Рецензии

В мире невероятно мало фильмов, затрагивающих и описывающих (пусть и метафорично) какие-либо душевные расстройства, по совместительству, вопросы философского характера. На ум приходит только «Меланхолия» Ларса фон Триера и «Вечное сияние чистого разума» уж запамятовала, кого. И прошу заметить, что никакой из этих фильмов даже не пытается касаться такого пласта философских вопросов, как:

- Есть ли смысл жизни?

- Конечна ли Вселенная?

- Чем наполнять свою жизнь, если ты прожил всю свою жизнь в ожидании того самого Предназначения?

Почему? Потому что это невероятно сложная тема. Согласитесь, будь у вас выбор, вы бы сняли невероятно тривиальную историю про любовь виртуальной девушки и реального, забитого комплексами зануды.

Но! Вы — не Терри Гиллиам! Он смело бросается в философский омут, приглашая и нас окунуться в эту бездну вопросов, на которые кто только не искал ответы.

Снимаю перед ним за это шляпу.

Перед нами — метафоричный экзистенциальный кризис, который олицетворяет сам главный герой, Коэн Лет. В этом состоянии он уже давно, поскольку, однажды задавшись вопросом «Есть ли у меня Предназначение?» он решил ждать помощи извне, некоего телефонного звонка, который объяснит ему его роль в истории Вселенной. Ему уже настолько наплевать на себя, что он тратит время на бесполезную, муторную работу, иссушающую его не только внешне, но и внутренне. Плевать на то, что его имя уже никто не помнит. Плевать на современный век. На моду. Вот бы кто-нибудь дал ему ответы на его вопросы…

И тут Высшее Руководство неожиданно предлагает ему работу над некоей теоремой Зеро, которая может найти сущностей, которых давно пытается обнаружить компания.

Фильм мало-помалу превращает занудную работу Коэна в настоящий метафорический поиск истины, где же смысл? И режиссёр даёт ему возможность найти его в работе, в друзьях, в любви… Есть даже скрытая опция не найти смысл жизни в принципе! Но герой приходит к крайне своеобразному выводу. И вы, будучи разумным человеком, тоже к нему рано или поздно прийдёте.

Не могу придраться к режиссуре или актёрскому составу. На мой взгляд, всё подобрано идеально. Как ни странно, с новой стороны открыла для себя Дэвида Тьюлиса. Да и звёзды кино, типа Тильды Суинтон и Мэтта Дэймона выступают в крайне не свойственных для себя ролях, и делают это конечно же ВЕЛИКОЛЕПНО! Про Кристофера Вальца вообще молчу, моё сердце принадлежит ему со времён Джанго Освобождённого. Ну и, конечно, нельзя обойти вниманием Мелани Тьери, которая, будь философия популярна, после этого фильма стала бы звездой мужских фантазий.

Вы увидите очень много знакомых лиц, вы узнаете себя в бесконечных метаниях, окунётесь в бездну, в чёрную дыру, мрачную, но преодолимую.

Удачи!

10 из 10

Не знаю как вам, ребятки, но мне Голливуд с каждым фильмом доказывает даже не то, что он трансцендентно издыхает, но что уже давно издох, причем абсолютно (а может и жив-то никогда не был). Имманентные же его 100% действительно равны нулю. Эта теорема зеро остро требует для «постхристианского» западного мира (а такой есть вообще?) не доказательств, а наоборот опровержения, но Гиллиам-Коэн на это не способен и поэтому всё что он делает, так это, вяло изобразив кислотную антиутопию по своим же лекалам 30-летней давности, бессильно падает в абсолютную пустоту.

«Бразилия» Гиллиама, при всей своей видимой победе системы над индивидуумом и внешнем его абсолютном сломе, была полна внутренней свободы, надежды, мечты, полёта, непобедимости внешнего над внутренним — над душой. Герой же данного произведения, напротив, из-за того что ему просто некуда больше идти, стремиться, лететь, мечтать и верить — всё-то у него отнято, развенчано и попрано, вплоть до Креста Христова, кощунственно увенчанного камерой видеонаблюдения, сам добровольно запирает себя в тюрьму совершенную — в последнее пристанище трансгуманистов, в их ложный рай — виртуальную реальность, из которой выход только один — «Это смерть вторая» (Книга Апокалипсис).

