, но наиболее полно это отобразилось в таких его картинах, как «Дом боли» и «Маленькая смерть», которая спустя 5 лет, в 2014 году обрела свое прямое и намного более удачное продолжение, именуемое «Маленькие смерти 2: Скверные ленты», по-прежнему, впрочем, представляя из себя аппликативный набор из историй жестокости, насилия и зверства, замкнутых в рамках инфернального клуба мессира Максиме. Историй, которые на сей раз обрели, в отличие от откровенно халтурной, но весьма брутальной картины 2009 года, абрисы и стиля, и вкуса, и, что, пожалуй, важнее всего, учитывая. что речь идет о фильме порнопыточной сущности, элементов смысла. Нездорового, но здравого. 149546686

Если оригинальную «Маленькую смерть» можно было без тени сомнения и красок смущения назвать творением сугубо мизогиническим, где женщин не щадя живота своего и маски собачьей превращали в разгуманизированных бессловесных тварей без глаз и без души, то «Маленькие смерти 2: Скверные ленты» вектор сменил на все 360 градусов по всем существующим шкалам, став картиной мизандрической, где жертвы по обстоятельствам уже имеют все мужские половые признаки с тем, что бы вскорости с этими самыми признаками расстаться со стоном, криком и слезами. Если в первой картине Марселю Вальцу попросту отказало чувство меры, то на сей раз «Скверные ленты» обросли не только длинной девичьей бородой сюжета, в котором возможны моменты неожиданности со сменой ролей и — в дальнейшем — пола, но и стильными черноюморными вкраплениями с привкусом Эндрю Блейка и Педро Альмодовара(отсылки к последнему приходится, однако, выискивать с лупой). Привычный культ Антигероя и Доминатрикс в «Маленьких лентах 2 царствует безраздельно, но, что удивительно, фильм воспринимается и как изощренная синефильская игра, в которой на сей раз согласились участвовать и Майк Мендез, и Уве Болл, и Райан Николсон, и Адам Албрандт. Игра, где выигрывает лишь тот, у кого больший набор инструментов для пыток, кто самый дерзкий и извращенный. Игра на выживание, где выживет лишь тот, кто укротит маленькую смерть, достигнет пика своего оргазма и укоротит немало жизней. Таких маленьких и таких ничтожных.

В печально известном для неслучайных жертв закрытом садомазохистском(но и не только)клубе для очень избранных «Maison De La Petite Mort» грядут большие перемены, означающие новые свершения и еще более веселые и увлекательные извращения. Главная в прошлой жизни и пришлой пятилетке домомучительница Маман уже таковой не является, и вставший у руля мессир Маттео Максиме решает превратить 'Дом маленькой смерти' в 'Храм большой боли'. Естественно, количество невинно убиенных и до смерти замученных жертв увеличится в разы.

В порнографии, каковой бы она не была и на кого не была бы ориентирована, то, что именуется замысловатым греческим словечком Cathársis и обозначает в более целомудренных видах искусства очищение и спасение, неискусно заменяется le petite mort - синонимом оргазма, подменяющем и подминающем под себя иные формы завершения продолжительного процесса с участием или без разномастных игрушек и регулярной сменой поз, чтоб смотрящему и сочувствующему своей одноглазой коброй зрителю до однообразного в своей предсказуемости финала не было скучно. Применима ли эта девиантно-эсхатологическая терминология к более жуткой, но ныне дико актуальной разновидности порнографии, torture porn, так называемому 'пыточному порно', если все в нем замкнуто на натуралистичном аберрантном насилии, или все-таки катарсическое правило вкупе с экзистенциализмом распространяется на фильмы, где секса в привычном понимании нет, зато смерть следует за всеми по пятам? Где жестокость не есть мимолетной, но бесконечной? Все-таки франшизы 'Хостел' и 'Пила', пускай и давшие огромный толчок для роста популярности пыточной порнографии, таковой являются лишь отчасти, насилие жестко эксплуатируя, но и регламентируя его по заветам художественности и моральности, даже несколько условной, но все-таки, дающей в финале очищение через боль и страдания. По-настоящему смешать, не размешивая, классическое порно и порно пыточное, заменив катарсис финала болезненным кровавым оргазмом, под силу лишь творцам кинематографа подпольного, существующего вне рамок, правил, цензуры. Существующего подчас и вне кинематографа как такового, будучи эдакой кунсткамерой для всех пришлых и местом зловещих наслаждений для всех, кто в теме.

'Все начинается с боли, и ее невозможно будет остановить'. Все начинается с боли и ей заканчивается. Легкой смерти дано лишь единицам. Но что если все начнется с боли, а завершится актом немыслимого удовольствия. Гегель и Де Сад явно вдохновляли известного немецкого режиссера, сценариста и продюсера Марселя Вальца, который в своих картинах обращается к теме беспрекословного подчинения и слияния боли и сладости, но наиболее полно это отобразилось в таких его картинах, как 'Дом боли' и 'Маленькая смерть', которая спустя 5 лет, в 2014 году обрела свое прямое и намного более удачное продолжение, именуемое 'Маленькие смерти 2: Скверные ленты', по-прежнему, впрочем, представляя из себя аппликативный набор из историй жестокости, насилия и зверства, замкнутых в рамках инфернального клуба мессира Максиме. Историй, которые на сей раз обрели, в отличие от откровенно халтурной, но весьма брутальной картины 2009 года, абрисы и стиля, и вкуса, и, что, пожалуй, важнее всего, учитывая. что речь идет о фильме порнопыточной сущности, элементов смысла. Нездорового, но здравого.

