Рецензии

Откуда езмь пошел народ русский? Из деревни, конечно, из земли родимой хлебосольной, дающий кров и пропитание, дающей всю сущность души раздольной русской, которой так хочется простора, раздрая, свободюшки. Окинешь взором поля бесконечные, от пшеницы солнечно-желтые — и радоваться хочется. Прильнешь щекой к березе, кора которой уже сочиться сладчайшим прозрачным соком — и тихо так становится, покойно и уютно. Выпьешь холодной водицы из глубокой криницы, вдохнешь ароматы скошенных трав, смешивающихся с запахом спелых яблок — и жить-то как хочется. Но мысли тяжкие не отпускают — умрет деревня, и Русь умрет. Ведь русский человек укоренен в деревенский быт, она его плоть и кровь, его душа, утратив которую исчезнет все, что определяет единство и цельность, нерушимость и вековечность нации. Исчезают деревни, растворяется люд в городской мирской суете, а села погружаются в несусветный неизбывный хаос, безнадегу, спасения от которой не видно.

Снятый в непривычно аскетичной, скупой на выразительные средства классического кинематографа, фильм Андрея Кончаловского «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» 2014 года, ставший фаворитом недавней Венецианской Мостры, буквально вступает в негласную полемику с недавним претенциозно-архаичным и симптоматично-вульгаристским «Солнечным ударом» Никиты Михалкова, говоря, используя при этом кардинально различные подходы к материалу, по сути об одном и том же — об обыкновенной трагедии, что происходит на глазах всего современного русского социума — трагедии, заключающейся в поступательной и неизбежной гибели деревни, обыденной утрате русскости на фоне сменяющихся с калейдоскопичной стремительностью эпох, лиц и идолов. Впрочем, временные рамки в «Белых ночах…»(достоевщина на уровне одного лишь названия не будет ограничена, и пойманная интонация самых волнующих тем Федора Михайловича будет продолжена, хотя и преобразована — по минимуму — в угоду новому времени) смещены если не в рутинное настоящее, то в призрачное уже недалекое прошлое однозначно. Следов будущего здесь не видно. Оно и не наступит никогда среди этих захудалых хибар и лиц людей, жизнь которых парадоксально проста и сложна одновременно. Застрявшая на стыке времен, сибирская деревня, в которой и происходит все действие фильма, рядом с которой электризуется и кипит большой мир и большой вселенский космос, так или иначе, но становится обобщающим символом всей современной России, которая мчится куда-то вдаль, бежит не вперед, а назад, не к истинной сути самой себя, а от себя. Фильм Кончаловского констатирует этот распад, но при этом ищет и пути спасения не для отдельных индивидуумов, но для страны в целом. Документальность, нарративная шероховатость, рутинность, граничащая почти с абсурдом, делает каротину отражением бытующей реальности, предстающей в фильме в неотрепетированном виде, тем зерцалом, в которое достаточно взглянуть единожды и — ужаснуться. Конечно, можно найти определенные параллели с знаменитой «Сибириадой», ибо и место действия почти то же самое, да и конфликты драматургические неизменны, но…«Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» — это памфлет, трактат, глубинное исследование, без явного следования привычным кинематографическим канонам. «Сибириада» осмысляла эпоху и людей в ней, исторические пертурбации, внутренние перемены в народе в послереволюционные и послевоенные времена; «Белые ночи» уже являются более личным и менее масштабным по событийному охвату творением, в котором ощутима гибельность всего сущего, вся трагедийность нового времени, а по сути — безвременья, приведшего не к пробуждению, но к стагнации народа, его спячке и неведению.

Но спасение и искупление всех грехов режиссер видит в своем центральном персонаже — Алексее Тряпицыне, обычном почтальоне обычной русской деревеньки. Несмотря на всю его смешливость, наивность, юродивость даже, перед нами герой шукшинского размаха, шукшинского нерва, его боли всевечной — не тип, но яркий типаж, лишенный шелухи притворства, игривости, ерничества. Как выразитель всех идей режиссера Тряпицын изначально даже кажется спорным — он слишком прост, незамысловат, приземлен. Но эта простота обманчива. Буквально любуясь своим героем, Кончаловский искусно предлагает его в качестве олицетворения той Руси, которую мы еще не потеряли из виду — исконной, неумытой, но первичной и почти первобытной, живущей по праву и по нраву своей истинной природы, живущей на земле и к ней четко привитой, прибитой, привязанной, распятой. Он чист душой, а ведь это такая редкость сейчас. В нем сильна память предков, которая его не отпускает. И он в этом своем бытие велик, как никто другой. В картине не будет гоголевского бунта «Шинели» или чеховской пасторальности — лишь концентрированная жизнь деревни и простых до чудности своей людей, для которых корни важнее денег.