Судя по отзывам, в деле трансцендентного умножения себя на ноль сейчас, как и во все времена, можно найти массу единомышленников, моя же оценка была бы отрицательной, если бы не проницательность режиссёра во взгляде на обстановочку! Поэтому поставим

5 из 10

Представляете, насколько нужно забить нишу кино всяким шлаком, чтобы появилось на свет выражение» Хороший фильм»? Если бы все кино было таким же сильным, как эта картина, вышеуказанная фраза имела бы смысла не более, чем фраза «мокрая вода».

в качестве вступления хотелось бы поделится причиной, заставившей написать меня данную мини пародию на рецензию. Товарищи-недоумки, оставляющие отрицательные отзывы к «Теореме», ни использование труднопонимаемых простым народом слов, ни прибегание к сложным пунктуационным и грамматическим конструкциям, ничто в этом мире не способно скрыть вашу крайнюю недалекость. Я не осуждаю людей, которым этот фильм не близок — разнообразие и индивидуальность на Земле никто не отменял. Но люди, призывающие «не тратить время на просмотр этой херни», пожалуйста, прямо сейчас прекратите дышать, сделайте милость. Особенно громко пишут те, кто вообще все делает через задницу, ей же и думает. Не надо так, пожалуйста.

А теперь о фильме… Крайне советую посмотреть всем, кто еще не смотрел и оставить все сомнения тем, кто сомневается. Не ищите при просмотре скрытого смысла, отсылок либо сравнений, намеков создателей на «правильное» мнение. Это не тот случай, когда кто-то пытается засунуть Вам в душу какую-либо философию, приправив ее искрометными афоризмами и глубиной сюжета. Хотя, конечно же, и глубина, и философия, и афоризмы — все есть, но у каждого они свои. Кто-то как-то сказал: «если в твоем творении каждый видит свое и находит что-то лично для себя, то твоя задача выполнена». Не поучая, а давая самому раскрыть свой смысл, придти к своей правде, фильм погружает нас в наше же сознание. И если товарищи недокритики ничего там не нашли, то остается только поливать все грязью. Надеюсь, вы не такие. Фильм не ведет нас по установленной дороге, а предлагает протоптать свою собственную. Определенно, в этом помогает созданная режиссером атмосфера. Лично мне она показалась весьма увлекательной и я буквально растворился в ней.

Парочка советов для просмотра: Лично я иногда останавливал фильм, чтобы обдумать и систематезировать поток, но потом понял, что это было ошибкой. Это не «Начало» и не «Интерстеллар». Просто смотрите, просто наслаждайтесь. Что должно придти, обязательно придет и я надеюсь, вы откроете что-то для себя. Может даже откроете себя, либо же найдете ответ на давно мучающий вопрос.

Не буду ничего конкретного говорить об этом гениальном творении, что бы не навязать вам какой либо стереотип. Просто посмотрите, и вы поймете, что «жизнь случается с каждым», случится и с Вами. Это фильм-пища. Надеюсь, вы пережуете ее сами, а не будете глотать уже пережованую кем-то. Приятного простора.

Яркий, философский, тем не менее, весьма лаконичный фильм — очередной посыл маэстро Терри Гиллиама к слепой толпе, которая, в нежелании принимать истину, считает его фильмы просто красивыми, и ценит в них не саму идею, а актерский каст, который, к слову, у режиссера всегда на высоте. «Теорема Зеро» опутывает невероятно теплой атмосферой, в которой зритель уже перестает видеть разницу между собой и главным протагонистом.

Коэн Лет — представитель рабочего класса, проживающий день сурка на протяжении уже многих лет, ибо выглядит немолодо. Он утром идет на работу, вечером идет с работы, спит, а утром опять… В общем Коэн — это олицетворение львиной доли человечества, которое встает тогда, когда не хочет вставать, идет туда, куда не хочет идти, делает не то, что хотел бы делать и ложиться рано, потому что утром надо будет вставать, чтобы идти туда, куда не хочется. Это Вы, читатель. Вы и есть Коэн, или станете им в будущем. Однако Лет не так прост, ведь дожив до облысения, он все еще не потерял надежду, не потерял стремление обрести себя, не потерял нитку, связывающую его с Творцом. А 99 процентов его сородичей теряют эту самую надежду и силу воли уже в самом начале своего пути. Система съедает практически каждого, и нашего героя тоже пытаются сломать изо дня в день, ибо у него есть стержень, убежденность. А системе не нужно, чтобы у кого-то там, чтобы у рабочей лошадки было свое мнение, свое мировоззрение. Этим объяснены нападки на Коэна, стремление сделать из него этакого клоуна, представителя «шоу уродцев», дабы он изменил себе и стал «одним из». Ведь человеку неловко, когда на него смотрят как на «шизика», когда над ним смеются, только потому, что какой-то недоросль не в состоянии осознать того, что этой личности кажется естественным и само собой разумеющемся. Суть в следующем: не смотря на то, что Лет выглядит немного сконфуженным «премудрым пескарем», на деле — он еще тот крепкий орешек, который ну никак не хочет ломаться, и это видно уже в первой сцене диалога главного героя, где он безапелляционно, в твердой уверенности высказывает свое мнение и свое видение. А это значит, что сконфуженность его связана не со страхом и малодушием, а с нежеланием контактировать с этим грязным, мерзким, плотским миром. Как такого победишь? Только подложив свинью, чем и является «Теорема Зеро».

