Рецензии

Долго ждала, и нельзя было не посмотреть. О 'Зимнем пути' сложно говорить, такое иногда бывает, но не написать не получается - пишут мало, а я - за меньшинство. В последнее время тихо радуюсь за успехи отечественного кинематографа, потому как за прошлый год посмотрела большее количество неплохих отечественных фильмов, чем за последние лет пять. А фильм Сергея Тарамаева и Любови Львовой все равно стоит особняком даже на фоне всех этих неплохих фильмов, потому что не отпускает, путает мысли и разминает затекшие от штампов мозги.

Сложно описать впечатления, и не хочется разбирать по косточкам: работа режиссера, работа оператора, актерские работы, уж очень он цельный какой то. Хочется назвать просто историей, причем не из жизни вовсе (сложно представить, чтобы такое произошло в реальности), тем не менее он пробирает до глубины души своей искренностью и какой то иллюзорной реальностью.

Студент консерватории Эрик, наделенный незаурядным певческим даром, но не имеющий сил, желания и воли, чтобы им как следует распорядиться; молодой бездомный Леха, который существует на белом свете только благодаря нехитрым заповедям, которые можно кратко перечислить как: бери, бей, беги, а если догнали, то снова бей; знакомцы Эрика, один из которых изнывает от неразделенной, а может быть уже прошедшей любви, второй тихо пропивает остатки когда-то возложенных на него надежд; другие персонажи этой истории, пусть на минуту зашедшие в кадр, и тем не менее оставившие свой нестираемый след, - все они становятся яркими фигурами, собранными вместе волею случая и задумкой режиссера. Что связывает их вместе? Наверное то, что все они живут настоящим – не упоминая о прошлом, не думая о будущем, живут чувствами, разными, но очень живыми.

Москва не похожа на себя, показан совершенно безымянный город, безликий, холодный и неживой, зато герои фильма - все как один, живые, сложные, проживающие разную жизнь, находящиеся на разных ее этапах, в разных, но одинаково не лучших душевных состояниях.

И в этой камерной, странной атмосфере разворачивается история, в ходе которой совершенно разных людей сводит жизнь, сталкивает их, заставляет совершать нетипичные для них поступки, не думать о будущем, и тем не менее жить - пусть всего полтора часа и на экране.

О чем фильм? Пишут про любовь, но я не стала бы злоупотреблять этим словом. На мой взгляд он об одиночестве, о иррациональном притяжении противоположностей (кто-то называет это любовью), о надеждах, которым не суждено сбыться и о том, что сказок не существует даже для тех, кто на секунду в них поверил.

Я не упоминаю сюжет, так как не вижу в этом смысла: кто не видел - зачем пересказывать, а кто видел - тем более, сами кому хочешь расскажут.

Могу только сказать, что после просмотра наступило полное опустошение, и при всем желании отчитаться, я не смогла бы сказать ни слова, но спустя пару дней пришло осознание и захотелось посмотреть еще раз. Вообще 'Зимний путь' не получается охарактеризовать как 'нравится' или 'не нравится'...

Единственное, что могу утверждать в отношении этого фильма - он вряд ли кого то может оставить равнодушным, потому что нажимает на какие то недоступные нам самим кнопки и заставляет думать об этих людях, которых мы видели всего-то полтора часа, о мотивации их поступков, о том что они делают и говорят, и, я уверена что у разных людей будут разные версии.

Евгений Ткачук в этой роли перепрыгнул через себя и ему вполне заслуженно все поют дифирамбы, он - один из самых интересных актеров нашей с вами современности на мой, и не только на мой, взгляд. Но его замечательная работа никак не умаляет заслугу Алексея Франдетти и всех остальных, ранее не виденных мной актеров - их героев даже не хочется называть персонажами.

В общем, рекомендую всем как яркий и свежий образец отечественного кинематографа, как фильм, который не забудется при выходе из кинотеатра и как трагичную, сложную, неудобную историю, наделенную тем не менее теплом и непонятным очарованием.

Мало иметь талант, надо суметь его сохранить (с)

Два абсолютно разных юноши случайно встречаются и расходятся по своим делам, но случай сводит их снова и после этого, они уже не в силах бороться с взаимным притяжением. Но, как и любая история эта имеет свой конец, а какой он, решать зрителю.