То, что столь неустанно волновало «деревенщиков» на излете послевоенного периода — Можаева, Залыгина, Белова, но в особенности великого Шукшина — постепенно было забыто или превращено в фикцию, пустую декларацию о намерениях возрождения в веке нынешнем, в картине Кончаловского, выполненной специально в почти что антикинематографической манере горького реализма, не переходящего, между тем, в грязноту чернухи или нарочитый гиперреализм, обретает звучание трезвой констатации факта, шероховатого портрета, написанного не грубыми мазками, но тончайшим перышком психологизма и физиологизма. Там, где у Михалкова многословность и избыточность, у Кончаловского в «Белых ночах…», рифмуемых меж тем и с «Историей Аси Клячиной…», но на периферии — великое молчание и пронзительный реализм, портрет без изысков, но именно в нем вся правда. Там, где у Михалкова почти китч и уже фарс, у Кончаловского цельность и мощность высказывания, которое призвано отрезвить, пробудить ту Русь окаянную, Русь пьяную, Русь беспощадную

10 из 10

Тихим вечером 6 сентября 2014 года состоялась церемония награждения старейшего в мире кинофестиваля в Венеции, уже 71 по счету. Его лауреатом нельзя сказать, что неожиданно, даже несмотря на современную геополитическую ситуацию, стал новый фильм Андрея Кончаловского «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына». Что не говори, общемировой тренд на возрождение социального реализма сильнее любых санкций и политических лозунгов, и «Белые ночи…» вписываются в него идеально. Обычно задумчивый и подчеркнуто отстраненный Кончаловский так искренне улыбался во время награждения «Серебряным львом» за лучшую режиссуру, что все его предыдущие заявления об абсолютном безразличии к реакции и успеху картины у зрителя: «Я вообще снимал картину, думал, что она не выйдет никуда. Ну и что? Хочу понять, вот и всё», — стали еще более спорными. Ну не мог «человек мира» Андрей Сергеевич не знать, что его лента прекрасно вписывается в парадигму современного авторского кино. Но в то, что он снимал кино для себя и по-своему, в поисках этого самого своего понимания -верится сполна.

Действие картины (хотя в данном контексте уместнее сказать «бездействие») происходит на эпических просторах Архангельской губернии, в деревнях района Кенозёрья, что где-то под Плесецком. Это тот самый редкий случай, когда в начальных титрах смело можно писать: «Персонажи не вымышлены, а сюжет самый что ни на есть реальный!». Точнее, в фильме практически не задействованы профессиональные актеры и серьезной фабулы киноповествования как таковой тут днем с огнем не сыщешь. Скорее речь о сюжете масштабном, рамочном — та самая набившая оскомину жизнь российской глубинки без прикрас, личная экзистенциальная история как общее место современной действительности. Все это уже привозил на какой-нибудь киносмотр любой уважающий себя автор «новой русской волны», да и сам Кончаловский, в конце концов, 30 лет назад «Историю Аси Клячиной». И многие из них непременно что-то выигрывали, больно уж тема благодатная и неиссекаемая, а западный зритель все никак не может ее разлюбить, также как и неунывающий почтальон Леха не может разлюбить свою Родину.

Но приз за лучшую режиссерскую работу на престижнейшем фестивале, конечно же, не отдадут за одну лишь не новую, пускай и актуальную тематику. Эта самая работа видна в каждом кадре, а зритель действительно подкуплен достоверностью происходящего и не может не наслаждаться той уникальной девственной красотой и величием, которые и так-то изначально присущи северной природе, но, стоит отдать должное, и запечатлены мастерски. Режиссер в своих интервью искренне желал хоть раз каждому «подышать этим воздухом» и, смотря этот фильм, как не пародоксально звучит, это сделать удается.