Постепенно система начинает поджимать нашего лысого протагониста, но даже в момент, когда он должен был сломаться и стать рядовым дурачком, он поступает по-своему, чувствуя в полной мере свое право человека, созданного Творцом, а не каким-то снобом, с набитыми зеленью карманами. Фактически, именно это и выделяет Коэна из массы — отсутствие страха перед людьми, четкое и неуклонное понимание, что никто из них по определению не может быть выше него и претендовать на его свободу, дарованную свыше. Он знает, что в этой жизни главное, он ждет звонка и четко знает от Кого этот звонок. Когда же система отказывается просто так отпускать героя, к нему на помощь приходит Боб — этакий проводник в закулисье, тот, кто должен донести до Коэна то, к чему он сам душой стремиться, но еще не полностью осознает к чему именно. Боб — существо находящееся выше системы, она его никак не задевает и не может им управлять. Боб абсолютно лишен какого бы то ни было страха. Он появляется когда нужен и исчезает, когда доводит миссию до конца. Он — посланец. Сложно сказать, выдержал ли Лет в одиночку дальнейшие попытки системы завладеть им, но только с появлением Боба Коэн достигает на своем праведном пути точки невозврата.

Концовка же фильма на первый взгляд может ввести в замешательство и даже огорчить. Собственно, я уверен, что из-за нее добрая половина зрителей и снизила оценки. Однако, именно подобная концовка и должна была обрамить данное произведение. Такой же прием был продемонстрирован в культовом, просто бесподобном «Клане Сопрано». Гиллиам же просто, сказав все что задумал, не стал намеренно затягивать ленту и завершил ее легким этюдом. Он в некоем роде Прометей, поделившийся сокровенными тайнами закулисья. Спрашиваете, почему тогда его не приковали к горе Рашмор, и его печень не клюет белоголовый орлан? Потому что те, кто могли бы его наказать, видят, что зритель слеп к откровениям Терри, и на подсознательном уровне отказывается принимать и понимать ту единственную истину, которая стара как сам свет. Я не удивлюсь, если Гиллиам больше не будет снимать фильмы наподобие «Воображариума» и «Теоремы». Ведь сколько можно стучать в закрытую наглухо дверь. Хотя, если долго стучать в дверь, может его, в конце-концов, кто-то и откроет…

Гениальный Терри Гиллиам, практически без купюр показав Добро и Зло в культовом «Воображариуме Доктора Парнаса», скорее всего был удивлен тому, что в фильме, где все выложили на блюде, люди (на блюде) начали искать символизм и подтексты, читать между строк, и все-равно признали его шедевральным, хотя и не поняли, о чем он был на самом деле. Поэтому, свою очередную попытку открыть миру глаза, маэстро сделал в таком стиле, в каком и жаждет увидеть зритель. «Теорема Зеро» — фильм, где нужно читать между строк, а иногда и задом наперед. Гиллиам подарил киноманам то, чего они хотели, даже не закопав идею настолько глубоко, насколько бы мог, но опять же остался непонятым, а сравнивая с «Воображариумом» еще и непризнанным. Люди запомнили из картины только прекрасную игру Кристофа Вальца, шикарное тело Мелани Тьерри, невероятное перевоплощение Мэтта Деймона, рэп от Тильды Суинтон и смешного Дэвида Тьюлиса. Возможно Терри всегда подбирает потрясающий каст в виде некоего «плана Б», чтобы фильм получил признание даже если его основную идею и не поймут. Чтож, в основном так и получается, и в этом еще одна ипостась его одаренности. Ведь после «Воображариума» только и говорили, что о бесподобной игре Хита Леджера, хотя суть этого фильма, как и «Теоремы Зеро» — вера. А также то, что верит обыватель или нет, а Творец все-таки существует, да и Мефистофель жадно поглядывает на землю. Доказательство? Так здесь его даже не скрывают, ведь 0 так и не стал равен 100…

P.S. Каждый человек ждет знака свыше и ищет свое предназначение, а именно этим занимается Коэн Лет, сидящий неподвижно у телефона и ждущий звонка. Система же запирает тебя в замкнутом пространстве среди толпы и отнимает самое драгоценное что у тебя есть — твое время, время — отпущенное тебе Творцом.