Режиссерский дуэт Любови Львовой и Сергея Тарамаева создал «настоящее» кино. Не продукт или кино на заказ, а штучный товар со своими эмоциями и потребностями. Эмоции, испытываемые при просмотре неповторимы и неописуемы, т. к. зритель успевает испытать все и не единожды: и злость и счастье, и все это за полтора часа экранного времени.

Талант создателей проявляется в том, что картина без сюжета, он здесь минимизирован, так увлекает, что понимаешь всю суть и отпускает от фильма, гораздо позже. Авторам удалось написать хлесткие и запоминающиеся диалоги, создать героев практически без прошлого.

Режиссеры являясь действующими актерами детально проработали со своими артистами все так, что публика, не задумываясь верит всему, что происходит на экране. Каждый здесь на своем месте и подает свой образ, как надо.

Михаил Кричман создал параллельный мир для героев картины. Его стараниями фильм делится на нужные грани, добавляя проекту глубины.

Классическая музыка — идеальное решение в плане саундтрека.

«Зимний путь» — явное доказательство того, что несмотря на массу ошибок Русское кино двигается вперед и у нас, получается создавать то, что не просто пройдет а прокате, в данном случае ограниченном, а, будет обсуждаться и пересматриваться ни единожды.

Если оставить за скобками первые пять-десять минут, когда «Зимний путь» может показаться очередным бормотанием «новых тихих» (камера в спину, безучастие на лице и скука, повисшая тяжелым облаком в загазованном воздухе, - см. «Шультес», «Разносчик» и др.), то перед нами ни много ни мало один из лучших российских фильмов последних лет.

Трагическим образом фильм Сергея Тарамаева и Любови Львовой (театральные актеры, около десяти лет вынашивавшие замысел для режиссерского кинодебюта) не попал на крупные международные фестивали, довольствовавшись пока «Окном в Европу» и «Московской премьерой» и оказавшись в тени другой провокационной картины этого года, – «Интимных мест».

Но может быть оно и к лучшему, поскольку «Зимний путь» - кино вовсе не фестивальное, а вполне себе зрительское. К нему непременно захотят приклеить также ярлык «фильм про геев» (тем более после шумихи с прокатным удостоверением), хотя на деле оно про другое - о тяге к теплу, о том, что противоположности хотя и сходятся, но не всегда уживаются. На эту же тему был недавний фильм Дуни Смирновой «Кококо», но «Зимний путь» обыгрывает его по всем статьям: он и смешнее (диалоги отточены до такого состояния, когда уходят в народ), и трагичнее (из зала выходишь, переполняемый эмоциями), и, что немаловажно в данном случае, - про любовь, а не дружбу.

Несмотря на то, что в фильме хорош актерский ансамбль в целом, держится он, конечно, не исполнителях главных ролей: Евгений Ткачук играет как Дени Лаван у Каракса или Хит Леджер у Нолана, а Алексей Франдетти как Киллиан Мёрфи у Нила Джордана.

Нельзя отдельно не отметить и выдающуюся работу Михаила Кричмана – постоянного оператора Андрея Звягинцева: это кино надо смотреть только на большом экране, хотя бы ради сцены в клубе, навевающей ассоциации то ли с «Performance» Николаса Роуга, то ли с головокружительной музыкальной феерией фильмов База Лурмана.

Очень зацепило и запомнилось это удивительное, чуть смешное и очень грустное кино – о столкновении противоположностей, (не)возможности диалога между витальным и духовным началом и убийственной скудости их самозамкнутости. Но более того и самое главное: о том, что человек, привыкший жить по своим законам, внезапно осененный проблеском нового мира, поражающего до слез, до глубины души – сам способен справиться с этой проблемой, чтобы вернуть себе и защиту, и смысл. Когда 'Чужим сюда пришел я, чужим я и уйду' – не воля рока, а личный выбор человека: честный взгляд на беспощадную инерцию бытия, отчасти свойственную нам всем. Возможность диалога предполагает уязвимость, уязвимость противоречит цели – выживанию. И потом, это просто страшно.