В картине есть все для этого: удивительное зеркальное белесое озеро первозданной чистоты; излучины речек, с поваленными березами, на которых по преданию живут кикиморы; порывы ветра, срывающие изумрудную листву с вековых деревьев и нещадно стучащие кривыми осунувшимися калитками и ставнями косых домиков наполовину вымершей деревушки.

Этим пасторальным пейзажам безусловно восхитился бы сам Исаак Левитан и обязательно бы его живописал, а выбору художественно-изобразительных средств уж точно бы одобрительно кивнул Андрей Тарковский (а все-таки как ни крути чувствуется наследие от участия Кончаловского в фильмах мирового классика — многие кадры картины невозможно не сравнивать с легендарным «Зеркалом», хоть в создании конкретно этой ленты он и не был задействован).

Озеро — артерия этого полупустого спивающегося села, по которой бодрым эритроцитом снует на своей поржавевшей моторке почтальон Тряпицын, простой и обаятельный в своей искренности человек, выполняющий важнейшую миссию коммуникации десятка жителей деревушки с «большой землей», именно он доставляет помимо писем и газет, пенсии, продукты, а также по старинке вместе с ними и последние новости, хоть здесь в каждом доме и мерцает телевизор. Но телеприемник все-таки скорее подчеркнуто инородное тело в этой обстановке ортодоксальной славянской аскетичности, несмотря на то, что сельчане плачут под «Жди меня», смотрят пошлые клипы Натали, а сам Леха ежедневно завтракает под «Модный приговор», что пародаксально не вписывается в ритм и устои жизни этого поселения.

Не вдаваясь в подробности, стоит отметить, что Тряпицын, как по долгу службы, так и по морально-волевым качествам (2 года как не пьет и в самый трудный момент отказывается!) просто-таки «лучик света в темном царстве». Здесь необыкновенно уместен этот популярный фразеологизм, рожденный Добролюбовым при анализе драмы Островского «Гроза». Хотя его творчество и не столь любимо Кончаловским, по сравнению с драматургией Чехова, которая очень близка автору кинокартины. И именно поэтому многие события этого фильма происходят за кадром, а эффект от случившегося передан в задумчивых взглядах, тяжких вздохах и коротких, но емких диалогах. В этих самых остроумных разговорах и сокрыта вся правда, с которой кенозёрцам приходится жить: «Вроде и пенсию плотют, и в магазинах все есть, а жизнь все-равно нервная», «жизнь сиреневая в дали, а подойдешь серая как и все»…

Вся эта действительность, все эти «ненужные» люди будто бы формируют в сознанни почтальона кошмар в виде породистого серого кота, мучающего каждую ночь своими внезапными появлениями главного героя. Но найдя способ от него отделаться и, возможно, зажить по-иному, Леха все равно вернется домой к своему озеру и соснам, к своей разрушенной деревянной школе, периодически посещая которую, он ностальгирует о светлом пионерском прошлом, к все тем же уже родным соседям-алкоголикам. Иначе он никак не сможет.

При просмотре этой киноленты порой складывается впечатление, что имел место сознательный отказ от сильных эмоций в угоду создания векового образа невозмутимой терпимости русского человека. Следуя собственной внутренней философии и душевной организации, автор не позволил создать на чистом колосящимся русском поле феерию чувств, которая в общем-то не свойственна ни режиссеру, ни самим героям.

У Кончаловского получилось своего рода продолжение классической толстовской традиции в изображении людей живущих и работающих на земле с их «народностью», разве что у Льва Николаевича сквозит сострадание и человеколюбие, а у Андрея Сергеевича зияет холодная, как то же архангельское озеро, констатация и умозрительный поиск русской национальной идентичности, а вместе с тем и ее места в современной цивилизации. Ведь именно Российская держава одна из немногих на всей планете запускает современные (и не очень) ракетоносители в космос, между прочим, прямо у Лехи под носом, но при этом, если глубоко пьющий сосед по деревне украдет мотор с видавшей виды лодочки почтальона, то «хлеб смс-кой же людям не доставишь».

«Ну ничего, разберемся, переживем…», — отвечает всем невзгодам Тряпицын. И в этой повседневной, простецкой фразе, представляющей квинтэссенцию всего русского самосознания, и заключается вся житейская народная мудрость, именно ее природу попытался понять режиссер, позволив присоединится к своим размышлениям всем желающим, но оставив право сформулировать вывод за каждым отдельно взятым зрителем.