Сказки Терри Гиллиама с годами становятся страшнее. После бесшабашного монтипайтоновского зубоскальства мэтр постепенно проявляет себя все изощреннее в визуальных решениях и все мизантропичнее по сути. Крайний на данный момент фильм британского ветерана «Теорема Зеро» отлично демонстрирует мировоззренческий манифест Гиллиама 21-го века: «Все — тлен», и сбоку смайлик.

Если сравнивать «Теорему» с прежними работами неистово фриковатого британца, на ум сразу приходят антиутопическая «Бразилия» и боевые «12 обезьян». Последние — не в последнюю очередь потому, что в главной роли тут вновь лысый череп, только принадлежит он не Брюсу Уиллису, как 20 лет назад, а Кристофу Вальцу. Вошедший благодаря Тарантино в когорту звезд, Вальц у Гиллиама впечатляет не только тотальной безволосостью, но и вполне успешной попыткой выйти за пределы амплуа разудалого и обаятельного негодяя. Его Коэн Лэт — аутичный (впрочем, диагноз поверхностен, ибо герой одержим едва ли не всеми существующими фобиями сразу) айтишник, пытающийся уйти в затворнический фриланс, потому что ждет на домашний телефон звонка то ли от Бога, то ли от Дьявола, звонка, который даст ему ответ на сакраментально-банальный вопрос «в чем смысл жизни». Менеджмент — и это в данном случае не обезличенная характеристика, а имя героя — всесильной компьютерной корпорации позволяет Коэну эту вольность в обмен на пустяк — доказать недоказуемую Теорему Зеро, суть которой, как выясняется позже, восходит к мировоззренческому манифесту Гиллиама из первого абзаца этого текста.

Возможно, за предыдущие пару пассажей я заслужил упрек в спойлерстве, но надо понимать, что сам по себе сюжет, как обычно у Гиллиама, стоит на -надцатом по счету месте в рейтинге достоинств картины. Лучшим становится необязательное: сливающийся узором с креслом или портьерой костюм Менеджмента; регулярно появляющаяся мышка, которая утаскивает у двух компьютерных гениев — Коэна и сына Менеджмента Боба — недоеденные куски пиццы; ужимки Дэвида Тьюлиса, запомнившегося великолепно уместной фразой для любого мега-холдинга — «Я не мог даже пересчитать горошины в миске, и меня назначили начальником отдела»; наряды виртуальной проститутки (или просто компьютерной программы?) Бэйнсли, которая скрашивает программерское подвижничество Коэна полуночными трипами на райский остров в сети… Словом, глаз наслаждается, не оторвешься.

С мозгом чуть сложнее — Гиллиам слишком расчетливо и слишком очевидно лупит уже слегка бывшими в употреблении пулями сарказма по слишком удобным для этого объектам: на тебе, офисный планктон! получайте, корпорации-монстры! держись, гики-компьютерщики! И это не то, чтобы плохо, но все же производит впечатление хоть и завораживающей, но — компиляции, компиляции все антиутопий мира сразу, от все тех же «12 обезьян» до недавнего шедевра Спайка Джонса «Она» (см. любовь к компьютерной сущности). О том, что все — тлен, мы догадывались и сами, и для понимания этого, как и Коэну Лэту, совсем не обязательно выходить из комнаты или даже входить в Сеть. Теорема Зеро, по Гиллиаму, становится аксиомой и потому не нуждается в доказательствах.

7 из 10

Совсем недалекое будущее XXI века, точнее его середина. Лондон, охваченный силлогичным хаосом технократии, мегаполис, брошенный в пучину бесконечного многоцветного кислотного карнавала. Здесь нет более власти номинальной Королевы, строго контролируемая всесильным Менеджментом Анархия пришла в Соединенное Королевство. Сид Вишес был бы этому очень рад. Нет Бога, есть лишь неоспоримый и неумолимый мир виртуальной реальности, искусно заменившей собой жизнь реальную. Нериддикоподобный отшельник-хакер Коэн Лет, обитающий в заброшенной церкви под множественным прицелом гаджетов разной степени апгрейда, но отнюдь не полезности и ожидающий вот уже не один десяток лет телефонный звонок, благодаря чрезвычайной настойчивости Менеджмента соглашается разгадать «Теорему Зеро». Однако даже для такого гения, как Коэн, это задание оказалось практически невыполнимым.