Актёры играют настолько потрясающе, что некоторые сцены я пересматривала раз по десять. Многие хвалят Евгения Ткачука, и недаром, но я хочу сказать об Алексее Франдетти и его герое. Из замороженного и не особо приятного, хоть и, не вопрос, весьма утонченного типа, застрявшего где-то в переходе от подросткового бунта к декадансу а ля рус, Эрик, начиная с середины фильма, постепенно преображается в настолько чистое и альтруистическое существо, готовое идти на любые жертвы – отнюдь не ради страсти, которой в этом фильме не показано – что наблюдать за этим одновременно и захватывающе, и очень больно. Он последовательно, по своей воле теряет все, что составляет его мир, отказывается от карьеры, отношений, финансовых перспектив, привычного круга общения... даже от нежелания употреблять наркотики. И, как если бы всего этого было мало, он предает двух самых близких ему людей – так что возвращаться ему в самом деле было бы уже некуда.

В каком состоянии надо находиться, чтобы быть готовым на все это? Какое страшное одиночество – и оттого, что он среди людей, что он ценим и принят, а по вечерам глушит 'вон ту красивую', лучше ему не становится. Мы, как и Лёха, не можем влезть к нему в голову, и это, пожалуй, плюс кино как динамического искусства; чтобы лучше понять характер героя, стоит почитать тексты 'Зимнего пути', благо этот фильм показывает преображение исполнителя Шуберта – через творчество Шуберта – в шубертовского героя. Эрик выбирает жить, а не музам служить, и с этим древним душевным конфликтом вспоминается не 'Смерть в Венеции', а гениальный 'Тонио Крёгер' Томаса Манна.

И всё это, поданное между строк, даёт почву для феноменальной и очень тонкой актёрской игры. И тем сильнее бьёт последняя сцена с Эриком, потому что такова, получается, расплата за доверие и открытость, за то, что не оставил себе никакого щита. А прежде щит был ещё какой – вспомним издёвки над ударившим его отчимом или хохот над толкнувшим его Пашей (а ведь Паша, быть может, самая серьезная и располагающая личность за весь фильм, поскольку один сохраняет твердый контакт с реальностью и спасает всех и вся, от потерянного аристократа духа до бомжа-психопата).

Так вот и выглядит человеческая душа, когда с нее совлечены все покровы – и тут задумаешься, в самом деле, стоит ли она того, эта попытка диалога тире самопожертвования. 'Будь к земному безучастна – и беспечна, как они'. Но проблема не в том, что студент консерватории влюбляется в гопника – при всей симпатичности героев, есть здесь слабый намек на то, что в жизни такое бывает редко… Проблема в том, что в образе героев представлены взаимоотношения двух противоположных начал, на которых стоит человек и человечество в целом, и здесь нет выбора «делать или не делать», есть выбор «услышать или не услышать», «понять или не понять», «принять или не принять». Отчаянная попытка привести в гармонию зверя и духовный образ в себе – ни без того, ни без другого по-настоящему жить, как видим, оказывается невозможно.

Про музыку в фильме как часть сюжета и вообще саундскейп «Зимнего пути» стоит сказать отдельно. Музыка в фильме не просто присутствует фоном, а становится 'рассказчиком', поясняющим и досказывающим элементы сюжета. Пара примеров:

1. Цикл Шуберта начинается с мрачноватой песни «Спокойно спи» – фильм этим, скорее, заканчивается, и весь сюжет, таким образом, – совет преподавателя «Сон. Прогулки. Шуберт», выполненный строго наоборот.

2. Последняя песня у Шуберта – «Der Leiermann», «Шарманщик», которую Эрик поет на конкурсе. Эрик знает немецкий текст и вслед за шубертовским героем от души предлагает себя в спутники одинокому изгою: «Soll ich mit dier geh’n? Willst zu meinen Lidern deine Leier drehen?» («Нужно ли мне идти с тобой? Ты будешь играть на шарманке, когда я буду петь?»); снова вспоминается основной конфликт фильма – между витальным и духовным началом. Леха немецкого, понятно, не разумеет, но через звук и музыку чувствует родство с Шарманщиком и плачет. Сильнейшая сцена. В индийской эстетике считается, что человек в такие мгновения выходит за пределы обусловленного мира в вечный абсолют. Но потом падает обратно, как это ни грустно.