В полку «русской чернухи» прибыло. Старший из братьев Михалковых в очередной раз показал таки всему цивилизованному ЕСу что есть загадочная русская душа. Вот она-такая огромная и всеохватная, а разума у нашего человека как отрезало. Летят ракеты, идут паровозы, а Ваня сидит на завалинке в одном валенке и водочку под советские песни пьёт.

Степень неактуальности фильма просто пугает. Словно нас опять переносят в 90-е годы, а фильмов Шукшина и Бобровой не существовало. Проводящий большую часть своего времени за границей Андрон Сергеевич словно подглядывает в микроскоп — «Как они там, муравьишки мои карабкаются…» Деревенская жизнь для него как что-то внеземное, а персонажи фильма так и вовсе инопланетяне. Приехал, пожил, снял, уехал, забыл. «Русский европеец» — что с него возьмёшь…

Попытка залезть на метафизическую территорию кроме «улыбки архангельского кота» ничего не вызывает. Для этого надо быть поэтом — плохим, хорошим, но поэтом, как Тарковский или Сокуров, а Кончаловский, увы, неисправимый прозаик. Да, красоты русского севера вызывают восхищение, снято с душой, но это статика кадра, так сказать, декор. Заметно также желание режиссёра-космополита снять свой фильм в духе современного арт-хауса (а-ля братья Дарденн), что не могло не понравится венецианскому жюри. Что греха таить — не только для простого зрителя он снимал этот фильм, для Европы и либеральной интеллигенции, шагающей «маршами мира» в первую очередь. Эх экзотика славянская, хорошо! Боже, как же они живут, ай-яй-яй!

А героев, честно говоря, не жалко вовсе. Такие люди надоели, которые ничего не хотят менять в своей жизни, ничем не интересуются, сидят у себя на Севере или в Ростове и семечки плюют, Кремль у них виноват, другие, но не они сами. Встань, сделай что-то для страны — глядишь и она отплатит. Сделай что-то для себя — выучи языки, изучи рынок ценных бумаг, да мало ли что, «новый телевизор разбери; посмотри, что у него внутри». Но не таков Лёха Тряпицын, родное деревенское болото ему теплее городского комфорта, тогда в чём конфликт фильма? Во истину: жить стало лучше, а люди стали хуже.

6 из 10

В то время, как отечественный «кинобомонд», имеющий весьма косвенное отношение к кинематографу, как искусству, захлебывается в нескончаемых «комедиях» с бывшими квн-щиками и без них, отдельные режиссеры берут на себя смелость идти другим путем. Забыв о Москве, гламуре, пафосе и глупости. Не пытаясь на коленке склепать «ответ Западу». Снимая живых людей и их насущные проблемы. Культивируя, взращивая русскую культуру и менталитет, а не разрушая и отупляя его. Достойным представителем этого редкого жанра отечественных фильмов и стала кинокартина «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына».

Андрей Кончаловский, в отличии от брата не снимает «великое кино о великой деревне». «Белые ночи…» — фильм удивительно приближенный к реальности, лишенный надуманности и штампованности типичного артхауса, годного для «Закрытого показа». Казалось бы, пунктирный сюжет захватывает зрителя вовсе не каким-то сногшибательными сценарными ходами, а своей жизненностью и правдивостью. Главный герой — это не фальшивка и образ, созданный актером и сценаристом на полтора часа экранного времени, это живый человек, личность без капли наигранности и фальши. Осознание этого факта с первых же минут формирует сугубо положительное отношение к этому, на первый взгляд простому, но на поверку глубокому и интересному человеку.

«Белые ночи…» нельзя назвать даже «биографией простого почтальона», это лишь несколько дней из его повседневной жизни. Жизни, отличной от привычной для обитателей больших и не очень городов. Ведь «страна моя родная все еще широка, пусть и не так, как раньше.»

Смелый для нынешних форматов кино-эксперимент Андрея Кончаловского несомненно удался. Может быть благодаря такому кино наш современный зритель сумеет получше узнать свою необъятную Родину в самых заповедных и отдаленных уголках, а также её удивительных жителей, таких как обычный почтальон Алексей Тряпицын.