Впервые широко представленный в рамках конкурсной программы прошлогоднего 70-го Венецианского кинофестиваля, последний по счету полнометражный фильм знаменитого британского мастера эксцентрического иллюзиона и сатирического визионизма, а также и жанрового ревизионизма, вылетевшего из-под крыльев одного из самых культовых скетч-проектов ХХ века «Монти Пайтон» Терри Гиллиама, «Теорема Зеро» 2013 года по сути своей является завершающей частью неформальной антиутопической трилогии режиссера, начатой «Бразилией» 1985 года и продолженной уже в середине 90-х годов «12 обезьянами».

Даже среди чрезвычайно богатого на разнообразные антиутопические видения и постапокалиптические кошмары 2013 года, «Теорема Зеро», ставшая едва ли не самым малобюджетным после откровенной маргинальной «Страны приливов» творением Гиллиама, которому для полноценного производства картины хватило лишь восьми миллионов долларов, 37 дней и скромных локаций в Румынии, однозначно воспринимается не столько как очередное пророчество и предупреждение современному обществу, сколь просто представляя из себя витиеватый и китчевый комментарий режиссера к реальности нынешней, без явных привязок к социополитическому положению и пристального, дотошного внимания к историческому контексту, вписанному в сюжетную структуру ленты схематично. Рассказывая о якобы далеком будущем, Гиллиам в «Теореме Зеро», обращая свой хитрый прищур в прошлое, проецирует настоящее, оставаясь верным своему яркому и самобытному стилю изощренного повествователя.

«Теорема Зеро» — камерное, герметичное, даже в чем-то клаустрофобическое кино, лишенное аберратного масштаба основного действия и имеющее, в первую очередь, расширенную внутреннюю, а не внешнюю перспективу — искусно сочетает в себе художественные элементы как классических антиутопий «Мы» Замятина и «1984» Оруэлла(впрочем, концепция Большого Брата в фильме Гиллиама уже не столь однозначна; на всевидящее око тоталитарной компьютерной системы, технократической деструктивной для разума человека деспотии Гиллиам смотрит не под углом вселенского ужаса, а с эдаким черным юмором и прущим отовсюду гротеском), так и киберпанка, ибо не очень трудно разглядеть в ленте отсылки как к небезызвестной «Матрице»(хотя, конечно же, Коэн Лет куда как более внутренне зрел и необычен в пику Нео), так и к образцам японского аниме, из которого преимущественно и перекочевала отдающая стилем барокко и избыточного китча визуальная составляющая картины(мимишный развратный персонаж Мелани Тьерри есть в чистом виде японским фетишем, однако с душой, а не только жаждущим плоти и эмоций белым телом).

Но едва ли «Теорему Зеро» можно назвать классической антиутопией, каковой, к примеру, была «Бразилия», выносившая приговор тотальной бессмысленной бюрократической машинерии. Фильм Гиллиама это в большей степени изобретательная философская притча, настроенная на привычную для режиссера волну «магического реализма» и обобщений в духе немецких экспрессионистических кинематографических воззрений вплоть до «Метрополиса» Фрица Ланга. Вместо типичного героя-одиночки большинства антиутопий, ставящих перед собой цель свержения диктатуры и построения веселого светлого будущего, Гиллиам избрал таковым колоритного социопатического фрика и отшельника, не столько Борца, сколь эдакого переосмысленного им кастанедовского Странника в поисках Истины и корпящего над вопросами мироздания, над обретением смысла жизни. Красочный мир, сконструированный Гиллиамом как демиургом, на первый взгляд есть воплощением законов логики и математических формул, требующих своего решения. Однако для Гиллиама такое состояние общества, существующего по механистическим правилам технократического фашизма, катастрофично — как и в недавнем дебюте южнокорейца Пон Чжун Хо «Сквозь снег» зритель видит мир, в котором нет Бога; он выброшен на помойку реальности и заменен суррогатом компьютерных симулякров. Совершенно неслучайно носящий ветхозаветное имя, герой Кристофа Вальца становится Пророком, который, разгадав заветную теорему Ноль, согласно которой бытие человека есть не более чем набором случайностей и лишено явственной своей сути, будучи подчиненным лишь логическому автоматизму, способен эту теорему и ее апологетов в лице седовласого Менеджмента и телевизионных лже-неофитов в конце концов свергнуть, и приблизить свой замкнутый неуютный мирок к далекому, но столь желательному Раю, который, впрочем, находится тоже за пределами прозаической маскарадной реальности.