3. «Ария Демона из оперы «Демон», объявляемая ангельским голосом концертмейстера, звучит в фильме трижды: как предвестие сюжета в консерватории, где Эрик встречает своего конкурента, и затем дважды полностью – когда Эрик с Лехой бегут от полицейских и в самом конце. В конце фильм плавно перетекает в экранизацию арии: отсюда и видение Эрика про спуск с горы («сны золотые навевать»), и прогулка Лехи в предрассветном свете («гостить я буду до денницы»): очень тонкое аудиовизуальное слияние, аналогов которому особо и не вспомнишь.

И так далее. События фильма вольно экранизируют течение «Зимнего пути» Шуберта с его опустошенностью, бесконечными скитаниями, временными иллюзиями, после которых наступает неизбежное разочарование, поэтому подобных примеров при желании можно найти еще немало.

P.S. Важнейший элемент саундскейпа – конечно, мат! Сталкивая высокую (Эрик с Шубертом) и чрезмерно изощренную, «для своих» (окружение Эриха и Клаус Номи) культуру с профанной (Леха as he is), создатели сделали все очень честно – от лексики Лехи уши в трубочку сворачиваются. Судить фильм по этому, конечно, не надо, напротив: за смелость исследования воздействия звука как такового, который может сделать из зверя человека, может вознести человека до бога, а может и сломать и раздавить навсегда –, положена какая-нибудь солидная премия: если не кинематографическая, то из области философии искусства точно.

P.P.S. По тематике и стилю фильм напомнил одновременно «Нарцисса и Златоуста», «Заводной апельсин» и «Достучаться до небес». Никакой чернухи и пропаганды он не напомнил – вообще в отношении странной судьбы фильма вспоминается пословица про то, что если в книгу смотрится обезьяна, из нее не может выглянуть апостол. Низкий поклон создателям, так изящно, тонко и образно подавшим неимоверно сложную и вечную тему.

После просмотра мне было сложно думать о чём-то другом. Пишу рецензию по свежим следам, за сутки пересмотрев фрагменты фильма раз пять-десять так точно.

Как ЛГБТ-человек не могу не высказать уважение авторам за необычное, полное и яркое раскрытие квир-персонажей. После многих зарубежных сериалов, где ЛГБТ-героев вписывают для галочки, рисуя однобокий и плоский образ, удивительно было увидеть глубокую репрезентацию, тем более, отечественного производства.

Из этого фильма нельзя ничего вынуть: ни историю однополой любви, ни место действия. Чувства Лёхи в отношении Эрика и их взаимодействия тесно связаны с тем, что они находятся в России, в фильме точно есть перекличка с культурой, менталитетом, языком. Существуют десятки историй про хрупкого парня и гопника, но авторам удалось сделать «Зимний путь» не похожей ни на одну из них. Такая история не могла быть написана про гетеросексуальную пару. Здесь сталкиваются две мужских противоположных энергетики. На месте робкого и женственного Эрика не могло оказаться девушки. Этим бы нарушилась вся специфика фильма. Я хочу сказать это в лицо каждому неудовлетворённому картиной гомофобу. Люди пищат «фу» при виде геев, даже не удосужившись проанализировать, почему и для чего авторы поместили влюблённых парней в кино.

Лёха. Поразительным образом сочетаются в одном герое неугасимая эмоциональность и неумение высказать свои чувства словами. Оттого персонаж Ткачука выглядит ещё более живым. Евгений, игравший Гришку Мелехова в фильме Урусляка, действительно имеет что-то «звероватое». Эту дикость и выжал он до последней капли в «Зимнем пути».

Эрик для Лёхи действительно «инопланетянин», шифры которого он бы мог разгадывать бесконечно. Однако это неосуществимо.

Как сказал режиссёр, эта картина о «тотальной невозможности». Картина о том, что действительность неминуемо давит людей.

Фильм отточен как бриллиант. Его не нужно корректировать и редактировать. Он вышел таким, каким должен, чтобы воспроизвести то впечатление, на которое он способен.