Ощущение после фильма — будто сам побывал в русской глубинке.

Спасибо за внимание!

8 из 10

Очень меня тронул фильм. Он не про «русскую погибающую» деревню. Это естественный процесс и его просто надо принять, как принимаешь осень с дождями и опадающими листьями. Или старость родителей.

Проблемы подняты намного глубже. Попытаюсь рассказать, как я понял фильм.

Первая, у человека есть в жизни Дело. Причем большое! Он возит людям почту, газеты покупает продукты, рассказывает новости. Поэтому он не пьет и одухотворен, в отличие от его поселян. Для мужика в современном мире это очень важно, посмотрите вокруг и вы увидите, что мало кто реально делает достойное Дело. Леха делает!

Думаю, что это и вызвала зависть его соседей. Они сперли лодочный мотор, который возит им в далекую деревню пенсии, газеты и хлеб. А для чего? Чтобы его пропить просто так.

Вторая важная поднятая проблема — в беде ты всегда один. Мужик пошел искать мотор или деньги на новый мотор и ему никто не помог: ни менты, ни начальник на почте, ни близкие, ни генерал, которого он вывозит браконьерить на озеро. Никто!

Третья проблема. Ты видишь, что твои «закадыки» пропивают твое дело всей жизни. Просто запросто от безделья, зависти и глупости. И он их простил и вернулся. Это проявления величия души этого человека. И огромного христианского долга — вернуться, простить и дальше работать. Ибо не ведают они что творят!

Спасибо за фильм.

Кино ни про что и ни о чем. Каждых из нас хотя бы раз в жизни бывал в деревне. Деревни бывают разные. Бывают без электричества, не говоря уже о газе. там живут люди. Разные и по разному. Кто-то живет скромно, но чисто и опрятно, кто-то опускается до уровня Колобка (одного из героев фильма).

Кончаловский выступил в роли Капитана Очевидность. Мне не понятно к чему 4—5 раз за фильм показывать не избалованные педикюром (по объективным причинам) ноги Лёхи Тряпицина? Зачем нужно нам видеть, как натягивает утром трусы немолодая и не очень привлекательная дама?

Через 20 минут фильма у меня появилось стойкое ощущение, что я вот-вот увижу на экране, справляющего большую нужду, главного героя. Ну как, думаю, без этого обошелся мастер? Ошибся я, миловал.

Андрей Сергеевич отъехал от Николиной Горы на полторы тысячи километров, увидел _как_ живет простой народ и загрустил. Ну да, все не могут позволить себе жить на Золотой Миле — аксиома. Ощущение после фильма — глубокий кризис и серьезная депрессия автора. От того и родилась социальная бытовуха.

Героям фильма, тем более, что они все реальные люди из жизни пожелаю всего наилучшего, а автору еще снять, что-нибудь подобное «Сибириаде».

- Постоянно боль в душе. Только когда напьюсь, её не чувствую. А когда трезвый — постоянно. Если работаю еще — забуду. Я и веселиться-то не могу как все. Я не знаю, жизнь прошла в каком-то терпении. Сначала в армии: потерпим-потерпим-потерпим, демобилизуемся — жизнь будет, ёлки зелёные… Постоянно, там, где-то за горизонтом жизнь такая, не знаю, сиреневая, алая… Ну, в общем, хорошая. А подходишь — вблизи такая же серая…

- Да, бывает, лежишь, в душе такая тоска найдёт.

- До смертоубийства можно дойти, да?

- Ты картошку-то начал копать?

Это один из диалогов свежего фильма Андрея Кончаловского» Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына». Кино посмотрел и рекомендую (уже есть в сети, вроде бы скоро появится и в прокате). Я бы охарактеризовал его как «квинтэссенция реализма». Показана русская жизнь как она есть, без прикрас и излишней драматургии. Забытая Богом деревня на севере России с заброшенной школой и без магазина. Таких деревень в стране тысячи. Жизнь в них противоположна столичной гламурной, людям здесь чужды нелепые проблемы героев «Модного приговора» и они взирают на них с недоумением и интересом. Пьянство, телевизор, да ещё гармонь — вот и все развлечения. Пенсия — единственный источник дохода для большинства местных жителей. Незамысловатые гендерные взаимоотношения. Жизнь, казалось бы, однообразна и безмятежна: самое большое потрясение — смерть очередной старухи. Кража мотора с лодки местного почтальона — сенсация. Это, по сути, средневековье, смотрится, на первый взгляд, гротескно на фоне огромного космодрома по-соседству — ракеты взлетают в небо прямо из-за холма. Но и это реалии — в фильме показали Плесецк.