Безусловно, идеологическое наполнение фильма едва ли страдает новизной. Фильм напрочь лишен тяжелых умозрительных решений, однако форма не подавила в нем содержание, картина смотрится легко, на одном дыхании, будучи более близкой не к серьезным философским кинополотнищам, а к эдаким игривым футуристическим и фантасмагорическим черным комедиям. Мир без любви спасет любовь, которую еще можно при желании пробудить даже среди всеобщей холодной машинерии и хаоса человеческого сознания, запутавшегося в мнимой реальности миллионов материнских плат, смысл жизни заключен в самой жизни, в каждом дне благополучного пребывания на Земле, не нужны никакие сложносочиненные постмодернистские теоремы. Смысл жизни по Терри Гиллиаму обретает в «Теореме Зеро» черты идей канувших в Лету хиппи, возродившихся гламурными хипстерами.

Аляповато-яркий, безвкусно-ядовитый красочный футуристичный мир. Доведённая до абсурдного апогея культура цивилизации потребления. То ли страшненькая утопия, то ли пошленькая антиутопия — сходу и не разберёшь.

В этом неприятном со стороны, но самодостаточном мире живёт человек, который никак не может вписаться в его границы. Коэн Лет — Qohen Leth — Qoheleth — Экклезиаст.

Экклезиаст в Ветхом Завете — проповедник в собрании, имя, которое принял на себя Соломон, сын Давидов царь Иерусалимский. Экклезиаст в фильме Гиллиама — гениальный, на грани безумия, программист, способный складывать в виртуальной реальности, словно паззлы, сложнейшую картину мира.

Коэн Лет (Кристоф Вальц) — не проповедник. Он одиночка, зацикленный на одной-единственной идее: дождаться телефонного Звонка. Когда-то, давным-давно, позвонил ему некто, Бог не Бог — кто-то, в чьей власти рассказать Коэну о том, в чём смысл его существования. А он бросил трубку. И теперь боится выйти из дома, потому что может пропустить столь важный звонок. Поэтому и работать он стремится только дома.

Дом его, кстати — это своды огромного готического собора в его безраздельном пользовании (если не принимать в расчёт голубей и мышей). В этих сводах компьютеры и груды барахла соседствуют с полустёртыми ликами святых на фресках.

Коэн Лет скрывается от мира, но мир не отпускает его. Управляющий (Мэтт Дэймон) заинтересован в том, чтобы Коэн доказал теорему Зеро, которая свела с ума уже многих программистов, работавших до него. Суть теоремы в том, чтобы доказать: всё сущее равно нулю, ничего в действительности не существует. Мир возник из ниоткуда и туда же неизбежно уйдёт. И Бога — Его тоже нет. Того Самого Бога, звонка которого всю жизнь ждёт Коэн. «Парадокс», — как сказал бы сын управляющего пятнадцатилетний подросток Боб (Лукас Хеджес).

Не справляющийся с задачей Коэн отказывается от решения проблемы, и тогда Управляющий начинает манипулировать им, соблазнять всевозможными «печеньками»: в том числе любовью.

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, — всё суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки. Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. (Екк., 1, 1—5)

Любовь изменяет жизнь Коэна, даже солнце останавливает свой бег, нарушая привычный ритм существования. Но и любовь оказывается частью схемы, в которую вписана судьба героя. Лишь финал расставит всё по своим местам. Весьма, кстати, надо сказать, сомнительный финал…

В фильме задействован великолепный актёрский ансамбль: помимо упомянутых Кристофа Вальца и Мэтта Дэймона, здесь играют Дэвид Тьюлис (Наблюдатель), Мелани Тьерри (Стриптизёрша Бэйтсли), Тильда Суинтон (виртуальный психолог).

Сам Терри Гиллиам — очень неровный режиссёр, у него в работе случаются и гениальные озарения, и провалы. «Теорема Зеро» не относится ни к тем, ни к другим. Это вполне добротная работа человека, у которого весьма своеобразный взгляд по жизни, на вечные-вечные темы.

Каждый человек выносит из фильмов то, что увидел через призму своей жизни. Не нужно быть гением чтобы понять это. Теорема зеро это чистое и вполне объяснимое желание человека узнать, для чего мы существуем.