Если оригинальную 'Маленькую смерть' можно было без тени сомнения и красок смущения назвать творением сугубо мизогиническим, где женщин не щадя живота своего и маски собачьей превращали в разгуманизированных бессловесных тварей без глаз и без души, то 'Маленькие смерти 2: Скверные ленты' вектор сменил на все 360 градусов по всем существующим шкалам, став картиной мизандрической, где жертвы по обстоятельствам уже имеют все мужские половые признаки с тем, что бы вскорости с этими самыми признаками расстаться со стоном, криком и слезами. Если в первой картине Марселю Вальцу попросту отказало чувство меры, то на сей раз 'Скверные ленты' обросли не только длинной девичьей бородой сюжета, в котором возможны моменты неожиданности со сменой ролей и - в дальнейшем - пола, но и стильными черноюморными вкраплениями с привкусом Эндрю Блейка и Педро Альмодовара(отсылки к последнему приходится, однако, выискивать с лупой). Привычный культ Антигероя и Доминатрикс в 'Маленьких лентах 2' царствует безраздельно, но, что удивительно, фильм воспринимается и как изощренная синефильская игра, в которой на сей раз согласились участвовать и Майк Мендез, и Уве Болл, и Райан Николсон, и Адам Албрандт. Игра, где выигрывает лишь тот, у кого больший набор инструментов для пыток, кто самый дерзкий и извращенный. Игра на выживание, где выживет лишь тот, кто укротит маленькую смерть, достигнет пика своего оргазма и укоротит немало жизней. Таких маленьких и таких ничтожных.

6 из 10

'Маленькая Смерть 2' является сиквелом бессмысленного и чрезмерно жестокого оригинала 2009 года, снятым независимым немцем Марселем Вальцем, и в отличие от первой части, представляет из себя альманах, основой каждой главы которого составляют пытки, садизм, черный юмор, макабра и гротеск, и в перерывах между этими перфомансом нам будут детально показывать рутинный быт обитателей клуба, хладнокровных убийц и психопатов, и если вы не боитесь увидеть чего-то запредельно шокирующего, то театр смерти откроет для вас ворота в свой дивный мир.

Сперва нас приветствует трэшмейкер Адам Албрандт, и приглашает посетить сие место в Германии, если вы ищете по-настоящему необычные и острые впечатления.

Акт 1.

Ева Браун, богатая светская львица, выкупает себе у Maison Club мужчину, и пока он под наркозом, она шепчет его палачу Доминике все свои сокровенные и мерзкие желания, в то время как та совершает жестокий приговор...

Здесь нам покажут отрезания ушей, носа и прочих головных составляющих, а также иглоукалывания, тем самым дав знать зрителю о том, что с каждым эпизодом все будет в разы беспощаднее, оригинальнее и живодернее...

Никаких изюминок, кроме изощренной хирургии здесь не будет, поэтому сей дебют стоит воспринимать как опенинг.

Акт 2.

Во втором сегменте перед нами предстанет собственной персоной харизматичный Райан Николсон, канадский режиссер и мастер спецэффектов (он отвечал за SFX в Сиде 2 и этой ленте), приехал во владения Матео, дабы хорошенько развлечься, выговориться и попить холодного немецкого пива.

Пытки при помощи неизвестного приспособления, напоминающей тату-машинку со сварочной функцией, выглядят достаточно оригинально, да и эффектно под напряженное музыкальное сопровождение в техно-стиле от композитора Клауса Пфройдера, и помимо этого тут будут отрезания пальцев с последующим составлением из них кровавого ожерелья, и сочное добивание замученной жертвы, и все это безумие иногда прерывается эдаким 'интервью' с героем Райана, который всей своей инфернальной колоритностью выглядит словно вылитый маньяк.

Акт 3.

Близняшки в исполнении необычных эпатажных сестер Барбары и Патриции Чуковски, родом из Японии, приезжают к нам на обед, основным блюдом которого является пикантная человечина...(привет 'Злой Еде')

К сожалению, в этой черноюморной и зрелищной главе не будет ярко-алых torture-элементов, однако сей сегмент берет ни чем иным как общей стилистикой и атмосферой, отдающей дань каннибал-муви и стародавним традициям самурайских земель, исток которых берет начало с феодальных времен.

Акт 4.

Сирена. Два мужчины просыпаются в комнате, прикованные наручниками, дабы не сбежать от госпожи с феминистко-каннибальскими наклонностями...