Разумеется, человеческие эмоции не чужды и этим людям из глубинки: любовь, ревность, привязанность, благодарность… Им хочется избавиться от унылой жизни на краю земли, но это нелегко. Почему? Наверное, каждый зритель ответит на этот вопрос по-своему. А может, он у него и не возникнет. Зато возникнет другой. В любом случае, подумать лента заставит.

Сын Андрея Кончаловского Егор на творческой встрече в Ульяновске этой весной рассказал, что отец как-то обвинил его в том, что он так и не стал кинохудожником. Кончаловский-старший имеет право на такие обвинения. «Белые ночи…» это настоящее произведение искусства, фильм, который уместно назвать картиной. Реалистичность поражает. Не потому ли, что актёры здесь играли сами себя и потому не мудрствовали лукаво?

Очень надеюсь, что фильм по достоинству оценят на международном уровне. За такое и Оскара дать можно. Это то, чего нам так не хватало: фильм о настоящей России без клюквы и чванства.

По моему убогому субъективному впечатлению передана одинокая и безрадостная атмосфера жизни обычного российского мужика. И если честно, никому то он не нужен, ни бабе с ребенком, потому что рылом и статусом не вышел, не жителям деревни, ни государству. Государство оно как то само по себе, налоги собрало и давай заниматься гос. программами, распределением и освоением собранных налогов — всем чем угодно, а народ деревенский живет как то сам по себе в упадке, мирно, серо, без особых претензий и запросов на что то лучшее и светлое, как лошадь на которую одели хомут и пашут. Лошадь знает, что должна пахать и не сетовать на свою судьбу. Так и народ наш живет как эта лошадь.

Просто для себя, так, для расширения кругозора, из открытых источников поинтересуйтесь каков социальный срез современной России 2014 года, и Вам станет грустно и обидно за державу, а если не станет, то ничего уж тут не поделаешь, мы все разные: 150 тыс. россиян это долларовые миллионеры, а 23 млн. просто нищие люди, те которым не хватает денег на пропитание. Зато ракета в фильме ух — красивая и стоит как несколько сотен таких деревень.

Так было и при «совке». Тради-и-ция: в космос летаем, а урожай кукурузы, помнится, рельсой запахивать приходилось, чтобы Хрущёв не увидел из-под снега урожай-то неубранный. Контраст, разнообразие, многообразие жизни! И в фильме — богатство природы, живописцы отдыхают, а дровами сельчане при залежах сланцев в тамошнем крае, обилии в стране угля и газа, топят, даже на полусгнившую поленницу при заброшенной избе — зарятся. Школа в развалинах, плужком картошку убирают, воду из озера, а не из колодца носят (поди, экология ещё позволяет!). Как показано, люди живут низменными заботами, безнадёжной повседневностью, от пенсии до пенсии, толковой работы нет, как разве только в рыбнадзоре — ненависть односельчан вызывать справедливыми протоколами на браконьеров, которые «не-генералы».

Работы у «партии и правительства» (где-то далеко за кадром) — непочатый край. Сотовые телефоны у жителей имеются, и живут они под звуки из телевизора, в частности под модные песенки про «сына и дочку и точку». Не цивилизация это и не выход. К духовности народ стремится исконной: под баян норовит поплясать. И тоска-хандра заедает исконно русская (как Юрия), и невостребованный ум-разум водкой заливают (как Колобок). Властей, официальных заведений-институций, кроме почты и магазина, даже клуба-библиотеки в деревне как бы и нету. Но ракету запустить в никуда и невесть-зачем — важнее…

Артисты, как на подбор, напоминают ван-гоговских «едоков картофеля». Неужто перевелись русские красавицы и добры молодцы? Питаются кое-как, подгоревшими плюшками, главный герой всё чай пьёт вместо завтрака-обеда-ужина, правда, из импортного чайника. Природа если «своего» требует, но раз нет подходящего партнёра для настоящей любви, уж лучше Валентина предпочтёт самоудовлетворение, чем затрапезного почтальона с характерной фамилией.