Теорема Зеро на первый взгляд кажется непонятной, запутанной и наверняка Вы скажете неинтересной историей. Но то, что хочет узнать главный герой, ведь по сути об этом задумывается хотя бы раз в жизни каждый человек на земле. Это вполне разумные желания, просто кто-то закрывает их в своих мыслях, надолго кинув в темный ящик своего мозга, не желая мучатся в ответах. А кто-то идет до конца, как в общем главный герой фильма.

Но не только вопросы бытия показаны в этом фильме, а также вопросы любви. Непривычная игра Кристофа Вальца заставляет ему сопереживать, критиковать и прислушиваться. Очень непривычно видеть такого Вальца. В фильме есть прекрасная Мелани Тьерри. Вся их история выглядит непринужденно, по-жизненному. Любовь, слезы, страсть, неуверенность и чувственность — все это очень интересно наблюдать. Игра Кристофа выглядит действительно необычно, это Вам не фашист из Бесславных ублюдков или Dr. King Schultz из Джанго освобожденный, где между прочим за 2 этих фильма он получил оскар, это новый герой Вальца — человек, у которого есть огромные вопросы и у которого нет навыков, чтобы приспособиться в жизни. Вот тут ему на помощь приходитЛукас Хеджес. Новое лицо в киноиндустрии и знаете, думаю он начал хорошую карьеру, его также можно увидеть в Отеле Гранд Будапешт. Этот молодой актер очень уверенно держится на экране, такое ощущение что он прочувствовал роль, а затем просто взял и выплеснул все это на жесткий диск. Растет новое поколение актеров, и я рада, что хороших, надеемся время покажет. Ну и конечно Дэвид Тьюлис, он один из немногих кому удается играть другие роли на экране, и заметим что достойно, а не только сниматься и увянуть в бестселлерной франшизе. Знаете, у каждого актера есть свои черты актерской игры, они мало заметны, но даже взгляд, движениями руками, улыбками, эти черты есть у каждого актера, только их надо распознать. Эти свои особые движения есть у Дэвида Тьюлиса, что не может не радовать, так как ты чувствуешь что актеры не просто снимаются в фильмах, а отдают часть своей души. Очень рада была увидеть и Мэтта Дэймона, здесь его было к сожалению очень мало, но не будем печалиться, ведь скоро надеемся увидеть вновь вернувшегося повзрослевшего Джейсона Борна. Даже звучит очень сильно.

Что же хочу сказать в конце, моя рецензия очень напоминает фильм, вроде все написано понятно, но с другой стороны не сильно вбивается в память, а точнее даже отвергает его понимание. Вот так же и в фильме. Мне понравилась динамика фильма, быстро меняющиеся ракурсы, перевоплощения героев, но что-то отвергает, непонятное ощущение, как будто тебя что-то отталкивает в нем. Это и есть пожалуй минус фильма.

Хотите увидеть необычно-нового и странного Кристофа Вальца, то Вам сюда.

7 из 10

Антиутопическое будущее. Эксцентричному, нелюдимому гению-затворнику Коэну (Вальц) начальство поручает заняться загадочной теоремой Зеро, расшифровывая которую уже не один специалист, как говорится, «сгорел на работе». Коэн с энтузиазмом берётся за интересную задачу, однако очень быстро понимает, что даже его гениальный мозг не способен постичь грандиозного замысла, зашифрованного в теореме, особенно, если его так и будут отвлекать от работы: то виртуальная проститутка Бэйнсли (Тьерри), то гениальный подросток Боб (Хеджес).

«Теорема Зеро» — фактически фильм о Вере. Разумеется, не о вере в Бога — математику до мозга костей Лету нет никакого дела до персонифицированных высших сил, иначе он вряд ли поселился бы в разрушенной церкви. Нет, Коэн верит в Порядок, в Судьбу, в Предназначение. В то, что всё на свете взаимосвязано, что всё имеет чёткую структуру, что ничего не происходит «просто так», что всё можно объяснить и всему можно найти логическое обоснование. Также он верит в то, что рано или поздно в его квартире прозвучит телефонный звонок, и таинственный голос на другом конце провода расскажет ему об устройстве мира, ведь именно Коэн — самый ярый последователь культа «Порядка».