Краткий и бессюжетный бенефис без особого смысла, но с достаточно кровавыми и брутальными ордалиями в виде оригинального тошнотворного членовредительства и расчленения конечностей (мне одному показалось, что уж больно быстро рассекло кость, или это монтаж так задуман, непонятно) под интенсивное и грузящее композиторское аккомпонирование.

Акт 5.

В этом фрагменте засветился сам Уве Болл, который по скайпу звонит в клуб, и заранее заплатив деньги, с удовольствием наблюдает за заранее задуманным убийством.

Вроде бы простая часть, не сулящая ничего интересного: все те же монструозные пытки, снятые оператором Роландом Фрейтагом с определенным маниакальным аппетитом, но все таки черноюморное завершение сией новеллы, а именно завершающие 'фаталити', выглядит достаточно оригинально и реалистично.

Акт 6.

Влиятельный бизнесмен соскучался по острым ощущениям, и когда он выкупает себе грешную блудницу, он начинает вершить над ней свое правосудие, болезненноое и беспощадное...

Оригинальная история, имеющая явно свой философский подтекст, предоставит нам дикие 5 минут, за которые жертва попробует собственную плоть (привет Поворот не туда 5), и познает на вкус свой грех. Сочно, брутально и со смыслом.

Акт 7.

Две горячие медсестрички в исполнении харизматичных молодых актрис Габриэлы Вибер и Николь Ноукирч маркером рисуют на теле жертвы под наркозом линии, и вскоре приступает к художественно-хирургической операции...

Являющийся римейком эпизода из 'Пластической резни', фрагмент про дуэт чокнутых сестричек отдает дань медицинскому хоррору, о чем говорит должная атмосфера действия, запредельный натурализм в показе хирургических подробностей и замах на патологическую художественную стилистику.

Акт 8.

Антагонисты решают записать музыкальный клип на хэллоуинскую тематику, в котором будет убойный дабстеп, танцы и пытки электричеством.

Черноюморный мини-мюзикл сделан достаточно забавно, и хоть действие монотонное и без новинок на протяжении хронометража, но все-таки забавно поставлено то, как жертва электрического стула, вся в пепельных ошметках, в конвульсиях бьется в такт ритмичной музыке, словно подтанцовка.

Акт 9.

Браун снова возвращается, и на этот раз вместе со своими музами в виниловых одеждах решает побывать в шкуре самого Адольфа Гитлера...

Основанный на сатирическом комизме, и лишенный всяких извращений, фрагмент 'СС' является достаточно продуманной, веселенькой и неординарной постановкой, созданной на впечатлениях от немого кино на милитарическую тематику.

Акт 10.

Перед нами три связанных парня, Доминика и рулетка, которая решит судьбу героев. На листике для каждого числа написаны разнообразные пытки, о которых даже сам инквизитор не знает, поэтому каждый бросок шарика приводит к сюрпризу, шокирующему и болезненному, как для пленников, так и для зрителя...

Тортур-перформанс алой макабры подходит к концу, и на финал авторы подготовили самый оригинальный, напряженный и тошный эпизод, про основные способы увечия которого я не буду говорить, но замечу одно: они достаточно просты и без дольки оригинальности, но серьезно могут сыграть на впечатлении зрителя ввиду своей лютости и подробной детальности.

В антракте мы видим во всех подробностях и эребной красе жизнь обитателей заведения 'De La Maison', и хоть эта часть не особо динамична и поначалу кажется немаловажной (!), но цепляет ничем иным как хорошей игрой актеров, а именно колоритного Мики Меца (его роль маниакального трансвестита Максимео Матео вышла достаточно инфернальной, экзотической и яркой в эмоциональном спектре, и является хорошей отсылкой на антагониста из 'Молчания Ягнят'), горячей эро-модели Микаэлы Шэфер в амлуа страстной жены мунсира, королеву крика Германии Аннику Штраусс, аккомпанирующую в тандеме с светлокурым демоном Ивоной Волке и Кая Плауманна, эпизодически мелькающего в роли темпераментного поехавшего паренька, считающего себя собакой.

Казалось бы, этот гайд по De La Maison'у ничего смыслового и сюжетного не несет, однако в финальном фрагменте саги под незамысловатым названием 'Last Day', в которой вся основа межфрагментья сливается в единое целое, и приводит к по-настоящему кровавому, шокирующему и омерзительному апогею безумия, вызванного состоянием аффектного угара мунсира, решившим окончательно воплотить свою мечту...

Итог: Тортур-альманах 'Маленькая Смерть 2' является действительно уникальным, качественным, разноплановым, откровенно жестоким и динамичным садистикум-бенефисом. Сворованную идею из 'Хостела' авторы достаточно интересно расширили, поэтому сей 'плагиат' стоит оценить как славный трибут, отдающий дань классическому пыточному хоррору и немецкому трэшу, и хоть многие зрители недооценят качества ленты, но от себя советую ее фанатам жанра ужасов, а точнее гикам torture porn'e и качественного сплэттэра, особенно его европейской подкатегории.

6 из 10