… Поймал я себя на том, что стилизация под «простой народ» у Кончаловского посредством плохой, не-актёрской дикции достигается, а зубы-то у всех металлокерамические… Только подумал я сие — а тут и разговор с экрана про то, что Тряпицын зубы-то намедни вставил, вот почему ровные да белые, как у актера какого. Значит, поймали меня, зрителя, режиссёр-сценарист, задав стилистику документального кино с элементами игрового (актёрского) киноискусства. Логика соблюдена, эстетического разнобоя не произошло.

Разумеется, можно было бы с позиций советского «соцреализма» требовать от фильма позитива, оптимистичных примеров созидательности ударников комтруда и передовиков-колхозников, рачительных хозяев-единоличников, чтобы иностранный зритель не подумал, что так безысходно живёт российская деревня. Но то уже был бы другой фильм.

А этот — амбивалентный: на разные мысли наводит, допускает различные интерпретации. Словом, лишь бы… не было войны!

Несколько лет назад я открыла для себя русское кино. С тех пор посмотрела не мало работ. Не только вечных «С легким паром» и т. п., но и часто вместо самого громкого голливудского триллера я смотрела «Татру», о которой даже кинопоиск мало чего знает. К моему глубочайшему сожалению каждый второй априори говорит о том что не смотрит русские фильмы, потому что нет достойных среди них.

Ну а лично для меня, русское кино продолжает открывать все новые горизонты. Но дело даже не в этом. Первым мотивом для меня всегда становится какая то внутренняя атмосфера, потребность, что мне очень тяжело описать словами. Понимаете, когда смотришь много кино, а я смотрю много и в основном конечно же иностранного, то напрягаешься, что бы понять главного героя, смысл произведения, загадки режиссера, если конечно вообще заморачиваешься по-этому поводу. Лично я, редко когда после фильма могу сразу рассказать о нем. С русскими фильмами, опять же имхо, будь это невероятно мудреный или же наоборот бессмысленный фильм, сразу я понимаю идею, настроение, что пытался донести режиссер, сценарист и т. д. и т. п.

Слишком долгим у меня получилось вступление) Вообще то я хотела рассказать свои впечатления по фильму Андрея Кончаловского: «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» (именно впечатления! не критика и тем более не рецензия).

Фильм где лично для меня на первом месте стоит полное отсутствие аффектации, что противоречит некоторым канонам кинематографа. Это доброе, тихое, щемящее душу кино. НЕ ДЛЯ ВСЕХ, а для тех, кто умеет чувствовать, сопереживать, размышлять и созерцать. Говоря «не для всех» я ни в коем случае не имею ввиду то что вы истинные киноманы и никогда не поймете великого замысла этого фильма), по-моему, дак тут вообще мало такого, я имею ввиду то что нужно как бы «терпением» обладать, что бы досмотреть его до конца, тяжело понять о чем это фильм, хотя для меня это было понятно чисто на интуитивном уровне и я уверенна только потому что этот фильм русский, снимался в России, русским режиссером с русскими актерами, которых кстати как таковых и не было (в этом фильме есть только два настоящих актера, все остальные настоящие жители настоящей деревни. ну и Кончаловский «схалявил» и даже сценарий толком придумывать не стал, просто снимал и это стало достаточно)

Для меня этот фильм молчаливее чем немое кино и в то же время живее чем комедия. Он завораживает, оставляет место для размышлений. Первый фильм после которого я не смогла уснуть! Он открывать огромные природные богатства. Оставляет позади проблемы городской жизни и бродит по бесконечным пространствам, где и спустя сто лет мало что изменилось. И в лице почтальона, эта простота, обыденность, ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ, все то что заставляет сидеть 90 минут не отрываясь от экрана, не потому что сюжет захватывает, а потому что тебе это необходимо, эта атмосфера, эти бессмысленные диалоги героев.. Кончаловский предпочел ностальгию, абстрагируясь от политических и социальных проблем, и в лице почтальона и в картинах природы, а за одно и поменял половину всего моего мировоззрения.

Вообщем вот так неуверенно и наверное нелепо я попыталась вас заинтересовать этим фильмом, но и на конец хочу сказать, что если вам не понравились первые минут 10, то не тяните и выключайте!

10 из 10