В этом контексте довольно спорным выглядит тот момент, что Коэн не понял, какую именно Теорему он разгадывает, особенно учитывая реплики компьютерного голоса о том, что «ноль должен равняться ста процентам». Гиллиам не скрывает ни от Коэна, ни от своих зрителей (посмотрите на слоган фильма), что суть Теоремы Зеро в том, что вокруг нас есть только Хаос, и ничего кроме Хаоса. И как бы Коэн не старался уйти с головой в уютный, запрограммированный мирок, созданный в виртуальной реальности симпатяжкой Бэйнсли, всё равно, рано или поздно, к нему придёт «условный» Боб и скажет: «Чувак, ты не живёшь, ты существуешь».

Чисто стилистически «Теорема Зеро» — это стопроцентный Терри Гиллиам. Визуально фильм является прямым продолжение курса «Бразилия» — «12 обезьян» — «Воображариум доктора Парнаса». Особенно много в «Теореме Зеро» от последнего из этой троицы: яркие, практически кислотные краски, странные, даже вычурные персонажи, тотальный хаос, происходящий в кадре, и сложно расказанная, но простая по сути история. Из актёров понравились Кристоф Вальц, показавший безумие и отчаяние своего персонажа, и Мэтт Дэймон, сумевший воплотить странный образ апологета Порядка, делающего деньги из всемирного Хаоса.

«Теорема Зеро» — это, конечно, фильм не для всех, но он точно должен понравиться поклонникам позднего Терри Гиллиама, фанатам Кристофа Вальца и любителям ярких, вычурных антиутопий.

8 из 10

Замечательный, чудесный фильм. Про настоящее время, наши дни. Ага, и не соглашусь с теми кто пытается настоять на том, что якобы в фильме показан мир будущего, футуристичности маловато — зомбирующая реклама, горожане в кислотных одежках, объектно-ориентированное программирование, таскание с собой и пользование гаджетов как чипов единственной радости жизни, насаживание психоанализа везде где только можно — все это успешно существует и здравствует сейчас. Потому фильм явно про людей, а не про время. Если конкретней — про излечивание аутизма.

Не такого, когда с генами что-то не то получилось, а сознательно приобретенного аутизма. Когда человек внезапно дает себе установку лишить себя всех плюсов жизни, всего, что может принести удовольствие — вкуса еды, радости общения, сумасбродства опьянения, даже удовольствия от простой возможности мыслить(главный герой отказывает себе в даже в том, чтобы порадоваться своей созидательной деятельности, попытаться понять на что она направлена, какую роль, он играет в жизни общества делая свой труд — ему абсолютно безразлично, зачем он делает свою работу). Примерно тоже самое делают различного рода фанатики. И все это ради великой идеи, некой веры. И фанатики и главный герой верят на самом деле, в справедливость и упорядоченность. И именно таким людям приходится скандально порвав отношения с социумом уйти в себя — ведь именно их, тех, кто не пользуется сиюминутными наслаждениями, больнее всего ранит несовершенство мира. Бесполезно ждать звонка — никто не скажет ни про какое предназначение, потому что доказательство теоремы Зеро — это суть проживание обычной человеческой жизни. Тщета всего сущего, так вроде. из праха мы вышли и в прах мы вернёмся — ноль всегда равен 100%. без исключений и расходования лишней энергии. Не нужно на ее доказательство навешивать множество надежд и обязанностей. Особых жертв для всего этого не требуется, но если попытаться выпасть из общей вязанки людей и попытаться искать тот смысл, которого нет, то социум все равно притянет обратно. Может накажет, а может излечит этот аутизм. На главного героя надели чудо-пижаму и заставили смотреть чужой сон. Плохо сконструированный и поэтому неправильный для нашего рационального героя. Мыльные горы с пальмами на горизонте и солнце, которое никогда не заходит, чужие, мешающие правила. Такой мир даже хуже настоящего.

Чем ценен для меня этот фильм? Тем что герой отказывается жить чужими иллюзиями. Да, он определенно от своего аутизма вылечился. Он принял реальный мир со всей его бессмысленностью, с Черной дырой венчающей суть существования Вселенной, также, как безголовый Иисус в его доме стал смотреться куда лучше, чем когда из его шеи торчала камера. Герой понял этот мир и попал в СВОЙ сон. Такой, где у него будет время заняться его переустройством, устроить, наконец, закат солнца, и не прикрывать свою выстраданную нервными ожиданиями конца, лысину, и хорошо подумать, что он успел упустить за время своего глупого отшельничества.

Браво, Терри Гиллиаму и актерам + впервые мне нравится переделка песни. Очень-очень красивая перепевка «Creep» у «Radiohead»